Файл: Уголовноправовая характеристика легализации (отмывания) денежных средств и иного имущества, приобретенных преступным путем.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 02.02.2024
Просмотров: 70
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
8.
На возможность установления уголовной ответственности за неосторожные случаи легализации преступных доходов указывается в международных документах. Так, в Конвенции Совета Европы об отмывании, выявлении и конфискации доходов от преступной деятельности и о финансировании терроризма (Варшава, 2005 год) сказано, что каждая Сторона может принять законодательные и другие необходимые меры, которые она сочтет необходимыми, чтобы квалифицировать в качестве преступлении?, согласно ее внутреннему законодательству, все или некоторые действия, указанные в Конвенции, в любом или всех из следующих случаев, когда преступник:
а) подозревал, что имущество является доходом, полученным преступным путем;
б) должен был предполагать, что имущество является доходом, полученным преступным путем.
Фактически этот опыт был реализован в уголовном законодательстве ФРГ, в котором указано, что кто по легкомыслию не распознает, что предмет получен в результате совершения противоправного деяния, наказывается лишением свободы на срок до двух лет или денежным штрафом.
В связи с этим представляется интересным рассмотрение возможности уголовной ответственности в подобных случаях согласно российскому уголовному законодательству.
1. В международных документах нет обязательств по установлению ответственности за неосторожные случаи легализации (отмывания) преступных доходов, связанные с неосведомленностью лица о преступном происхождении имущества. Более того, установление такой ответственности является скорее исключением из правил.
3. Ответственность за небрежную легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем в современной концепции российского уголовного права представляется излишней. Такие действия не обладают достаточной степенью общественной опасности, характерной для преступного деяния. При этом в том случае, если на лице лежала обязанность проверить характер происхождения имущества, в частности, при проведении банковских операций, то такое лицо может нести административную ответственность за неисполнение требований законодательства о противодействии легализации (отмыванию) преступных доходов. Уголовная ответственность в таком случае будет избыточной.
4. Невозможность наступления уголовной ответственности за неосторожную легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, предполагает в качестве обязательного признака вины в рассматриваемом деянии - осознание виновным лицом преступного характера происхождения денежных средств или иного имущества. На это же обстоятельство указывается в действующем постановлении Пленума ВС РФ: при квалификации содеянного по ст. 174 или ст. 175 УК РФ суду необходимо установить, что виновное лицо заведомо знало о преступном происхождении имущества, с которым совершало финансовые операции и другие сделки, а также действия по приобретению или сбыту. При этом, по смыслу закона, лицо может быть не осведомлено о конкретных обстоятельствах основного преступления.
В целом, подводя итог исследования признаков субъективной стороны легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, заметим следующее: предложения об установлении ответственности за неосторожную легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем являются необоснованными по следующим причинам:
а) излишне расширят пределы уголовной ответственности за рассматриваемое деяния;
б) не являются частью международных обязательств в сфере противодействия легализации (отмыванию) преступных доходов, а являются исключением из общего правила, остающегося на усмотрение отдельных государств.
1.2. Особенности уголовно-правовой квалификации легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенного в результате преступной деятельности. Проблемы отграничения легализации (отмывания) денежных средств и иного имущества, приобретенных преступным путем от смежных составов преступлений.
В статье 174 УК РФ предметом легализации (отмывания) являются денежные средства или иное имущество. Данный признак часто рассматривается учеными, которые выдвигают свои мнения о необходимости его корректировки.
Однако не менее проблемным является вопрос о том, могут ли выступать предметом легализации (отмывания) имущественные права, а также имущество, имеющее индивидуально-определенные признаки и подлежащее обязательной государственной регистрации, поскольку из анализа судебной статистики следует, что сделанные Пленумом Верховного Суда Российской Федерации2 разъяснения не оказывают большой практической пользы, а сам состав преступления требует доработки.
Следует сказать, что термин «имущественные права», используемый законодателем в составе ст. 174 УК РФ, не имеет достаточно четкого определения ни в гражданской, ни в уголовной, ни в какой-либо другой отрасли права9.
В теории гражданского права имущественные права представляют собой комплексную категорию, включающую вещные, обязательственные, исключительные, наследственные, а также смешанные права3. Основной интерес представляют вещные права, которые включают право собственности, а именно, право владения, пользования и распоряжения, поскольку проблема вещного права в рамках состава преступления, предусмотренного ст. 174.1 УК РФ, заключается в том, что возможность использовать имущественные права и имущество, имеющее индивидуально-определенные признаки, можно только при наличии зарегистрированных на такие предметы определенным образом прав.
Для рассмотрения данного вопроса интерес представляет правомочие распоряжения, являющееся составной частью права собственности, наделяющее владельца такого правомочия возможностью отчуждать имущество, определять его судьбу. Остальные правомочия владения и пользования, имеющие большое значение в гражданском праве, малопригодны для защиты действительных прав на имущество.
Правомочие распоряжения может возникнуть с момента государственной регистрации права собственности, т.е. действий, которые являются обязательными для лиц, желающих приобрести права на имущество. Данный порядок, например, действует в отношении объектов недвижимости, земельных участков.
Однако, как следует из ст. 174УК РФ, цель легализации заключается в придании правомерного вида владению, пользованию и распоряжению, т.е. праву собственности. Однако, как мы уже сказали, такие объекты гражданских прав, как имущественные права и имущество, имеющее индивидуально-определенные признаки, могут быть использованы в гражданском обороте только после приобретения на них права собственности, что не согласуется с целью легализации, которая в основном заключается в распоряжении.
Для совершения сделок, направленных на легализацию права распоряжения в отношении индивидуально-определенного имущества, подлежащего обязательной государственной регистрации, необходимо первоначально, как минимум, приобрести данное правомочие или же право собственности, поскольку, например при отсутствии такого права, невозможно совершение какой-либо сделки с недвижимым имуществом, так как юридически они не будут иметь правовых последствий и, соответственно, возможности легализации (отмывания).
Поэтому для совершения указанных в ст. 174 УК РФ действий необходимо в первую очередь приобрести право на имущество, т.е. фактически заполучить его. Но в таком случае возникает вопрос о необходимости квалификации дальнейших действий с имуществом как легализация (отмывание), поскольку если есть правомочие, то есть и само право.
Ответ в данном случае кроется в том, что если при совершении предикатного преступления преследовалась цель, заключающаяся в приобретении правомочия распоряжения на имущество, то предикатное преступление выступает одновременно и как преступление, при помощи которого было преступно приобретено имущество, и как преступление, целью которого являлось получение юридически подтвержденного права на него.
В связи с этим последующая сделка лица, виновного в совершении предикатного преступления с чужим имуществом, имеющим индивидуально-определенные признаки и подлежащим обязательной государственной регистрации, полученным им в результате совершения преступления, охватывается составом предикатного преступления, поскольку представляет собой акт распоряжения имуществом как своим собственным, право на которое было приобретено им преступным путем, что исключает возможность осуждения по ст. 174.1 УК РФ.
Подобные действия свидетельствуют лишь о том, что сделки с рассматриваемым имуществом совершаются в связи с невозможностью истребования предметов предикатного преступления в пользу действительно законного собственника.
Легализация (отмывание) денежных средств и (или) иного имущества, приобретенного преступным путем, является одной из наиболее распространенных форм вторичной преступной деятельности. Востребованность этого инструмента «обеления» доходов для криминального бизнеса очевидна, поскольку в современных условиях государственного контроля за оборотом денежных средств и иного имущества свободное распоряжение доходами, полученными в результате совершения преступления, становится крайне затруднительным, а порой почти невозможным. Особое значение данное обстоятельство приобретает для доходов, полученных в результате организованной преступной деятельности, которая ввиду своей специфики нацелена, как правило, на получение прибыли1. Исходя из сказанного, особую актуальность представляет исследование российского уголовного законодательства в сфере ответственности за легализацию (отмывание) денежных средств и (или) иного имущества, приобретенного в результате организованной преступной деятельности. В частности, важным аспектом является исследование проблем квалификации и квалифицированных видов рассматриваемого деяния.
В российском уголовном законодательстве квалифицирующие признаки преступлений, предусмотренных ст. 174 и ст. 174.1 УК РФ, идентичны.
В ч. 2 ст. 174 и ч. 2 ст. 174.1 УК РФ закреплена уголовная ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств и (или) иного имущества, совершенную в крупном размере. В ч. 4 ст. 174 и ч. 4 ст. 174.1 УК РФ установлена уголовная ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств и (или) иного имущества, совершенную в особо крупном размере. Согласно примечанию к ст. 174 УК РФ финансовыми операциями и другими сделками с денежными средствами или иным имуществом, совершенными в крупном размере, в настоящей статье и ст. 174.1 УК РФ признаются финансовые операции и другие сделки с денежными средствами или иным имуществом, совершенные на сумму, превышающую 1 млн 500 тыс. руб, а в особо крупном размере - 6 млн руб.
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 7 июля 2015 г. № 32 «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем» (далее - постановление Пленума ВС РФ № 32) отмечено, что в тех случаях, когда лицом совершены две и более финансовые операции или сделки с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными в результате совершения одного или нескольких основных преступлений, и обстоятельства их совершения свидетельствуют о едином умысле виновного на совершение указанных тождественных действий, содеянное следует рассматривать как единое продолжаемое преступление, подлежащее квалификации по соответствующим частям ст. 174 или ст. 174.1 УК РФ. При этом, не имеет значения, были ли приобретены преступные доходы в результате совершения одного или нескольких преступлений. Важно, что виновный совершает несколько преступных деяний, связанных с легализацией (отмыванием) денежных средств или иного имущества, приобретенного в результате организованной преступной деятельности, с единым умыслом.
В отмеченном постановлении Пленума также приведены правила квалификации в том случае, если виновному не удалось достигнуть поставленной цели: если лицо намеревалось легализовать (отмыть) денежные средства или иное имущество, приобретенные преступным путем (в результате совершения преступления), в крупном либо особо крупном размере посредством совершения нескольких финансовых операций или сделок, однако фактически легализованное имущество по независящим от этого лица обстоятельствам не образовало указанный размер, содеянное надлежит квалифицировать как оконченную легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества в крупном или особо крупном размере. Например, когда для легализации денежных средств в крупном размере лицом предполагалось провести две финансовые операции, но оно было задержано после завершения одной из операций на сумму, не образующую такой размер, содеянное должно квалифицироваться по ч. 2 ст. 174 УК РФ. Заметим, что схожий подход к квалификации деяний, совершенных в крупном и особо крупном размере, изложен в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» (далее - постановление Пленума ВС РФ № 24).
Предложенный Верховным Судом РФ подход вызывает возражения. По правилам квалификации продолжаемых преступлений, разработанным в теории и практике применения уголовного закона, продолжаемое преступление следует признавать оконченным только в том случае, если виновный достиг поставленной цели. В связи с этим, если цель виновного состояла в легализации (отмывании) денежных средств и (или) иного имущества, приобретенного в результате организованной преступной деятельности, в крупном размере путем совершения нескольких сделок, признавать оконченным рассматриваемое преступление с момента совершения хотя бы одной сделки или финансовой операции, на наш взгляд, нельзя. В таком случае цель преступления не достигнута (оговоримся, что речь идет исключительно о случаях, когда цель совершения преступления предполагает легализацию в крупном или особо крупном размере). По правилам квалификации продолжаемых преступлений такое деяние должно рассматриваться как покушение на легализацию (отмывание) денежных средств и (или) иного имущества, приобретенного в результате организованной преступной деятельности.
Исключение должны составлять случаи
На возможность установления уголовной ответственности за неосторожные случаи легализации преступных доходов указывается в международных документах. Так, в Конвенции Совета Европы об отмывании, выявлении и конфискации доходов от преступной деятельности и о финансировании терроризма (Варшава, 2005 год) сказано, что каждая Сторона может принять законодательные и другие необходимые меры, которые она сочтет необходимыми, чтобы квалифицировать в качестве преступлении?, согласно ее внутреннему законодательству, все или некоторые действия, указанные в Конвенции, в любом или всех из следующих случаев, когда преступник:
а) подозревал, что имущество является доходом, полученным преступным путем;
б) должен был предполагать, что имущество является доходом, полученным преступным путем.
Фактически этот опыт был реализован в уголовном законодательстве ФРГ, в котором указано, что кто по легкомыслию не распознает, что предмет получен в результате совершения противоправного деяния, наказывается лишением свободы на срок до двух лет или денежным штрафом.
В связи с этим представляется интересным рассмотрение возможности уголовной ответственности в подобных случаях согласно российскому уголовному законодательству.
1. В международных документах нет обязательств по установлению ответственности за неосторожные случаи легализации (отмывания) преступных доходов, связанные с неосведомленностью лица о преступном происхождении имущества. Более того, установление такой ответственности является скорее исключением из правил.
3. Ответственность за небрежную легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем в современной концепции российского уголовного права представляется излишней. Такие действия не обладают достаточной степенью общественной опасности, характерной для преступного деяния. При этом в том случае, если на лице лежала обязанность проверить характер происхождения имущества, в частности, при проведении банковских операций, то такое лицо может нести административную ответственность за неисполнение требований законодательства о противодействии легализации (отмыванию) преступных доходов. Уголовная ответственность в таком случае будет избыточной.
4. Невозможность наступления уголовной ответственности за неосторожную легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, предполагает в качестве обязательного признака вины в рассматриваемом деянии - осознание виновным лицом преступного характера происхождения денежных средств или иного имущества. На это же обстоятельство указывается в действующем постановлении Пленума ВС РФ: при квалификации содеянного по ст. 174 или ст. 175 УК РФ суду необходимо установить, что виновное лицо заведомо знало о преступном происхождении имущества, с которым совершало финансовые операции и другие сделки, а также действия по приобретению или сбыту. При этом, по смыслу закона, лицо может быть не осведомлено о конкретных обстоятельствах основного преступления.
В целом, подводя итог исследования признаков субъективной стороны легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, заметим следующее: предложения об установлении ответственности за неосторожную легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем являются необоснованными по следующим причинам:
а) излишне расширят пределы уголовной ответственности за рассматриваемое деяния;
б) не являются частью международных обязательств в сфере противодействия легализации (отмыванию) преступных доходов, а являются исключением из общего правила, остающегося на усмотрение отдельных государств.
1.2. Особенности уголовно-правовой квалификации легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенного в результате преступной деятельности. Проблемы отграничения легализации (отмывания) денежных средств и иного имущества, приобретенных преступным путем от смежных составов преступлений.
В статье 174 УК РФ предметом легализации (отмывания) являются денежные средства или иное имущество. Данный признак часто рассматривается учеными, которые выдвигают свои мнения о необходимости его корректировки.
Однако не менее проблемным является вопрос о том, могут ли выступать предметом легализации (отмывания) имущественные права, а также имущество, имеющее индивидуально-определенные признаки и подлежащее обязательной государственной регистрации, поскольку из анализа судебной статистики следует, что сделанные Пленумом Верховного Суда Российской Федерации2 разъяснения не оказывают большой практической пользы, а сам состав преступления требует доработки.
Следует сказать, что термин «имущественные права», используемый законодателем в составе ст. 174 УК РФ, не имеет достаточно четкого определения ни в гражданской, ни в уголовной, ни в какой-либо другой отрасли права9.
В теории гражданского права имущественные права представляют собой комплексную категорию, включающую вещные, обязательственные, исключительные, наследственные, а также смешанные права3. Основной интерес представляют вещные права, которые включают право собственности, а именно, право владения, пользования и распоряжения, поскольку проблема вещного права в рамках состава преступления, предусмотренного ст. 174.1 УК РФ, заключается в том, что возможность использовать имущественные права и имущество, имеющее индивидуально-определенные признаки, можно только при наличии зарегистрированных на такие предметы определенным образом прав.
Для рассмотрения данного вопроса интерес представляет правомочие распоряжения, являющееся составной частью права собственности, наделяющее владельца такого правомочия возможностью отчуждать имущество, определять его судьбу. Остальные правомочия владения и пользования, имеющие большое значение в гражданском праве, малопригодны для защиты действительных прав на имущество.
Правомочие распоряжения может возникнуть с момента государственной регистрации права собственности, т.е. действий, которые являются обязательными для лиц, желающих приобрести права на имущество. Данный порядок, например, действует в отношении объектов недвижимости, земельных участков.
Однако, как следует из ст. 174УК РФ, цель легализации заключается в придании правомерного вида владению, пользованию и распоряжению, т.е. праву собственности. Однако, как мы уже сказали, такие объекты гражданских прав, как имущественные права и имущество, имеющее индивидуально-определенные признаки, могут быть использованы в гражданском обороте только после приобретения на них права собственности, что не согласуется с целью легализации, которая в основном заключается в распоряжении.
Для совершения сделок, направленных на легализацию права распоряжения в отношении индивидуально-определенного имущества, подлежащего обязательной государственной регистрации, необходимо первоначально, как минимум, приобрести данное правомочие или же право собственности, поскольку, например при отсутствии такого права, невозможно совершение какой-либо сделки с недвижимым имуществом, так как юридически они не будут иметь правовых последствий и, соответственно, возможности легализации (отмывания).
Поэтому для совершения указанных в ст. 174 УК РФ действий необходимо в первую очередь приобрести право на имущество, т.е. фактически заполучить его. Но в таком случае возникает вопрос о необходимости квалификации дальнейших действий с имуществом как легализация (отмывание), поскольку если есть правомочие, то есть и само право.
Ответ в данном случае кроется в том, что если при совершении предикатного преступления преследовалась цель, заключающаяся в приобретении правомочия распоряжения на имущество, то предикатное преступление выступает одновременно и как преступление, при помощи которого было преступно приобретено имущество, и как преступление, целью которого являлось получение юридически подтвержденного права на него.
В связи с этим последующая сделка лица, виновного в совершении предикатного преступления с чужим имуществом, имеющим индивидуально-определенные признаки и подлежащим обязательной государственной регистрации, полученным им в результате совершения преступления, охватывается составом предикатного преступления, поскольку представляет собой акт распоряжения имуществом как своим собственным, право на которое было приобретено им преступным путем, что исключает возможность осуждения по ст. 174.1 УК РФ.
Подобные действия свидетельствуют лишь о том, что сделки с рассматриваемым имуществом совершаются в связи с невозможностью истребования предметов предикатного преступления в пользу действительно законного собственника.
Легализация (отмывание) денежных средств и (или) иного имущества, приобретенного преступным путем, является одной из наиболее распространенных форм вторичной преступной деятельности. Востребованность этого инструмента «обеления» доходов для криминального бизнеса очевидна, поскольку в современных условиях государственного контроля за оборотом денежных средств и иного имущества свободное распоряжение доходами, полученными в результате совершения преступления, становится крайне затруднительным, а порой почти невозможным. Особое значение данное обстоятельство приобретает для доходов, полученных в результате организованной преступной деятельности, которая ввиду своей специфики нацелена, как правило, на получение прибыли1. Исходя из сказанного, особую актуальность представляет исследование российского уголовного законодательства в сфере ответственности за легализацию (отмывание) денежных средств и (или) иного имущества, приобретенного в результате организованной преступной деятельности. В частности, важным аспектом является исследование проблем квалификации и квалифицированных видов рассматриваемого деяния.
В российском уголовном законодательстве квалифицирующие признаки преступлений, предусмотренных ст. 174 и ст. 174.1 УК РФ, идентичны.
В ч. 2 ст. 174 и ч. 2 ст. 174.1 УК РФ закреплена уголовная ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств и (или) иного имущества, совершенную в крупном размере. В ч. 4 ст. 174 и ч. 4 ст. 174.1 УК РФ установлена уголовная ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств и (или) иного имущества, совершенную в особо крупном размере. Согласно примечанию к ст. 174 УК РФ финансовыми операциями и другими сделками с денежными средствами или иным имуществом, совершенными в крупном размере, в настоящей статье и ст. 174.1 УК РФ признаются финансовые операции и другие сделки с денежными средствами или иным имуществом, совершенные на сумму, превышающую 1 млн 500 тыс. руб, а в особо крупном размере - 6 млн руб.
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 7 июля 2015 г. № 32 «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем» (далее - постановление Пленума ВС РФ № 32) отмечено, что в тех случаях, когда лицом совершены две и более финансовые операции или сделки с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными в результате совершения одного или нескольких основных преступлений, и обстоятельства их совершения свидетельствуют о едином умысле виновного на совершение указанных тождественных действий, содеянное следует рассматривать как единое продолжаемое преступление, подлежащее квалификации по соответствующим частям ст. 174 или ст. 174.1 УК РФ. При этом, не имеет значения, были ли приобретены преступные доходы в результате совершения одного или нескольких преступлений. Важно, что виновный совершает несколько преступных деяний, связанных с легализацией (отмыванием) денежных средств или иного имущества, приобретенного в результате организованной преступной деятельности, с единым умыслом.
В отмеченном постановлении Пленума также приведены правила квалификации в том случае, если виновному не удалось достигнуть поставленной цели: если лицо намеревалось легализовать (отмыть) денежные средства или иное имущество, приобретенные преступным путем (в результате совершения преступления), в крупном либо особо крупном размере посредством совершения нескольких финансовых операций или сделок, однако фактически легализованное имущество по независящим от этого лица обстоятельствам не образовало указанный размер, содеянное надлежит квалифицировать как оконченную легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества в крупном или особо крупном размере. Например, когда для легализации денежных средств в крупном размере лицом предполагалось провести две финансовые операции, но оно было задержано после завершения одной из операций на сумму, не образующую такой размер, содеянное должно квалифицироваться по ч. 2 ст. 174 УК РФ. Заметим, что схожий подход к квалификации деяний, совершенных в крупном и особо крупном размере, изложен в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» (далее - постановление Пленума ВС РФ № 24).
Предложенный Верховным Судом РФ подход вызывает возражения. По правилам квалификации продолжаемых преступлений, разработанным в теории и практике применения уголовного закона, продолжаемое преступление следует признавать оконченным только в том случае, если виновный достиг поставленной цели. В связи с этим, если цель виновного состояла в легализации (отмывании) денежных средств и (или) иного имущества, приобретенного в результате организованной преступной деятельности, в крупном размере путем совершения нескольких сделок, признавать оконченным рассматриваемое преступление с момента совершения хотя бы одной сделки или финансовой операции, на наш взгляд, нельзя. В таком случае цель преступления не достигнута (оговоримся, что речь идет исключительно о случаях, когда цель совершения преступления предполагает легализацию в крупном или особо крупном размере). По правилам квалификации продолжаемых преступлений такое деяние должно рассматриваться как покушение на легализацию (отмывание) денежных средств и (или) иного имущества, приобретенного в результате организованной преступной деятельности.
Исключение должны составлять случаи