Файл: Семь смертных грехов 4 глава никаких любовных связей! 18.docx

— Почему?

— Когда я просила себя побыть со мной, то просила остаться и на ночь. Прошу, не оставляй меня.

Джейкоб вспомнил, как она кричала во сне и согласился. Он лёг под одеяло на свою сторону, Рэйчел снова легла на плечо.

— Нет, я так не могу!

— Почему? — Рэйчел села на кровати, когда Джейкоб встал.


— Слишком больно, понимаешь? Ты, правда, решила сделать вид, что этого признания не было?

— Ну, почему ты начинаешь этот разговор сейчас? — устало произнесла она, прислонив ладонь ко лбу.

— А когда? Когда ты хочешь об этом поговорить? Я... я просто не могу и сам делать вид, будто не делал этого.

— Ты же знаешь, я не могу ничего с этим поделать.

— Как и я!


— И чего ты от меня хочешь?

— Ты знаешь, чего я хочу.


— Не настолько! Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Я не знаю, ясно!? — закричал он.


— Ты хочешь уйти?

— Нет.

— Тогда прошу, останься и будь тем, кто ты есть. Если хочешь, ляжем не рядом.

— Да, пожалуй, так будет даже лучше.

Всю ночь Рэйчел и Джейкоб спали на разных краях кровати, а утром Джейкоб уже лежал на ее половине, положив руку ей на плечо.

— Вот же дерьмо!

---

ГЛАВА 26. МУКИ ОЖИДАНИЙ

В Италии близился апрель. Никогда ещё в жизни Крис дни не казались такими бессмысленными. Она сидела перед зеркалом и не узнавала себя: под глазами залегли огромные синяки, она перекусала губы и ногти, кожа казалась серой. Крис не могла выйти на улицу, окна были вечно зашторены, да и там почти никто не бывал, потому что комната была запрета. Есть не хотелось совсем. Только по ночам она спускалась на кухню и ела всухомятку.

— Я сильно за тебя беспокоюсь, Хеди. Тебе нужно выходить на улицу. Я терпеливо ждал. Ты ведь знаешь, что эта дверь для меня не преграда?

— Знаю, папа. Но сейчас мне все равно. Делай, что хочешь. — Крис лежала в кровати на правом боку, спиной к своему отцу. — Я больше не буду запирать комнату.


— Когда ты последний раз ела? Или пила? Все дело в том мальчишке?

— Нет, папа, дело не в нем.

— Спустись поесть, прошу тебя.

— Я не хочу есть.

Джеймс обошел кровать и сел с другой стороны, чтобы видеть её лицо.

— Скажи, чего ты хочешь, я все сделаю.

Крис подняла на него заплаканные глаза, а потом встала на локоть.

— Позови Красных Палладинов.


— Ты шутишь, да?

— Нет, позови их, папа! Я тебя умоляю! Иначе я сделаю все сама. Подожгу себя прямо перед домом! И никакой «аст тинктурам» не поможет.

Джеймс просто встал с кровати и ушёл. Крис же снова положила голову на подушку. Но Джеймс вернулся.

— Собирайся!

— Куда? — она села на кровати и смотрела на платье, которое он бросил на кровать.

— Там увидишь!

— Я никуда не пойду.

— Тогда поведу насильно!

— Ты не посмеешь! — Крис встала на ноги.


— СКАЖИ, ЧТО С ТОБОЙ ПРОИСХОДИТ?

— Пап, уходи, я прошу тебя!


— Я не могу смотреть на то, как ты убиваешь себя, понимаешь?

— Понимаю! — Крис села на место и закрыла лицо руками. — Я теряю себя, уже очень давно! Я так облажалась!


— Хочешь, мы найдём лучших лекарей в Америке? Хочешь?

— Не хочу.

— Собирайся!

— Я знаю, что ты хочешь сделать! Я не пойду к нему! Я не хочу, чтобы он видел меня такой!


— Может, увидев тебя, он одумается? Или одумаешься ты?

Джеймс, не думая, коснулся плеча Крис, и они перенес её в усадьбу Флорес, где жили Сэм и Гвиневра.

— Боже мой, папа! Что ты творишь!

В комнате никого не было. Да и во всем доме было тихо.

— Давай вернёмся домой. Я готова даже на улицу выходить, только не заставляй меня здесь находиться!

---

— Джеймс? Крис? — Гвиневра появилась в комнате, как это и бывает у Чистокровных. — Во имя Хавелока, что с тобой такое?


— Ты дома одна?


— Да, мальчики на охоте, но скоро вернутся. Вы хотите их подождать?

— Да!

— Нет! — одновременно крикнули Джеймс и Крис.


— Джеймс, не хочешь чего выпить?

— Я бы не против сейчас выпить чего покрепче.

— Садись, сейчас тебе все принесут, а мы с Крис поговорим на свои женские темы.

Гвен отвела Крис в спальню и посадила перед зеркалом.

— Вы ведь сами построили эту усадьбу, так? — спросила Крис, пока Гвен причесывала её.

— Очень давно. С тех самых пор, как я отказалась от титула, и мы с Сэмом построили С.О.Н. А назвали в честь его матери.

— Вы не жалеете, что отказались от титула? Ведь быть Королевой — это авторитет, почтение, уважение.

— Нисколько не пожалела. Взять все накопленные деньги и потратить их на благое дело было нашим с Сэмом общим решением. Охотники охотятся не только в Северной Америке, но и в Южной, и в Африке, и в Индии. Подальше охотятся Чистокровные, конечно же. Нанимающие нас страны платят нам налог и сумму за убийство того или иного вида существа. Мы обеднеем только тогда, когда сами сгинем.


— Это ведь все было не ради денег?

— Деньги нужны. Мы скупаем новое оружие, новые артефакты, охотников нужно кормить, одевать. Мы не скапливаем их в банках, мы пускаем их на новшества, на усовершенствование. Конечно, у каждого охотника тоже есть свой счёт, который они зарабатывают в течение всей охоты и вправе тратить по достижению совершеннолетия.


— Значит, я могу тратить свои сбережения?

— Там есть сложности с бумагами. Но я бы тебе не советовала.


— Вы ведь не о С.О.Н. поговорить привели меня сюда?

— Ты спросила, а просто отвечаю.


— Как... Как Дэниел?

— Отлично! Наконец, перестал огрызаться на всех подряд.


— Понятно, а дедушка как?


— Твой дед живёт себе спокойно и ни о чем не думает, как всегда. А про Эйдана ничего спросить не хочешь?

— Нет, совсем не хочу!

— Он тоже в норме. Я не знаю, в праве ли я говорить тебе это

---

, но Эйдан жил все эти 600 лет, чтобы найти тебя. Он может говорить тебе что угодно, ты можешь говорить что угодно, но вы оба переплетены накрепко.


— Он говорит про меня?

— Эйдан стал очень молчаливым. Стал очень рассеянным, забывчивым, вечно витает в облаках. Ты нужна ему, Крис! — Гвен сровнялась с Крис и положила руки ей на плечи. — Давай ты нормально отоспишься, погуляешь под солнцем, поешь нормальной еды.

— Лишь бы папа был доволен.

— Ты станешь делать это ради папы? А как же есть ради того, чтобы насытиться? Спать, чтобы высыпаться? Делать все это для себя и своего хорошего самочувствия?

— Еда — это просто гастрономическое удовольствие, которое мы подавляем, а сами подкармливаем свой грех обжорства. Мы гуляем и видим других людей, видим то, чего у нас нет, порождая грех зависти, а потом наступает и гнев, и гордыня, и все остальные грехи. Лилит учила от них избавляться!

— У Лилит тоже были грехи, не забывай. Они есть у всех, даже у меня. Ты думаешь, мы такие невинные? Никто не чист перед Судом Господним. Если тебе станет легче, я, скорее всего, попаду в ад, когда силы мои иссякнут.

— И так вам и не дашь тысячи лет.


— Спасибо! Так что скажи, разве я зря растрачивала свои силы, чтобы вы тут обижалась друг на друга?

— Он меня бросил.

— А ты отпустила!


— А что я могла?

— Хватит лить по нему слезы. Он сейчас очень уязвим. Как я наслышана, ты всегда была хороша в том, чтобы манипулировать парнями. Поэтому просто примени свою тактику, и он уже твой. Ничего не изменится, если вы будете ждать, когда кто-то из вас первый сделает это. Я, знаете ли, живу не вечно.


— Ты все ещё поддерживаешь его жизнь?

— Это работает не так, как ты себе представляешь. Ты отдаёшь человеку год жизни, сохраняя её молодость. А год только начался. Поэтому пока что этот год он будет таким же, какими вы были до перемещения. А дальше видно будет.

Крис вышла из комнаты следом за Гвен.

— Вот ты где, там Сэм сейчас с ума сойдёт!

Крис услышала голос Эйдана и не могла пошевелиться. Неужели она так давно его не видела, что это могло настолько её взбудоражить? Только через несколько секунд она поняла, что земля ушла из-под ног, и она куда-то летит. Дальше её позвоночник встретился с лестницей, проехавшись вниз. Но Крис этого уже не помнила, потому что была уже без сознания.

Гвен сразу же бросилась к ней. Разгоняя дым, она проверяла её пульс.

---

— Она в порядке?

— Кажется, у нее обморок! Что неудивительно, она не ела нормально уже несколько недель, а все из-за тебя! Подними же её, не стой! Отнеси её в спальню.

Эйдан без вопросов послушался её. Подняв её лёгкое тело, он понёс его по лестнице, боясь споткнуться. Она всегда была лёгкой, и ему это нравилось, но сейчас это его напугало.

Она обездвижено лежала в кровати, и Эйдану было страшно смотреть на нее. Он вспомнил сестру, которая выглядела также, и это было ужасно.

— Что ты собираешься сделать? — спросил он, увидев, как Гвен растирает ладони.

— Вернуть её в сознание. Представляешь, что будет с Джеймсом, если сказать ему сейчас. Он привёл её сюда, чуть ли не рыдая.


— А что с ней вообще произошло?

— Какой же ты все-таки слепой, Эйдан. Зови Дэниела, но ничего не говори Джеймсу.

Гвен приложила руки к груди Крис, та резко вдохнула воздух и быстро заморгала.

— Ну, что ты стоишь? Беги за Дэном!

— А, я сейчас!

Крис пыталась сконцентрировать взгляд на лице Гвен.

— Ты нас так напугала! Больше так не делай, ради Хавелока!

— Моя спина...

— Вот до чего доводят твои голодовки! Ты уже с лестницы проехалась!

— Нет, не впускай его ко мне. Кажется, я снова вырублюсь, если он зайдёт.

В ту же секунду, в спальню вошёл Дэниел и Эйдан, он смотрел прямо на нее.

— Что произошло? — Дэниел сразу же сделал умный вид.

— С лестницы спустилась. У неё был обморок.

— Уже все нормально! — воспротивилась Крис, хотелось скорее вернуться домой.

— Смотри на меня! Эй, на меня смотри!

И Крис смотрела прямо в глаза Дэниелу, они хотели закрыться.

— Следи за пальцем!

Крис никогда не понимала эти проверки, когда нужно следить за пальцем, или когда тебе светили прямо в глаза, или били молоточком по коленке. Это все было похоже на игру в доктора.


— Что болит?

— Что-то кроме разбитого сердца? — тихо прошептала она.

— Да, болит? Это важно! И это не шутки!

— Спина.


— Я могу посмотреть?

— Если это так нужно!

— В таком случае, Гвен, помоги ей развязать шнуровку на платье.

Освободившись из шнуровки, Крис осталась в одной полупрозрачной камизе.

— Отвернитесь. Это все-таки 17 век, здесь так непринято. И вообще, я не понимаю, что он здесь делает! — Крис кивнула на Эйдана.

— Мы оба выйдем! Гвен, позовешь меня.

---