Файл: «Принципы и основания наследования».pdf

Однако далее, «с полной ликвидацией капиталистических элементов и уничтожением антагонистических классов наследование капиталистической частной собственности исключено»^[45].

Согласно ст. 422 ГК, «каждый гражданин может по завещанию оставить все свое имущество или часть его одному или нескольким лицам из числа упомянутых в ст. 418, а также государственным органам и общественным организациям. Однако завещатель не может лишить своих несовершеннолетних детей и других нетрудоспособных наследников доли, которая причиталась бы им при наследовании по закону. При отсутствии лиц, указанных в ст. 418, имущество может быть завещано любому лицу». Таким образом, условия осуществления гражданином завещательной свободы находятся в зависимости от наличия того или иного круга наследников по закону.

В.И. Серебровский подробно анализирует ограничения принципа свободы завещания с привлечением материалов диссертации А.А. Файнштейна «Свобода завещания и ее границы по советскому гражданскому праву»^[46].

По мнению П.С. Никитюка, свободу завещания не следует называть принципом наследственного права. Он отмечает, что в советском праве завещания были разрешены только с 1.01.1923 г. «Декларацией основных частных имущественных прав, признаваемых РСФСР». Затем до введения в действие Основ гражданского законодательства завещания в пользу посторонних лиц ограничивались^[47]. Однако далее в своей работе П.С. Никитюк отмечает: «Современный период социалистического общественного развития характеризуется более широким пониманием содержания субъективного права. Его рассматривают как предоставляемую законом возможность свободного выбора любого из запрещенных вариантов поведения при условии, что это не вызывает нарушения законных интересов и прав других лиц. В этом суть принципа диспозитивности материального и процессуального субъективного права и в применении его к наследственно-правовым отношениям»^[48].

С принятием Гражданского кодекса 1964 года институт наследования приобретает существенное значение, хотя правила наследования весьма резко отличались от общемировых. Раздел VII «Наследственное право» ГК РСФСР был принят в период, когда экономическая, политическая и социальная структура общества, основы построения гражданского оборота принципиально отличались от тех, которые сложились в стране после экономических преобразований конца восьмидесятых - начала девяностых годов.

С началом экономических преобразований и переходом к рыночной экономике произошли существенные изменения в основополагающих принципах построения гражданского оборота, закрепленные в Законе о собственности (1990 г.), Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик (1991 г.), Конституции РФ, Гражданском кодексе РФ. Среди таких изменений следует назвать значительное расширение круга участников гражданско-правовых отношений, укрепление начал собственности и уравнивание частной собственности с другими формами собственности, существенное ограничение законодательных запретов, касающихся видов, объема и стоимости имущества, которое может принадлежать гражданам (п. 1 и п. 2 ст. 213 ГК)^[49].

Все эти факторы предопределили то обстоятельство, что необходимо произвести реформирование норм наследственного права. Однако при реформировании норм наследственного права было необходимо не только актуализировать действовавшую систему наследственного преемства на основе достижений законодательства последних лет, но и дополнить, развить хорошо известные отечественному законодательству механизмы перераспределения наследственного имущества.

С 1.03.2002 г., вступила в законную силу и соответственно действует часть третья ГК РФ, которая посвящена наследственному праву. В.В. Гущин отмечает, что третья часть ГК РФ исходит из таких принципов регулирования наследственных отношений, как: 1) принцип универсальности наследственного правопреемства (ч. 1 ст. 1112); 2) принцип свободы завещания, воплощающий применительно к наследственному законодательству общегражданский принцип диспозитивности правового регулирования; 3) еще одним воплощением общегражданского принципа диспозитивности в наследственном праве является предоставление наследникам права выбора: принять наследство либо отказаться от его принятия; 4) ряд других принципов^[50].

Таким образом, в течение многих столетий своего развития право наследования со временем приобрело характерные черты обособленного правового института и в современный период – подотрасли права, для которой характерен свой предмет и методы правового регулирования. Ряд принципов наследственного права, возникнув еще в глубокой древности, подвергались трансформации, «отменялись», снова «возникали», и сейчас еще не завершен процесс формирования непротиворечивой системы отраслевых принципов наследственного права.

2. Принципы и основания наследственного права

2.1 Понятие и значение принципов наследственного права

Наличие принципов, отмечает Ю.К. Толстой, служит своего рода лакмусовой бумажкой, позволяющей утверждать, есть ли достаточные основания для вычленения данной совокупности правовых норм в качестве относительно самостоятельного подразделения отрасли гражданского права или их нет. Если такие принципы есть, то налицо относительно самостоятельное подразделение отрасли права. Если их нет, то совокупность указанных норм не может претендовать на обособленное место и они могут быть раскассированы по иным структурным подразделениям соответствующей отрасли права и законодательства^[51].

В настоящее время принципы права принято рассматривать как основные, исходные начала, положения, идеи, выражающие сущность права как специфического социального регулятора. Они воплощают закономерности права, его природу и социальное назначение, представляют собой наиболее общие правила поведения, которые либо прямо сформулированы в законе, либо выводятся из его смысла. Они являются более фундаментальными и обобщенными правилами поведения, нежели юридические нормы, обладают значительной устойчивостью и стабильностью^[52].

Общеправовые принципы, свойственные праву в целом, и межотраслевые принципы, действующие для нескольких отраслей, проявляются в них по-разному и соответствии с особенностями предмета правового регулирования той или иной отрасли. Конкретизация в рамках отдельной отрасли права принципа, действующего для всей системы права или ряда его отраслей, может быть выявлена путем анализа отдельных институтов конкретной отрасли права и общих для этих отраслей правоположений^[53].

Принципы гражданского права образуют единую систему, в которой каждый элемент (принцип) находится на своем месте и выполняет присущую именно ему функцию. В этом смысле система принципов является не просто перечнем общих норм, а единым, внутренне-согласованным образованием. Рассмотрение каждого принципа в качестве отдельного элемента единой системы, а также выявление их взаимосвязей позволяет сделать вывод о том, что реализация одного принципа способствует реализации другого^[54].

В настоящей работе не ставилась задача рассматривать принципы гражданского права, тем более что в современной правовой науке нет единого исчерпывающего перечня принципов данной отрасли. В этом смысле, отмечает Н.В. Беребеня, построить единственную модель системы принципов гражданского права невозможно, поскольку согласно одному из системных принципов, а именно множественности описания, возможно бесконечное количество моделей одной и той же системы, каждая из которых отражает только один из ее аспектов. Поэтому нет противоречия в том, что подобный перечень отсутствует. Важно, чтобы в процессе правоприменения принимались во внимание все исходные положения, основные идеи соответствующей отрасли права вне зависимости от того, закреплены они прямо в качестве принципов гражданского законодательства, или они содержатся в иных статьях, посвященных другим правовым категориям отрасли^[55].

Таким образом, говоря о принципах гражданского права, можно констатировать, что в цивилистической литературе не выработан унифицированный перечень принципов данной отрасли, хотя отмечается, что «новые» принципы гражданского права получили наиболее полное выражение в ст. 1 ГК, согласно которой гражданское законодательство исходит из неприкосновенности собственности, свободы договора, беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечивает восстановление и судебную защиту нарушенных прав^[56]. Разумеется, нельзя забывать и «старых» принципов (о которых, впрочем, не прекращаются дискуссии) – это принципы равенства субъектов гражданских правоотношений, автономии воли, их имущественной самостоятельности.

Такое положение имеет место и в науке наследственного права.

Исследованию принципов наследственного права в советский период уделялось внимание, однако единой системы на протяжении всего данного периода создано не было. Анализ работ современного этапа свидетельствует, что к созданию стройной системы принципов наследственного права цивилистическая доктрина так и не приблизилась. Автором настоящей работы выделены десять источников, в которых принципы наследственного права определены и (в разной степени) объяснены (см. приложение 2). Приведенные в приложении данные свидетельствуют о том, что вряд ли возможно даже классифицировать подходы к построению системы принципов, используемые разными авторами: одни авторы разделяют принципы на основные и факультативные, причем не объясняя критериев деления, другие этого не делают, число принципов варьируется в изученных нами источниках от 4 до 8 и также не обосновывается выделение именно такого их числа.

Анализируя приведенные перечни принципов, нетрудно заметить, что Ю.К. Толстой и Л.В. Смолина формулируют похожие системы принципов. Кроме того, подобные формулировки встречаются и у других авторов, перечисляющих меньшее число принципов, поэтому рассмотрим имеющиеся подходы на примере варианта Ю.К. Толстого (см. приложение 2).

Относительно универсальности наследственного правопреемства в литературе представлен широкий спектр точек зрения, от безусловного признания ее в качестве принципа наследственного права до отрицания необходимости конструирования наследования по модели универсального правопреемства.

По мнению Ю.К. Толстого, разделяемому большинством авторов (см. приложение 2) универсальность наследственного преемства наиболее ярко проявляется в том, что наследство переходит от наследодателя к наследнику в виде единства прав и обязанностей. Это, в свою очередь, обуславливает невозможность принятия наследства частично, под условием или с оговорками. Принцип универсальности наследственного правопреемства, согласно мнению Ю.К. Толстого, означает также, что между волей наследодателя и волей наследника отсутствуют посредствующие звенья, что наследник является продолжением юридической личности наследодателя во всей возможной полноте, заступает место наследодателя во всех правоотношениях, участником которых был наследодатель (кроме случаев, предусмотренных законом).

В отличие от изложенной позиций, П.С. Никитюк утверждает, что универсальность наследственного правопреемства при наследовании не следует относить к принципам наследственного права. Основным аргументом, положенным в обоснование отрицания характеризуемого положения как принципа наследственного права, является указание на неоднородность отдельных частей наследственной массы, неодинаковый правовой режим их наследования, допущение законом случаев сингулярного опосредованного преемства^[57].

Принцип обеспечения прав и интересов необходимых наследников именуется различными авторами как «Принцип охраны интересов семьи и обязательных наследников»^[58] или, в более обобщенной формулировке, «Принцип защиты интересов обязательных наследников»^[59]. Представляется, что определение Н.С. Смолькова более удачно, так как четче отражает явления реальной действительности. Защита интересов обязательных наследников (членов семьи наследодателя) проявляется не только в том, что наследодатель не может лишить их обязательной наследственной доли, но и в правилах об очередности призвания наследников к наследству, праве представления, наследственной трансмиссии, приращении наследственных долей.

По нашему мнению, не следовало бы относить к принципам наследственного права принцип учета не только действительной, но и предполагаемой воли наследодателя. В подтверждение своей позиции Ю.К. Толстой указывает, что круг наследников по закону определен исходя из предположения, что если бы наследодатель сам распорядился своим имуществом, то он оставил бы его кому-нибудь из тех, кто отнесен к наследникам по закону.

Вывод об учете в правовом регулировании наследования по закону предполагаемой воли наследодателя не вызывает сомнений, что весьма удачно выразил С.Н. Братусь: «Наследование по закону основано на предположении, что закон, устанавливающий круг наследников, очередность их призвания к наследству, размеры наследственных долей, соответствует воле наследодателя, не пожелавшего или не смогшего выразить свою волю иначе - путем завещательного распоряжения»^[60]. Конечно, если лицо умирает, не составив завещания, должна быть принята во внимание его предполагаемая воля, т.е. наследниками должны считаться лица, которым наследодатель, по всей вероятности, оставил бы наследство. Однако при учете такой воли нужно исходить из того, что желание наследодателя отвечало бы представлениям о справедливом наследовании.