Файл: Джордан Питерсон 12 правил жизни противоядие от хаоса.pdf
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 20.03.2024
Просмотров: 223
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
млекопитающие, которые активно заботятся о своем потомстве.
Следовательно, категории «родитель» и/или «ребенок» существуют около двухсот миллионов лет. Это дольше, чем существуют птицы. Это дольше, чем цветут цветы. Это не миллиард лет, но все равно долго. Это более чем достаточно для мужского и женского пола, родителя и ребенка, чтобы стать жизненно важной, фундаментальной частью среды, к которой мы адаптировались. Это значит, что мужской и женский пол, родитель и ребенок для нас – естественные категории,
глубоко встроенные в наши структуры восприятия, эмоциональные и мотивационные структуры.
Наш мозг глубоко социален. Другие создания, в первую очередь другие люди, были критически важны для нас, пока мы жили,
спаривались и эволюционировали. Эти создания были в буквальном смысле слова нашей естественной средой обитания, нашим окружением. С точки зрения Дарвина, природа – это сама реальность, а среда – это то, что производит отбор, селекцию. Среде невозможно дать более фундаментальное определение. Это не просто инертная материя.
Реальность сама по себе – то, с чем мы боремся ради выживания и продолжения рода. В эту категорию попадают другие существа, их мнение о нас, их сообщества.
На протяжении тысячелетий, по мере того как способности человеческого мозга развивались и наше любопытство росло, мы все больше узнавали и все больше интересовались природой мира, того,
который мы в конечном итоге стали считать объективным миром – за пределами личностей в семье и группе. «За пределами» – это не просто неизведанная физическая территория. «За пределами» – значит за пределами того, что мы в настоящий момент понимаем, а понимать –
значит взаимодействовать, справляться, а не просто объективно
представлять.
Но наш мозг долго был сосредоточен на других людях. Поэтому,
похоже, мы начали воспринимать неизвестный, хаотичный,
нечеловеческий мир с помощью врожденных категорий, свойственных нашему социальному мозгу
36
. Но даже это утверждение неверно: когда мы впервые начали воспринимать неизвестный, хаотичный,
неживотный мир, мы использовали категории, которые изначально развились для представления дочеловеческого животного социального мира. Наш ум намного старше человечества. Категории, которыми мы
Следовательно, категории «родитель» и/или «ребенок» существуют около двухсот миллионов лет. Это дольше, чем существуют птицы. Это дольше, чем цветут цветы. Это не миллиард лет, но все равно долго. Это более чем достаточно для мужского и женского пола, родителя и ребенка, чтобы стать жизненно важной, фундаментальной частью среды, к которой мы адаптировались. Это значит, что мужской и женский пол, родитель и ребенок для нас – естественные категории,
глубоко встроенные в наши структуры восприятия, эмоциональные и мотивационные структуры.
Наш мозг глубоко социален. Другие создания, в первую очередь другие люди, были критически важны для нас, пока мы жили,
спаривались и эволюционировали. Эти создания были в буквальном смысле слова нашей естественной средой обитания, нашим окружением. С точки зрения Дарвина, природа – это сама реальность, а среда – это то, что производит отбор, селекцию. Среде невозможно дать более фундаментальное определение. Это не просто инертная материя.
Реальность сама по себе – то, с чем мы боремся ради выживания и продолжения рода. В эту категорию попадают другие существа, их мнение о нас, их сообщества.
На протяжении тысячелетий, по мере того как способности человеческого мозга развивались и наше любопытство росло, мы все больше узнавали и все больше интересовались природой мира, того,
который мы в конечном итоге стали считать объективным миром – за пределами личностей в семье и группе. «За пределами» – это не просто неизведанная физическая территория. «За пределами» – значит за пределами того, что мы в настоящий момент понимаем, а понимать –
значит взаимодействовать, справляться, а не просто объективно
представлять.
Но наш мозг долго был сосредоточен на других людях. Поэтому,
похоже, мы начали воспринимать неизвестный, хаотичный,
нечеловеческий мир с помощью врожденных категорий, свойственных нашему социальному мозгу
36
. Но даже это утверждение неверно: когда мы впервые начали воспринимать неизвестный, хаотичный,
неживотный мир, мы использовали категории, которые изначально развились для представления дочеловеческого животного социального мира. Наш ум намного старше человечества. Категории, которыми мы
оперируем, намного старше нашего вида. Самая основная из них в некотором смысле так же стара, как половой акт, и эта категория – пол,
мужской и женский. Похоже, мы взяли это исконное знание о структурной, творческой оппозиции и стали все интерпретировать через соответствующую оптику
37
Порядок, то есть нечто известное, символически ассоциируется с маскулинностью – это проиллюстрировано вышеупомянутым даосским символом инь и ян. Возможно, так сложилось, потому что первичная иерархическая структура человеческого общества маскулинна, как и у большинства животных, включая шимпанзе, которые ближе всего к нам генетически и поведенчески. Дело в том, что мужчины на протяжении истории были строителями городов, инженерами, каменщиками,
лесорубами, управляли тяжелой техникой
38
. Порядок – это Бог Отец,
вечный Судия, хранитель главной книги, раздатчик наград и наказаний.
Порядок – это армия мирного времени, состоящая из полицейских и солдат. Это политическая культура, корпоративная среда, система. Это
«они» из фразы «Ты знаешь, что они говорят». Это кредитки, школьные классы, очереди в супермаркете, упорядоченные беседы, светофоры,
привычные маршруты пассажиров. Порядок, если зайти слишком далеко и потерять баланс, может проявиться и в разрушительной,
ужасной форме, такой, как принудительная миграция,
концентрационные лагеря, однообразие строевого шага, от которого с души воротит.
Хаос – неизвестное – символически ассоциируется с феминным.
Отчасти это потому, что все вещи, которые мы узнаем, изначально родились из неизвестности, так же как все существа родились от матерей. Хаос – причина, источник, ресурс, мать; материя, субстанция,
из которой все сделано. Это то, что имеет значение, то, что случилось, –
истинная причина мысли и коммуникации.
Положительная сторона хаоса в том, что это сама возможность,
источник идей, мистическая сфера беременности и рождения. Его негативная сила в том, что это непроницаемый мрак пещеры,
несчастный случай на обочине. Это медведица-гризли, страстно защищающая потомство, которая видит в вас потенциального хищника и разрывает вас на куски.
Вечно женственный Хаос – это также сокрушительная сила сексуального отбора. Женщины – разборчивые партнерши, в отличие от
мужской и женский. Похоже, мы взяли это исконное знание о структурной, творческой оппозиции и стали все интерпретировать через соответствующую оптику
37
Порядок, то есть нечто известное, символически ассоциируется с маскулинностью – это проиллюстрировано вышеупомянутым даосским символом инь и ян. Возможно, так сложилось, потому что первичная иерархическая структура человеческого общества маскулинна, как и у большинства животных, включая шимпанзе, которые ближе всего к нам генетически и поведенчески. Дело в том, что мужчины на протяжении истории были строителями городов, инженерами, каменщиками,
лесорубами, управляли тяжелой техникой
38
. Порядок – это Бог Отец,
вечный Судия, хранитель главной книги, раздатчик наград и наказаний.
Порядок – это армия мирного времени, состоящая из полицейских и солдат. Это политическая культура, корпоративная среда, система. Это
«они» из фразы «Ты знаешь, что они говорят». Это кредитки, школьные классы, очереди в супермаркете, упорядоченные беседы, светофоры,
привычные маршруты пассажиров. Порядок, если зайти слишком далеко и потерять баланс, может проявиться и в разрушительной,
ужасной форме, такой, как принудительная миграция,
концентрационные лагеря, однообразие строевого шага, от которого с души воротит.
Хаос – неизвестное – символически ассоциируется с феминным.
Отчасти это потому, что все вещи, которые мы узнаем, изначально родились из неизвестности, так же как все существа родились от матерей. Хаос – причина, источник, ресурс, мать; материя, субстанция,
из которой все сделано. Это то, что имеет значение, то, что случилось, –
истинная причина мысли и коммуникации.
Положительная сторона хаоса в том, что это сама возможность,
источник идей, мистическая сфера беременности и рождения. Его негативная сила в том, что это непроницаемый мрак пещеры,
несчастный случай на обочине. Это медведица-гризли, страстно защищающая потомство, которая видит в вас потенциального хищника и разрывает вас на куски.
Вечно женственный Хаос – это также сокрушительная сила сексуального отбора. Женщины – разборчивые партнерши, в отличие от
самок шимпанзе, своих ближайших аналогов в мире животных
39
Большинство мужчин не отвечают женским стандартам. Вот почему женщины на сайтах знакомств отмечают 85 % мужчин как не дотягивающих до должного уровня привлекательности
40
По этой же причине у нас в два раза больше родственниц, чем родственников. Представьте, что все когда-либо жившие женщины родили в среднем одного ребенка. Теперь представьте, что половина мужчин, когда-либо живших, стали отцами двух детей, а другая половина мужчин не обзавелась ни одним ребенком
41
. Это женщина в образе самой Природы смотрит на половину мужчин и говорит: «Нет!»
Для мужчин это прямая встреча с хаосом, и разворачивается он с разрушительной силой всякий раз, когда мужчинам дают от ворот поворот.
Разборчивость женщин – это также причина, по которой мы настолько отличаемся от нашего с кузенами-шимпанзе общего предка, в то время как сами шимпанзе на нас очень похожи. Склонность женщин говорить «нет!» больше, чем какая-либо иная сила, способствовала нашему эволюционированию в творческих, трудолюбивых,
прямоходящих, обладающих большим (конкурентным, агрессивным,
доминирующим) мозгом созданий, которыми мы являемся
42
. Это
Природа в образе Женщины говорит: «Ну что, хвастунишка, ты достаточно хорош для дружбы, но пока я не вижу, чтобы твой генетический материал подходил для продолжения рода».
Наиболее глубокие религиозные символы во многом обязаны своей силой этому основополагающему фундаментальному двухпартийному концептуальному разделению. Например, звезда Давида – это направленный вверх треугольник женственности и направленный вниз треугольник мужественности
[4]
То же самое с индуистскими символами йони и лингам, которые покрыты змеями, нашими древними противниками и провокаторами:
Шива Линга изображается со змеиным божеством по имени Наг.
Древние египтяне представляли Осириса, бога государства, и Исиду,
богиню подземного мира, как сдвоенных кобр со связанными хвостами.
Тот же символ использовался в Китае – с его помощью изображались
Фу Си и Нюйва, создатели человечества и письменности. Христианские репрезентации менее абстрактны, они более личностные, но известные западные образы Девы Марии и младенца Иисуса, а также образ Пьеты,
39
Большинство мужчин не отвечают женским стандартам. Вот почему женщины на сайтах знакомств отмечают 85 % мужчин как не дотягивающих до должного уровня привлекательности
40
По этой же причине у нас в два раза больше родственниц, чем родственников. Представьте, что все когда-либо жившие женщины родили в среднем одного ребенка. Теперь представьте, что половина мужчин, когда-либо живших, стали отцами двух детей, а другая половина мужчин не обзавелась ни одним ребенком
41
. Это женщина в образе самой Природы смотрит на половину мужчин и говорит: «Нет!»
Для мужчин это прямая встреча с хаосом, и разворачивается он с разрушительной силой всякий раз, когда мужчинам дают от ворот поворот.
Разборчивость женщин – это также причина, по которой мы настолько отличаемся от нашего с кузенами-шимпанзе общего предка, в то время как сами шимпанзе на нас очень похожи. Склонность женщин говорить «нет!» больше, чем какая-либо иная сила, способствовала нашему эволюционированию в творческих, трудолюбивых,
прямоходящих, обладающих большим (конкурентным, агрессивным,
доминирующим) мозгом созданий, которыми мы являемся
42
. Это
Природа в образе Женщины говорит: «Ну что, хвастунишка, ты достаточно хорош для дружбы, но пока я не вижу, чтобы твой генетический материал подходил для продолжения рода».
Наиболее глубокие религиозные символы во многом обязаны своей силой этому основополагающему фундаментальному двухпартийному концептуальному разделению. Например, звезда Давида – это направленный вверх треугольник женственности и направленный вниз треугольник мужественности
[4]
То же самое с индуистскими символами йони и лингам, которые покрыты змеями, нашими древними противниками и провокаторами:
Шива Линга изображается со змеиным божеством по имени Наг.
Древние египтяне представляли Осириса, бога государства, и Исиду,
богиню подземного мира, как сдвоенных кобр со связанными хвостами.
Тот же символ использовался в Китае – с его помощью изображались
Фу Си и Нюйва, создатели человечества и письменности. Христианские репрезентации менее абстрактны, они более личностные, но известные западные образы Девы Марии и младенца Иисуса, а также образ Пьеты,
олицетворяют двойственное единство мужского и женского, равно как и традиционное убеждение в андрогинности Христа
43
Наконец, следует заметить, что структура мозга сама по себе на грубом морфологическом уровне, похоже, отражает эту двойственность.
По-моему, это означает фундаментальную реальность по ту сторону метафоры, реальность символического деления на феминное и маскулинное, поскольку мозг по определению адаптирован к реальности как таковой – к реальности, концептуализированной в квазидарвинистской манере.
Элхонон Голдберг, студент великого русского нейропсихолога
Александра Лурии, выдвинул достаточно ясное и четкое предположение, что сама по себе полусферическая структура коры головного мозга отражает фундаментальное разделение на новое
(неизвестное, оно же хаос) и рутинное (известное, то есть порядок)
44
Он не ссылается на символы, представляющие структуру мира в соответствии с этой теорией, что даже к лучшему: идея заслуживает больше доверия, когда она рождается из цепочки исследований в разных областях
45
Мы это уже знаем, но мы не знаем, что знаем это. Однако мы немедленно осознаем это благодаря подходящей формулировке. Все понимают порядок и хаос, мир земной и подземный, когда их объясняют такими терминами. У нас у всех есть осязаемое чувство хаоса, скрывающегося под всем, что нам знакомо. Вот почему мы любим странные, сюрреалистичные истории, такие как «Пиноккио»,
«Спящая красавица», «Король Лев», «Русалочка», «Красавица и чудовище», с их вечными ландшафтами известного и неизвестного,
мира наземного и подземного. Мы все побывали и там и там, причем по многу раз: порой в силу случайности, порой по собственному выбору.
Многое становится на свои места, когда вы начинаете сознательно понимать мир таким образом, словно знание вашего тела и души выравнивается со знанием вашего разума. Больше того: такое знание дает и предписание, и описание. Это тип знания «что», который помогает понять «как» – как должно. Даосское сопоставление инь и ян,
например, не только иллюстрирует хаос и порядок как фундаментальные элементы Бытия, но и рассказывает, как действовать.
Путь, даосская дорога жизни, представляется (или существует) на границе между сдвоенными змеями. Путь – это путь правильного
43
Наконец, следует заметить, что структура мозга сама по себе на грубом морфологическом уровне, похоже, отражает эту двойственность.
По-моему, это означает фундаментальную реальность по ту сторону метафоры, реальность символического деления на феминное и маскулинное, поскольку мозг по определению адаптирован к реальности как таковой – к реальности, концептуализированной в квазидарвинистской манере.
Элхонон Голдберг, студент великого русского нейропсихолога
Александра Лурии, выдвинул достаточно ясное и четкое предположение, что сама по себе полусферическая структура коры головного мозга отражает фундаментальное разделение на новое
(неизвестное, оно же хаос) и рутинное (известное, то есть порядок)
44
Он не ссылается на символы, представляющие структуру мира в соответствии с этой теорией, что даже к лучшему: идея заслуживает больше доверия, когда она рождается из цепочки исследований в разных областях
45
Мы это уже знаем, но мы не знаем, что знаем это. Однако мы немедленно осознаем это благодаря подходящей формулировке. Все понимают порядок и хаос, мир земной и подземный, когда их объясняют такими терминами. У нас у всех есть осязаемое чувство хаоса, скрывающегося под всем, что нам знакомо. Вот почему мы любим странные, сюрреалистичные истории, такие как «Пиноккио»,
«Спящая красавица», «Король Лев», «Русалочка», «Красавица и чудовище», с их вечными ландшафтами известного и неизвестного,
мира наземного и подземного. Мы все побывали и там и там, причем по многу раз: порой в силу случайности, порой по собственному выбору.
Многое становится на свои места, когда вы начинаете сознательно понимать мир таким образом, словно знание вашего тела и души выравнивается со знанием вашего разума. Больше того: такое знание дает и предписание, и описание. Это тип знания «что», который помогает понять «как» – как должно. Даосское сопоставление инь и ян,
например, не только иллюстрирует хаос и порядок как фундаментальные элементы Бытия, но и рассказывает, как действовать.
Путь, даосская дорога жизни, представляется (или существует) на границе между сдвоенными змеями. Путь – это путь правильного
бытия. Это то, о чем Христос говорил в Евангелии от Иоанна 14:6: «Я
есмь путь, и истина, и жизнь». Та же идея выражается в Евангелии от
Матфея 7:14: «Потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их».
Мы вечно населяем порядок, окруженный хаосом. Мы вечно занимаем известную территорию, окруженную неизвестным. Мы чувствуем себя включенными в важный процесс, когда нам удается стать связующим звеном между ними. Мы адаптированы, в глубоком дарвинистском смысле, не к миру объектов, а к метареалиям порядка и хаоса, инь и ян. Хаос и порядок создают вечную, трансцендентную среду жизни. Чтобы вести двойную игру в рамках этой фундаментальной двойственности, надо балансировать: одной ногой твердо укорениться в порядке и безопасности, а второй – в хаосе,
возможности, росте и приключении. Когда жизнь неожиданно являет себя как сильный, захватывающий и осмысленный процесс, когда время идет, и вы настолько погружены в то, что делаете, что ничего не замечаете, – вот тогда и там вы находитесь аккурат на границе между порядком и хаосом. Субъективный смысл, с которым мы там сталкиваемся, – это реакция нашего самого глубокого существа, нашего неврологически и эволюционно обоснованного инстинктивного «я»,
означающая, что мы обеспечиваем себе стабильность, а также расширение обитаемой, плодотворной территории, пространства личного, социального и естественного. Это правильное место, во всех смыслах. Вы находитесь там и тогда, когда нужно. Об этом вам говорит и музыка, когда вы ее слушаете, а еще в большей степени, наверное,
когда танцуете,
– ее гармонично-многослойные рисунки предсказуемости и непредсказуемости создают смысл из самой глубины вашего Бытия.
Хаос и порядок – это фундаментальные элементы, поскольку каждая проживаемая ситуация, любая мыслимая ситуация, состоит из них двоих. Неважно, где мы, мы все равно найдем вещи, которые сможем идентифицировать, использовать и предсказывать, а также вещи, которые мы не знаем и не понимаем. Неважно, кто мы, жители пустыни Калахари или банкиры с Уолл-стрит, – что-то у нас под контролем, а что-то нет. И первые, и вторые могут понимать одни и те же истории и существовать в пределах одних и тех же вечных истин. В
конце концов, фундаментальная реальность хаоса и порядка верна для
есмь путь, и истина, и жизнь». Та же идея выражается в Евангелии от
Матфея 7:14: «Потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их».
Мы вечно населяем порядок, окруженный хаосом. Мы вечно занимаем известную территорию, окруженную неизвестным. Мы чувствуем себя включенными в важный процесс, когда нам удается стать связующим звеном между ними. Мы адаптированы, в глубоком дарвинистском смысле, не к миру объектов, а к метареалиям порядка и хаоса, инь и ян. Хаос и порядок создают вечную, трансцендентную среду жизни. Чтобы вести двойную игру в рамках этой фундаментальной двойственности, надо балансировать: одной ногой твердо укорениться в порядке и безопасности, а второй – в хаосе,
возможности, росте и приключении. Когда жизнь неожиданно являет себя как сильный, захватывающий и осмысленный процесс, когда время идет, и вы настолько погружены в то, что делаете, что ничего не замечаете, – вот тогда и там вы находитесь аккурат на границе между порядком и хаосом. Субъективный смысл, с которым мы там сталкиваемся, – это реакция нашего самого глубокого существа, нашего неврологически и эволюционно обоснованного инстинктивного «я»,
означающая, что мы обеспечиваем себе стабильность, а также расширение обитаемой, плодотворной территории, пространства личного, социального и естественного. Это правильное место, во всех смыслах. Вы находитесь там и тогда, когда нужно. Об этом вам говорит и музыка, когда вы ее слушаете, а еще в большей степени, наверное,
когда танцуете,
– ее гармонично-многослойные рисунки предсказуемости и непредсказуемости создают смысл из самой глубины вашего Бытия.
Хаос и порядок – это фундаментальные элементы, поскольку каждая проживаемая ситуация, любая мыслимая ситуация, состоит из них двоих. Неважно, где мы, мы все равно найдем вещи, которые сможем идентифицировать, использовать и предсказывать, а также вещи, которые мы не знаем и не понимаем. Неважно, кто мы, жители пустыни Калахари или банкиры с Уолл-стрит, – что-то у нас под контролем, а что-то нет. И первые, и вторые могут понимать одни и те же истории и существовать в пределах одних и тех же вечных истин. В
конце концов, фундаментальная реальность хаоса и порядка верна для
всего живого, не только для нас. Живые существа всегда найдутся в местах, которыми смогут овладеть, в окружении вещей и ситуаций,
которые делают их уязвимыми.
Одного только порядка недостаточно. Вы не можете оставаться в стабильности, безопасности, да еще и в неизменности, потому что все равно существуют жизненно важные вещи, которые нужно узнать. Но и хаос – это может быть слишком. Вы не сможете долго терпеть, как вас затапливает новой информацией, которую вы должны узнать, если ее объем превосходит ваши возможности. Поэтому одной ногой нужно опереться на то, чем вы овладели и что поняли, а другой – на то, что вы сейчас изучаете и чем овладеваете. Теперь вы поместили себя туда, где экзистенциальный ужас под контролем, но где вы остаетесь бдительными и вовлеченными. Вот где есть чем овладеть и где есть возможность стать лучше. Вот где надо искать смысл.
которые делают их уязвимыми.
Одного только порядка недостаточно. Вы не можете оставаться в стабильности, безопасности, да еще и в неизменности, потому что все равно существуют жизненно важные вещи, которые нужно узнать. Но и хаос – это может быть слишком. Вы не сможете долго терпеть, как вас затапливает новой информацией, которую вы должны узнать, если ее объем превосходит ваши возможности. Поэтому одной ногой нужно опереться на то, чем вы овладели и что поняли, а другой – на то, что вы сейчас изучаете и чем овладеваете. Теперь вы поместили себя туда, где экзистенциальный ужас под контролем, но где вы остаетесь бдительными и вовлеченными. Вот где есть чем овладеть и где есть возможность стать лучше. Вот где надо искать смысл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 35
Райский сад
Как вы помните, мы уже говорили о том, что истории, изложенные в Книге Бытия, – это сплав из нескольких источников. Из более нового
«Священнического кодекса» (Книга Бытия), в котором описано происхождение порядка из хаоса, вытекает вторая, еще более древняя часть – «Яхвист», часть, которая начинается с Книги Бытия. Источник под названием «Яхвист», который использует имя YHWH, или Яхве, для представления Бога, содержит историю об Адаме и Еве, а также более полное толкование событий шестого дня творения, к которым отсылает
«Священнический кодекс». Связь между историями, похоже, является результатом их тщательного редактирования человеком или людьми,
которые библеистам известны только как Редактор – именно он (или они) сплел истории друг с другом. Это могло произойти, когда по той или иной причине объединились народы, придерживавшиеся двух разных традиций. Как следствие, нелогичность смешавшихся между собой историй росла, повествование становилось все более неуклюжим,
и это обеспокоило кого-то сознательного, смелого и одержимого тягой к согласованности.
Согласно истории сотворения из «Яхвиста», Бог сначала создал ограниченное пространство, известное как Эдем (на арамейском,
предполагаемом языке Иисуса, это значит «хорошо увлажненное место»), или Парадиз (pairidaeza на древнеиранском или авестийском,
что переводится как «огражденный, защищенный участок» или «сад»).
Бог поместил туда Адама вместе со всем многообразием фруктовых деревьев, два из которых были отмечены особо. Одно из них было
Древо жизни, другое – Древо познания добра и зла. Бог сказал Адаму,
что тот может есть сколько угодно фруктов, когда захочется, но добавил, что Древо познания добра и зла под запретом. После этого Он создал Еву, партнершу Адама
[5]
Поначалу, только оказавшись в раю, Адам и Ева не кажутся особо сознательными, и уж тем более застенчивыми. Как утверждается в истории, прародители были голыми, но не испытывали стыда. Такая формулировка предполагает, во-первых, что это совершенно естественно и нормально для людей – стыдиться собственной наготы,
иначе об ее отсутствии ничего не пришлось бы говорить, и, во-вторых,
хорошо это или плохо, но с нашими прародителями было что-то не так.
Бывают, конечно, исключения вроде эксгибиционистов, но в целом единственные, кто сейчас не устыдился бы своей наготы в общественном месте, – это те, кому еще нет трех лет. Весьма распространенный кошмар – внезапно оказаться голым на сцене перед толпой.
В третьей главе Книги Бытия появляется змей, причем сначала,
кажется, змей на ножках. Одному Богу известно, зачем он впустил или сам поместил подобное создание в сад. Я долго бился над разгадкой.
Кажется, это отчасти рефлексия на тему дихотомии порядка и хаоса,
характеризующая весь накопленный опыт, при этом Рай служит обитаемым порядком, а змей играет роль хаоса. То есть змей в Эдеме значит то же самое, что черная точка на стороне ян в даосском символе совокупности, – таким образом возможность неизвестного,
революционного внезапно проявляет себя там, где все выглядит спокойным.
Кажется попросту невозможным, даже для самого Бога, сделать ограниченное пространство полностью защищенным от всего внешнего
– только не в реальности с ее необходимыми границами, окруженными трансцендентным. То, что снаружи, – хаос – всегда проползает внутрь,
потому что ничто не может быть полностью ограждено от остальной реальности. Значит, даже самое безопасное пространство неизбежно таит в себе змею.
Настоящие, обычные змеи всегда обитали в траве и на деревьях в нашем изначальном раю – в Африке
46
. Даже если бы их всех каким-то непостижимым образом изгнал оттуда некий первобытный Святой
Георгий, змеи остались бы жить в форме наших первобытных конкурентов, действующих как враги (по крайней мере с нашей ограниченной, внутригрупповой, завязанной на кровном родстве точки зрения). В конце концов, недостатка в конфликтах и войнах между нашими предками, жившими в племенах или как-то иначе, не было
47
Да даже если бы мы победили всех змей, что осаждают нас со стороны и в обличье рептилий, и в человеческом обличье, мы все равно не были бы в безопасности. Мы и сейчас не в безопасности. В конце концов, мы видели врага, и он – это мы. Змей обитает в каждой душе.
Насколько я могу судить, это и есть причина странного христианского утверждения, наиболее четко выраженного Джоном Мильтоном, что
Бывают, конечно, исключения вроде эксгибиционистов, но в целом единственные, кто сейчас не устыдился бы своей наготы в общественном месте, – это те, кому еще нет трех лет. Весьма распространенный кошмар – внезапно оказаться голым на сцене перед толпой.
В третьей главе Книги Бытия появляется змей, причем сначала,
кажется, змей на ножках. Одному Богу известно, зачем он впустил или сам поместил подобное создание в сад. Я долго бился над разгадкой.
Кажется, это отчасти рефлексия на тему дихотомии порядка и хаоса,
характеризующая весь накопленный опыт, при этом Рай служит обитаемым порядком, а змей играет роль хаоса. То есть змей в Эдеме значит то же самое, что черная точка на стороне ян в даосском символе совокупности, – таким образом возможность неизвестного,
революционного внезапно проявляет себя там, где все выглядит спокойным.
Кажется попросту невозможным, даже для самого Бога, сделать ограниченное пространство полностью защищенным от всего внешнего
– только не в реальности с ее необходимыми границами, окруженными трансцендентным. То, что снаружи, – хаос – всегда проползает внутрь,
потому что ничто не может быть полностью ограждено от остальной реальности. Значит, даже самое безопасное пространство неизбежно таит в себе змею.
Настоящие, обычные змеи всегда обитали в траве и на деревьях в нашем изначальном раю – в Африке
46
. Даже если бы их всех каким-то непостижимым образом изгнал оттуда некий первобытный Святой
Георгий, змеи остались бы жить в форме наших первобытных конкурентов, действующих как враги (по крайней мере с нашей ограниченной, внутригрупповой, завязанной на кровном родстве точки зрения). В конце концов, недостатка в конфликтах и войнах между нашими предками, жившими в племенах или как-то иначе, не было
47
Да даже если бы мы победили всех змей, что осаждают нас со стороны и в обличье рептилий, и в человеческом обличье, мы все равно не были бы в безопасности. Мы и сейчас не в безопасности. В конце концов, мы видели врага, и он – это мы. Змей обитает в каждой душе.
Насколько я могу судить, это и есть причина странного христианского утверждения, наиболее четко выраженного Джоном Мильтоном, что