ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 25.03.2024
Просмотров: 40
Скачиваний: 0
XX век
В начале XX века европейцы проникли в Китай и предприняли попытки создать новую национальную идентичность. Еще один удар был нанесен Китаю в результате восстания ихэтуаней – боксерского восстания 1898–1901 гг., в подавлении которого принимали участие войска западных держав. На Китай была наложена «боксерская контрибуция», которую страна должна была выплачивать десятилетиями.
Все это привело к зарождению китайского национализма как новой идеи спасения страны. В Китае возникло множество тайных обществ, а в начале ХХ в. сюда проникли западные идеи марксизма, анархизма и коммунизма. Появились объединения вроде «Движение за новую культуру» (1915–1916 гг.) и «Движение 4 мая 1919 г.», которые пробудили интерес к западной культуре и науке. Но одновременно именно иностранное присутствие до предела сжало пружину китайского национализма, и сегодня Китай восстанавливает свои позиции в мире не только в экономическом, но, самое главное, в национально-политическом смысле. После победы коммунистических сил Китай опять построил внесистемное государство и существовал обособленно от мирового сообщества вплоть до реформ 70-х гг.
Но даже современная интеграция в мировое сообщество идет по линии «гармонии в различии». А основную цель данной интеграции (экономической по сути) - «мирное возвышение Китая» и поднятие уровня жизни собственного народа, жителей Поднебесной.
Выводы
Изоляционистская политика стала основой китайского исторического процесса. Выстраивая подобную модель внешней политики, Китай основывался на закрытости внутренней жизни страны. Импортированные товары оставались в Китае, а экспорт производился только на соседние от Китая государства. Кроме того, физическая не способность противостоять военно-политической экспансии и колонизационной политике западных стран, привело к тому, что Китаю пришлось пережить «сто лет унижения» и даже сохранить свою культурную изолированность от других стран до сих пор. Китайцы культурно и цивилизованно проводят черту между «своим» и «чужим», настороженно относятся к иностранцам. Хотя всё это не мешает им успешно перенимать чужой опыт и трансформировать его.
География
Существенным для понимания истоков многих явлений является изучение природной среды. И рассматриваемый нами феномен китайской идентичности - не исключение.
Особенности географического положения Китая, позволили древнему государству развиваться самостоятельно, изолированно от других развитых цивилизаций. Китай был им же и отрезан от других народов: джунглями на юге, цепью высоких гор на западе, холодными степями на севере. Он никогда не завязывал длительных дружеских отношений с другими государствами. На протяжении нескольких тысячелетий Китай был "вселенной в себе". Все, что за барьерами, было внешним - «варварским». Все, что внутри — в центре - китайским.
«Иностранец» по-китайски «житель другой страны», где 外Wài- вне, 国guó -государство, 人rén-человек. То есть человек, приехавший по ту сторону границы нашего государства. И при общении с китайцами нужно осознавать, что перед Вами винтик коллективистской машины, причем считающий данную машину единственной правильно устроенной. Все остальные - устроены неправильно, а зачастую и не машины вовсе.
На китайской карте XVIII в. мировое пространство изображалось так: в центре располагался Китай (его очертания даны очень точно), а вокруг разбросаны в виде неправильных окружностей без всякой привязки к масштабу все другие страны.
Согласно древним представлениям китайцев, схема мира являет собой девять квадратов, вписанных в один большой квадрат. Это – «девять областей» (цзю чжоу九州 ), при этом Китай находится, естественно, в центре. По другим представлениям, небо представляет собой круг, земля – квадрат. Круг, проецируясь сверху на квадрат, оставляет незаполненными некоторые боковые, периферийные области. Китай находится «под небом» (отсюда и название Китая – Поднебесная天下) , а в «незаполненных» областях проживают те, кто не знаком с культурой, то есть варвары.
Конечно, сегодня никто из современных жителей Китая не будет утверждать, что Китай находится в «центре мира», а вокруг «проживают варвары». Однако «ощущение центрального положения» по отношению к другим культурам и цивилизациям сохранилось на самом глубинном уровне. Именно поэтому нередко в современной жизни китайцы не очень высоко ценят законы и традиции других страны, не обращают внимания на мнение иностранцев, стараясь его просто игнорировать, методично, упорно, а иногда и крайне бесцеремонно продавливают свои представления о жизни, о взаимоотношениях, о бизнесе.
Китайцев традиционно мало интересовал «внешний мир», он рассматривался скорее как «периферия» Срединной империи, поэтому именно сами представители этой периферии и должны были приезжать в Китай, дабы получить благодать от китайского императора. Не случайно в старых столицах Китая: в Чанъани (Сиани), Лояне, Кайфэне, Пекине – всегда проживало множество «заморских гостей», и в этом смысле Китай был значительно более открытой страной, чем многие предполагают. В области гостеприимства Китай никогда не был «страной за Великой стеной», он охотно распахивал свои двери перед иностранными торговцами, миссионерами, различными посольствами. При этом сам Китай вплоть до XIX в. не держал своих посольств в других странах мира, поскольку расценивал это как знак уничижения. Наоборот, это иностранные посольства должны были приезжать в Китай.
Религия и философия
Конфуцианство даровало китайцам семью как прообраз всей общественной организации. Другие религиозные и философские течения поддерживали концепцию «государство-семья». Считалось, что также как и в семью нельзя впустить соседа, так нельзя и в государство. Возможно было только ассимилировать чужаков, заставить их принять традиции и правила. Буддизм, даосизм и легизм данной темы практически не касались, но и не шли против нее.
Буддийский вариант мироустройства незначительно отличен от понятия лидерства в конфуцианстве и мало пересматривает идею милосердной отцовской власти. Буддизм учит, что человек, находящийся наверху, заслужил свое положение достойным поведением в предыдущей жизни, а конформизм лучше борьбы за место.
Конфуцианство, буддизм, легизм, и даосизм отличаются друг от друга во многих отношениях. Но взгляды их последователей сходятся в том, что касается понимания коллектива как семьи, получения служебного статуса без соперничества, плавного рассредоточения власти, автоматического порядка подчинения и коллективного характера принятия решений.
Жители Китая издревле опирались на коллектив, считали, что только со своими можно было добиться успешности. Коллективность - это вовсе не обмен личной независимости на безопасность, а необходимый, правильный образ жизни каждого китайца. Причем такая система взаимодействия обеспечивается без особых усилий и самовоспроизводит себя от поколения к поколению.
Семья - система свой чужой. По словам Лян Ци-чао, у ханьцев «с древних времен» присутствовало осознание (цзюэу) самих себя как «соотечественников-братьев» (тунбао сюнди), объединенных прочными узами, обладавшим сходством политического устройства, хозяйственного уклада, культурных традиций, отличавших древних хуася от «варваров» и «полуварваров» периферии.
Язык
Язык - это важнейший элемент культуры и общения. В Китае он с одной стороны приобретает роль барьера, становится своего рода оболочкой, защитой китайской культуры, от которой страна в силу исторических событий не сможет никогда отказаться. Если всё же это произойдет, то это приведет к полной потере своей собственной идентичности. Китайский язык, как считают многие ученые, является наиболее закодированным, и тем самым более пугающим для иностранцев. В частности это связанно со сложно иероглифической системой письменности, а также с фонетической системой (тонами, диалектами).
С другой стороны китайский язык представляет собой ценный источник мягкой силы государства, а его распространение пропорционально ее усилению. Кроме того выступает связующим звеном между представителями китайского общества и других государств. Обучение китайскому языку как иностранному неоднократно обозначалось представителями Министерства образования КНР в качестве фактора стратегической важности для усиления дружественных отношений и взаимопонимания с другими странами, а также инструмента усиления влияния КНР на международное сообщество. Основным методом стимулирования продвижения китайского языка является создание зарубежной сети Институтов Конфуция. Правительство КНР рассматривает ее развитие как долгосрочную и целенаправленную программу укрепления национальной идентичности и позиции государства посредством знакомства зарубежных партнеров с достояниями китайской традиционной культуры.
В своем выступлении на ежегодной конференции британских Институтов Конфуция Си Цзиньпин обратил внимание на то, что язык - это самый подходящий ключ к познанию страны, а Институты Конфуция - платформа для понимания Китая во всем мире7. Ранее председатель также подчеркивал, что очарование культуры страны и притягательная сила народа главным образом выражаются и передаются с помощью языка.
Мероприятия по языковому обмену, проводимые КНР, приводят к популяризации китайского языка и культуры, этому в значительной степени способствует и присутствие более чем сорока миллионов представителей китайской диаспоры за рубежом. Кроме того, китайский выступает основным языком торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Резюмируя практические результаты мероприятий по использованию ресурсов китайского языка в рамках реализации стратегии мягкой силы, можно утверждать, что активное распространение языка за рубежом стало залогом создания успешного образа государства на международной арене и привлекло значительное количество желающих изучить языковое и культурное наследие страны.