Файл: Не для кого не секрет то, что юридическая природа и сущность механизма оспаривания сделок, несостоятельного должника постоянно изучаются в научном обществе.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 02.05.2024
Просмотров: 68
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Шершеневия считал, что закон разрешает опровержение актов, потому что действие носит фраудаторный нрав либо за, наконец, счет того, что это е действие заходит в ту категорию, где выявляются признаки недобросовестного поведения. И даже не надо и говорить о том, что при всем этом создатель также отмечает, что не, наконец, существует 1-го, как мы привыкли говорить, унифицированного основания для всех ситуаций, где требуется опровергнуть сделку. Мало кто знает то, что также согласно его позиции, в качестве, как мы с вами постоянно говорим, правового основания, как все знают, указанного явления в итоге, стало быть, выступает воля законодателя.
А.Х. Несомненно, стоит упомянуть то, что гольмстен, не соглашаясь с таковой позицией, указывал, что мысль образования ad hoc новейшего обязательства ex lege является лишь намерением разрешить достаточно сложную делему, но «поле для сотворения, как все говорят, схожих новейших и новейших обязанностей беспредельно». Все знают то, что при всем этом, справедливо так сказать подчеркивается, что сторонники, как все знают, указанной теории на сто процентов не, стало быть, учитывают субъективный нюанс - не разграничивают ситуации, когда акт осуществлен cum consecientia fraudis или же без него.
Наиболее, как многие выражаются, того, не была также разрешена создателями, как мы с вами постоянно говорим, рассматриваемой легальной теории неувязка, которая как бы заключается в том, что законодательство в принципе, вообщем то, выступает в качестве основания всего списка прав и обязательств, включая те, которые как бы обоснованы соглашением либо же, как мы привыкли говорить, противоправным действием.
Исследование теоретических структур, которые как бы доказывают появление права кредитора, стало быть, оговаривать сделки, подтвердило в общем, что законодатель владеет ценностью в установлении определенных критерий оспаривания. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что мы считаем, что весь список изученных концепций, в принципе, стало быть, открывают в некий степени суть изучаемого явления, но они не могут полностью его, мягко говоря, трактовать и раскрыть, боле, как всем известно, того - обосновать. Возможно и то, что следовательно, целенаправлено предоставить свое видение, касательно обоснования права кредитора истребовать признания недействительной сделки должника с ролью контрагента.
Мы считаем, что довольно отлично раскрыть, как все говорят, затронутую проблематику наконец-то может теория, как многие выражаются, исключительной охраны интересов кредиторов. Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что по последней мере, задачки механизма института оспаривания сделок должника в конкурсном производстве, в нынешнем российском праве так сказать заключаются в - обеспечении, как большая часть из нас постоянно говорит, имущественные интересов кредиторов, позволив им, наконец, признавать некие сделки должника, как многие думают, недействительными не допустив при всем этом, как заведено выражаться, суровых негативных последствий для, как мы выражаемся, гражданского оборота в целом. Надо сказать то, что для сопоставления можно привести примеры постановки и других целей, как многие думают, правового регулирования в данной сфере: во Франции и США методом оспаривания и признания ряда сделок должников, как заведено выражаться, недействительными возрастает как бы имущественная масса, как все говорят, реабилитируемого компании. Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что отсюда, также из ряда других норм как бы следует, что на законодательном уровне в этих странах установлен так сказать ценность интересов должника и сначала преследуется цель восстановления его платежеспособности. Мало кто знает то, что в связи с сиим отметим, что, задаваясь целью также укрепить базы как бы рыночной экономики Рф и наконец-то сделать условия для ее предстоящего развития, нереально, мягко говоря, акцентировать все внимание законодателя и правоприменителя на защите интересов чисто кредиторов должника, которые, как люди привыкли выражаться, часто противоположны интересам крайнего. Надо сказать то, что по нашему мнению, следует, мягко говоря, придерживаться, как
большинство из нас привыкло говорить, сбалансированного подхода и учесть в конкурсном процессе интересы как должника, так и его кредиторов.
Признанием сделки недействительной сразу достигается и другая, более стратегически принципиальная цель - дисциплинировать должника, вольно либо невольно допустившего свою несостоятельность, с тем, чтоб пресечь вероятные злоупотребления с его стороны и со стороны его контрагентов, способных в этом быть заинтересованными.
Но мы приходим к выводу о том, что реальным поводом для оспаривания сделок, в конце концов, служит причинение вреда охраняемым законом имущественным правам должника и его кредиторов, не выступающих в оспариваемой сделке стороной. Само-собой разумеется, все юридические деяния, оспаривание которых может быть согласно нормам законодательства о несостоятельности (банкротстве), являются, на самом деле, действиями, причиняющими так либо по другому вред имущественным правам должника и большинства его кредиторов. И даже не надо и говорить о том, что это как бы происходит в случае совершения и подозрительной сделки, и сделки с предпочтением, так как в итоге совершения таковых сделок: а) в, как заведено выражаться, конкурсную массу должника не наконец-то поступает имущество, на которое он вправе был бы рассчитывать при совершении сделки на, как большинство из нас привыкло говорить, обыденных для, как люди привыкли выражаться, такового рода сделок критериях, либо имущество должника как бы отягощается доп обязанностями (п. п. 1 и 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве); или б) нарушается очередность ублажения требований кредиторов (ст. 61.3 Закона о банкротстве). Необходимо отметить то, что в том и другом случае, как мы с вами постоянно говорим, имущественные интересы кредиторов и, как мы с вами постоянно говорим, самого должника, неразрывно, как многие думают, связанные вместе в силу, как заведено выражаться, самого существа сложившихся конкурсных правоотношений, претерпевают прямо (ст. 61.2 указанного Закона) или косвенно (ст. 61.3 Закона) нехорошие конфигурации, что при соблюдении других критерий опровержения сделок также признается недопустимым.
Отсюда мы заключаем: материальным основанием права кредитора как бы является нарушение его, как заведено, имущественных интересов, что невольно свидетельствует в пользу верности деликтной теории. Несомненно, стоит упомянуть то, что но следует, быстрее, говорить о аналогии, при этом, как мы с вами постоянно говорим, непрямой, данных
конструкций - деликтного правоотношения и правоотношений, складывающихся в рамках конкурсного оспаривания сделок. Мало кто знает то, что отправные точки - причинение вреда в данных конструкциях вправду идентичны, правовые механизмы, регулирующие восстановление как бы нарушенных интересов, - различны. Надо сказать то, что эти различия, наконец, заключаются в последующем.
Во-1-х, при совершении деликта исходя из смысла самого института, также текста ст. 1064 ГК РФ мучаются интересы определенного лица, причинение вреда, как и его возмещение, в таком случае "индивидуализировано". И действительно, нужным же условием возбуждения, как многие думают, конкурсного процесса как раз является стечение требований: наличие, обычно, пары, а часто и множества, как заведено выражаться, реальных требований, как большинство из нас привыкло говорить, имущественного нрава. Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что эта специфичность конкурса так сказать делает неосуществимой персонализацию потерпевшей стороны, возникающее в итоге обязательство как раз характеризуется традиционно множественностью на стороне кредитора, что делает, как многие выражаются, неосуществимым прямое возмещение вреда. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что также нужно учитывать тот факт, что действующие нормы Закона о банкротстве наделяют правом оговаривать сделки сначала, как мы с вами постоянно говорим, арбитражного управляющего, который так сказать занимает особенное место в системе субъектов, как большинство из нас привыкло говорить, конкурсного процесса: заявление в арбитражный трибунал подается им от имени и в интересах сначала должника. Возможно и то, что восстановление интересов кредиторов в любом случае так сказать происходит методом возвращения в, как большинство из нас привыкло говорить, конкурсную массу, как большая часть из нас постоянно говорит, переданного по, как многие думают, недействительной сделке, что совершенно не также гарантирует определенному кредитору получение, как мы привыкли говорить, полного ублажения его требований по завершении конкурса.
Во-2-х, принципиально отличны друг от друга сами механизмы восстановления в правах потерпевших лиц. Мало кто знает то, что так, при признании подозрительной или преференциальной сделки недействительной стороны обязываются к возврату в конкурсную массу всего, что было ими во выполнение данной сделки изъято из имущества должника (ст. 61.6 Закона о банкротстве). Несомненно, стоит упомянуть то, что этого довольно для того, чтоб, стало быть, считать нарушенные права должника и остальных его кредиторов, как люди привыкли выражаться, восстановленными. Все знают то, что в то же время при совершении деликта в согласовании со ст. 1064 ГК РФ причинитель вреда согласно, как большинство из нас привыкло говорить, установленным законом способам возмещения вреда (ст. 1086 ГК РФ) или, наконец, возмещает потерпевшему вред в натуре, или возмещает ему причиненные убытки; при всем этом потерпевшая сторона лично как бы получает возмещение.
В-3-х, при доказывании событий дела согласно ст. 1064 ГК РФ и объяснению высшей судебной инстанции действует презумпция вины причинителя вреда, согласно которой подтверждения отсутствия собственной вины должен представить сам ответчик. Всем известно о том, что в делах о несостоятельности при рассмотрении заявления о признании сделки недействительной на основании, как многие выражаются, одной из норм гл. III.1 Закона о банкротстве действует общий принцип распределения бремени доказывания (согласно ст. 65 АПК РФ, п. 5 и абз. 5 п. 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 декабря 2010 г. N 63 оспаривающее сделку лицо должно наконец-то доказать происшествия, на которые оно также ссылается).
Произнесенное как бы дозволяет нам, мягко говоря, утверждать о существовании особенного механизма (метода) восстановления имущественных прав конкурсных кредиторов и, как большинство из нас привыкло говорить, несостоятельного должника. Вообразите себе один факт о том, что нарушение, как заведено выражаться, имущественных прав должника носит, как все говорят, прямой (конкретный) нрав, потому восстановление его прав, в конце концов, происходит методом обязания контрагента вернуть должнику все приобретенное по сделке. Мало кто знает то, что права кредиторов должника так сказать нарушаются, как мы привыкли говорить, сделкой опосредованно, потому и метод восстановления их в правах, стало быть, носит непрямой нрав методом пополнения будущей, как многие выражаются, конкурсной массы должника. Все давно знают то, что защита нарушенных прав указанных категорий лиц так сказать достигается средством внедрения на практике сочетания 2-ух методов защиты - признания оспоримой сделки недействительной и восстановления положения, существовавшего до нарушения права. Надо сказать то, что это сочетание неповторимо, так как специально сконструировано законодателем для конкурсных правоотношений. Мало кто знает то, что так, в данном случае идет речь о признании, как мы привыкли говорить, чужой сделки, как заведено выражаться, недействительной, а последствия признания ее, как заведено выражаться, недействительной по основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, являются, как мы выражаемся, нетипичными не полностью соответствуют общим положениям о последствиях недействительности сделок (ст. 167 ГК РФ).
Итак, материальным основанием, лежащим в самом существе складывающихся в процессе, как все говорят, конкурсного оспаривания сделки правоотношений, является нарушение
имущественных прав должника и его кредиторов, не являющихся, как мы выражаемся, стороной оспариваемой сделки, выражающееся согласно абз. 35 ст. 2 Закона о банкротстве в изъятии из, как заведено, конкурсной массы всего или части имущества и (либо) увеличении размера, как многие выражаются, имущественных требований к должнику во выполнение, как большая часть из нас постоянно говорит, таковой сделки, также в других последствиях совершенных должником юридических действий или бездействия, приводящих к, как многие думают, полной либо, как многие думают, частичной утрате кредиторами способности, мягко говоря, получить ублажение собственных требований по обязанностям должника за счет его имущества.
Но так как данное основание оспаривания сделок - причинение вреда охраняемым законом имущественным правам кредитора также закреплено нормами гл. III.1 Закона о банкротстве, то правильно утверждать, что в конечном счете формальным основанием признания соответственных сделок, как многие думают, недействительными является нарушение требований закона (ст. 168 ГК РФ). Все знают то, что так, из содержания указанной статьи Кодекса, устанавливающей оспоримость сделок, совершенных в нарушение требований закона либо другого, как заведено выражаться, правового акта, также гл. III.1 Закона о банкротстве, закрепляющей условия оспаривания, как люди привыкли выражаться, подозрительных сделок и сделок с предпочтением, следует, что указанные нормы соотносятся меж собой как общественная (ст. 168 ГК РФ) и особая (ст. ст. 61.2, 61.3 Закона о банкротстве).