Файл: Методическое пособие для слушателей курса Психотерапия. М. Центр психологической культуры, 2001. 356 с. Удк 615. 851 Ббк 53. 57.doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 18.10.2024
Просмотров: 139
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
НАРЦИССИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА
Нарциссизм — проблема, связанная с чувством собственной ценности (сравни табл. 7). Теория характерологического развития гласит, что такого типа структура характера — подобно характеру симбиотическому — есть следствие несоответствующей фрустрации аутоэкспрессии. Однако здесь фрустрации несколько более сложны и разнообразны. Ведь не сам факт сепарации вызывает неподходящую и негативную реакцию опекунов. Это скорее вопрос о том, что многие формы детского самовыражения «слишком велики» для других людей либо «слишком малы» для них. Реконструкция нарциссического случая часто приводит к выявлению факта, что такого человека в прошлом многократно унижали и «нарциссически травмировали» в его попытках выражения амбициозной аутоэкспрессии. Либо его идеализировали родители и ждали, что он придаст своим родителям значительно большую значимость, возбуждение и поощрение, чем это было для него возможно, либо случалось и то, и другое. Бывает также, и довольно часто, что один из родителей идеализировал его, и вызванная им нарциссическая травма возникала по причине неспособности ребенка жить в соответствии с этими завышенными ожиданиями. В то же время другой родитель мог чувствовать угрозу по причине реальной значимости ребенка и исключительного сосредоточения на нем внимания своего партнера. Будучи не в состоянии с этим справиться, он мог принижать и стыдить ребенка, нарциссически травмируя его более непосредственно.
Все нарциссические личности живут под постоянным гнетом неразрешенного напряжения между самовозвеличиванием и ощущением собственной никчемности. Настоящая экспрессия их реального величия и ограничений не признается и не вознаграждается надлежащим образом, и также не встречает оптимальной фрустрации. Она вызывает скорее разочарование, унижение или в лучшем случае игнорируется. Блокировка со стороны общества тогда, как впрочем в каждой такой ситуации, дополнительно усиливается самой личностью, которая навязывает ограничения той части самой себя, которая не встретила подтверждения, а развивает ту, которая была высоко оценена. Этот процесс конституирует
то, что Winnicott определяет как «фальшивое self», которое в нар-циссическом случае гораздо более фальшиво и ненатурально, как для других, так и для самого человека, чем в других структурах характера. Тем не менее фальшивое self представляет для личности единственный источник чувства собственного достоинства и поэтому оно принципиально страхуется за счет исключительной впечатлительности. Личность не верит в себя, поскольку ее настоящее self не было оценено (если вообще не было унижено) и с легкостью проецирует или распознает проявления неприязни в окружении — она исключительно чувствительна к самым легким сигналам неприятия или же к мельчайшему поражению. Хорошо защищенная нарциссическая личность самовозвеличивается и восхищается сама собой, играет роль, чтобы получить необыкновенную похвалу, манипулирует, проталкивает и расталкивает других на лестнице, ведущей к величественному, фальшивому self и, кажется, верит в собственную величественность. Каждый становится частью публики, которой манипулирует с целью достижения желаемого эффекта, но нежелательные фрустрации жизни будут вызывать совершенно противоположные переживания собственного ничтожества, самоунижения и самоторможения активности. Это вновь вызовет защиту преувеличенного фальшивого self, которое как правило будет еще более отчаянным и иногда более нереалистичной версией компенсации, существовавшей до появления угрозы. Между теоретиками концепций развития продолжается спор относительно того, к какому времени относятся первые ростки этой проблемы и в какой момент развития она может быть закреплена. Ввиду многих причин этот вопрос все же не представляет большого значения. В сущности мы имеем здесь дело скорее с процессом, а не с точкой, в которой наступает разрешение. Однако многие факты свидетельствуют о том, что этот процесс может происходить действительно рано. А именно в рамках выделенной Mahler фазы упражнений (между 10 и 15 месяцем жизни) можно впервые наблюдать множество проявлений аутоэкспрессии, а ребенок к этому времени уже наверняка овладел навыком различения и участия в гармоничной интеракции. Были проведены тщательные наблюдения, чтобы как можно лучше понять ребенка и его новые возможности в этот момент развития. Современные исследования, посвященные детям, показывают, что они обретают самосознание примерно к 18 месяцу жизни, что позволяет предпо
ложить, что в это время появляются, по крайней мере, в зачаточной форме, способности создавать какую-то концепцию самого себя (Stern, 1985). Между первым и вторым годом жизни дети также демонстрируют реакции, которые можно рассматривать в связи с их чувством собственной ценности (Gopnik, Meltzoff, 1984; Kagan, 1981). Даже в этом «позднем возрасте» они наверняка основывают конструкцию собственной значимости на более ранних, а также на имеющих место в данный момент переживаниях. В зависимости от того, насколько глубоко эти события в нарциссиче-ском смысле травмировали, может появиться проблема собственной ценности. Kohut (1971, 1977, 1978), наверное больше, чем кто-либо другой из теоретиков, был решительным сторонником представления как амбиции, так и идеализации в виде врожденных переменных — амбиции, требующей соответствующего отражения, и идеализации, требующей от других людей способности к идеализации для достижения оптимального развития. По его мнению, именно неправильная трактовка этих потребностей приводит к тому, что личность не переживает оптимальной фрустрации, конечным результатом чего является формирование нарциссического характера.
На самом низшем уровне континуума развития эго имеют место те явные случаи нарциссизма, которые даже профан сможет распознать после нескольких минут разговора. У таких людей проявляются склонности к предъявлению претензий, самовозвеличиванию, манипулированию, девальвации (обесцениванию) и «овеществлению» других — повсеместно рассматриваемые как нарциссические. Некоторые из них могут быть кроме этого относительно благополучно устроены в жизни, поскольку способны в значительной степени мобилизовать агрессивную аутоэкспрессию и, особенно если при этом обладают умом и способностями, могут достичь в разных областях порядочных успехов. Однако в интерперсональном плане они терпят поражение и, если их предаст фальшивое self, они срываются, переживая болезненные чувства пустоты и фрагментации и становясь зачастую действительно опасными для себя и для других.
В нарциссическом неврозе характера эти специфические черты и проблемы значительно менее очевидны, но личность остается в состоянии конфликта с собой в вопросе чувства собственной ценности. Обычно здесь имеют место значительно более быстрые колебания между состояниями, которые во второй книге этой серии «Гуманизация нарциссического стиля» (Johnson, 1993) я назвал симптоматическим self и фальшивым self. Личность на этом уровне структурного развития принципиально значительно менее прозрачна в своей экспрессии черт величественного, фальшивого self, таких как предъявление претензий, омнипотенция или
нарциссическое использование или унижение других. Ее чувство собственного достоинства однако очень хрупко и чаще всего основано на перфекционизме и крайне зависимо от достижений. Она имеет также сознание настоящего self, потребность выражать его, радоваться ему и желание, чтобы его хорошо воспринимали. Нар-циссический невротик будет размышлять: «Почему я не могу расслабиться; почему не могу принять самого себя; почему я не способен радоваться многим вещам; почему, собственно, я всегда должен быть на первом месте; почему я откладываю важные задачи на последний момент, а потом реализую их с сумасшедшей нервотрепкой и т.д.». Война с self создает невротические симптомы, составляющими которых являются, как правило, страх, депрессия, нескончаемые рассуждения относительно собственной ценности, физические симптомы, откладывание реализации задач на потом и чувство безнадежности.
На уровне нарциссического стиля характера выступает менее болезненная, менее серьезная история нарциссическои травмы и одновременно более эффективная защита, особенно если человек наделен способностями. Однако по-прежнему появляются нити нарциссических проблем всех вышеупомянутых типов, включая преувеличенную увлеченность публичной личностью или публичное self, которое скрывает, часто очень успешно, всякие аспекты истинного self, которые могут привести к представлению себя в худшем свете. Человек чувствует, может быть осознанно, может быть — нет, что если бы «они» знали о нем все, то не восхищались бы и не любили бы его так, как сейчас. Выражаясь кратко, в них есть что-то, что плохо, чего-то слишком много или слишком мало, и это должно быть скрыто. Хотя на этом уровне проявляется значительно меньше симптомов, мы по-прежнему можем заметить достаточное их количество. Еще чаще случается, что семья и близкие люди ощущают, что что-то теряют в контактах с такими людьми, в контактах, которые не совсем настоящие или неестественные. Человек на таком уровне «слишком хорош, чтобы быть настоящим», и фактически, так оно и есть.
Подобно случаю с симбиотической личностью, лечение нарциссическои личности основывается на различении и развитии истинного self при одновременном решении проблем травм, заблокированного развития, патогенных убеждений и вытесненных аспектов self. Эти вытесненные элементы, как правило, охваты
вают менее приятные, нарциссические черты, такие как предъявление претензий, самовозвеличивание и овеществление других людей. Именно травмированное и недоразвитое истинное self нарциссическои личности требует поддержки в ходе психотерапии, поэтому Kohut был полностью прав, делая большой акцент на необходимости исключительной эмпатии в лечении таких людей. Конечно, эмпатия необходима здесь также по причине исключительной чувствительности, скрываемой путем мобилизации фальшивого self. Когда нарциссическая личность видит, что ее действительно понимают (воспринимают, слушают, признают), она чувствует себя в достаточной безопасности для того, чтобы открывать себя и чтобы вновь пережить то, что стало болезненной травмой для ее настоящей и часто молодой и впечатлительной души. Тогда она может воспринять необходимые терапевтические изменения и начать использовать других для раскрытия и развития истинного self, а не для поддержки и возвеличивания фальшивого self.
Что касается нарциссического случая borderline, процесс лечения будет более длительным, будет требовать большего числа встреч, большей поддержки, больше «сопротивляющегося удовлетворения» (Kohut) как возвеличенного self, так и потребности идеализации терапевта и других людей. Эта терапия должна будет в большей степени посвящена реальному развитию подлинного self, чем простой работе над его раскрытием и усвоением.
На высшем уровне развития эго, где больше способностей фальшивого self оказалось уже прекрасно разработанными, но не воспринимаемыми, как по-настоящему своих, как источник настоящего наслаждения и настоящий дар для других, задача терапевта более проста, поскольку заключается скорее на изменении ориентации, а не на воссоздании процесса развития.
На среднем, невротическом этапе развития этой структуры характера делается относительно больший акцент на помощь человеку в переживании радости от тренировки автономных функций, которые вполне заслуживают признания и которые могут переживаться и доставлять радость без невротической усложненности, порождающей хорошо известную им боль. В определенном смысле успех терапии нарциссической личности основан на призвании здорового и естественного нарциссизма, который является врожденным правом каждого человеческого существа — на его тренировке, радости от него и на его освобождении. Быть человеком — означает одновременно быть каким-то образом чувстви