Файл: Лекция Родовая специфика литературного произведения драма и лирика.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 19.03.2024
Просмотров: 37
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
(Хаос и Порядок), а личности, эти силы представляющие. Коллизия в эпической ситуации не снимает противостояния сил, но провоцирует героя на «переход границы», конфликт, или обострение драматической ситуации требует разрешения. В конфликте сталкиваются человеческие позиции, сформировавшиеся в результате самоопределения (выбора) личности (принадлежность к мировым силам). Драматический герой, совершая выбор, принимает и дальнейшую ответственность за его последствия, именно эта жизненная позиция личности будет испытываться всем ходом драматического сюжета.
Между ограничением драматического пространства-времени и выбором героя устанавливается необходимая связь. Пространство и время в драме концентрируются в «здесь и сейчас», что вынуждает героев обнаружить свои позиции, проявить себя в ситуации, чем вызвать ее обострение и открытое столкновение. Классическая драма сформировала, и долгое время соблюдала правило трех единств – «места, времени и действия», где «действие» (выбор) обусловлено пространством-временем. Драматический герой не совершает «подвиг», не уравновешивает противоположные силы, как это делает эпический герой. Драматический герой, в силу своего выбора занимающий определенную позицию, противопоставляет себя другой силе, представленной иными персонажами. Но и эта другая сила направлена против героя. Поэтому герою предстоит либо ее преодолеть, либо погибнуть под ее воздействием. Таким образом, драматический герой пожинает плоды своего собственного выбора.
Если специфика драматического пространства-времени состоит в их ограниченности, то следует выяснить, как действие в локальном хронотопе наполняется эстетическим смыслом. Другими словами, что экзистенциально важное может вынести зритель от соприкосновения с героем, действующим в ограниченном, хронологически и этически далеком от зрителя, мире.
Классическая драма, как правило, снабжена так называемыми «обрамляющими» ситуациями – начальной и конечной. В начальной определяются взаимоотношения персонажей друг с другом и с миром, то есть представлена сюжетная ситуация, в которой заложены предпосылки дальнейшего «обострения», но это еще не сама «завязка». Конечная ситуация формируется уже после катастрофы, которая не обязательно совпадает с финалом. В ней представлена расстановка сил уже после решающего события, что способствует переживанию катарсиса читателем-зрителем.
Таким образом, ограниченность пространства-времени в драме компенсируется наличием «рамки», размыкающей границы драматического конфликтного действия в безграничный мир.
«Рамочность» ограниченного хронотопа драмы позволяет соотнести «исключительный» момент пьесы с обычным временем, а «замкнутый мирок» – с широким миром. Это позволяет читателю-зрителю уяснить сущность конфликта: «на фоне сохранения или восстановления равновесия героя с миром обнаруживаются причины и смысл нарушения этого равновесия».
Таким образом, конфликт в драме проявляется в столкновении противоположных позиций главных персонажей, презентующих правду и ложь мира, или разные этические нормы.
Драматический конфликт как элемент «события, о котором рассказывается» реализуется на уровне «рассказанного события» через диалогическую форму слова.
«Родовые» свойства драматического слова изучаются в двух направлениях: либо через противопоставления драмы и эпики, либо через традиционную для драмы систему терминов – диалог, монолог, реплика, ремарка, вставной текст.
Уровень текста любого произведения, как известно, включает и понятие композиции как «системы фрагментов текста произведения, соотнесенных с точками зрения субъектов речи и изображения, которая организует изменение точки зрения читателя и на текст, и на изображенный мир». Необходимо осознать соотношение речи и композиции в драме.
«Событие рассказывания», как известно, разворачивается в речевых потоках изображающих (повествователь, рассказчик) и изображенных субъектов (герой, рассказчик). М. Бахтин дифференцировал высказывания говорящих субъектов на рецептивном уровне на речь «свою» (авторскую) и «чужую» (герой). Но такой набор субъектов высказывания характерен для эпики, в драме же присутствует лишь речь «изображенная», принадлежащая герою. Отсутствие в тексте прямого авторского высказывания должно быть каким-то образом компенсировано. Осуществляется такое замещение через наделение геройной речи функциями, которые в эпике выполняет авторское слово. Таким образом, высказывания изображенных субъектов становятся полифункциональными.
Ученые, изучающие специфику драматической речи, акцентируют несколько ее функций. Так, С. Балухатый в книге «Проблемы драматургического анализа. Чехов» полагает, что драматическое слово является: средством «характеристики лица говорящего», приемом «наглядного развертывания речевой темы», «носителем силовых драматических моментов». Кроме того, поскольку драматическое слово является в первую очередь «произносительным», то оно обладает «выразительной силой».
Выделение данных функций драматического слова указывает на его сближение с эпикой и лирикой. Так, «силовые драматические моменты» ученый связывает с «эмоциональностью» и «динамичностью» драматического слова, то есть, его особенную энергетичность, напряженность, как это присуще слову лирическому. Для лирики также характерна «тематичность» слова – связь его с «внесловесной» действительностью, с неким событием или действием, которое в лирике остается «за текстом», а в драме такое событие разворачивается в действиях героя. Об этом говорит Н. Гумилев в статье «Жизнь стиха» – в лирике слово тоже «произносительное», поскольку рассчитано на «разыгрывание», на связь с жестом и мимикой при его восприятии.
Что касается функции драматического слова как средства характеристики говорящего, то ее можно соотнести с эпической «изобразительной» функцией.
В.Е. Хализев предлагает иную трактовку полифункциональности драматического слова. Ученый делает акцент не на функции отдельного слова-высказывания, а на «речевой организации», представленной «непрерывной линией» словесных действий. Драматическое слово становится действием, что отличает его от слова в эмпирической реальности. В драме слово повышает свою информативность, декламационность, концентрацию смыслов.
Если в эпическом произведении характеристика героя осуществляется в комментариях повествователя (хотя может быть и самохарактеристикой), то в драме речь героя должна быть исключительно исчерпывающей относительно своего самораскрытия и адекватной для конкретной ситуации. У драматического героя нет иной возможности себя презентовать, кроме своей речи. Хотя в драматическом тексте имеется открытое свидетельство присутствия авторского сознания – в ремарках. Правда, они доступны только читателю драматического произведения.
Кроме того, драма, как уже отмечалось, отличается особенной структурой времени. В драме слово произносится и воспринимается «здесь и сейчас». В.В. Федоров подчеркивает «сценичность» слова, «изобразительная» функция слова реализуется в драме через «сценическое исполнение». «Изображающее слово исполнителя совпадает с изображаемым словом героя, и таким образом возникает "эффект отсутствия" исполнителя» (В. В. Федоров).
Драматическая речь описывается через понятия монолога, диалога, ремарки.
Традиционно представляется, что диалог выполняет сюжетную функцию, монолог – рефлексии относительно действия, а также самораскрытия. Реплика воспринимается как короткий монолог, иногда используют понятие «длинная реплика» или «реплика в сторону».
На структурном уровне эти понятия дифференцируются следующим образом. Монолог предполагает «устойчивый контекст и тематическое единство», «неизменность «ролей» участников коммуникативного акта, связанную с различием их рангов», адресованность «всему социуму», а не собеседнику на сцене». Для реплики характерен «динамический контекст и эллиптичность, синтаксическая взаимосвязь с другими репликами». Сравнительная характеристика диалога и монолога представлена в статье Л.П. Якубинского «О диалогической речи».
Ремарка и вставной текст не принадлежат речи персонажей. Как уже отмечалось, ремарка представляет собой единственный в драме вариант присутствия прямого авторского слова. Вставной текст не принадлежит автору, или ему не приписывается.
Как видим, слово в драме может быть элементом как сюжета – диалог, реплика (не всегда), так и внесюжетных структур – монолог (не всегда), ремарка и вставной текст.
Сюжетная функция присуща слову преимущественно в классической драме. Персонажи своими репликами «откликаются на развертывание событий и влияют на их дальнейшее течение» (Н. Д. Тамарченко). Так, в «Грозе», слово оказывается поступком, реплика поворачивает ход действия. В неклассической драме ситуация несколько усложняется. В ней преобладает «внутреннее действие» и диалоги уже, на первый взгляд, не имеют сюжетного значения. Но относительно неклассической драмы следует учитывать специфику самого сюжета. Он выстраивается не из «словесных действий», а из осмыслений, рефлексий, которые и становятся предметом авторского изображения.
Внесюжетную функцию в драме выполняют монологи персонажей-идеологов, наполненные обобщенными смыслами, подчеркнутой риторичностью. Кроме того, внесюжетную функцию могут выполнять диалоги-диспуты.
Вставные тексты необходимы автору в драме, если он стремится акцентировать сюжетную сторону произведения. Это может быть «пьеса в пьесе», стихотворение, притча и т.д.
«Родовая» характеристика героя в драме является наиболее разработанной по сравнению с другими литературными родами, хотя, по сути, литературная типология героя также отсутствует. Позиции ученых могут быть сходными, но зачастую и противоположны относительно названных понятий.
В современной теории драмы амплуа понимают как театральную специализацию актера на определенных ролях (трагик, комик) и повторяющиеся социальные роли (типы). Амплуа противопоставляется драматический характер – не совпадающий до конца с сюжетом. «Амплуа (свахи, купцы-обманщики или купцы-самодуры) предполагает ряд ситуаций, соединенных по сходству или по контрасту, т.е. определенный набор сюжетов; но никаким сюжетом не исчерпывается. Характер же превращает ситуацию в конфликт, т.е. определяет закономерное развертывание одного и единственного сюжета, который, в свою очередь, полностью реализует характер.
Амплуа означает полное совпадение действия (поступка) и внутреннего наполнения персонажа (ср. героев Фонвизина); характер – возможность расхождения между позицией и ролью, вольного или невольного (Борис и Самозванец у Пушкина: оба по-разному отступают от избранной роли, оба подражатели, оказываются в несогласии с собой)».
Классическая драма ориентирована преимущественно на традиционные амплуа, новая драма выстраивает сюжет посредством решения героем проблемы самоидентификации.
В литературоведении сформировались три родовые концепции лирики: «исполнительская форма и тип высказывания, при котором говорящий «не меняет своего лица»; литературный род, характеризующийся содержательно-структурным принципом «субъективности»; наконец, род литературы, отличающийся особой субъектной структурой и специфическим типом отношений автора и героя».
В лирике, как правило, отмечают отсутствие сюжета и фабулы. К примеру, В.М. Жирмунский считает, что лирика — «несюжетный жанр», Б.В. Томашевский не так категоричен в выводах: он допускает в лирике «действие, поступок, событие», но «мотив этого действия не вплетается в причинно-временную цепь и лишен фабульной напряженности, требующей фабульного разрешения».
Между ограничением драматического пространства-времени и выбором героя устанавливается необходимая связь. Пространство и время в драме концентрируются в «здесь и сейчас», что вынуждает героев обнаружить свои позиции, проявить себя в ситуации, чем вызвать ее обострение и открытое столкновение. Классическая драма сформировала, и долгое время соблюдала правило трех единств – «места, времени и действия», где «действие» (выбор) обусловлено пространством-временем. Драматический герой не совершает «подвиг», не уравновешивает противоположные силы, как это делает эпический герой. Драматический герой, в силу своего выбора занимающий определенную позицию, противопоставляет себя другой силе, представленной иными персонажами. Но и эта другая сила направлена против героя. Поэтому герою предстоит либо ее преодолеть, либо погибнуть под ее воздействием. Таким образом, драматический герой пожинает плоды своего собственного выбора.
-
«Обрамляющие» ситуации и мир драмы
Если специфика драматического пространства-времени состоит в их ограниченности, то следует выяснить, как действие в локальном хронотопе наполняется эстетическим смыслом. Другими словами, что экзистенциально важное может вынести зритель от соприкосновения с героем, действующим в ограниченном, хронологически и этически далеком от зрителя, мире.
Классическая драма, как правило, снабжена так называемыми «обрамляющими» ситуациями – начальной и конечной. В начальной определяются взаимоотношения персонажей друг с другом и с миром, то есть представлена сюжетная ситуация, в которой заложены предпосылки дальнейшего «обострения», но это еще не сама «завязка». Конечная ситуация формируется уже после катастрофы, которая не обязательно совпадает с финалом. В ней представлена расстановка сил уже после решающего события, что способствует переживанию катарсиса читателем-зрителем.
Таким образом, ограниченность пространства-времени в драме компенсируется наличием «рамки», размыкающей границы драматического конфликтного действия в безграничный мир.
«Рамочность» ограниченного хронотопа драмы позволяет соотнести «исключительный» момент пьесы с обычным временем, а «замкнутый мирок» – с широким миром. Это позволяет читателю-зрителю уяснить сущность конфликта: «на фоне сохранения или восстановления равновесия героя с миром обнаруживаются причины и смысл нарушения этого равновесия».
Таким образом, конфликт в драме проявляется в столкновении противоположных позиций главных персонажей, презентующих правду и ложь мира, или разные этические нормы.
-
Текст драмы. Сценический эпизод и композиция
Драматический конфликт как элемент «события, о котором рассказывается» реализуется на уровне «рассказанного события» через диалогическую форму слова.
«Родовые» свойства драматического слова изучаются в двух направлениях: либо через противопоставления драмы и эпики, либо через традиционную для драмы систему терминов – диалог, монолог, реплика, ремарка, вставной текст.
Уровень текста любого произведения, как известно, включает и понятие композиции как «системы фрагментов текста произведения, соотнесенных с точками зрения субъектов речи и изображения, которая организует изменение точки зрения читателя и на текст, и на изображенный мир». Необходимо осознать соотношение речи и композиции в драме.
-
Специфика драматической речи в сравнении с другими литературными родами
«Событие рассказывания», как известно, разворачивается в речевых потоках изображающих (повествователь, рассказчик) и изображенных субъектов (герой, рассказчик). М. Бахтин дифференцировал высказывания говорящих субъектов на рецептивном уровне на речь «свою» (авторскую) и «чужую» (герой). Но такой набор субъектов высказывания характерен для эпики, в драме же присутствует лишь речь «изображенная», принадлежащая герою. Отсутствие в тексте прямого авторского высказывания должно быть каким-то образом компенсировано. Осуществляется такое замещение через наделение геройной речи функциями, которые в эпике выполняет авторское слово. Таким образом, высказывания изображенных субъектов становятся полифункциональными.
Ученые, изучающие специфику драматической речи, акцентируют несколько ее функций. Так, С. Балухатый в книге «Проблемы драматургического анализа. Чехов» полагает, что драматическое слово является: средством «характеристики лица говорящего», приемом «наглядного развертывания речевой темы», «носителем силовых драматических моментов». Кроме того, поскольку драматическое слово является в первую очередь «произносительным», то оно обладает «выразительной силой».
Выделение данных функций драматического слова указывает на его сближение с эпикой и лирикой. Так, «силовые драматические моменты» ученый связывает с «эмоциональностью» и «динамичностью» драматического слова, то есть, его особенную энергетичность, напряженность, как это присуще слову лирическому. Для лирики также характерна «тематичность» слова – связь его с «внесловесной» действительностью, с неким событием или действием, которое в лирике остается «за текстом», а в драме такое событие разворачивается в действиях героя. Об этом говорит Н. Гумилев в статье «Жизнь стиха» – в лирике слово тоже «произносительное», поскольку рассчитано на «разыгрывание», на связь с жестом и мимикой при его восприятии.
Что касается функции драматического слова как средства характеристики говорящего, то ее можно соотнести с эпической «изобразительной» функцией.
В.Е. Хализев предлагает иную трактовку полифункциональности драматического слова. Ученый делает акцент не на функции отдельного слова-высказывания, а на «речевой организации», представленной «непрерывной линией» словесных действий. Драматическое слово становится действием, что отличает его от слова в эмпирической реальности. В драме слово повышает свою информативность, декламационность, концентрацию смыслов.
Если в эпическом произведении характеристика героя осуществляется в комментариях повествователя (хотя может быть и самохарактеристикой), то в драме речь героя должна быть исключительно исчерпывающей относительно своего самораскрытия и адекватной для конкретной ситуации. У драматического героя нет иной возможности себя презентовать, кроме своей речи. Хотя в драматическом тексте имеется открытое свидетельство присутствия авторского сознания – в ремарках. Правда, они доступны только читателю драматического произведения.
Кроме того, драма, как уже отмечалось, отличается особенной структурой времени. В драме слово произносится и воспринимается «здесь и сейчас». В.В. Федоров подчеркивает «сценичность» слова, «изобразительная» функция слова реализуется в драме через «сценическое исполнение». «Изображающее слово исполнителя совпадает с изображаемым словом героя, и таким образом возникает "эффект отсутствия" исполнителя» (В. В. Федоров).
-
Основные понятия текстового уровня драмы
Драматическая речь описывается через понятия монолога, диалога, ремарки.
Традиционно представляется, что диалог выполняет сюжетную функцию, монолог – рефлексии относительно действия, а также самораскрытия. Реплика воспринимается как короткий монолог, иногда используют понятие «длинная реплика» или «реплика в сторону».
На структурном уровне эти понятия дифференцируются следующим образом. Монолог предполагает «устойчивый контекст и тематическое единство», «неизменность «ролей» участников коммуникативного акта, связанную с различием их рангов», адресованность «всему социуму», а не собеседнику на сцене». Для реплики характерен «динамический контекст и эллиптичность, синтаксическая взаимосвязь с другими репликами». Сравнительная характеристика диалога и монолога представлена в статье Л.П. Якубинского «О диалогической речи».
Ремарка и вставной текст не принадлежат речи персонажей. Как уже отмечалось, ремарка представляет собой единственный в драме вариант присутствия прямого авторского слова. Вставной текст не принадлежит автору, или ему не приписывается.
Как видим, слово в драме может быть элементом как сюжета – диалог, реплика (не всегда), так и внесюжетных структур – монолог (не всегда), ремарка и вставной текст.
Сюжетная функция присуща слову преимущественно в классической драме. Персонажи своими репликами «откликаются на развертывание событий и влияют на их дальнейшее течение» (Н. Д. Тамарченко). Так, в «Грозе», слово оказывается поступком, реплика поворачивает ход действия. В неклассической драме ситуация несколько усложняется. В ней преобладает «внутреннее действие» и диалоги уже, на первый взгляд, не имеют сюжетного значения. Но относительно неклассической драмы следует учитывать специфику самого сюжета. Он выстраивается не из «словесных действий», а из осмыслений, рефлексий, которые и становятся предметом авторского изображения.
Внесюжетную функцию в драме выполняют монологи персонажей-идеологов, наполненные обобщенными смыслами, подчеркнутой риторичностью. Кроме того, внесюжетную функцию могут выполнять диалоги-диспуты.
Вставные тексты необходимы автору в драме, если он стремится акцентировать сюжетную сторону произведения. Это может быть «пьеса в пьесе», стихотворение, притча и т.д.
-
Герой в драме: драматический характер, роль, тип, амплуа
«Родовая» характеристика героя в драме является наиболее разработанной по сравнению с другими литературными родами, хотя, по сути, литературная типология героя также отсутствует. Позиции ученых могут быть сходными, но зачастую и противоположны относительно названных понятий.
В современной теории драмы амплуа понимают как театральную специализацию актера на определенных ролях (трагик, комик) и повторяющиеся социальные роли (типы). Амплуа противопоставляется драматический характер – не совпадающий до конца с сюжетом. «Амплуа (свахи, купцы-обманщики или купцы-самодуры) предполагает ряд ситуаций, соединенных по сходству или по контрасту, т.е. определенный набор сюжетов; но никаким сюжетом не исчерпывается. Характер же превращает ситуацию в конфликт, т.е. определяет закономерное развертывание одного и единственного сюжета, который, в свою очередь, полностью реализует характер.
Амплуа означает полное совпадение действия (поступка) и внутреннего наполнения персонажа (ср. героев Фонвизина); характер – возможность расхождения между позицией и ролью, вольного или невольного (Борис и Самозванец у Пушкина: оба по-разному отступают от избранной роли, оба подражатели, оказываются в несогласии с собой)».
Классическая драма ориентирована преимущественно на традиционные амплуа, новая драма выстраивает сюжет посредством решения героем проблемы самоидентификации.
-
Мир лирического произведения: пространство-время, событие и сюжет
В литературоведении сформировались три родовые концепции лирики: «исполнительская форма и тип высказывания, при котором говорящий «не меняет своего лица»; литературный род, характеризующийся содержательно-структурным принципом «субъективности»; наконец, род литературы, отличающийся особой субъектной структурой и специфическим типом отношений автора и героя».
В лирике, как правило, отмечают отсутствие сюжета и фабулы. К примеру, В.М. Жирмунский считает, что лирика — «несюжетный жанр», Б.В. Томашевский не так категоричен в выводах: он допускает в лирике «действие, поступок, событие», но «мотив этого действия не вплетается в причинно-временную цепь и лишен фабульной напряженности, требующей фабульного разрешения».