ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 18.03.2024
Просмотров: 46
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Эмпедокл в трактате «О природе» говорит, что чувствам всё-таки следует доверять. И то, что существует движение, и то, что существует множественность вещей, – это очевидный факт, с которым следует не спорить, но на котором нужно основываться. Однако чувственные способности ограничены, ибо жизнь быстротечна, а разум наш слаб. Поэтому познать полностью всё бытие человек не может. Поэтому Ксенофан и Парменид, рассуждавшие о всём бытии, были неправы. О всём бытии рассуждать нельзя, потому что жизнь коротка и способности человека невелики.
Так же, как Парменид, Эмпедокл считает, что небытие не существует. Однако, если небытие не существует, а существует лишь бытие, и движение при этом всё-таки существует, то надо каким-то образом устранить те противоречия, которые возникли в философии Парменида. Поэтому Эмпедокл идёт по пути, который проложили ещё до Парменида философы, находя начало всех вещей в каких-либо стихиях. Он утверждал, что всё состоит из четырёх стихий. Не какая-либо одна стихия главенствует, является началом, но всё состоит из четырёх стихий. Мир состоит не только из этих стихий, он управляется всемирным законом – двумя силами, Любовью и Враждой. Когда побеждает Любовь, то все стихии соединяются воедино и мир предстаёт как некий единый Сфайрос, Шар, т.е. то бытие, о котором и мыслил Парменид. Но в некоторый момент начинает побеждать Вражда. Элементы разъединяются, и возникает множественность вещей. То, что нам кажется как возникновение и уничтожение, в действительности есть лишь соединение и разъединение стихий. Нет ни возникновения, ни уничтожения, потому что если возникает бытие, то оно может возникнуть только из небытия, а уничтожаться вещь может только в несуществующее, что невозможно. Под действием Вражды элементы начинают разделяться. Потом Вражда побеждает, и наступает период, когда все элементы существуют раздельно. Потом опять появляется Любовь, она начинает всё соединять воедино и в какой-то момент опять побеждает Вражду, и мир вновь становится целым, неделимым бытием. Наш мир, в котором мы живём, – это тот мир, который формируется на третьем этапе. Эмпедокл пытается, таким образом, согласиться с учением Парменида, говоря, что бытие существует, но оно существует лишь тогда, когда главенствует Любовь.
Эмпедокл впервые предложил и некую эволюционную гипотезу происхождения жизни. Вначале на земле появляются отдельные части тела: руки, ноги, головы и т.д. В результате случайного соединения их возникают различные организмы, многие из которых неспособны выжить, ибо состоят из непропорционального количества членов – сторукие чудовища или быки с головами человека и т.д. Выживают лишь те существа, которые могут размножаться, т.е. современные двуполые животные.
1.6. Анаксагор
Анаксагор является первым афинским философом. Учение Анаксагора можно разделить на две части: учение о гомеомериях, или о подобночастных, и учение об Уме. Анаксагор тоже пытался ответить на вопрос, поставленный Парменидом. Отвечал он в той же манере, как это было принято среди досократовских философов, т.е. выявляя общие первоначала всех вещей.
Анаксагора не устраивало решение, предложенное Эмпедоклом, ибо, если признать, что всё состоит из четырёх элементов, то невозможно объяснить, каким же всё-таки образом из одной вещи возникает другая вещь: например, каким образом из съеденной мною морковки в конце концов возникает совершенно другая вещь – мышцы, волосы и т.д. Если всё состоит из четырёх элементов, то нельзя объяснить, каким образом взаимное расположение и количественная пропорция огня, воды, земли и воздуха создает индивидуальную, необъяснимую вещь. Какое должно быть количество огня или воды, в какой они должны быть пропорции, чтобы вдруг из этого возникла та же морковка, а из другого количества огня вдруг возникло яблоко? На это Анаксагор отвечает, что так нельзя ставить вопрос, потому что и сами элементы, сами стихии – сложны. Всё состоит из всего. Анаксагор впервые выдвигает положение «всё во всём». Каждая вещь состоит из подобных себе вещей. Если я съедаю морковку и какая-то её часть становится моими волосами, то это значит, что мои волосы уже были в той самой морковке. И если в конце концов тело человека подверглось в земле разложению и из него потом выросла та же самая морковка, то это значит, что гомеомерии никуда не исчезают. Получается, что в каждой вещи содержится всё. В каждой вещи, в каждом её элементе содержится вся Вселенная. Сама земля есть также стихия, но не элемент, а сложная вещь, состоящая из подобных себе гомеомерий, т.е. элементов земли.
Однако эти элементы не разбросаны беспорядочным образом и не переходят один в другой беспорядочно, потому что всё упорядочено и всем управляет Ум (Нус), который существует сам по себе, он прост, ни от чего не зависит, не смешан ни с одной вещью. Он содержит полное знание обо всём, и благодаря Нусу человек может познавать мир. В введении этого понятия виден огромный шаг вперёд по сравнению с предыдущей философией, ибо Анаксагор впервые поставил проблему начала и источника движения.
1.7. Древнегреческий атомизм
На разработку теории атомного строения Демокрита во многом подвигла проблематика элейской школы. Проблема существования бытия и несуществования небытия и следовавших отсюда выводов тоже волновала Демокрита. Приняв основные посылки Парменида и Зенона, Демокрит делает из этих посылок совершенно другие выводы. Так же, как и Парменид, Демокрит считает, что доводы разума следует признать главенствующими по сравнению с доводами чувств. Согласен Демокрит с Парменидом и в характеристике бытия – что бытие целокупно, не делится на части, бездрожно и т.д. Однако не согласен Демокрит с Парменидом в том, что небытие не существует и что чувствам совершенно нельзя доверять. По Демокриту, небытие существует, а чувства дают знание, на котором затем основывается разум. Логика у Демокрита примерно такая же, как у Парменида, только наоборот. Парменид с Зеноном рассуждали следующим образом: поскольку бытие существует, а небытие не существует, то нет движения и множественности вещей. Демокрит исходит из другого положения: поскольку движение и множественность вещей существуют и существует бытие, то, следовательно, существует и небытие. Небытие Демокрит понимал так же, как Парменид: то, что разделяет одно бытие от другого. Но поскольку небытие существует, то бытие приобретает несколько отличные характеристики, чем у Парменида. Будучи таким же целокупным, неделимым, бездрожным, бытие всё-таки не имеет всеобъемлющий характер. Бытие для Демокрита – это атом. Вещи делимы, но не до бесконечности. Они делимы до некоторых неделимых далее частиц, которые так и называются – атомы. Собственно говоря, для Демокрита существуют, как он сам утверждал, лишь атомы и пустота. Небытие для Демокрита – это пустота, и это серьёзное отличие Демокрита от Парменида. Такое небытие, как пустота, легко представить. Для Демокрита небытие есть пустота, а для Парменида – это логическая категория.
Демокрит утверждал, что существуют лишь атомы и пустота, все остальное – в мнении. О том, что атомы существуют, Демокрит судит на основании множества различных фактов. Во-первых, вещи могут сжиматься и растягиваться (напр., губка), т.е. между частичками вещества содержится некая пустота, которая позволяет атомам вещества приближаться друг к другу или отдаляться. Однако эти атомы невидимы, потому что они чрезвычайно малы. Об их существовании нам говорит только разум. Другие аргументы Демокрита: ступени, по которым люди часто ходят, со временем стираются, от вещей исходят запахи, которые есть не что иное, как истекающие от них атомы и т.д.
Атомы имеют ограниченную величину, поскольку бытие не может делиться до бесконечности. Этим Демокрит отвечает на апории Зенона, по которым бытие могло делиться до бесконечности. Поэтому и апории Зенона оказываются в логике Демокрита недействительными. Возможна сумма какого угодно большого количества атомов – ведь даже если это число велико, оно тем не менее ограничено, потому что атом имеет хоть и очень маленькую, но всё же величину. Поэтому же и движение возможно, так как деление участка пути не бесконечно, и поэтому движение может начаться и закончиться.
Возникновение нашего мира Демокрит тоже объясняет исходя из движения атомов. Сами по себе атомы существуют вечно, но нынешнее многообразие мира отнюдь не вечно и возникло в результате случайного движения атомов. Однако это движение не совсем случайно, потому что атомы сталкиваются друг с другом, и в этом столкновении проявляются некие закономерности. Вначале существовало только смешение атомов. Потом атомы стали соединяться друг с другом. Возникло вихревое движение, и атомы стали разбегаться и собираться друг с другом по принципу сходности; так же, как пишет Демокрит, животные собираются в стаи: волк бежит к волку, ворон – к ворону, так же и атомы одного вида собираются вместе. Впоследствии образовались живые организмы: в земле стали появляться некоторые пузыри, вспучивания, они лопались и из них выходили в готовом виде различные организмы. И если в них преобладала земля, то возникали растения, если преобладала вода, то возникали рыбы и животные, если воздух – то возникали птицы, если огонь – то возникал человек.
2. Русская философия
2.1. Основные особенности русской философии
Рассмотрим основные особенности русской философии.
1. Первой и главной особенностью русской философии является преимущественно религиозный, а подчас религиозно-мистический, религиозно-символический ее характер, т.е. длительное господство в ней религиозных форм сознания, постоянный поиск смысла и значения христианских идей для отдельного человека, общества и культуры. Этому способствовал ряд причин:
а) Во-первых, ориентация на западную культуру решительно определилась только с принятием Русью христианства. Поэтому русская философия, в отличие от западноевропейской, не имела дохристианского периода и, следовательно, не могла опереться на культурное наследие античности. Не успев сложиться в языческих формах, она сразу же оказалась в плену богословия.
а) Во-вторых, христианство на Русь пришло из Византии в его восточном варианте, в форме православия. В этом акте проявилось стремление сохранить определенную дистанцию в отношении культурной и религиозной традиций, характерных для западной Европы. Не следует забывать и о том, что в течение нескольких столетий Россию от западноевропейских стран отгораживала религиозная нетерпимость между западной и восточной церквами. Углублению разносторонних связей с Западом мешали также почти 300-летнее татаро-монгольское иго, его негативные последствия. В результате русская мысль вплоть до XVII в. развивалась замкнуто, если не считать архаического влияния афонских монахов. Даже богословская схоластика в российские духовные учебные заведения проникла только в XVII в., когда Запад уже располагал полнокровными философскими системами. В России, в отличие от передовых европейских стран, возникновение светской культуры, естествознания и философии, свободной от религии, запоздало на 200-300 лет.
в) В-третьих, достаточно позднее внедрение православия на Руси и необычный способ его принятия («сверху») препятствовали однозначному господству христианских идей. В процессе усвоения они причудливо соединились с глубоко укоренившимися и самобытными языческими верованиями древних славян, те есть существенно модифицировались (это особенно характерно было для неподконтрольных церкви сфер культуры, православие исключало существование других воззрений).
2. Вторая характерная черта русской философии: дуализм и антиномизм в понимании мира, человека и истории как следствие не преодоленного до конца противостояния языческих и христианских истоков русской культуры. Древнее языческое восхищение природой, привязанность к текучему материальному бытию соединились с христианским ощущением реальности иного, высшего мира, с желанием немедленного и непосредственного единения с ним. Видимо, этим объясняются противоположные устремления в русском духовном характере: любование природным миром, предельно чуткое отношение к нему и одновременно «прозрение» высшей, божественной реальности, определяющей подлинное в человеке и его жизни.
Нечто подобное наблюдалось и в понимании человека. Русский человек, с одной стороны, непосредственно принадлежит временному, материальному бытию, с другой, столь же непосредственно, интимно связан с Богом, т.е. укоренен в вечном, духовном бытии.
Эта же черта характеризует и восприятие истории в русской философии. История в ней осознается не только в ее эмпирическом, зримом воплощении как процесс всестороннего общественного развития, но и в ее мистическом, божественном измерении как реализация некоего божественного замысла. Причем, осознание противоречий, укорененных в мире, человеке и истории, не приводит к их разрешению или хотя бы к сглаживанию, а только более остро выявляет трагизм человеческого существования. Противоречие в русской философии, следовательно, воспринимается как абсолютное, не способное к гармоническому разрешению, «снятию». Такова особенность ее диалектики.
3. В качестве третьей отличительной черты русской философии необходимо отметить специфику самого стиля философствования в западной философии с XVII в. господствующим стал чисто рационалистический, «научный» метод изложения, достигший апофеоза у представителей немецкой классической философии. В русской философии рационалистический метод никогда не был основным, более того, для многих мыслителей он представлялся ложным, не дающим возможности дойти до сути главных философских проблем. В ней, в соответствии с русским духовным характером, ведущим оказался эмоционально-образный, художественный стиль философствования, отдающий предпочтение ярким художественным образам и аналогиям, интуитивным прозрениям, а не строгим логическим рассуждениям. Даже у тех крупных русских философов, которые вполне укладывались в классическую рационалистическую традицию, логичность и рациональная последовательность всегда естественно сочеталась с художественной образностью и апелляцией к интуиции, выходящей за пределы возможного для рационального мышления. Это особенно характерно для В.С. Соловьева и его философских наследников – Н. Бердяева, С. Франка, И. Ильина, П. Флоренского и др.
4. Из третьей вытекает еще одна, четвертая, особенность русской философии: она являлась философией жизни в полном смысле этого слова. Философия, отрешенная от жизни и замкнутая в умозрительных конструкциях, в России не могла рассчитывать на успех. Поэтому именно в России - раньше, чем где бы то ни было, - она сознательно подчинялась решению встававших перед обществом насущных задач. Конечно, наклонности к общефилософским проблемам имели место, но далеко не в таком виде и не в таком масштабе, как это было, например, в Германии. Ей больше присуща некая социальность: общинное сознание, соборность, софийность («слово-мудрость-дело», что предполагает постановку вполне земных, человеческих вопросов).