Файл: Понятие и правовая природа корпораций и корпоративных правоотношений.pdf
Добавлен: 16.02.2024
Просмотров: 73
Скачиваний: 0
Организационно-управленческие права гарантируют реализацию прав собственности, а также потому, что именно права организации и управления отражают особенности правовых отношений компаний, мы начинаем рассматривать права акционеры с этой конкретной категорией прав.
Организационно-управленческие права в корпорациях включают в себя:
• права, связанные с участием в управлении делами компании;
• права, связанные с осуществлением контроля за деятельностью органов управления общества и финансово-экономическим положением общества;
• право на получение информации о деятельности компании.
Группа дополнительных прав участников общества с ограниченной ответственностью, а также особые права участников ООО, например, покинуть компанию (статья 26 закона об ООО), носят особый характер.
При всей важности права акционера (участника) предъявлять иск, в том числе оспаривать решения органов коммерческой компании, это право не является правом акционера или участника ООО, но является средством защиты прав, связанных с долевым участием в компании.
Следует отметить, что определенное количество прав - это права акционера (участника) принимать свои собственные меры (например, требовать созыва общего собрания, участвовать в голосовании, требовать представления документов); другие права считаются пассивными (например, право участника быть информированным о проведении общего собрания, быть избранным в совет директоров).
Вывод: степень прав, связанных с участием в управлении делами компании и реализацией выгод от ее деятельности, зависит от количества акций (долей), которыми владеет акционер (участник), и в отношении В акционерном обществе оно также определяется категорией акций, принадлежащих акционеру. Есть исключения из этого общего правила для участников общества с ограниченной ответственностью. Таким образом, по единогласному решению участников уставом общества может быть установлен порядок определения количества голосов отдельных участников, непропорционально количеству принадлежащих им акций (пункт 1 статьи 32 закона о ООО), а также порядок распределения прибыли между участниками непропорционально количеству акций, принадлежащих отдельным участникам (п. 2 ст. 28 Закона об ООО).
Мажоритарный акционер (участник) в силу своего преимущественного участия в уставном капитале общества приобретает контрольные права, которые придают ему качественно иное участие в коммерческой компании, выражающееся в способности принимать решения.
Не разглашать конфиденциальную информацию о деятельности компании; 3) участвовать в решениях общества, без которых общество не может продолжать свою деятельность в соответствии с законом, если его участие необходимо для принятия таких решений; 4) не совершать действий, умышленно направленных на причинение вреда обществу; 5) не совершать действий (бездействия), которые значительно затрудняют или делают невозможным достижение целей, ради которых была создана корпорация.
1.3. Злоупотребление участниками корпорации своими правами
Интересно также рассмотреть и вопрос о злоупотреблении участниками корпорации своими правами.
Для начала представляется необходимым обратиться к легальной дефиниции злоупотребления правом. Пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации определяет злоупотребление правом путем перечисления отдельных его разновидностей, а именно: осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав. Для того, чтобы проследить эволюцию законодательного понимания и уточнения границ данного института, обратимся к предыдущей редакции данной статьи. Была выделена такая форма злоупотребления правом, как осуществление действий исключительно с намерением причинить вред другому лицу, другие формы были объединены в одну группу – «иные».
Сопоставление двух редакций статьи 10 ГК РФ позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, круг форм осуществления гражданских прав, представляющих собой злоупотребление своими субъективными правами, был значительно сужен, благодаря внесению в текст статьи слова «заведомо». Таким образом, злоупотребить правом можно только умышленно. Во-вторых, новая редакция позволяет четче уяснить, что злоупотребление правом не обязательно предполагает наличие исключительного намерения – причинить вред другому лицу, это лишь одно из возможных проявлений злоупотребления правом. Таким образом, действия участника правоотношения, хотя и не имевшего своей целью
причинить вред другому лицу, но при этом умышленно реализующего свои права «не по назначению», использующего причинение вреда другому лицу в качестве средства для достижения других незаконных целей, попадают под категорию «злоупотребление правом». А. А. Малиновский отмечает, что для отнесения того или иного деяния к категории злоупотребления правом, необходимо выявить назначение рассматриваемого субъективного права, реализуемого лицом. В общем смысле назначение субъективного права состоит в возможности удовлетворения определенной потребности правомерным способом, в связи с чем необходимо дать ответы на два вопроса: возможно ли удовлетворить эту конкретную потребность с помощью конкретного реализуемого права и, если возможно, соответствует ли способ осуществления субъективного права поставленной цели [19, с.380-381].
Помимо прочего, законодатель в новой редакции выделил такую форму злоупотребления, как действия в обход закона с противоправной целью. Данное понятие было известно еще римскому праву. Так, римские юристы разделяли выражения «contra legem facere» («нарушать закон») и «facere in fraudem legis», «facere fraudem legi» («действовать в обход («обман») закона». Ульпиан утверждал, что «обход закона присутствует, когда делается то, чего закон не желает, но и не запрещает; и как сказанное слово отличается от мысли, так обход закона отличается от того, что противозаконно» [8, с.396]. Интересно также отметить, что по ГК РСФСР 1922 года недействительными признавались сделки, совершенные с целью, противной закону или совершенные в обход закона, а равно сделки, направленные к явному ущербу государства. В настоящее же время такого разделения нет, –злоупотреблением признаются действия в обход закона, совершенные при этом с противоправной целью.
В качестве одной из отличительных черт злоупотребления правом в корпоративных отношениях называется его длящийся характер. Данная особенность проистекает из сущности и специфики корпоративных отношений, связанных с участием в корпоративных организациях или с управлением ими. Поскольку корпоративные права предполагают определенную цикличность, постоянность и длительность их реализации, то и злоупотребление этими правами отвечает тем же признакам. В данном случае наблюдается временная связь субъективного права и его недобросовестного осуществления, иными словами, – злоупотребления: как правило, момент прекращения злоупотребления правом в сфере корпоративных отношений совпадает с моментом прекращения самих корпоративных прав. Прекращение прав, а вместе с ними и злоупотребления, может быть связано, например, с такими явлениями как исключение участника из общества с ограниченной ответственностью или смена единоличного исполнительного органа хозяйственного общества. Бывают, однако, случаи, когда прекращение злоупотребления правом связано с устранением и преодолением негативных факторов, создающих возможности для недобросовестного осуществления своих корпоративных прав.
В частности, средством по борьбе с злоупотреблением корпоративными правами является детальная регламентация деятельности корпоративных юридических лиц, закрепление прав и обязанностей их участников и учредителей, мер негативного воздействия, применяемых к нарушителям.
Второй путь, возможно, более труден, но при этом более эффективен, поскольку борется именно с первопричиной злоупотреблений, использованием различных лазеек как в текстах нормативных правовых актов, так и в локальных актах корпораций, с объективными недочетами нормативного регулирования, а не с личностью конкретного злоупотребляющего субъекта, посредством удаления его из рядов юридического лица. Ситуация, при которой все субъекты корпоративных правоотношений будут поступать добросовестно добровольно, не имея при этом внешних правовых ограничений, представляется утопической, не соответствующей действительности. Следовательно, необходимо совершенствовать нормативные рамки их поведения, что позволит бороться с соблазном заведомо недобросовестного осуществления своих субъективных прав.
Еще одна специфическая черта злоупотребления правом в корпоративных отношениях связана с тем, что эти отношения возникают внутри юридического лица. Так, злоупотребление правом имеет место со стороны участников юридического лица или же его органов. Иногда ведется речь о непосредственно злоупотреблениях со стороны организации.
По нашему мнению, можно ставить знак равенства между злоупотреблениями юридического лица и его органов. Данная позиция основана на том, что юридическое лицо представляет собой самостоятельный субъект права, не сводимый к простой совокупности его участников, реализующий свою правоспособность через органы управления. О. А. Поротикова в данной связи отмечает, что действия органов юридического лица нельзя квалифицировать как злоупотребление правом в случае, если они причинили вред не третьим лицам, а самому обществу. Данная позиция основана на том, что действия органов – это действия самого юридического лица, и, следовательно, происходит совпадение субъектов [29, с.109-110].
Отметим, что специальные законы, регулирующие сферу корпоративных правоотношений, а также ненормативные правовые акты не содержат перечень видов злоупотреблений корпоративными правами. Такое положение вещей приводит к тому, что судам во многих случаях очень непросто провести разграничительную линию между деяниями лиц, злоупотребляющих своими правами, и деяниями, не являющимися злоупотреблением. Таким образом, именно суд, а не нормотворец в конечном итоге определяет, что же подпадает под понятие «злоупотребление правом».
В качестве единственного примера злоупотребления правом в акционерных отношениях, закрепленного законодательно, следует назвать положения абз. 2 – 4 п. 3 ст. 6 Федерального закона «Об акционерных обществах» о праве основного общества давать дочернему обществу обязательные для него указания. Злоупотреблением в данном случае будут признаны указания, построенные на заведомом знании о том, что их выполнение приведет к несостоятельности (банкротству) дочернего общества или к тому, что дочернее общество понесет убытки.
Запрет злоупотребления правом также не встречается в специальном законодательстве, поскольку корпоративные отношения входят в сферу регулирования гражданского законодательства, и, следовательно, к ним применима общая норма статьи 10 ГК РФ. При этом данное положение включено в текст пункта 43 Кодекса корпоративного управления, которое, однако, содержит лишь общие формулировки о запрете осуществления акционерами действий с намерением причинить вред другим акционерам или обществу и о запрете иных злоупотреблений правами.
В данной работе уже приводилась идея о том, что в корпоративных юридических лицах положение участников обуславливается количеством акций, долей, размера имущества внесенного в уставный капитал корпорации.
Отметим, что и виды злоупотреблений правами также зависит от этого. Рассмотрим это на примере злоупотреблений миноритарных акционеров.
Для этого, прежде всего, следует осветить такое понятие, как «корпоративный шантаж», зародившееся в зарубежной правовой доктрине. Итак, корпоративный шантаж мелких акционеров по отношению к обществу, так называемый «гринмейл», – это ситуация, при которой миноритарные акционеры, злоупотребляя предоставленными им правами, вынуждают общество выкупить у них акции по завышенной цене или предоставить иные «льготы». Ключевым моментом квалификации деяний в качестве корпоративного шантажа, по мнению В. Тутыхина и И. Пылаева, является несоразмерность предъявлемых требований тому, на что в действительности может претендовать акционер, осуществляющий свои права добросовестно.
Один из наиболее распространенных способов злоупотреблений в рамках корпоративного шантажа связан с недобросовестным осуществлением права акционера на получение информации об обществе. Данное право закреплено в статье 65.2 ГК РФ и статье 91 федерального закона «Об акционерных обществах». Поскольку вопрос о предоставлении информации участникам обществ породил на практике множество споров, Президиум ВАС РФ выработал специальные рекомендации, изложив их в информационном письме[7].
Своеобразными индикаторами злоупотребления, по мнению суда, могут выступать следующие обстоятельства: участник, реализующий свое право на информацию, является фактическим конкурентом общества или его аффилированным лицом, информации присущ конфиденциальный характер, она имеет отношение к конкурентной сфере, и в связи с этим ее распространение может нанести вред коммерческим интересам хозяйственного общества. В противоположность, фактами, свидетельствующими о правомерности действий субъекта, являются: предполагаемая последующая продажа акций, подготовка к обращению в суд и подготовка к участию в общем собрании акционеров.
Т. В. Колосовская и О. А. Жаркая, однако, отмечают, что злоупотребление правом на получение информации, как правило, не является самостоятельной формой корпоративного шантажа, а используется миноритарными акционерами в качестве первой ступени, необходимой для дальнейшего недобросовестного осуществления своих прав: многократных обращений в суд, инициации различных проверок общества и т. д. [16,с.17–18]. Правоприменительная практика в большинстве случаев подтверждает этот вывод, поэтому, по нашему мнению, критерий правомерности действий участника общества, выведенный ВАС РФ, не является универсальным.