Файл: Международное частное право в нотариальной деятельности (Источники правового регулирования нотариальной деятельности).pdf

На практике нотариусам желательно всегда опрашивать иностранного гражданина об ограничениях его дееспособности, фиксируя его заявление об этом в тексте нотариального акта. К сожалению, в отсутствие сотрудничества с иностранными государствами в области актов гражданского состояния российскому нотариусу приходится исходить только из презюмируемой законом добросовестности действий участников гражданского оборота (ст. 10 ГК). Данное положение тем не менее не исключает возможности для нотариуса отказать в совершении нотариального действия, если в ходе общения с иностранным гражданином у него возникли обоснованные сомнения в способности гражданина адекватно отражать действительность, понимать значение своих действий и (или) руководить ими. Здесь сложно дать какие-то практические рекомендации: как правило, чувство опасности вырабатывается у нотариуса вместе с накоплением опыта. Так или иначе, нотариусу при появлении у него обоснованных сомнений в умственных и (или) волевых способностях обратившегося лица желательно удостоверение сделки с его участием отложить для получения дополнительной информации. При этом не следует путать пороки воли и интеллекта с особенностями социализации иностранного гражданина преимущественно в иной культурной среде. Иногда характерное поведение представителей отдельных стран и регионов может выглядеть шокирующим и экспрессивным (Средиземноморье, Центральная и Южная Америка) или недостаточно автономным и решительным (Юго-Восточная Азия, мусульманские страны) в глазах российского юриста. Не допускается совершение нотариального действия в отношении иностранного гражданина, находящегося в состоянии алкогольного, наркотического или токсического опьянения любой, даже самой незначительной степени.

С учетом содержания коллизионных привязок п. п. 3 - 5 ст. 1195 ГК важным на практике является правильное установление места жительства иностранного гражданина, так как от этого будет зависеть и право, применимое при определении его правового положения, включая дееспособность . Поскольку речь идет о квалификации правовой категории "место жительства", определение его существенных признаков должно осуществляться в соответствии с российским материальным правом (п. 1 ст. 1187 ГК). Согласно ст. 20 ГК, местом жительства признается место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает. При этом в профильном законодательстве общее определение ГК о "постоянном или преимущественном проживании" дополняется рядом признаков:

- использование для проживания только жилых помещений (жилой дом, квартира, комната, жилое помещение специализированного жилищного фонда (служебное жилое помещение, жилое помещение в общежитии, жилое помещение маневренного фонда, жилое помещение в доме системы социального обслуживания населения и др.) либо иное жилое помещение);

- легальное основание для проживания: в качестве собственника по договору найма (поднайма), договору найма специализированного жилого помещения либо на иных основаниях, предусмотренных законодательством Российской Федерации;

- регистрация по месту жительства^[25].

Кроме того, в соответствии с п. 1 ст. 14 Федерального закона о миграционном учете постоянно или временно проживающий в Российской Федерации иностранный гражданин, обладающий правом пользования жилым помещением, находящимся на территории Российской Федерации, обязан в установленном порядке зарегистрироваться по адресу указанного помещения. Поэтому местом жительства иностранного гражданина на территории Российской Федерации должно признаваться жилое помещение, расположенное на территории Российской Федерации, в котором он зарегистрирован на законном основании, о чем делается соответствующая отметка в его паспорте. Однако в отношении иностранного гражданина, временно проживающего на российской территории (ст. 6 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 115-ФЗ), окончательный вывод о его действительном месте жительства должен делаться исходя из совокупности фактов, указывающих на преимущественное проживание в России или другом государстве, включая длительность и непрерывность проживания в конкретной стране. Место жительства иностранного гражданина не может определяться в России по месту его временного пребывания.

Базируясь лишь на российской концепции места жительства, разрешить вопрос о месте жительства иностранных граждан за рубежом несколько сложнее. Административная система обязательной регистрации физических лиц по месту жительства довольно редко встречается в иностранных правопорядках, что делает необходимым обращение к более общим и оценочным критериям определения места жительства гражданина. В частности, представляется возможным исходить здесь из широкого определения места жительства, заложенного в ст. 20 ГК, отбрасывая за неприменимостью критерии "использования жилого помещения для проживания", "легального основания для проживания" и "регистрации по месту жительства". Для этого нотариус может основываться на совокупности сведений, объективно указывающих на постоянное или преимущественное проживание иностранного гражданина за рубежом, например:

- фактическое длительное и непрерывное нахождение на территории определенного государства;

- право пользования определенным жилым помещением за рубежом и (или) несение затрат по его содержанию;

- легальный статус, позволяющий проживание на территории определенного государства;

- легальное, длительное и непрерывное нахождение членов семьи на территории определенного государства;

- работа за рубежом по бессрочному или долгосрочному трудовому контракту;

- статус налогового резидента иностранного государства;

- наличие избирательных прав в иностранном государстве и др.

Использование более гибкого подхода позволяет без нарушения основополагающих принципов национального права учесть некоторые распространенные в международной договорной практике и в иностранном праве механизмы определения места жительства гражданина, такие как: "обычное место жительства", "постоянная и временная резиденция", "центр жизненных интересов" и ряд других. В то же время в основание вывода о месте жительства гражданина за рубежом не могут быть положены некоторые зарубежные модели, основанные на юридических фикциях, например: "принцип минимальных контактов", "договорной домициль" и подобные им.

В практической деятельности следует учитывать, что возможность участия иностранных граждан, гражданская дееспособность которых установлена в соответствии с их личным законом, в нотариальном производстве не зависит по общему правилу от соблюдения ими административных правил нахождения на территории Российской Федерации. Иначе говоря, иностранец, нелегально находящийся на нашей территории, может в равной степени с российскими субъектами участвовать в гражданском обороте. Тем не менее несоблюдение императивных требований российских законов влечет наступление по отношению к нарушителям неблагоприятных последствий, в том числе применение мер ответственности. Нотариус специально уполномочен государством обеспечивать защиту общественного интереса в гражданском обороте: он отвечает за применение законов, имеющих общую значимость для всего социума. Поэтому во избежание негативных последствий как для заинтересованных лиц, так и для себя самого рекомендуется при наличии обоснованных сомнений проверять необходимость соблюдения таких норм иностранными лицами и до совершения нотариального действия предлагать им исполнить соответствующие обязанности . Однако их невыполнение a priori не влияет на гражданскую правосубъектность иностранного гражданина и, следовательно, на действительность совершаемых им в Российской Федерации юридических действий.

Б. Юридические лица.

В настоящее время иностранные юридические лица могут заниматься предпринимательской деятельностью непосредственно на территории Российской Федерации, включая и торговую деятельность, не создавая для этого каких-либо организационно-правовых структур, если в федеральном законодательстве не предусмотрены специальные изъятия. Наличие гражданской правосубъектности у иностранной организации не связано по общему правилу с фактом ее аккредитации, постановки на налоговый учет и соблюдения иных административных формальностей в месте осуществления такой деятельности на территории РФ. Однако, как и в случае с иностранными гражданами, нотариус обязан проинформировать представителей иностранной организации о негативных последствиях несоблюдения императивных требований российских законов и предложить им исполнить соответствующие публично-правовые обязанности.

Нотариус должен устанавливать правоспособность иностранной организации и полномочия ее представителей исключительно на основании ее национального закона. Правило п. 3 ст. 1202 ГК, в соответствии с которым организация не может ссылаться на ограничение полномочий ее органа или представителя на совершение сделки, неизвестное праву страны места ее совершения, не действует, если в удостоверении сделки принимает участие нотариус. В силу содержания своих полномочий нотариус обязан применить к определению гражданской право- и дееспособности иностранных лиц компетентный материальный закон, установленный на основании российских коллизионных правил. Следовательно, другая сторона всегда будет предполагаться знавшей о наличии ограничений полномочий органа или представителя иностранной компании, предусмотренных применимым иностранным правом. Необоснованное уклонение от применения материальных норм компетентного иностранного права при установлении правоспособности организации может повлечь ответственность нотариуса за причиненные другой стороне убытки, вызванные недействительностью сделки, совершенной неуполномоченной стороной.

При выборе применимого к правоспособности иностранной организации права может возникнуть проблема, что понимать под местом ее создания (учреждения). Данный вопрос касается квалификации юридических понятий и, следовательно, будет решаться в соответствии с российским правом (п. 1 ст. 1187 ГК).

Создание организации предполагает наличие сложного юридического состава, в котором определяющим является ее государственная регистрация. Так, в соответствии с п. 2 ст. 51 ГК юридическое лицо считается созданным с момента внесения данных о нем в единый государственный реестр. Именно с фактом государственной регистрации российское гражданское законодательство связывает наделение организаций гражданской правосубъектностью. Таким образом, под местом учреждения иностранной организации следует понимать государство, где она зарегистрирована.

В то же время законодательством ряда государств наделение организаций гражданской правосубъектностью не связывается с процедурой их регистрации. Например, в Дании существует полная свобода создания общественных объединений и отсутствует легальная процедура их создания и наделения правоспособностью. Такая организация правоспособна с момента фактического создания, который связан с принятием уставных документов членами объединения и началом осуществления уставной деятельности. В ряде других стран (Франция, Бельгия) действует уведомительный порядок создания общественных организаций, когда их правоспособность признается с момента направления в компетентный орган (МВД, Минюст, суд) уведомления по установленной форме. В этом случае следует исходить из установленной или подразумеваемой процедуры создания иностранной организации: место, где она юридически закончена, и будет местом учреждения организации. Для установления правоспособности такой организации может привлекаться специалист по иностранному праву для дачи юридического заключения в форме аффидевита или иного публично-правового документа, позволяющего установить содержание применимых норм иностранного закона^[26].

Специфику имеет также признание правоспособности в Российской Федерации иностранных организаций публичного права, т.е. организаций, которые полностью или частично созданы иностранным государством для осуществления каких-либо государственных полномочий или выполнения значимых для общества задач. Признание иностранного государства автоматически ведет к признанию действительности его публичного права. Соответственно, иностранные публичные организации должны признаваться в России при осуществлении легальной деятельности на российской территории. Необходимо обратить внимание на то, что наделение их правоспособностью может не связываться с регистрацией учредительных документов в каких-либо государственных реестрах и прямо вытекать из решения компетентного государственного органа за рубежом. Также компетенция публичной иностранной организации может прямо следовать из закона учредившего ее государства. Для установления правоспособности таких организаций могут использоваться как первичные нормативно-правовые акты, из которых следует факт создания и наделения компетенцией иностранной публичной организации, так и российские вторичные документы, свидетельствующие о прохождении процедур официальной аккредитации иностранной публичной организацией в МИД России.