Файл: Ветров А.А. Семиотика и ее основные проблемы.pdf

ный характер. И это понятно: чтобы смысло­ вое значение могло отсылать к любому пред­ мету, оно должно иметь неограниченный диа­ пазон значимостей.

Природа предметного значения иная. Как и в случае со смысловым значением, некото­ рая совокупность звуков или обладает пред­ метным значением, или не обладает им. Если разные совокупности звуков не имеют пред­ метного значения, то в этом отношении они совершенно одинаковы. Здесь повторяется покамест та же картина, какая знакома нам в связи с анализом смыслового значения. Но дальше начинается существенное различие: совокупности звуков, обладающие предмет­ ным значением, тоже не отличаются ничем друг от друга в отношении предметного значения.

Чтобы наша мысль была ясной, возьмем конкретные примеры. Слова «Принеси ста­ кан воды!», обращенные к какому-нибудь лицу, отсылают его к определенному пред­ мету, указывая на необходимость совершить определенное действие, т. е. имеют для него предметное значение. Слова «Убери книгу со стола!»' или даже «Сегодня на улице очень холодно», произнесенные в аналогичных об­ стоятельствах, также обладают предметным значением: они отсылают кого-то к чему-то. Отличается ли предметное значение одних слов от предметного значения других? Если бы вопрос был поставлен таким образом от­ носительно смыслового значения, то ответом было бы безусловное «да», ибо смысловое значение слов «Принеси стакан воды!» пе

и

то же самое, что смысловое значение слов «Убери книгу со стола!» или «Сегодня на улице очень холодно». Но что касается пред­ метного значения этих предложений, то от­ вет будет иным, а именно: предметное значе­ ние всех их одинаково. Оно равно единице (если наличие предметного значения обозна­ чать условно единицей, а его отсутствие — цифрой нуль).

Это обусловлено характером предметного значения. Предметное значение есть не обоз­ начаемый знаком предмет, а особенность самого знака. Знак, поскольку он является знаком, отсылает к предмету. И с этой сторо­ ны все знаки именно как знаки абсолютно одинаковы. В ответ на это могут сказать, что между знаками есть все же различие: один знак отсылает к одному предмету, дру­ гой — к другому предмету и т. д. Да, это так! Но то, к какому конкретному предмету отсылает знак, определяется не предметным, а смысловым значением. Обладать предмет­ ным значением есть не что иное, как отсылать к предмету. Характеризуя предметное зна­ чение, мы отвлекаемся от того, к какому именно предмету отсылает знак. Нас интере­ сует лишь его способность указывать на предмет. Такая абстракция весьма полезна, как мы уже говорили, при определении по­ нятия знака. Нужно только не забывать, что область предметного значения ограничи­ вается простой отсылкой к предмету. К ка­ кому предмету отсылает знак, это зависит уже от смыслового значения. С этой точки зрения не только предложения «Принеси

32

стакан воды!», «Сегодня на улице холодно» и т. д. имеют одинаковое предметное значе­ ние,— предметное значение звонка является для собаки тем же самым, что и предметное значение слов «Принеси стакан воды!» для человека, а также предметное значение свист­ ка для черепашки. Во всех случаях оно равно единице.

Таким образом, на вопрос о том, каково предметное значение, например, какой-ни­ будь совокупности звуков, можно дать лишь два ответа: 1) положительный: оно равно единице (это значит, данная совокупность звуков обладает предметным значением, отсылает к предмету, т. е. является знаком) и 2) отрицательный: оно равно нулю (это значит, данная совокупность звуков не име­ ет предметного значения, т. е. не функцио­ нирует в качестве знака). На вопрос же о том, каково смысловое значение некоторой сово­ купности знаков, возможен не только поло­ жительный и отрицательный ответ; если ответ положителен, иными словами, если некото­ рой совокупности звуков присуще смысловое значение, то опять законен вопрос: «А како­ во оно?» И ответов на него будет столько, сколько существует звучаний, наделенных различным смыслом. Обозначим условно эти ответы цифрами 1, 2, 3, 4...П, а отрицатель­ ный ответ — нулем. Тогда на вопрос о смыс­ ловом значении любого выражения мы обя­ заны ответить так: или 0, или 1, или 2, или 3... или п, в то время как предметное значе­ ние может быть или 0, или 1.

§ 3. Критический разбор некоторых определений знака

После того как было дано определение знака и раскрыто его предметное и смысловое значение, полезно остановиться на некоторых других определениях знака. Их анализ поз­ волит познакомиться с типичными ошибками, которые возможны в данном случае. Кроме того, сопоставление с другими определени­ ями лучше выявит специфику нашего соб­ ственного определения знака.

Очень часто отличительную черту знака усматривают в том, что он заменяет обозна­ чаемый им предмет. Нам кажется, что по­ добного рода формулировки неверны. Когда один предмет действительно заменяет другой (например, маргарин масло или сахарин сахар), то на заменитель переносятся те дей­ ствия, какие совершались бы над самим заменяемым предметом. Объектом действий становится заменитель (маргарин вместо мас­ ла, сахарин вместо сахара и т. п.). Иначе обстоит дело при наличии знаковой ситуации. Животное, человек или кибернетическая машина не совершают над знаком тех же дей­ ствий, какие они совершают над предметом. Знак пробуждает действие, объектом кото­ рого является не сам знак, а обозначаемый предмет. Следовательно, знак не заменяет обозначаемого предмета. Он выполняет иную функцию: отсылает к обозначаемому пред­ мету, указывает на этот предмет, направляет на него мысли или действия организованной системы." Это вполне соответствует природе

34

знака, который не является целью сам по себе, а есть лишь средство достижения цели. Его назначение — отослать к предмету, под­ готовить организованную систему к встрече

спредметом или помочь ей избежать этой встречи, если она нежелательна.

Далее, наше определение знака было сфор­ мулировано таким образом, чтобы охватить всю совокупность знаковых ситуаций у че­ ловека, животных и кибернетических уст­ ройств. Основной недостаток большинства определений знака как раз и состоит в том, что они слишком узки, т. е. не распростра­ няются на все знаковые ситуации. Проанали­ зируем два типичных примера.

Всвоей книге «Семантика», изданной в Париже в 1955 г., П. Гиро, определяя знак, пишет: «Знак есть раздражитель, связанный

сдругим раздражителем, умственный об­ раз которого он пробуждает». Это определе­

через понятие смыслового значения — через понятие умственного образа, пробуждаемого некоторым раздражителем. А мы уже видели, что одного смыслового значения недостаточ­ но для создания знаковой ситуации: слово может пробуждать смысловое значение, не становясь от этого знаком (см. выше пример с учеником, заучивающим глаголы).

Но даже если предположить, что в ука­ занном определении отсылка к предмету подразумевается, это определение все равно оказывается неправильным. Во-первых, как

и всякое определение вообще, определение знака должно упоминать лишь о признаках, каждый из которых необходим, а все вместе взятые достаточны для отличения данного явления от других явлений. Мы уже знаем, что для выделения знака достаточно двух признаков (если не производить их дальней­ шего расчленения): «быть чувственно-воспри- нимаемым предметом» и «отсылать органи­ зованную систему к другому предмету», так что указание на смысловое значение в рамках определения знака излишне. Когда П. Гиро вводит понятие смыслового значения (умственного образа), то он, по существу, переходит от определения знака к его ха­ рактеристике — более развернутой форме нашего знания о предмете, поскольку в характеристике можно указывать любые необходимые признаки предмета, а не только те, которые достаточны для его отличения от других предметов. Во-вторых, если бы ис­ следователь, характеризуя знак, захотел упо­ мянуть о смысловом значении, то это нужно было бы сделать не так, как это делает Г1. Гиро. Мы обязаны были бы сказать при­ мерно так: знак есть раздражитель, отсылаю­ щий к другому раздражителю при помощи смыслового значения. А у П. Гиро говорится иначе: знак есть раздражитель, отсылающий

кдругому раздражителю при посредстве умственного образа. Подобное истолкование знака слишком узко. Дело в том, что отсылка

кпредмету путем пробуждения соответству­ ющего умственного образа характерна в основном для знаковых ситуаций человека.

36

Такой отсылки нет в кибернетических уст­ ройствах и, надо полагать, у большинства животных. Исключением могут быть лишь высшие позвоночные, обладающие, как го­ ворит об этом психология, представлениями. Следовательно, определение II. Гиро, по существу, ограничивается лишь знаковыми ситуациями у человека. Такой подход слиш­ ком односторонен в свете данных современной науки.

Другое типичное сужение определения знака получается при бихевиористском ис­ толковании проблемы знака, характерном и для основоположника семиотики Ч. Морриса, который считал науку о знаках частью науки

оповедении.

Ч. Моррис связывает понятие знака с

понятием предрасположения к действию. По его мнению, знак отличается от простого раздражителя, не выполняющего знаковой функции, тем, что вызывает предрасположе­ ние к действию в организме (животном или человеке), который его воспринимает. Ч. Мор­

И хотя сам Ч. Моррис не употребляет понятия отсылки, его характеристика знака по смыс­ лу может быть выражена в следующей форме, более удобной для анализа: знак есть пред­ мет, отсылающий к другому предмету при помощи предрасположения к действию. Само предрасположение к действию выступает в качестве смыслового значения знака.

Характеристика, даваемая Ч. Моррисом знаку, должна была бы относиться ко всем

¿7

знаковым ситуациям. На самом же деле она не предусматривает знаковых ситуаций у кибернетических устройств и даже не охва­

ситуациям у человека. Разъясняя свое пони­ мание знака, Ч. Моррис приводит пример с человеком, который едет на машине в город. Его останавливает прохожий и предупреж­ дает, что на дороге обвал. У водителя маши­ ны возникает предрасположение к совер­ шению ряда действий, необходимых для преодоления препятствия (он доезжает до поворота, сворачивает на другую дорогу и т. д.). Звуки, произнесенные прохожим, являются для водителя знаком препятствия на дороге, к которому они отсылают его, порождая предрасположение к соответству­ ющему действию.

По поводу этих разъяснений заметим следующее. Состояние водителя, услышавше­ го об обвале на дороге, можно в принципе охарактеризовать как предрасположение к действию. В этом нет ничего ошибочного. Но чтобы понятие предрасположения к дей­ ствию принесло реальную пользу, нужно четко определить его содержание. А как раз этого у Ч. Морриса и нет. Ч. Моррис, по существу, определяет предрасположение к действию чисто отрицательно. Мы узнаем, что предрасположение к действию не явля­ ется ни физиологической реакцией, ни умст­ венным образом, ни эмоцией. Но если из того

38