Файл: sk.pdf

специальную область семиотического исследования - язык и литературу как вербальные коммуникативные системы.

Проблема заключается в том, как следует понимать высказывание? Являются ли высказываниями, например, знак "череп и скрещенные кости" или предписывающие

изапрещающие дорожные знаки, или актуализированное в речи слово "Берегись!" Конечно, данные знаки не отвечают определению высказывания как семиотической "ячейки", абстрагированной на основе так называемой пропозициональной функции

ивключающей объективные постоянные компоненты и субъективные переменные компоненты. К первым компонентам относится сама информация, ко вторым - отношение к действительности, оценка достоверности информации, коммуникативная установка, эмоциональное отношение говорящего к информации. Исходя из такого понимания, Ю.С. Степанов полагает, что запрещающий знак уличного движения "кирпич" не является высказыванием - в нем нет основы обычного высказывания - "пропозициональной функции" с ее постоянными и переменными компонентами (Степанов Ю,С. 1983. С. 6). Несомненно, полный набор переменных может актуализироваться в вербальной коммуникативной системе, которая располагает большим объемом коммуникативных средств. В системе дорожных знаков более ограниченные возможности. Но думается, что в приведенных примерах достаточно ясно выражена не только смысловая и

оценочная информация, но в ряде случаев и эмоциональное отношение отправителя информации. Если учесть, что трехмерность знака как обозначающего, оценочного и предписывающего (по Ч. Моррису) актуализируется выборочно - в зависимости от коммуникативной системы, ситуации и установки, то можно полагать, что знаки типа символов способны выступать как свернутое высказывание.

Для решения этих дискуссионных вопросов требуется, по-видимому, рассмотреть функциональные особенности семиотических систем. Этим объясняется некоторое смещение в приоритетных направлениях изучения семиотики языка и литературы. Особое внимание обращается на изучение наиболее общих семиотических закономерностей и на вычленение основных семиотических аспектов исследуемых объектов. Остановимся лишь на тех вопросах, которые связаны с проблемами социальной коммуникации.

Одной из семиотических закономерностей является оппозиция - противопоставленность знаков (символов) на основе различных признаков. Отношения противопоставленности формируют структуру как вербальной, так и невербальной систем. Например, такие слова, как "день - ночь", "близкий - далекий", противопоставляются на основе контраста; такие слова, как "дворец - хижина", "собака - кошка", "кошка - мышка", противопоставляются на основе ассоциаций, которые не являются контрастивными, но часто используются в высказываниях. В

составе высказываний эти системные оппозиции могут выполнять информационную

функцию - "день сменяется ночью" или оценочную - "жили они как кошка с собакой".

Вневербальных системах оппозиция знаков типа "да" - "нет' имеет ограниченный

характер. Противопоставляются преимущественно указательные жесты ("здесь - там", "вверху - внизу") и жесты, обозначающие размеры ("большой - малый",

"широкий - узкий").

Всемиотике кинофильмов противопоставляются образы предметного ряда

(роскошные и убогие одежды, жилища), кадры (рождение и смерть, встречи и

расставания).

Исследование этнических структур на семиотическом уровне показало, что отношения противопоставленности настолько регулярны для этих структур, что можно выделить модели этих оппозиций, которые актуализируются в процессе социальной коммуникации. Такие моделирующие семиотические системы были выделены и описаны на богатом фактологическом материале известными

58

филологами Вяч.В. Ивановым и В.Н. Топоровым в результате исследования древнего периода общности славянских народов. Они установили, что главным противопоставлением, обусловленным социальными установками коллектива или сообщества, является различение положительного и отрицательного по отношению к коллективу и к индивиду. Выделена целая серия противопоставлений, в основе которых лежат различные признаки, в том числе и социальные: "свой - чужой", "близкий - далекий", "старший - младший", "главный - неглавный", "предок - потомок"

и др. (Иванов Вяч.В., Топоров В.Н. 1965. С. 64).

Обобщенный символический характер противопоставления признаков отношений в человеческом обществе проявляется в том, что оно допускало несколько интерпретаций. Так, противопоставление "свой - чужой" актуализировалось в трех планах. Прежде всего - в социальном плане: "свой" символизировало принадлежность к данной социальной группе, второй член оппозиции "чужой" означает преимущественно принадлежность к другой социальной группе, но подразумевалось, что между этими группами имеется соотнесенность. Например, в системе языческих верований восточных славян бог Перун был "свой" бог для дружины князя Владимира, а Белес (или Волос "скотий бог" и бог богатства, у чехов - демон) был "чужой" бог. Вторая интерпретация этой оппозиции имеет скорее этническую основу. Это отражено в героическом эпосе восточных и южных славян,

где "чужим" может быть и Змей-Тугарин, и Идолище. В эпоху христианства в рамки этой оппозиции входят "христианин - нехристианин". Наконец, противопоставление может быть на основе признаков принадлежности к человеческому - "свой" и к нечеловеческому, звериному, колдовскому - "чужой".

Исследователи считают, что у славян существовали несколько типов социально значимых противопоставлений на основе "свой - чужой", например: "мужской - женский", "посвященный - непосвященный", "главный - неглавный", "свободный - несвободный" (Там же, С. 157-158). Оппозиции этих социально значимых признаков сохранились до нашего времени, но в ходе исторического развития их оценочная интерпретация могла видоизменяться, отражая социальные процессы, происходившие в обществе. В славянской мифологии женские персонажи наделены отрицательными качествами. Некоторые духи, обитающие дома, например, кикимора олицетворяли женское начало - злобное и враждебное. В поверьях и приметах с женщиной связано несчастье, зло. В противопоставлении "день - ночь" с женским началом связана "ночь". Любопытная аналогия прослеживается в трактовке древними китайцами противоположных начал мироздания - ян и инь. Ян - светлое, активное, положительное (мужское) начало, инь - темное, пассивное, отрицательное (женское) начало. Правда, во многих мифах и легендах Китая подчеркивается быстрый ум, изобретательность и находчивость именно женщины, которая дает дельные советы своему мужу, но иногда эти советы коварные, обусловленные завистью и корыстолюбием (Юань Хэ. Мифы древнего Китая. М. 1987). Негативная

оценка женского начала у славянских народов не была, по-видимому, исконной. У

восточных славян главным женским божеством была Мокошь, что отражено в языческих обрядах, которые сохранялись некоторое время даже после введения

христианства на Руси. Прототип Бабы-Яги (зловредного персонажа в русских сказках) был, вероятно, изначально положительным - иногда она выступает в роли

мудрой советчицы доброго молодца и обладает даром провидения. Полагают, что усиление отрицательного признака женского начала было обусловлено социальным

фактором - организацией большой семьи на стадии, когда черты материнского права

(матриархат) стали ослабевать (Иванов Вяч.В., Топоров В.Н. 1965. С.176).

Изучение текстов, образов, ритуалов, обычаев, песен, пословиц и поговорок как

своего рода коммуникативных систем на семиотическом уровне через оппозиции позволяет установить тенденции в развитии и изменении социальных ценностей

59

общества. Используя принцип оппозиции, можно создать семиотические модели мира, которые являются не просто схематическим представлением человеческого общества, но и своеобразной программой поведения индивида и коллектива. На этом основании выделяются три типа моделей - изолированные, смешанные и дивергентные. Модели первого типа функционируют в определенной сфере общества; при переходе из одной сферы в другую существуют правила перехода от одной модели к другой. Модели второго типа обобщают случаи наложения моделей друг на друга, чему способствует наличие в них общих компонентов - например, смешение, или, как еще говорят, креолизация христианской и дохристианской, языческой моделей у восточных славян. Модели третьего типа отражают результаты неестественного ("патологического") разъединения существующих моделей и программ поведения индивида (во время социальных катаклизмов в обществе). Каждая коммуникативная система взаимодействует с этими моделями, опираясь на типичные для них противопоставления - оппозиции социально значимых признаков отношений людей и оценки ими этих отношений. Следует, однако, помнить, что пути реализации этих моделей в действительности не столь прямолинейны и достаточно сложны. Один и тот же индивид может входить в разные социальные структуры, поэтому он, равно как и социальная группа, может пользоваться разными моделями. Другой характеристикой семиотических систем является их кумулятивное (лат.

сшпи1ат1о "увеличение, скопление") свойство, рассматриваемое иногда в качестве их функции. Это - способность систем накапливать новые элементы знаний и соотносить их с уже имеющимися знаниями, информацией, опытом, в том числе и с опытом социальной коммуникации. Накоплению знаний способствуют семиотиче9кие модели, которые в обобщенном виде содержат основные правила поведения личности и коллектива в данной коммуникативной сфере. Именно коллектив осуществляет контроль за хранением и передачей знаний (в устной или письменной традиции) в рамках типовых семиотических моделей и поддерживает их преемственность. Вот почему коммуникативные системы, обслуживающие такие сферы деятельности, как искусство, культура, наука, играют важную роль в развитии человеческого общества - социума.

Накопление конкретных коммуникативных средств и историческая преемственность их социальных оценочных характеристик осуществляются в пределах коммуникативных систем соответствующего уровня, которые функционируют в данном культурно-генетическом ареале.

В семиотике принято различать три аспекта по характеру соотнесенности знаков: синтактику - отношения между знаками в речевой цепи - в высказывании или в дискурсе; семантику - отношения между знаками (как формы) и обозначаемым объектом действительности и прагматику - отношения между знаком и говорящим и/или слушающим.

При познавательном (когнитивном) подходе к этим аспектам они получают более глубокую содержательную интерпретацию.

Сттактика дает представление о принципах построения высказывания на основе

правил соотнесенности знаков, абстрагируясь от их индивидуальных свойств. Изучение этих правил дало плодотворные результаты, особенно в

формализованных коммуникативных системах логики и математики. Это позволило

преобразовывать одно предложение в другое, разграничить логические и описательные знаки, определить синонимические знаки, выделить некоторые виды

выражения модальности (необходимости, возможности, невозможности и т.п.). В естественном вербальном языке, исследуемом на семиотическом уровне,

синтактика опирается на общие правила соотнесенности словесных знаков в

речевой цепи - в высказывании и дискурсе. Семантика связана с изучением истинности высказывания. Насколько переданная информация является истинной,

60

определяется не только связями внешнего мира и внутреннего мира человека, но и степенью мотивированности знака, (иконические, индексалъные и символические знаки). Для разных типов знаков имеются свои "семантические правила" (Ч. Моррис), которые определяют условия и ситуации употребления знаков, их сочетаемость.

Прагматика связана с изучением оценок и мнении коммуникантов, адекватной интерпретации ими языков, установок говорящего, условий использования знаков в типовой ситуации. Здесь тоже действуют свой правила - прагматические. Иконические знаки способны лишь ориентировать адресата на определенное "ожидание" и интерпретируются соответственно. Изображение объекта позволяет ожидать лишь информацию об этом объекте. Индексальные знаки обращают наше внимание на окружение. Плакаты с изображением дерева и коробка загоревшихся спичек расположены обычно на лесных склонах и сигнализируют об опасности пожара. Символические знаки сообщают не только смысловую и оценочную информацию, но и экспрессивную. В качестве символа может функционировать слово-высказывание типа "Ах!", "Ой!", "Брось!" или тип поведения коммуникантов, выраженный жестом или позой.

Согласно прагматическим правилам следует употреблять только те сочетания и преобразования знаков, которые понятны и приняты в данной социальной группе. Знаки по своей природе социальны, что проявляется в тождественной

интерпретации их говорящим и слушающим. Однако вопрос о том, насколько знак тождественен для коммуникантов, в какой степени он управляет поведением говорящего и воздействует на слушающего, остается открытым.

Таким образом, социальная коммуникация непосредственно связана с прагматическим аспектом семиотики. Об этом свидетельствует тот факт, что именно в прагматике было обосновано понятие "коммуникативный знак". Несмотря на изучение функционирования языковых знаков в социальном контексте, остается неясным, как видоизменяются прагматические правила знака в коммуникативной функции - в соотнесенности с другими знаками, с типовой коммуникативной ситуацией и с самими коммуникантами.

Разграничивая три аспекта семиотики в когнитивном плане, необходимо помнить, что в функциональном плане они взаимосвязаны и предполагают друг друга. Для адекватной передачи и восприятия информации в равной степени важны синтактические, семантические и прагматические правила, принятые в данной социальной общности. Для того чтобы оценить умелое использование этих правил в реальной коммуникации, можно вспомнить дискурсы персонажей из "Мертвых душ" Н.В. Гоголя. Как ловко и тонко Чичиков пользовался вариантами выражения своей столь необычной просьбы, видоизменяя композицию дискурса и структуру высказываний, как тщательно выбирал слова и контролировал свое речевое поведение в соответствии с коммуникативной ситуацией. Все было подчинено коммуникативной установке - получить согласие партнера. И как тот же Чичиков был беспомощен, когда его "ожидание" в типовой коммуникативной ситуации не

оправдывалось, когда были нарушены прагматические правила коммуникации

Собакевичем и особенно Ноздревым. На базе этих дискурсов могут быть построены семиотические модели типичных коммуникативных ситуаций. Обобщающая сила

художественного образа настолько велика, что имена персонажей стали

нарицательными, превратились в своеобразные знаки-индексы, сигнализирующие

об определенных негативных свойствах человека.

Поскольку семиотика изучает отношения знаков, абстрагируясь от их субстанции, она имеет большое "значение для изучения закономерностей и существенных характеристик социальной коммуникации, в которой системные отношения коммуникативных средств являются одной из базовых составляющих. На семиотическом уровне выявляется то общее и типичное, что ускользает от внимания

61