Файл: Уголовно-правовая характеристика убийства по российскому законодательству.pdf
Добавлен: 13.03.2024
Просмотров: 52
Скачиваний: 2
Представляется, что Л. не мог в полной мере осознавать, что П. отказался от намерения лишить его жизни, в силу целого ряда причин, так как:
-посягательство не было прекращено - П. продолжал применять к Л. физическое насилие, удерживая его на полу лицом вниз;
-интенсивность предшествовавшего удержанию нападения характеризуется применением предметов, используемых в качестве оружия, и причинением средней тяжести вреда здоровью Л.;
- П. сопровождал свои действия угрозой убийством;
- сохранялась реальная угроза применения П. насилия, опасного для жизни Л., в случае продолжения физической борьбы оборонявшегося с посягавшим.
Т., находясь по месту своего жительства, распивала спиртные напитки вместе со своей знакомой А. Затем к ним пришел Б. Они втроем продолжили употреблять спиртные напитки. Б. потребовал от А. пойти с ним домой, но А. отказалась. Б. нанес удар А., от которого она упала на пол, и вытащил ее в коридор. Т. стала заступаться за А., отталкивая Б. от женщины. Б. схватил Т. и ударил ее о стенку прихожей, из-за чего она упала на пол. Б. начал душить Т., сжимая горло руками. А. оттолкнула Б. от Т., которая стала спиной отступать к себе на кухню. Б. преследовал Т., нанося ей удары в голову. Т. нащупала на столе нож и нанесла удар в грудную клетку Б., причинив ему тяжкий вред здоровью. А. и Т. совместно вытолкнули Б. за дверь и заперлись. Б. стучался несколько минут в дверь, но, видя, что женщины не открывают, отправился к соседям, которые вызвали ему скорую помощь. Т. признана судом виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 114 УК РФ[30].
Суд пришел к выводу о том, что у подсудимой имелось право на необходимую оборону, однако не было оснований реально опасаться за свою жизнь. Так, суд обращает внимание на то, что отсутствие реальной угрозы для жизни Т. во время действий Б. подтверждается установленными по делу обстоятельствами: Б. не использовал в ходе драки с Т. и А. каких-либо предметов и оружия, усиливающих травматическое воздействие; повреждения, причиненные Т., были незначительными и не вызвали какого-либо вреда здоровью последней, что подтверждается заключением эксперта.
Следует заметить, что удушение представляет собой способ совершения посягательства, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося лица. Возможность причинения смерти посредством удушения мужчиной лежащей на полу женщины представляется вполне реальной. Процесс удушения был прерван по независящим от Б. обстоятельствам, когда его оттолкнула вторая женщина. Необходимо учитывать, что посягательство еще не было окончено, когда Б. стал преследовать отступавшую от него Т.
В рассматриваемом примере предшествовавшие действия Б., сопряженные с насилием, опасным для жизни оборонявшейся Т., позволяют сделать вывод, что у женщины имелись основания полагать, что угроза ее жизни реальна, и она была вправе обороняться любыми доступными ей способами и средствами.
Похожее уголовное дело произошло в Курганской области. Районный суд признал Д. виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ. Однако судебная коллегия по уголовным делам Курганского областного суда отменила указанный приговор[31].
Ш. в состоянии сильного алкогольного опьянения устроил ссору, избил Д., угрожал ей убийством и душил ее. Тем самым Ш. совершил общественно опасное посягательство, сопряженное с насилием, опасным для жизни Д. Подобранным на месте происшествия ножом Д., обороняясь от общественно опасного посягательства со стороны Ш., несколько раз ударила его ножом в спину, но он, угрожая ей убийством, вновь начал наносить Д. удары кулаком по лицу. Д. нанесла ему удар ножом в грудь, причинив Ш. ранение, расценивающееся как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и повлекшее его смерть на месте происшествия. Судебная коллегия по уголовным делам Курганского областного суда оправдала Д. по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления[32].
Данный пример показывает ситуацию, когда оборонявшейся пришлось применить нож, чтобы избежать собственной смерти. И суд правильно квалифицировал содеянное, так как не вменил ей превышения пределов необходимой обороны. Суд указал на то, что после того, как Ш. перестал душить Д., общественно опасное посягательство с его стороны не прекратилось. Несмотря на то что Д. уже нанесла ему три удара ножом в спину, тот, угрожая ей убийством, продолжил наносить ей удары кулаком по лицу, своими действиями создавал реальную угрозу, опасную для ее жизни и здоровья. Для Д. наличие общественно опасного посягательства со стороны Ш. было реальным и сопряженным с насилием, опасным для ее жизни, в очень коротком временном интервале и давало ей право на оборону, которым Д. своевременно воспользовалась, нанеся еще один удар ножом[33].
Как показывает практика, даже при наличии Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление" нередки случаи неверной оценки правоприменителем содеянного, которые в дальнейшем исправляет вышестоящая инстанция.
Так, П. спровоцировал конфликт с С. и О., которые ушли, чтобы избежать его развития. П. вместе с двумя знакомыми с палками в руках стал преследовать С. и О. Осознавая опасность, О. позвонил жене и попросил вызвать полицию. Нападавшие догнали их и стали наносить удары палками. Желая отразить удары, С. подобрал палку, которую выронил один из друзей П., и стал защищаться ею, нанося удары П. От полученных повреждений П. скончался. По приговору Бокситогорского городского суда Ленинградской области С. осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Постановлением президиума Ленинградского областного суда состоявшиеся по делу судебные решения изменены и действия С. переквалифицированы на ч. 1 ст. 114 УК РФ. Президиум Ленинградского областного суда расценил посягательство на С. и О. как представляющее опасность для их жизни и здоровья, однако при данных обстоятельствах сделал вывод о явном несоответствии способа отражения нападения характеру и опасности посягательства. В итоге Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор суда и последующие судебные решения отменила, уголовное дело прекратила за отсутствием в действиях С. состава преступления[34].
Проведенный анализ уголовных дел, связанных с реализацией права на необходимую оборону, показывает, что правоприменитель не всегда может в полной мере оценить степень общественной опасности, угрожавшей оборонявшемуся. Представляется, что следует обратить внимание правоприменителя на то, что применение насилия, опасного для жизни, в начале посягательства свидетельствует об общественной опасности посягательства в целом. Требование от обороняющегося выделять опасные и неопасные для его жизни периоды в рамках одного посягательства противоречит как законодательству, так и рекомендациям, содержащимся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление"[35].
На практике по ст. 106 УК РФ квалифицируются практически все случаи умышленного причинения смерти новорожденному ребенку его матерью, вне зависимости от наличия установленных законом признаков. Несовершенством диспозиции ст. 106 УК РФ: все перечисленные объективные признаки, по сути, сводятся к одному лишь наличию психического расстройства, не исключающего вменяемости, вызванного влиянием родового процесса и связанных с ним обстоятельств.
Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, в рамках анализируемого состава также должно быть обусловлено влиянием родового процесса и (или) связанных с ним обстоятельств. Иначе невозможно адекватное соотношение положений ст. 106 УК РФ и ст. 22 УК РФ, регламентирующей состояние "ограниченной вменяемости" и его влияния на ответственность.
Следующим проблемным вопросом является определение субъекта преступления по ст. 106 УК РФ. На первый взгляд, все понятно: таковым выступает мать новорожденного ребенка. Однако практическая интерпретация данной категории вызывает множество вопросов и, как следствие, ошибки квалификации.
Во-первых, сложности возникают при оценке данного деяния, совершенного субъектом, не достигшим 16 лет. В соответствии со ст. 20 УК РФ ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка наступает с 16 лет. Однако при таком подходе действия лица, не достигшего установленного возрастного ценза, должны быть квалифицированы по ч. 2 ст. 105 УК РФ (как убийство заведомо беспомощного лица), т.к. ответственность за означенное деяние наступает с 14-летнего возраста. В соответствии с правилами квалификации общественно опасное деяние, совершенное лицом в возрасте от 14 до 16 лет, квалифицируется по статье Особенной части УК РФ, предусматривающей уголовную ответственность с 14-летнего возраста.
К сожалению, ранние роды - вполне распространенное явление, равно как и убийство несовершеннолетними матерями своих новорожденных детей. При действующем законодательном подходе одинаково характеризующимся лицам, совершившим идентичные преступные деяния, наказание назначается в кардинально разных пределах: по привилегированному составу, либо по квалифицированному, только на основании различного возраста. Вряд ли такие случаи можно считать проявлением принципов гуманизма, справедливости и равенства. Так, действия четырнадцатилетней школьницы, утопившей своего новорожденного ребенка в ванне, были квалифицированы по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. В другом случае семнадцатилетняя мать (уже имеющая одного ребенка), накрыла своего новорожденного младенца ватным одеялом и оставила умирать. Ее действия были квалифицированы по ст. 106 УК РФ.
Выходом из данной ситуации представляется внесение изменений в ч. 2 ст. 20 УК РФ. При регламентации составов с пониженным минимальным возрастом уголовной ответственности законодатель акцентировал внимание на особой общественной опасности соответствующих деяний; их распространенности в среде несовершеннолетних; одинаковом понимании содеянного с раннего возраста в целях возможности адекватного ужесточения наказания для виновных лиц. В то же время в соответствии с целями и задачами уголовного закона, его основополагающими принципами видится обоснованным учитывать и обстоятельства, способствующие улучшению положения виновного лица по тем же критериям.
Представляется, что справедливый и обоснованный уголовный закон должен учитывать социальные реалии, особенности и модификации общественных отношений и соответствующим образом отражать их в своих нормах.
Следующая проблема, касающаяся субъекта рассматриваемого преступления - содержательные аспекты статуса лица: особенности квалификации для биологической, генетической и суррогатной матери.
Биологическая мать - женщина, зачавшая, выносившая и родившая ребенка, генетическая - предоставившая свою яйцеклетку, суррогатная - выносившая и родившая биологически чужого ребенка.
Такой разноплановый подход и порождает на практике проблемы квалификации убийства новорожденного, совершенного различными "типами матерей". Действия любой женщины, родившей и впоследствии убившей ребенка, должны быть квалифицированы по ч. 2 ст. 105 УК РФ. Основанием смягчения ответственности по ст. 106 УК РФ является обусловленность содеянного отклонениями в психофизиологическом состоянии женщины, вызванными влиянием родового процесса и (или) связанных с ним обстоятельств. Таким образом, применение привилегированного состава возможно только в отношении женщины, выносившей и родившей ребенка. Генетическая (биологическая) мать (при наличии суррогатной) за совершение рассматриваемого деяния должна привлекаться к ответственности по ст. 105 УК РФ.
Еще одной проблемой надлежащей квалификации убийства новорожденного ребенка является вопрос о соучастии. По правилам квалификации соисполнители данного преступления должны нести ответственность по ст. 105 УК РФ (независимо от пола). Тем не менее, возникает вопрос надлежащей оценки действий матери, выступившей в анализируемом деянии в качестве подстрекателя, организатора или пособника.
Заключение
В заключении, подвожу итог и делаю следующие выводы, понятие убийства, исторически сформировалось в человеческой правовой культуре как понятие не правового действия посягательства на чужую жизнь совершаемое индивидом или группой лиц. Необходимым результатом квалификации деяния как убийства, я считаю, является наступление смерти потерпевшего.
Уголовный закон рассматривает три вида убийства:
1) так называемое простое (ч. 1 ст. 105 УК РФ);
2) квалифицированное (ч. 2 ст. 105 УК РФ);
3) привилегированное (ст. ст. 106 - 108 УК РФ).
Основной состав убийства, обычно именуемый простым, предполагает отсутствие как усиливающих (квалифицирующих), так и снижающих (привилегирующих) признаков.
