Файл: Учебник для общеобразовательных учебных заведений под ред членакорреспондента российской академии наук А. Н. Сахарова, Энциклопедия для детей. Т история России и её ближайших соседей и т д.docx

ВУЗ: Не указан

Категория: Не указан

Дисциплина: Не указана

Добавлен: 17.03.2024

Просмотров: 14

Скачиваний: 0

ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.


Теперь наступила очередь самой мощной среди русского войска киевской рати. Поскольку попытка взять русский лагерь приступом не удалась, монголы пошли на хитрость, пообещав Мстиславу Романовичу мирный исход дела, и отпустить их войска свободно на родину. Поражения, равного битве на реке Калке, Русь еще не знала. Погибло шесть видных русских князей, из простых воинов домой вернулся лишь каждый десятый. Только киевская рать потеряла 10 тысяч человек. [10, с. 125] В честь своей победы монголы устроили «пир на костях». [6, с.51-52] Захваченных в плен князей раздавили досками, на которых сидели и пировали победители. Это поражение оказалось для Руси одним из самых тяжелых за всю ее историю.

Когда остатки русского войска вместе с князьями вернулись домой и рассказали о случившемся, вся русская земля пришла в страх и трепет. Рассказав о несчастной битве на Калке, летописец смиренно прибавляет: «Совершилось это с нами за грехи наши. Бог наслал на нас неразумие; людей погибло без числа; и были вопли, стоны и печаль по всем городам и волостям. Этих злых татар мы и не знаем. Откуда они пришли на нас, куда делись потом, - только Бог про то ведает». [8, с. 119]

В этот раз, не дойдя до Киева верст около ста, полчища татар повернули неожиданно назад и скрылись в азиатских степях также быстро, как быстро появились.

Казалось бы, трагическое побоище на Калке должно было заставить русских князей одуматься, собраться с силами, чтобы в случае нового нападения татар дать им сообща дружный отпор, спасти от лютости их Русскую землю. К несчастью, князья об этом вовсе не помышляли: каждый думал о самом себе. Начались снова и на юге, и на севере бесконечные ссоры, смуты и усобицы. В Новгороде происходили по-прежнему народные волнения.

Разные явления в природе пугали суеверный народ, предвещали, по его мнению, страшные беды. Началась страшная засуха, было землетрясение, был страшный голод и мор. «Не было у людей жалости, - говорит летописец, - казалось, что отец стал чужим для сына, дочь для матери. Сосед соседу не хотел уломить куска хлеба!» [8, с.121] Страшный пожар опустошил Новгород.

Таким образом, одна беда за другою обрушивались над Русской землей. Но самое горшее зло было впереди. Тридцать лет [12, с.74]прошло со времени первого появления татар.

В 1237 году [8, с. 121] монголы под предводительством Батыя начали наступление на русские княжества. На Руси знали о нависшей грозной опасности. Но княжеские распри помешали объединить силы для отпора сильному и коварному врагу. Отсутствовало единое командование. Укрепления городов возводились для обороны от соседних русских княжеств, а не от степных кочевников. Княжеские конные дружины по вооружению и боевым качествам не уступали монгольским нойонам и нукерам. Но основную массу русского войска составляло ополчение – городские и сельские ратники, уступавшие монголам в вооружении и боевых навыках. Поэтому князья использовали оборонительную тактику, рассчитанную на истощение сил противника.


Первому удару подверглась Рязань. Хан потребовал у рязанских князей «десятой части от всего»: «каждого десятого из князей, десятого из людей и из коней». На что князья гордо ответили: «Когда нас всех не будет в живых, то все это ваше будет». [10, с.126] Владимирский и черниговский князья отказали Рязани в помощи. Битва была очень тяжелой. Пять дней держалась Рязань. [12, с.75] Но перевес в силах у Батыя был велик, и Рязань пала. Весь город был разрушен и все жители были истреблены.

Ордынцы оставляли за собой только пепелище. Пал Суздаль, Владимир. Батый сжег Москву. За февраль они взяли четырнадцать городов: Ростов, Тверь, Дмитров, Переславль и др. [10, с.128] После взятия Владимира Батый разбил свое войско на отдельные отряды и поверг разгрому города Северо-Восточной Руси. Князь Юрий Всеволодович еще до подхода захватчиков к Владимиру отправился на север своей земли, чтобы собрать военные силы. Спешно собранные полки были разбиты. В битве погиб и сам князь Юрий Всеволодович.[10, с.128] Масса конных войск быстро собиралась в нужном месте для нанесения главного удара. Монголы в считанные дни брали сильно укрепленные города с помощью осадной техники. Такая тактика не дала великому князю времени для сбора сил и позволила монголо-татарам по отдельности громить спешно собранные полки и осаждать города Северо-Восточной Руси.

Монгольские отряды двинулись на северо-запад Руси. Всюду они встречали упорное сопротивление русских. Две недели жители Торжка храбро защищали свой город. Город пал. Жители, оставшиеся в живых бежали к Новгороду, думая найти там убежище. За ними по пятам гнались монголы и «секли людей, как траву». [10, с.128 ]. Новгородцы со страхом ожидали их прихода. Северо-Западная Русь была спасена от разгрома, хотя и платила дань.

Батый не пошел на Новгород, очевидно, он испугался весенней распутицы и северных болот, непроходимых для конницы. Природные особенности Новгородской области спасли город от монголо-татарского погрома. Батый повернул на юг, в степи, чтобы восстановить потери и дать отдых уставшим войскам. Захватчики, разделившись на отдельные отряды, прочесывали всю территорию Руси, применяя тактику охотничьей облавы. Наибольшее сопротивление в этот период «облавы» оказал город Козельск. Он держался 7 недель, и выдержал генеральный штурм. Монголы назвали Козельск «злым городом». [8, с. 125] Батый приказал разрушить город до основания, перепахать землю и засыпать это место солью, чтобы этот город больше никогда бы не возрождался.



На своем пути, Батый уничтожал все, в том числе и деревни, как главную производительную силу на Руси.

Весной 1239 года Батый разгромил южную Русь, осенью – Черниговское княжество. А в следующем 1240 году монголо-татары обратили оружие против Киева.[6, с.53] После длительной обороны богатый и живописный город был весь разрушен и обращен в груду развалин. По какому-то особенному чуду благодати Божией меньше всех пострадал храм святой Софии. В нем от времени его построения и доныне уцелело на восточной стене, в алтаре, изображение Пресвятой Богородицы. Эта святая икона и доныне известна под названием «Божия Матерь Нерушимая Стена». [12, с.79].

Монголо-татарское нашествие нанесло большой урон русскому государству. Был нанесен громадный ущерб экономическому, политическому и культурному развитию Руси. Запустели и пришли в упадок старые земледельческие центры и некогда освоенные территории. Массовому разорению подверглись русские города. Упростилось, а порой и исчезли многие ремесла. Десятки тысяч людей были убиты или угнаны в рабство. Разоренные монголо-татарами русские земли были вынуждены признать вассальскую зависимость от Золотой Орды. Постоянная борьба, которую вел русский народ с захватчиками, заставило Монголо-татар отказаться от создания на Руси своих административных органов власти. Русь сохранила свою государственность. Этому способствовало и наличие на Руси собственной администрации и церковной организации, а также более низкий уровень культурно-исторического развития татар. Кроме того, русские земли были непригодны для разведения кочевого скотоводства. Основной смыслом порабощения было получения дани с покоренного народа.

Относительно легкое завоевание Руси монголо-татарами объясняется раздробленностью и разобщенностью русских княжеств, а также превосходством боевого искусства монголов.

Русь не устояла перед полчищами завоевателей. Разрозненные и малочисленные дружины русских князей не смогли остановить их и защитить свою землю. Вся Русская земля лежала поруганная и разоренная. «Когда мы проезжали по Русской земле, - говорит путешественник Плано Карпани , видевший ее через пять лет после татарского погрома, - то видели бесчисленное множество черепов и костей человеческих в степи. Киев был прежде очень велик и многолюден, а ныне в нем едва ли 200 домов»[8, с. 127]. Люди, оставшиеся в живых, находились в постоянном страхе, чтобы не попасть в руки врагов! Живые завидовали спокойствию мертвых. Опустошительные походы на Северо-Восточную и Южную Русь в 1237-1238 гг. и 1239-1241 гг. заставили русских князей признать верховную ханскую власть, которая, не заменяя власти русских князей, наложилась на нее сверху. Русь более, чем на 250 лет оказалась под монголо-татарским игом. [7, с.26]


Двумя основными формами зависимости Руси от Орды была выдача ханами золотого ярлыка на великое княжение и уплата Русью дани – ордынского выхода. Золотой ярлык (вытянутая позолоченная пластинка с округлыми краями и дырочкой) [10, с.137] означал, что его обладатель становится «старейшим» среди русских князей. Все на Руси должны были его слушаться, за неповиновение грозила расправа. А сам князь обязывался во всем повиноваться воле хана.

Для контроля над русскими землями был создан институт наместников-баскаков – руководителей военных отрядов монголо-татар, следивших за деятельностью русских князей. Донос баскаков в Орду неминуемо заканчивался либо вызовом князя в Сарай (зачастую он лишался ярлыка, а то и жизни), либо карательным походом в непокоренную землю. За последнюю четверть XIII века было организовано 14 подобных походов [6, с. 57] в русские земли. Поначалу Батый дал золотой ярлык на всю Русь Ярославу Всеволодовичу. После смерти этого князя хан учредил два великих княжения – владимирское и киевское. Но реально наибольшей властью обладал великий князь владимирский. Вокруг ярлыка шла отчаянная борьба, и ханы успешно этим пользовались. Усиливалась раздробленность, междоусобицы, росла злоба князей между собой. Нравы князей и всего русского населения ожесточились. Пренебрежение к человеческой жизни, восточный деспотизм и раболепие перед сильным проникли во все слои русского общества.

«Ордынский выход» равнялся примерно десятой части доходов в Руси. [10, с.138] Его взимали с каждого хозяйства ханские сборщики – баскаки. От выплаты дани было освобождено только православное духовенство. Сбор ордынского выхода сопровождался насилиями и произволом, часто с заплативших требовали дань вторично, неплательщиков обращали в рабов. Население страдало, а разоренное хозяйство не могло подняться.

В 1257 году [6, с.58] монголо-татары предприняли перепись населения – «запись в число». Все население было разделено на десятки, сотни, тысячи и десятки тысяч. Размер дани - «ордынского выхода» был очень велик. Одина только «царева дань» в пользу хана, которую собирали натурой, а потом деньгами, составляла 1300 кг [6, с.58] серебра в год. Кроме того, в ханскую казну шли отчисления от торговых пошлин, налоги для «кормления» ханских чиновников и т.д. Всего было 14 видов даней [6, с.58] в пользу татар. Перепись населения отмечена многочисленными восстаниями русских людей против баскаков, ханских послов, сборщиков дани, переписчиков. Это привело к тому, что сбор дани с конца XIII века был передан в руки русских князей. [6, с.58]


В первое время монгольской зависимости русское общество, по-видимому, пребывало в глубокой моральной депрессии. При таком состоянии народа именно Церкви принадлежала ведущая роль в укреплении в людях духовных сил.

Русские княжества делали попытки не подчиняться орде. Однако сил свергнуть татаро-монгольское иго было еще недостаточно. Понимая это, наиболее дальновидные русские князья – Даниил Галицкий и Александр Невский - предприняли более гибкую политику по отношению к Орде и хану.

В 1250 году [8, с.130] прислал хан Батый послов своих к Даниилу Галицкому (1221 – 1264 гг. правления) [7, с.126] с грозным требованием: «Дай Галич!» [8, с.130] Понимая, что силы неравны, и сражаясь с ханским войском он обрекает свои земли на полное разграбление, Даниил едет в Орду поклониться Батыю и признать его силу. В итоге Галицкие земли входят в Орду на правах автономий. Они сохраняли свою землю, но были зависимы от хана. Благодаря такой мягкой политике, русская земля была спасена от полного разграбления и уничтожения. В результате этого началось медленное восстановление и подъем экономики русских земель на юге. Много потрудился Даниил. Почти вся южная Русь была в его власти. Галицкий сумел не только загладить ужасные следы татарского погрома, но и привести свою землю в цветущее состояние, украсить ее богатыми городами, великолепными зданиями, усилить промышленность и торговлю. Но не исполнилась заветная мечта Галицкого: не смог он освободить свою землю от татарского владычества. В 1264 [8, с.130-131] году умер Даниил. Галицкая Русь распалась на части и попала под власть чужеземцев.

Понимая, что экономически слабое государство никогда не сможет противостоять опасности с востока и северо-запада, Александр решил дать отпор агрессии рыцарских орденов. Он разбил в 1240 году шведских рыцарей (Невская битва – 15 июля 1240 г.) и в 1242 году крестоносцев Ливонского ордена (Ледовое побоище – 5 апреля 1242 г.) [12, с.83-86] Александр Невский (1252 – 1263 гг. княжение) [7, с.126] взял курс на постепенное накопление сил, восстановление и подъем экономики русских земель на севере. Он старался уничтожить следы татарского погрома: строил города, возобновлял храмы, ободрял жителей к занятиям торговлей, промыслами и ремеслами. Александр стремился поддерживать мирные связи с Ордой. Его политику одобряла и русская церковь. Несколько раз Александр был вынужден ездить в Орду сам, чтобы умилостивить хана, разгневанного каким-нибудь князем или неповиновением народа ханским баскакам. При этом ему приходилось иногда долго жить в Орде и переносить много всяких унижений, тягостных для великого князя. В 1262 году [6, с.141] Александр едет в орду к хану с целью отвести дальнейшее нападение ордынских войск на русскую землю и с целью «отмолить» русских от выполнения одной из самых тяжелых повинностей – участия в военном походе хана. Поездка князя была расценена как подвиг. Возвращаясь домой в 14 ноября 1263 [6, с. 141] года Александр Невский почувствовал себя дурно и не доехав до Владимира скончался. Митрополит Кирилл объявил о том народу и воскликнул: «Дети мои! Разумейте, что зашло солнце земли русской!» народ отвечал ему возгласами: «Горе нам! Уже погибаем!» - и горько оплакивал любимого князя. [12, с. 89-90]