Файл: Юрисдикционный конфликт и диалог международных судов в процессе фрагментации международного права.doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 15.03.2024
Просмотров: 20
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
xxi. Такой конфликт ярко проявился в практике Международного суда ООН, Европейского суда по правам человека, Суда Европейского союза, Международного морского трибунала и других.
Юрисдикционный конфликт в международном судопроизводстве во многом является парадоксальным явлением. Это конфликт между органами, которые должны разрешать конфликты, относительно верховенства и способности выносить окончательные решения, то есть, он является не столько конфликтом права, сколько конфликтом правоприменения. Юрисдикционный конфликт международных судов принципиально отличается от юрисдикционного конфликта между государствами. Последний, по сути, является спором относительно способности государства применить своё национальное право для регулирования определённой ситуации в пространстве и времени, в то время как юрисдикционный конфликт международных судов является спором относительно полномочий определённого органа применить международное право в определённом споре, а также относительно юридической силы решений такого органа и способности других органов изменить или отменить такое решение. Следует согласиться с мыслью Х. Зауера о том, что юрисдикционный конфликт на поприще международного судопроизводства не является разновидностью юрисдикционного конфликта в классическом понимании. Скорее он выступает частным случаем фрагментации международно-правовой системы, возникающим вследствие нескоординированной деятельности международных судовxxii.
В рамках юрисдикционного конфликта можно выделить материально-правовые и процессуально-правовые аспекты. В материально-правовом смысле юрисдикционный конфликт проявляется в конфликте компетенций международных судов относительно разрешения определённого дела, а также принятии разными международными судами противоречивых решений по одному и тому же делу. Среди процессуальных аспектов можно выделить поиск международными акторами «удобных» судов для разрешения дела, возможность параллельного рассмотрения дел двумя или более международными судами, затягивание рассмотрения дел, сложности исполнения решенийxxiii.
Существование двух или более независимых международных судов, способных рассматривать одно и то же дело приводит к вероятности параллельного рассмотрения и принятия противоречивых решений. Нельзя не согласиться с Х. Зауером, который считает данную проблему «родовым понятием» (Oberbegrieff)
xxiv юрисдикционного конфликта. Действительно, возможность принятия противоречивых решений и делает юрисдикционный конфликт проблемой, требующей решения. Данная проблема неоднократно проявлялась на практике, в частности, в деле заводе смешанного оксидного топлива (MOX Plant case), которые одновременно рассматривались Международным морским трибуналомxxv, Постоянной палатой третейского судаxxvi и Судом Европейского союзаxxvii, а также в делах, которые были инициированы Грузией после конфликта в Южной Осетии в 2008 году одновременно в Международном суде ООН и в Европейском суде по правам человекаxxviii.
Основным процессуальным проявлением юридисдикционного конфликта является проблема поиска сторонами спора «удобных» судов. В англоязычной литературе оно получило меткое название «forum shopping»xxix, что можно перевести как «подбор форума», причём в понятие «форум» входят как судебные, так и арбитражные и другие внесудебные органы урегулирования споров. С увеличением количества международных судов, явление подбора форума перешло в международное публичное право. Не отрицая права суверенных государств на выбор способа разрешения споров между собой, необходимо отметить, что явление подбора форума характеризуется рядом негативных черт. Вследствие такого поведения международных акторов, выбор суда начинает диктоваться не правовыми, а политическими соображениями. Истец, выбирающий наиболее удобный для себя и наименее удобный для ответчика суд, очевидно, оказывается в заведомо выигрышном положенииxxx. В такой ситуации ответчик, стремясь ликвидировать преимущество истца, также вынужден обращаться к поискам удобного форума, что приводит к затягиванию рассмотрения дел, проблемам с признанием международными судами собственной юрисдикции, а также неисполнению решений судов. Общее снижение эффективности международной судебной системы представляется наиболее угрожающим следствием юрисдикционного конфликта.
Преодоление юрисдикционного конфликта либо максимальное смягчение его последствий выступает одной из основных задач, которая должна быть решена в процессе развития системы международного правосудия. Исследователями было предложено несколько возможных стратегий.
Так, Х. Зауер предлагает возлагать на международные суды обязательство прилагать усилия по избеганию юрисдикционных конфликтов. По мнению Х. Зауера, при принятии дела к производству международные суды должны определить свою «близость» к делу путём применения трёхзвенного теста. Во-первых, необходимо оценить возможности институционной кооперации при разрешении конкретного дела. Во-вторых, необходимо определить какой суд наиболее отвечает целям непредвзятого и быстрого разрешения дела. В-третьих, в зависимости от выводов, сделанных по результатам двух предварительных этапов, международный суд должен либо принять дело к рассмотрению, либо передать её в более компетентный международный суд
xxxi.
Н. Лавранос предлагает отталкиваться от европейского опыта в разрешении юрисдикционных конфликтов. По его мнению, международный суд должен признавать свою юрисдикцию и выносить решения по делу до тех пор, пока не установлен другой международный суд, полномочия которого больше отвечают целям разрешения делаxxxii. Как отмечает Н. Лавранос, применение предложенного им метода возможно только при условии соблюдения судами международной вежливости (comity)xxxiii, под которой он понимает определённое соглашение международных судов относительно взаимного уважения и добросовестности в разрешении споров.
Ещё одну стратегию преодоления юрисдикционного конфликта предлагает Я.К. Коган. Данный автор рассматривает международные суды как поставщиков услуг субъектам международного права, сравнивая международное правосудие с рынком услуг, где «в случае потери части рынка из-за отказа государств признавать их юрисдикцию, суды, как и любой другой поставщик товаров или услуг, приложат усилия для того, чтобы сделать себя более дружественными для пользователя»xxxiv.
Ряд авторов предлагает стратегию преодоления юрисдикционного конфликта через постепенное ограничение возможностей рассмотрения дел международными судами. По мнению Ю. Шени, первым шагом к разрешению проблемы должно стать определение пространственных и временных пересечений международных судебных юрисдикций. Второй шаг состоит в договорном размежевании юрисдикций международных судов относительно конкретных категорий делxxxv. С ним соглашается Е.У. Петерсман, который предлагает ввести категоризацию международных отношений по признаку суда, который рассматривает споры, возникающие из данных отношенийxxxvi.
Представляется, что указанные стратегии не противоречат друг другу и могут применяться одновременно. Так, для международно-правовых режимов с высоким уровнем интеграции возможно применение стратегий Х. Зауера и Н. Лавраноса, для режимов с высоким уровнем специализации – стратегия Я.К. Когана. Стратегии Ю. Шени и Е.У. Петерсмана могут быть постепенно внедрены в рамках всей международно-правовой системы.
В последние годы, необходимость сотрудничества и диалога была осознана самими международными судами. Ещё десять лет назад представлялась справедливой ирония Л.Р. Хельфера о «чудесной изоляции»xxxvii международных судов, в которой европейские суды редко исследуют решения Международного суда ООН, а тот, в свою очередь «вряд ли цитировал решения международных судов иных, чем его предшественник – Постоянная палата международного правосудия»
xxxviii. Недавняя международная судебная практика опровергла такую позицию, ярчайшим примером чего выступает диалог международных судов в Деле о заводе смешанного оксидного топлива.
Дело о заводе смешанного оксидного топлива (MOX Plant Case) возникло вследствие строительства Великобританией завода по производству смешанного оксидного топлива на берегу Ирландского моря, функционирование которого, по мнению Ирландии, могло привести к негативным последствиям для её экологии. После провала переговоров, Ирландия практически одновременно подала заявления в Постоянную палату третейского суда (25 октября 2001) и в Международный морской трибунал (9 ноября 2001). Заявления содержали требование о применении обеспечительных мер в виде запрета строительства завода Великобританией.
Международный морской трибунал подтвердил свою юрисдикцию в деле, однако отказался издавать приказ о применении обеспечительных мер, выразив обеспокоенность тем, что юрисдикция в деле потенциально могла быть признана Судом Европейских сообществ и отложив слушание дела до рассмотрения дела указанным судомxxxix.
В свою очередь, Постоянная палата третейского суда приняла дело к рассмотрению без оговоров, и рассмотрела проблему юрисдикции только после предъявления соответствующего требования в письменном меморандуме Великобритании. 23 июня 2003 г. Палата приостановила производство на стадии устных слушаний. Формулировка, применённая палатой, довольно показательна: «принимая во внимание соображения взаимного уважения, которые должны преобладать в отношениях между судебными институциями, обе из которых призваны определять права и обязанности государств, Суд считает неуместным продолжать производство путём слушания сторон об обстоятельствах дела в отсутствии решения указанной проблемы. Более того, процедура, которая может привести к вынесению двух конфликтующих решений относительно одного и того же самого вопроса, не будет способствовать разрешению спора сторон»xl.
В мае 2006 года Суд Европейских сообществ заявил, что юрисдикция в деле принадлежит именно ему, поскольку Конвенция ООН по морскому праву подписывалась и ратифицировалась Европейским советом, а не отдельными государствами, и что в момент подписания исключительная компетенция по рассмотрению вопросов, связанных с положениями Конвенции о загрязнении моря была передана Европейскому союзу
xli. Данное решение было исполнено Ирландией, отозвавшей свои предшествующие иски.
Анализ дела о заводе смешанного оксидного топлива демонстрирует, что первопричиной возникновения юрисдикционного конфликта стала норма
статьи 287 Конвенции ООН по морскому праву, которая позволяет сторонам избирать один или более способ судебного разрешения споров, в том числе, Международный морской трибунал, Международный суд ООН, арбитражный трибунал или специальный арбитражный трибунал по отдельным категориям делxlii. Такую норму сложно назвать иначе, чем приглашением к выбору удобного суда, чем и воспользовалась Ирландия. В свою очередь, решения международных судов в данном деле создают обнадёживающий прецедент. Дело о заводе смешанного оксидного топлива можно рассматривать как пример успешного практического разрешения абстрактных проблем пролиферации и фрагментации международного правосудия на основе описанной К. Лавраносом «взаимной вежливости» международных судов.
Решения, принятые в одном деле, не обязательно станут образцом для всех международных судов в схожих ситуациях. Дальнейшая пролиферация международного правосудия усугубит фрагментационные риски, в том числе, риск юрисдикционных конфликтов. Однако, она же вынудит международные судебные институции искать способы взаимодействия между собой, поскольку сами международные суды, очевидно, заинтересованы в исполнении своих решений, в особенности в свете императивизации своих юрисдикций. Качественное изменение международной судебной системы следует характеризовать не только в терминах пролиферации, фрагментации и императивизации, но и как поиск международными судами возможностей сотрудничества в форме диалога или установления формальных иерархических связей. В долгосрочной перспективе можно прогнозировать образование нескольких независимых и взаимодействующих систем международных судов, сформированных по региональному либо отраслевому признаку. В этом случае, взаимодействие будет происходить не между отдельными судами, а между системами. Количество взаимодействующих субъектов сократится, а потребность в сотрудничестве возрастёт, что будет способствовать созданию формальных правил разрешения юрисдикционных конфликтов.
i Колодкин Р.А. Фрагментация международного права? // Московский журнал международного права. 2005. № 2 (58). С. 38-61; См. также: Кислицина Н.Ф. Развитие системы международного права на современном этапе: автореферат дис. канд. юр. наук. М., 2007. – С. 17; Гнатовський М.М., Поєдинок О.Р. Фрагментація міжнародного права: проблема та можливі шляхи її вирішення / Актуальні проблеми політики. Збірник наукових праць. Одеса, 2008. – Вип. 34. – С. 314-323.
Юрисдикционный конфликт в международном судопроизводстве во многом является парадоксальным явлением. Это конфликт между органами, которые должны разрешать конфликты, относительно верховенства и способности выносить окончательные решения, то есть, он является не столько конфликтом права, сколько конфликтом правоприменения. Юрисдикционный конфликт международных судов принципиально отличается от юрисдикционного конфликта между государствами. Последний, по сути, является спором относительно способности государства применить своё национальное право для регулирования определённой ситуации в пространстве и времени, в то время как юрисдикционный конфликт международных судов является спором относительно полномочий определённого органа применить международное право в определённом споре, а также относительно юридической силы решений такого органа и способности других органов изменить или отменить такое решение. Следует согласиться с мыслью Х. Зауера о том, что юрисдикционный конфликт на поприще международного судопроизводства не является разновидностью юрисдикционного конфликта в классическом понимании. Скорее он выступает частным случаем фрагментации международно-правовой системы, возникающим вследствие нескоординированной деятельности международных судовxxii.
В рамках юрисдикционного конфликта можно выделить материально-правовые и процессуально-правовые аспекты. В материально-правовом смысле юрисдикционный конфликт проявляется в конфликте компетенций международных судов относительно разрешения определённого дела, а также принятии разными международными судами противоречивых решений по одному и тому же делу. Среди процессуальных аспектов можно выделить поиск международными акторами «удобных» судов для разрешения дела, возможность параллельного рассмотрения дел двумя или более международными судами, затягивание рассмотрения дел, сложности исполнения решенийxxiii.
Существование двух или более независимых международных судов, способных рассматривать одно и то же дело приводит к вероятности параллельного рассмотрения и принятия противоречивых решений. Нельзя не согласиться с Х. Зауером, который считает данную проблему «родовым понятием» (Oberbegrieff)
xxiv юрисдикционного конфликта. Действительно, возможность принятия противоречивых решений и делает юрисдикционный конфликт проблемой, требующей решения. Данная проблема неоднократно проявлялась на практике, в частности, в деле заводе смешанного оксидного топлива (MOX Plant case), которые одновременно рассматривались Международным морским трибуналомxxv, Постоянной палатой третейского судаxxvi и Судом Европейского союзаxxvii, а также в делах, которые были инициированы Грузией после конфликта в Южной Осетии в 2008 году одновременно в Международном суде ООН и в Европейском суде по правам человекаxxviii.
Основным процессуальным проявлением юридисдикционного конфликта является проблема поиска сторонами спора «удобных» судов. В англоязычной литературе оно получило меткое название «forum shopping»xxix, что можно перевести как «подбор форума», причём в понятие «форум» входят как судебные, так и арбитражные и другие внесудебные органы урегулирования споров. С увеличением количества международных судов, явление подбора форума перешло в международное публичное право. Не отрицая права суверенных государств на выбор способа разрешения споров между собой, необходимо отметить, что явление подбора форума характеризуется рядом негативных черт. Вследствие такого поведения международных акторов, выбор суда начинает диктоваться не правовыми, а политическими соображениями. Истец, выбирающий наиболее удобный для себя и наименее удобный для ответчика суд, очевидно, оказывается в заведомо выигрышном положенииxxx. В такой ситуации ответчик, стремясь ликвидировать преимущество истца, также вынужден обращаться к поискам удобного форума, что приводит к затягиванию рассмотрения дел, проблемам с признанием международными судами собственной юрисдикции, а также неисполнению решений судов. Общее снижение эффективности международной судебной системы представляется наиболее угрожающим следствием юрисдикционного конфликта.
Преодоление юрисдикционного конфликта либо максимальное смягчение его последствий выступает одной из основных задач, которая должна быть решена в процессе развития системы международного правосудия. Исследователями было предложено несколько возможных стратегий.
Так, Х. Зауер предлагает возлагать на международные суды обязательство прилагать усилия по избеганию юрисдикционных конфликтов. По мнению Х. Зауера, при принятии дела к производству международные суды должны определить свою «близость» к делу путём применения трёхзвенного теста. Во-первых, необходимо оценить возможности институционной кооперации при разрешении конкретного дела. Во-вторых, необходимо определить какой суд наиболее отвечает целям непредвзятого и быстрого разрешения дела. В-третьих, в зависимости от выводов, сделанных по результатам двух предварительных этапов, международный суд должен либо принять дело к рассмотрению, либо передать её в более компетентный международный суд
xxxi.
Н. Лавранос предлагает отталкиваться от европейского опыта в разрешении юрисдикционных конфликтов. По его мнению, международный суд должен признавать свою юрисдикцию и выносить решения по делу до тех пор, пока не установлен другой международный суд, полномочия которого больше отвечают целям разрешения делаxxxii. Как отмечает Н. Лавранос, применение предложенного им метода возможно только при условии соблюдения судами международной вежливости (comity)xxxiii, под которой он понимает определённое соглашение международных судов относительно взаимного уважения и добросовестности в разрешении споров.
Ещё одну стратегию преодоления юрисдикционного конфликта предлагает Я.К. Коган. Данный автор рассматривает международные суды как поставщиков услуг субъектам международного права, сравнивая международное правосудие с рынком услуг, где «в случае потери части рынка из-за отказа государств признавать их юрисдикцию, суды, как и любой другой поставщик товаров или услуг, приложат усилия для того, чтобы сделать себя более дружественными для пользователя»xxxiv.
Ряд авторов предлагает стратегию преодоления юрисдикционного конфликта через постепенное ограничение возможностей рассмотрения дел международными судами. По мнению Ю. Шени, первым шагом к разрешению проблемы должно стать определение пространственных и временных пересечений международных судебных юрисдикций. Второй шаг состоит в договорном размежевании юрисдикций международных судов относительно конкретных категорий делxxxv. С ним соглашается Е.У. Петерсман, который предлагает ввести категоризацию международных отношений по признаку суда, который рассматривает споры, возникающие из данных отношенийxxxvi.
Представляется, что указанные стратегии не противоречат друг другу и могут применяться одновременно. Так, для международно-правовых режимов с высоким уровнем интеграции возможно применение стратегий Х. Зауера и Н. Лавраноса, для режимов с высоким уровнем специализации – стратегия Я.К. Когана. Стратегии Ю. Шени и Е.У. Петерсмана могут быть постепенно внедрены в рамках всей международно-правовой системы.
В последние годы, необходимость сотрудничества и диалога была осознана самими международными судами. Ещё десять лет назад представлялась справедливой ирония Л.Р. Хельфера о «чудесной изоляции»xxxvii международных судов, в которой европейские суды редко исследуют решения Международного суда ООН, а тот, в свою очередь «вряд ли цитировал решения международных судов иных, чем его предшественник – Постоянная палата международного правосудия»
xxxviii. Недавняя международная судебная практика опровергла такую позицию, ярчайшим примером чего выступает диалог международных судов в Деле о заводе смешанного оксидного топлива.
Дело о заводе смешанного оксидного топлива (MOX Plant Case) возникло вследствие строительства Великобританией завода по производству смешанного оксидного топлива на берегу Ирландского моря, функционирование которого, по мнению Ирландии, могло привести к негативным последствиям для её экологии. После провала переговоров, Ирландия практически одновременно подала заявления в Постоянную палату третейского суда (25 октября 2001) и в Международный морской трибунал (9 ноября 2001). Заявления содержали требование о применении обеспечительных мер в виде запрета строительства завода Великобританией.
Международный морской трибунал подтвердил свою юрисдикцию в деле, однако отказался издавать приказ о применении обеспечительных мер, выразив обеспокоенность тем, что юрисдикция в деле потенциально могла быть признана Судом Европейских сообществ и отложив слушание дела до рассмотрения дела указанным судомxxxix.
В свою очередь, Постоянная палата третейского суда приняла дело к рассмотрению без оговоров, и рассмотрела проблему юрисдикции только после предъявления соответствующего требования в письменном меморандуме Великобритании. 23 июня 2003 г. Палата приостановила производство на стадии устных слушаний. Формулировка, применённая палатой, довольно показательна: «принимая во внимание соображения взаимного уважения, которые должны преобладать в отношениях между судебными институциями, обе из которых призваны определять права и обязанности государств, Суд считает неуместным продолжать производство путём слушания сторон об обстоятельствах дела в отсутствии решения указанной проблемы. Более того, процедура, которая может привести к вынесению двух конфликтующих решений относительно одного и того же самого вопроса, не будет способствовать разрешению спора сторон»xl.
В мае 2006 года Суд Европейских сообществ заявил, что юрисдикция в деле принадлежит именно ему, поскольку Конвенция ООН по морскому праву подписывалась и ратифицировалась Европейским советом, а не отдельными государствами, и что в момент подписания исключительная компетенция по рассмотрению вопросов, связанных с положениями Конвенции о загрязнении моря была передана Европейскому союзу
xli. Данное решение было исполнено Ирландией, отозвавшей свои предшествующие иски.
Анализ дела о заводе смешанного оксидного топлива демонстрирует, что первопричиной возникновения юрисдикционного конфликта стала норма
статьи 287 Конвенции ООН по морскому праву, которая позволяет сторонам избирать один или более способ судебного разрешения споров, в том числе, Международный морской трибунал, Международный суд ООН, арбитражный трибунал или специальный арбитражный трибунал по отдельным категориям делxlii. Такую норму сложно назвать иначе, чем приглашением к выбору удобного суда, чем и воспользовалась Ирландия. В свою очередь, решения международных судов в данном деле создают обнадёживающий прецедент. Дело о заводе смешанного оксидного топлива можно рассматривать как пример успешного практического разрешения абстрактных проблем пролиферации и фрагментации международного правосудия на основе описанной К. Лавраносом «взаимной вежливости» международных судов.
Решения, принятые в одном деле, не обязательно станут образцом для всех международных судов в схожих ситуациях. Дальнейшая пролиферация международного правосудия усугубит фрагментационные риски, в том числе, риск юрисдикционных конфликтов. Однако, она же вынудит международные судебные институции искать способы взаимодействия между собой, поскольку сами международные суды, очевидно, заинтересованы в исполнении своих решений, в особенности в свете императивизации своих юрисдикций. Качественное изменение международной судебной системы следует характеризовать не только в терминах пролиферации, фрагментации и императивизации, но и как поиск международными судами возможностей сотрудничества в форме диалога или установления формальных иерархических связей. В долгосрочной перспективе можно прогнозировать образование нескольких независимых и взаимодействующих систем международных судов, сформированных по региональному либо отраслевому признаку. В этом случае, взаимодействие будет происходить не между отдельными судами, а между системами. Количество взаимодействующих субъектов сократится, а потребность в сотрудничестве возрастёт, что будет способствовать созданию формальных правил разрешения юрисдикционных конфликтов.
i Колодкин Р.А. Фрагментация международного права? // Московский журнал международного права. 2005. № 2 (58). С. 38-61; См. также: Кислицина Н.Ф. Развитие системы международного права на современном этапе: автореферат дис. канд. юр. наук. М., 2007. – С. 17; Гнатовський М.М., Поєдинок О.Р. Фрагментація міжнародного права: проблема та можливі шляхи її вирішення / Актуальні проблеми політики. Збірник наукових праць. Одеса, 2008. – Вип. 34. – С. 314-323.
