Файл: Программа Уголовное право.docx

ВУЗ: Не указан

Категория: Не указан

Дисциплина: Не указана

Добавлен: 28.04.2024

Просмотров: 26

Скачиваний: 0

ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
деятельности по ресоциализации лиц, освобождаемых из мест лишения свободы2.

На основе такого понимания рецидива впоследствии сложилось криминологическое понятие рецидива. Так, термин «множественность преступлений» и его содержание было введено и раскрыто, прежде всего, в исследованиях криминологического направления (работах А.М. Яковлева3, С.П. Бузыновой и др.). В криминологической науке понятие рецидива рассматривалось в различных аспектах. Так, по мнению С.П. Бузыновой, под криминологическим рецидивом преступлений понимается совершение уголовнонаказуемых деяний как лицами, к которым применялось уголовное наказание

либо меры, его заменяющие, независимо от снятия или погашения судимости

за прежние преступления, так и лицами, к которым уголовно-правовые меры

воздействия по тем или иным причинам не применялись4.

Термин множественность стали широко применять и представители

теории уголовного права, выделяя самостоятельные ее формы: повторность,

неоднократность, совокупность, рецидив5. В рамках нашего исследования

рассмотрим более подробно легальный рецидив, его понятие и роль в право-

// Наука и образование; хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2013. № 1. С. 81-89.

1 См.: Криволапов Г.Г. Множественность преступлений (неоднократность, совокупность, рецидив): лекция. М., 1997. С. 9-12.

2

См.: Досаева Г.С. Множественность преступлений: генезис и перспективы развития уголовно-правового института. М., 2015. С. 12-17.

3 Яковлев А.М. Совокупность преступлений по советскому уголовному праву. М.,

1960; Яковлев А.М. Борьба с рецидивной преступностью. М., 1964. С. 40-43.

4 Бузынова С.П. Множественность преступлений. М., 1989. 5-7.

5 См.: Дагель П.С. Множественность преступлений: лекция. Владивосток, 1969;

Криволапов Г.Г. Множественность преступлений по советскому уголовному праву. М.,

1974.30

применительной практике. Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. не содержал в

Общей части норм, регламентирующих пределы ответственности при рецидиве преступлений, а акцентировал внимание судов на оценке рецидивных

проявлений в отдельных конкретных статьях Особенной части УК. Например, в ч. 2 ст. 79 УК РСФСР в качестве квалифицирующего признака было

признано повторное и упорное уклонение от платежа отдельными гражданами налогов, денежных или натуральных, или отказ от исполнения повинностей, подтверждающих злостность неплательщиков. За получение взятки


должностным лицом при наличии прежней судимости за взятку или неоднократное получение взятки могла быть назначена высшая мера наказания с

конфискацией имущества (ч. 2 ст. 114 УК РСФСР). Именно в этом законодательном акте России впервые был использован термин «рецидивист». Так, ст.

140а УК РСФСР гласила: «Лица, занимающиеся незаконным приготовлением

и хранением спиртных напитков в виде промысла (рецидивисты), караются

лишением свободы на срок не ниже 3-х лет с конфискацией имущества».

Специальный рецидив как квалифицирующий признак при умышленном убийстве был включен в ст. 142 УК РСФСР – совершение лицом, уже

отбывшим наказание за умышленное убийство. Статья 183 УК РСФСР регламентировала ответственность за насильственный грабеж, «совершенный

рецидивистом или группой лиц (шайкой)».

В Уголовном кодексе РСФСР 1926 г. законодатель не предусмотрел

новых аспектов в регламентации ответственности за рецидив, более того,

был исключен термин «рецидивист». Однако уже в постановлении ВЦИК

РСФСР от 26 марта 1928 г. «О карательной практике и состоянии мест заключения»1 было отмечено: необходимо применять суровые меры репрессии

исключительно в отношении классовых врагов и деклассированных преступников-профессионалов и рецидивистов; дополнять назначение суровых мер

репрессии в отношении перечисленных элементов не менее строгим осу-

1

Постановление ВЦИК РСФСР от 26 марта 1928 г. «О карательной практике и состоянии мест заключения» // Еженедельник Советской юстиции. 1928. № 14.31

ществлением приговоров.

Важнейшим этапом становления института рецидива преступлений

явилось дополнение УК РСФСР 1960 г. статьей 241, в которой было закреплено понятие особо опасного рецидивиста. Законодатель с учетом качественных и количественных критериев выделил 4 группы лиц, признаваемых

таковыми:

1. Лицо, ранее осуждавшееся к лишению свободы за особо опасное

государственное преступление.

2. Лицо, ранее два раза в любой последовательности осуждавшееся к

лишению свободы за особо опасное государственное преступление.

3. Лицо, ранее три раза или более в любой последовательности осуждавшееся к лишению свободы за злостное хулиганство.

4. Лицо, отбывающее наказание в виде лишения свободы за какое-либо

из преступлений, перечисленных в пунктах 2 и 3 части первой названной

статьи, и вновь совершившее умышленное преступление, за которое оно

осуждается к лишению свободы на срок не ниже пяти лет.



Суд, рассматривая вопрос о признании лица особо опасным рецидивистом, учитывал личность виновного, степень общественной опасности совершённых преступлений, их мотивы, степень осуществления преступных

намерений, степень и характер участия в совершении преступлений и другие

обстоятельства дела. Решение суда должно было быть мотивировано в приговоре. При решении вопроса о признании лица особо опасным рецидивистом не учитывалась судимость за преступление, совершённое этим лицом в

возрасте до восемнадцати лет, а также судимость, которая снята или погашена в установленном законом порядке1. Признание лица особо опасным рецидивистом отменялось при снятии с него судимости2.

1 См.: Жарких Е.А. Рецидив и совокупность преступлений как формы множественности: законодательные и доктринальные подходы к их понятию и соотношению. С. 87-

93.

2 См.: Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. (ст. 241) // Бытко Ю.И., Бытко С.Ю. Указ.

соч. С. 596-598.32

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. не содержал понятия «совокупность

приговоров», но правила назначения наказания при совершении нескольких

преступлений и по нескольким приговорам, тем не менее, были определены в

ст. 40 и 41 УК. Кроме того, в ст. 45 УК были регламентированы правила

назначения наказания условно осужденному в случае совершения им нового

преступления1.

Таким образом, проведенный анализ показывает, как в уголовноправовой доктрине и в российском уголовном законодательстве постепенно

определялись признаки и нормативные параметры института рецидива:

1) повышенная общественная опасность рецидива, рецидивной преступности, острота проблем ее преодоления всегда была объектом внимания

представителей различных уголовно-политических учений (теорий) и школ

уголовного права. Сердцевину любой из школ составляют две категории:

преступление и наказание, а также связанные с ними понятия криминализации и декриминализации, пенализации и депенализации. Следует отметить,

что проблема борьбы с рецидивом рассматривалась, в большей степени – в

рамках института назначения наказания и ресоциализации преступника как

панацеи от повторного совершения преступления;

2) в работах первых основоположников теории уголовного права Аристотеля, Цицерона, Платона принималось во внимание, что прежняя судимость изменяет даже объективное значение деяния, изменяет размер вреда,


страха, опасения, внушаемого преступным деянием. Еще более оснований

для изменения ответственности усматривается в субъективном элементе:

степень закоренелости, привычка к преступлению, определяющая преступную волю и придающая ей особо опасный характер, являются, несомненно,

обстоятельствами, относящимися к вновь совершенному деянию;

3) уголовно-правовое «обрамление» институт повторности (рецидива)

1 См.: Жарких Е.А. Рецидив и совокупность преступлений как формы множественности: законодательные и доктринальные подходы к их понятию и соотношению. С. 87-

93.33

получил в работе яркого представителя классической школы уголовного права Ч. Беккариа «О преступлениях и наказаниях». Этот институт традиционно

для того времени рассматривался в разделе наказания. По мнению автора,

цель наказания заключается не в истязании и мучении человека, и не в том,

чтобы воспрепятствовать, сделать несуществующим уже совершенное преступление, а в том, чтобы воспрепятствовать виновному вновь нанести вред

обществу и удержать других от совершения того же;

4) в рамках антропологической школы уголовного права на первом

этапе ее развития решение проблемы повторности (рецидива) было предрешено теорией «преступного человека». По утверждению Ч. Ломброзо, среди

человеческого рода существует особый физический или духовно-физический

тип, т.е. прирожденный преступник. В связи с таким подходом к пониманию

сущности преступления становится бессмысленным принимать какие-либо

профилактические меры. Преодоление рецидива будет заключаться в применении наказания, которое исключит возможность совершать подобные преступления (смертная казнь, кастрация, стерилизация и т. п.). В итоге формировалась биологическая или антропологическая точка зрения на преступление, на причины рецидива;

5) наряду с антропологической позицией, формировалась и другая точка зрения – социологическая, согласно которой преступление является событием в жизни конкретного общества и корни его следует искать в общественных отношениях. В этой связи Франц фон Лист отмечал, что «с биологической точки зрения преступление является событием в жизни отдельного человека, которое должно быть объяснено природой и индивидуальностью этого отдельного человека»;

6) взгляды представителей социологической школы уголовного права,

придерживающихся теории социальной обусловленности преступности,

наряду с биологическими факторами, были наиболее практически значимыми. Они являлись сторонниками позиции комплексного характера социальноправовых мер борьбы с преступностью, центром которых является личность;34


7) отмеченные идеи представителей всех школ в той либо иной мере

нашли отражение в работах представителей отечественной теории уголовного права – М.Н. Гернета, Н.С. Таганцева, Л.С. Белогриц-Котляревского, Н.А.

Неклюдова, И.Я. Фойницкого и др., а равно и в законодательстве Российской

Империи;

8) в уголовном законодательстве дореволюционной России по аналогии

с европейскими источниками права употреблялся термин «повторение» преступления, а не рецидив. Так, ст. 138 Уложения о наказаниях уголовных и

исправительных 1845 г. устанавливала правила назначения наказания за повторность преступлений, когда она не была указана в качестве квалифицирующего признака;

9) в Уголовных кодексах послереволюционной России законодатель с

учетом исторического законотворческого опыта и доктринальных подходов

закреплял в законе самостоятельные формы множественности: повторность,

неоднократность, совокупность, рецидив. Характерно, что все формы множественности, получавшие ранее или получившие закрепление в действующем Уголовном кодексе РФ, основаны на повторном совершении преступления одним и тем же лицом. В принципе, речь идет о рецидиве в разнообразном его проявлении с позиции уголовного закона;

10) важнейшим этапом становления института рецидива преступлений

явилось дополнение УК РСФСР 1960 г. статьей 241, в которой было закреплено понятие особо опасного рецидивиста. Законодатель с учетом качественных и количественных критериев выделил 4 группы лиц, признаваемых

таковыми. Суд, рассматривая вопрос о признании лица особо опасным рецидивистом, учитывал личность виновного, степень общественной опасности

совершённых преступлений, их мотивы, степень осуществления преступных

намерений, степень и характер участия в совершении преступлений и другие

обстоятельства дела. При решении вопроса о признании лица особо опасным

рецидивистом не учитывалась судимость за преступление, совершённое этим

лицом в возрасте до восемнадцати лет, а также судимость, которая снята или35

погашена в установленном законом порядке.

1 Даль В.И. Толковый словарь. М., 1964. С. 40-43.

2 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Том четвертый. М., 2004. С. 154.

3 Большая советская энциклопедия. Том 22 / под ред. А.М. Прохорова. М., 1975. С. 68.

4 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1997. С. 678.

5 Зубов В.П. Аристотель. М., 1963.