Файл: Современная законодательно-нормативная база зашиты государственной тайны..pdf

2.2. Проблемы в законодательно-нормативной базе допуска к государственной тайне

Значимое место среди субъектов режима государственной тайны занимают допущенные к государственной тайне лица. Особый порядок допуска легализован ст. 21.1 ФЗ РФ «О государственной тайне». Изучение законодательства позволяет выявить ряд случаев, непосредственно примыкающих к особому порядку допуска в смысле указанной выше нормы. Так, Законом предусмотрена возможность особого допуска ряда должностных лиц при замещении определенных должностей, перечень которых утверждается Президентом РФ, в силу занимаемой должности и без прохождения соответствующей процедуры допуска.

Но не в полной мере решен вопрос о порядке допуска к государственной тайне присяжных заседателей. Уголовно-процессуальный кодекс РФ предусматривает, что при наличии в материалах уголовного дела сведений, составляющих государственную или иную охраняемую законом тайну, у присяжных заседателей отбирается подписка о ее неразглашении, а присяжный, отказавшийся дать подписку, заменяется запасным присяжным заседателем^[37]. Здесь явно видны черты особого порядка допуска, что должно найти отражение в положениях ст. 21.1 ФЗ РФ «О государственной тайне».

Не все однозначно и с иными участниками судебного процесса. О.Ю. Бакаева отмечает, что отсутствие допуска к государственной тайне у лиц, участвующих в деле, их представителей или переводчиков не является основанием для их отстранения от участия в заседании^[38]. Однако думается, что нужно оценить, возможен ли процесс без конкретного лица в качестве участника процесса без нарушения прав и свобод всех заинтересованных лиц, или он может быть заменен.

Конституционный Суд РФ в Постановлении «По делу о проверке конституционности статей 21 и 21.1 Закона Российской Федерации «О государственной тайне» в связи с жалобой гражданина Е.Ю. Горовенко»^[39] указал, что при допуске к государственной тайне должен учитываться статус участников судопроизводства, определяемый помимо отраслевых норм и требованиями Конституции РФ, что наполняет его конституционно-правовым содержанием и не должно приводить к тому, что не имеющие допуска лица ограничиваются в праве на судебную защиту.

Следует признать, что число лиц, допускаемых в особом порядке (в силу их специального статуса лишь на основании подписки о неразглашении без прохождения соответствующей процедуры допуска), несколько больше, чем указано в ст. 21.1 ФЗ РФ «О государственной тайне».

Специалисты отмечают, что законодательство о государственной тайне не затрагивает специфику допуска Президента РФ, глав субъектов РФ и муниципальных образований. Для сравнения: в п. «d» ст. 35 Закона Республики Беларусь «О государственных секретах» аналогичный допуск назван допуском в связи с избранием или назначением на должность^[40].

Думается, что вполне уместно использовать этот подход.

2.3. Проблемы в законодательно-нормативной базе ограничения прав собственности на информацию в связи с ее отнесением к государственной тайне

ФЗ РФ «О государственной тайне», устанавливая правовой статус лиц, допущенных к этой тайне, предусматривает ограничение прав собственности на информацию в связи с ее засекречиванием^[41]. Думается, следует уточнить это положение, т. к. исходя из концептуальных положений информационного и гражданского права возможно говорить только об ограничении прав обладателя сведений, либо собственника носителя информации, либо обладателя права интеллектуальной собственности на информационный результат интеллектуальной деятельности.

Как справедливо отмечает Л.К. Терещенко, анализ ст. 10 и других статей ФЗ РФ «О государственной тайне» позволяет делать вывод о том, что используется терминология вещного права, но отношения по своему характеру не вещные, не частноправовые, а публично-правовые^[42]. Действительно, «собственник» засекречиваемых сведений обязан подписать договор и передать сведения в распоряжение органа государственной власти, уполномоченного на распоряжение сведениями, т. е. отсутствует свобода договора, т. к. он носит публично-правовой характер. В то время как построение цифровой экономики требует заинтересованного вовлечения творчески активных лиц в инновационную деятельность, специфика указанного договора и его заключения вызывает определенные вопросы:

- в российском праве недостаточно развит правовой институт публично-правового договора;

- не разработан механизм адекватной оценки наносимого обладателю засекречиваемых сведений материального ущерба;

- законодательство говорит о материальном ущербе, что ближе к трудо-правовому пониманию, где возмещению подлежит прямой действительный ущерб, и, следовательно, встает вопрос о возможности возмещения упущенной выгоды в связи с ограничением не только права обладателя засекречиваемых сведений на распространение сведений, но и их использования, включая использование засекречиваемых данных об открытиях и изобретениях и иных результатах собственной интеллектуальной деятельности.

Таким образом, правовая конструкция ограничения прав обладателя информации в связи с ее отнесением к государственной тайне позволяет говорить об ограничении права:

- интеллектуальной собственности правообладателя;

- свободного использования и распространения засекречиваемой информации;

- собственности на материальные носители государственной тайны, включая соответствующие документы и предметы, ее несущие.

Защита прав авторов и патентообладателей на объекты права интеллектуальной собственности, сведения о которых отнесены к государственной тайне, основана на положениях гражданского законодательства, где в основном используются правовые концепции, применяемые к незасекреченным объектам, и имеется незначительное число норм, охватывающих ситуации засекречивания. При этом присутствует конкуренция правовых норм, направленных на поддержку и стимулирование творческой деятельности и ограничивающих информационные права и свободы. Представляется, что неразработанность специфики охраны интеллектуальной собственности на засекречиваемые объекты определенно тормозит развитие инноваций в государстве.

Правовая конструкция ограничения прав собственности на информацию в связи с ее отнесением к государственной тайне может трактоваться как ограничение права интеллектуальной собственности или использование и распространение засекречиваемой информации или собственности на материальные носители государственной тайны. Поэтому требуется конкретизация вида ограничиваемого права и объема соответствующего ограничения.

2.4. Прочие коллизии и пробелы законодательно-нормативной базы защиты государственной тайны

В соответствии с ФЗ РФ «О государственной тайне», государственную тайну составляют, в т. ч., сведения в военной области:

- о дислокации, назначении режимных и особо важных объектов;

- о дислокации, действительных наименованиях, об организационной структуре и т. д.^[43].

А в соответствии с ФЗ РФ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», содержащиеся в государственных реестрах сведения и документы являются открытыми и общедоступными^[44].

В результате информация (сведения) о военных организациях сосредоточивается в налоговых органах, и в соответствии со ст. 6 указанного выше Федерального закона каждый может получить полную и точную информацию о дислокации, назначении, наименовании военных организаций, с указанием их ведомственной принадлежности. Это требование представляется совершенно недопустимым с точки зрения законодательства о государственной тайне. Таким образом, налицо коллизия действующего законодательства, требующая своевременного разрешения.

В этой связи представляется необходимым создать четкую систему правовой защиты информации о военных организациях - юридических лицах, с условием соблюдения законодательства о государственной тайне. В налоговых органах должны быть созданы подразделения, которые имели бы право получать сведения, подлежащие засекречиванию в соответствии с требованиями ст. 11 ФЗ РФ «О государственной тайне». Органы государственной власти, иные организации, запрашивающие эти сведения, обязаны создать условия, обеспечивающие их защиту, а персонал, работающий с секретными документами, должен иметь соответствующим образом оформленный допуск.

Помимо коллизий, действующее законодательство о защите государственной тайны характеризуется рядом пробелов, что также отрицательно сказывается на эффективности ее законодательно-нормативного регулирования.

Уголовный кодекс РФ предусматривает ответственность только за сам факт предания огласке посторонним лицам сведений, составляющих государственную тайну^[45]. А если человек незаконно использует эти сведения (коллекционирует, излагает и т. д.), то он не несет в данном случае никакой ответственности.

Пробелы в действующем законодательстве о государственной тайне вносят путаницу в вопросах подсудности некоторых категорий дел. Так, например, Кодекс РФ об административных правонарушениях^[46] не регулирует вопрос о подсудности рассмотрения дел об административных правонарушениях, связанных с защитой государственной тайны. Представляется, что подобный вопрос должен быть решен.

В добавление к сказанному, хотелось бы отметить, что отдельная группа проблем защиты государственной тайны связана с совершенствованием организационно-правовых основ обеспечения информационной безопасности органов государственной власти в условиях постоянного и бурного развития средств информатизации. Одной из весьма существенных проблем сохранности государственной тайны является угроза ее утечки по техническим каналам. По данным специальных исследований, наиболее уязвимым местом в сфере защиты информации являются действия технического персонала и пользователей информационных систем (умышленные и неумышленные), которые приводят к утечке информации, циркулирующей в этих системах^[47].

В этой связи открытые информационные системы при работе с открытой информацией должны контролироваться на предмет исключения попадания в них секретной и конфиденциальной информации по неумышленным и умышленным действиям технического персонала и пользователей.

Вывод по главе 2.

В нормативно-законодательной базе защиты государственной тайны необходимо выделить два проблемных аспекта: теоретический, связанный с несовершенством правовой теории государственной тайны, и практический, касающийся ее правоприменения, которое, в свою очередь, подразумевает организацию защиты и охраны государственной тайны. В связи с этим автором курсовой работы предложены пути решения рассмотренных проблем:

1. В ФЗ РФ «О государственной тайне» следует исключить слова «предприятия», «учреждения», ограничившись указанием на организации, т. к. используемый оборот не соответствует действующему гражданскому праву. Необходимо изучить возможность использования понятия «государственные секреты», применяемого во многих государствах на постсоветском пространстве.

2. Число лиц, допускаемых в особом порядке (в силу их специального статуса лишь на основании подписки о неразглашении без прохождения соответствующей процедуры допуска), несколько больше, чем указано в ФЗ РФ «О государственной тайне», поэтому следует дополнить данный Закон в этой связи.

3. Используемая в ФЗ РФ «О государственной тайне» правовая конструкция ограничения прав собственности на информацию в связи с ее отнесением к государственной тайне может трактоваться как ограничение права интеллектуальной собственности или использование и распространение засекречиваемой информации или собственности на материальные носители государственной тайны. Поэтому требуется конкретизация вида ограничиваемого права и объема соответствующего ограничения.