Файл: Корнилова Е. Н. Риторика искусство убеждать. Своеобразие публицистики античной эпохи. М. Издво урао, 1998. 208 с. Аннотация.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 05.05.2024
Просмотров: 142
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
2. Тоска по Риму, трогательные жалобы и печальные воспоминания о Вечном городе наполняют и письма Цицерона, и Понтийские элегии Овидия.
Для того чтобы не отрываться от событий римской жизни, вдыхать воздух римских мостовых, состоятельные люди нередко нанимали подобие репортеров, так называемых operarii (т.е. просто "ремесленников", людей образованных, но без определенных занятий, деклассированных). Многие из них были греками, ищущими интеллектуальных заработков в латинской столице. Compilatio — похититель, плагиатор — так шутливо называл их Цицерон. В обязанности этих людей входила беготня по городу и собирание любой информации о происшествиях, скандалах, несчастных случаях и тому подобных событиях. Они не упускали случая описать в донесениях патрону различные театральные истории, сообщали об освистанных актерах, о побежденных гладиаторах, подробно описывали богатые похоронные процессии и вообще делились всякого рода слухами и сплетнями, особенно всеми скандальными случаями, о которых им удалось узнать. Вот такие сведения получал знаменитый Цицерон от своих корреспондентов из среды "голодных греков", завербованных специально для проконсула его другом Марком Целлием Руфом (Cic., Epist. ad fam., II, 8; VIII, 1). Вся эта болтовня была занимательной, но малоинформативной, поскольку "греков" не пускали в знатные дома и они были далеки от людей, осуществлявших управление государством, хотя опытный политик по самым незначительным происшествиям мог уловить настроения римского народа.
Другую группу корреспондентов составляли лица более осведомленные в глубинных течениях римской политики — друзья и близкие, люди из сенаторского сословия. Они были вхожи к первым лицам государства и часто посвящались в тайны римской политики. Особо ценились письма людей мыслящих, аналитиков, способных представить целостную картину происходящего, обладающих юмором и хорошим литературным стилем. К таким корреспондентам принадлежал и сам Цицерон, чьи частные письма еще при его жизни стали достоянием публики усилиями друга и издателя Аттика. Современник великого оратора историк Корнелий Непот говорил, что тому, кто прочтет эти письма, нет надобности в каком-либо другом историческом сочинении этого времени, ибо события описываемой эпохи изображены в них с потрясающей живостью, точностью и непередаваемым духом борьбы (Corn.Nepos., Att., 16). Поныне эпистолы Цицерона сохраняют значение памятника исторической и поэтической мысли.
В жизни римской республики письма играли достаточно важную роль: с помощью письма можно было не только сообщить важные сведения какому-либо политическому лицу, но и выразить ему свою симпатию. Набирающий могущество Цезарь-проконсул получал в Галлии огромное количество писем. "Ему сообщают все, — говорит Цицерон, — как о важных вещах, так и о пустяках" (Cic., ad Quint, III, 1). Цезарь как опытный политик нередко сам писал письма, чтобы привлечь на свою сторону известных людей или сделать общим достоянием свои подвиги. Например, он рассыпался в похвалах падкому на лесть стороннику сената Цицерону, будучи уверенным, что последний обязательно разгласит его слова по всему Риму: "Ты открыл все сокровища, свойственные красноречию, и сам первым воспользовался ими. С этой стороны ты много прославил римское имя и возвеличил свою родину. Ты снискал себе лучшую из всех славу и триумф более предпочтительный, чем успехи самых великих полководцев, так как больше ценности в расширении границ ума, чем в расширении пределов государства" (Cic., Brut., 72; Plin.,Hist. nat., VII, 30). Тому же Цицерону он отправлял письма из Британии, где его армия с трудом оборонялась от воинственных жителей Альбиона, вовсе не потому, что он, скучая, заполнял свой досуг, а потому, что представлялась редкая возможность пометить свое послание страною, куда до него не ступала нога римлянина.
Эпистолярное творчество римлян во многом заменяло им газету. Письма выдающихся людей, где они высказывали свои чувства и взгляды, читались, комментировались и переписывались. Посредством таких писем государственный человек защищал себя перед людьми, уважением которых он дорожил. Эпистолы, в которых содержалась какая-либо значительная новость, переходили из рук в руки и становились общественным достоянием. Корреспонденцией Цезаря в Германии и Британии пользовались и офицеры его штаба, поскольку это помогало восстановить ту атмосферу светской жизни, позабыть которую не властен был никто. Наконец, в зависимости от серьезности сделанного заявления корреспондент мог отправлять одинаковые письма сразу нескольким важным лицам, что приходилось делать Цезарю в последние месяцы своего проконсульства в Галлии при назревающем конфликте с сенатом. Существовал и обычай открытых писем — in publico propositae, — текст которых размножали и развешивали на стенах в публичных местах. Когда форум замолк, как во времена последней диктатуры Цезаря, с помощью писем пытались образовать нечто вроде общественного мнения в узком кругу сторонников сената.
"Подметные письма" — практически агитационные листовки заговорщиков — сыграли не последнюю роль в удачном разрешении заговора против Цезаря, о чем упоминают в своих рассказах практически все римские историки3. О значении эпистолярного жанра для римской культуры можно судить и по сохранившимся памятникам античной литературы, так как наиболее прославленные поэты древнего Рима Гораций и Овидий использовали форму послания в своем художественном творчестве. Жанровая форма письма оказалась многофункциональной. Эпистола обладала одной существенной особенностью — субъективностью изложения материала, поскольку письмо было явлением частной жизни граждан и, следовательно, как форма идеологического воздействия не подлежало контролю со стороны государства. В период становления римского единовластия такое положение вещей не могло долго сохраняться. Реформатором вновь, как и во многих других областях, оказался Гай Юлий Цезарь.
Роль основателя мировой прессы вполне в духе наших представлений о Гае Юлии Цезаре — римском военачальнике и политике. В мифологическое сознание европейцев Цезарь вошел как архетипический родоначальник всего и всея: он действительно был творцом идеи Императорского Рима и первой фигурой среди императоров; его родовое имя стало титулом единовластных правителей Рима — цезари (откуда позднейшие кесарь, царь и т.д.); по его указу было создано традиционное европейское летоисчисление — юлианский календарь, которым православная церковь пользуется и доныне; он оставил нынешним европейцам наиболее древние сведения об истории их предков, рассказав в "Записках о Галльской войне" о варварских народах Европы, их местоположении, обычаях, нравах... В средние века существовала страсть начинать историю городов, областей и даже стран упоминанием о расположении лагерей цезаревых легионов. Еще при Августе Божественного Юлия ввели в пантеон римских божеств, Овидий и Вергилий рассказывали о нем чудесные истории, а суеверные поклонники считали буквальным отцом целых наций. Пожалуй, пресса может гордиться звучным именем человека, стоявшего у ее колыбели.
В год своего первого консульства (59 г. до н.э.)Юлий Цезарь начал издавать знаменитые "Acta diurna senatus ас populi", что дословно можно перевести "Ежедневные протоколы сената и римского народа"4. Биограф Цезаря Гай Светоний повествует об этом так: "По вступлении в должность он первым приказал составлять и обнародовать ежедневные отчеты о собраниях сената и народа"
(Instituit ut tam senatus quam populi diurna acta confierent et publicarentur — Suet., Jul., 20)5. Действительно, цезарев ежедневный листок содержал протоколы заседаний сената и прений в народных собраниях, краткое изложение громких судебных дел, разбиравшихся на форуме, и, кроме того, описание происходивших общественных церемоний и разных атмосферных явлений. Последние вовсе не были сводкой погоды, а включались в официальные ведомости из политических соображений: языческая религия римлян запрещала принятие важных политических решений и начало битв в дни неблагоприятных небесных знамений. За соблюдением правил следила специальная коллегия авгуров, отменявшая по своему усмотрению заседания сената и народные собрания. Коллега Цезаря по консульству Бибул пытался сорвать проводимый Гаем Юлием законопроект о земле, "ссылаясь на дурные знамения". Цезарь "силой оружия прогнал его с форума" (Suet., Jul., 20). Практически листок, публикуемый Цезарем, носил чисто политический характер и, по мнению комментатора Светония М.Л. Гаспарова, был "шагом в угоду народу"6.
Действительно, из скудных сведений о существовании первой римской ежедневной газеты мы можем предположить, что ее основатель Юлий Цезарь, задумывая издание "Acta diurna", более всего заботился об объективности информации, доходившей до граждан в различных уголках римской республики. В основе газеты лежал жанр отчета о постановлениях, принятых в сенате и в комициях, или, как пишет Г. Буассье, "протоколы" заседаний законодательных структур7.
Создание официальной газеты — одно из наиболее демократических деяний Цезаря. В год первого консульства недавний глава партии популяров действительно стремился закрепить за собой поддержку народа и производил значительные демократические преобразования. По словам Плутарха, "едва лишь он вступил в должность, как из желания угодить черни внес законопроекты, более приличествовавшие какому-нибудь дерзкому народному трибуну, нежели консулу, — законопроекты, предлагавшие вывод колоний и раздачу земель" (Plut.,Caes.,14)8. Цезарь улучшает экономическое положение ветеранов, утвердив раздел Стеллатского участка и Кампанского поля (Suet., Jul., 20,3), он возвращает плебеям утраченные при Сулле политические права, восстановив комиции, он покровительствует народным трибунам вплоть до бесчинствующего Клодия. Попытка предоставить квиритам (гражданам) объективную информацию, исходящую от лица демократически избранных магистратов, — это шаг вперед демократически избранного политика, рационалиста, изымающего монополию на знание истинного положения дел у сенаторов и апеллирующего к общественному мнению.
На антисенатский характер новой газеты указывает Гастон Буассье: "Политические собрания, равно как и бюрократические учреждения — последние даже в особенности, много теряют, если их видеть вблизи; трудно бывает сохранить большое уважение даже в самых почетных собраниях, когда видишь сколько в них интриг, сколько интересов и страстей сталкивается под видом общего блага"9. Остроумная догадка Буассье о том, что исконный враг сената популяр Цезарь решил развенчать в глазах широкой публики величие и таинство прибежища республиканской олигархии, показать рутину и мелочную игру личных интересов в прениях, современным свидетелям подробных телеотчетов о работе Верховного Совета, а позднее Государственной Думы может показаться верной. Но, исходя из замечаний, оставленных современниками римских "Acta diurna", мы должны истолковать ее как модернизацию. Даже столь чуткий к всевозможным антиреспубликанским настроениям и проявлениям тирании Цицерон ни в 59 г. до. н.э., ни позднее не обмолвился об антисенатском характере "Ежедневных ведомостей сената и римского народа"; более того, находясь в изгнании в 58 г. до н.э. и позднее, он неоднократно ссылается на "Acta diurna" в своей переписке с братом и Аттиком (Cic., Att., LXIV, 3 — "Что касается твоего совета не ехать дальше, пока мне не будут доставлены майские акты, то я думаю так и поступить..."; LXXIII, 6 — "я жду в Фессалонике актов от секстильских календ")10. Даже при столь кратком цитировании писем Цицерона становится очевидным основной недостаток цезаревой газеты — отсутствие оперативности в распространении и доставке информации. Дело в том, что рукописные экземпляры "Ежедневных ведомостей сената и римского народа" вывешивались в Риме в публичных местах, а в дальнейшем граждане читали и переписывали их в силу желания и потребности. Цицерон получал "газету" вместе с частными письмами, пользуясь услугами все тех же наемных переписчиков и специальных рабов-почтальонов (talellarii). Иногда почта передавалась с оказией или с гонцами откупщиков (publicani), но так или иначе для находящихся за пределами Города "газета" запаздывала минимум на две-три недели. Даже преемник Цезаря Октавиан Август, учредивший государственную почту для доставки в провинции депеш и приказов, не стал использовать этот канал для распространения "Ведомостей". Очевидно, римляне не придавали большого идеологического значения начинанию Юлия Цезаря.
К подобному выводу приходит и прославленный немецкий историк античности, лауреат Нобелевской премии Теодор Моммзен, который в третьем томе "Истории Рима" пишет: "Журналистика, в нашем смысле слова, никогда не существовала у римлян; литературная полемика ограничивалась брошюрной литературой, да еще весьма распространенным в то время обычаем писать в общественных местах кистью и грифелем все сведения, предназначавшиеся для публики. Зато многим мелким личностям поручалось записывание для отсутствующих господ всех ежедневных происшествий и городских новостей; Цезарь еще во время своего первого консульства принял необходимые меры для немедленного обнародования извлечений из сенатских прений. Из частных записок этих римских наемных писак и из текущих официальных отчетов возникло что-то вроде столичного листа новостей
Для того чтобы не отрываться от событий римской жизни, вдыхать воздух римских мостовых, состоятельные люди нередко нанимали подобие репортеров, так называемых operarii (т.е. просто "ремесленников", людей образованных, но без определенных занятий, деклассированных). Многие из них были греками, ищущими интеллектуальных заработков в латинской столице. Compilatio — похититель, плагиатор — так шутливо называл их Цицерон. В обязанности этих людей входила беготня по городу и собирание любой информации о происшествиях, скандалах, несчастных случаях и тому подобных событиях. Они не упускали случая описать в донесениях патрону различные театральные истории, сообщали об освистанных актерах, о побежденных гладиаторах, подробно описывали богатые похоронные процессии и вообще делились всякого рода слухами и сплетнями, особенно всеми скандальными случаями, о которых им удалось узнать. Вот такие сведения получал знаменитый Цицерон от своих корреспондентов из среды "голодных греков", завербованных специально для проконсула его другом Марком Целлием Руфом (Cic., Epist. ad fam., II, 8; VIII, 1). Вся эта болтовня была занимательной, но малоинформативной, поскольку "греков" не пускали в знатные дома и они были далеки от людей, осуществлявших управление государством, хотя опытный политик по самым незначительным происшествиям мог уловить настроения римского народа.
Другую группу корреспондентов составляли лица более осведомленные в глубинных течениях римской политики — друзья и близкие, люди из сенаторского сословия. Они были вхожи к первым лицам государства и часто посвящались в тайны римской политики. Особо ценились письма людей мыслящих, аналитиков, способных представить целостную картину происходящего, обладающих юмором и хорошим литературным стилем. К таким корреспондентам принадлежал и сам Цицерон, чьи частные письма еще при его жизни стали достоянием публики усилиями друга и издателя Аттика. Современник великого оратора историк Корнелий Непот говорил, что тому, кто прочтет эти письма, нет надобности в каком-либо другом историческом сочинении этого времени, ибо события описываемой эпохи изображены в них с потрясающей живостью, точностью и непередаваемым духом борьбы (Corn.Nepos., Att., 16). Поныне эпистолы Цицерона сохраняют значение памятника исторической и поэтической мысли.
В жизни римской республики письма играли достаточно важную роль: с помощью письма можно было не только сообщить важные сведения какому-либо политическому лицу, но и выразить ему свою симпатию. Набирающий могущество Цезарь-проконсул получал в Галлии огромное количество писем. "Ему сообщают все, — говорит Цицерон, — как о важных вещах, так и о пустяках" (Cic., ad Quint, III, 1). Цезарь как опытный политик нередко сам писал письма, чтобы привлечь на свою сторону известных людей или сделать общим достоянием свои подвиги. Например, он рассыпался в похвалах падкому на лесть стороннику сената Цицерону, будучи уверенным, что последний обязательно разгласит его слова по всему Риму: "Ты открыл все сокровища, свойственные красноречию, и сам первым воспользовался ими. С этой стороны ты много прославил римское имя и возвеличил свою родину. Ты снискал себе лучшую из всех славу и триумф более предпочтительный, чем успехи самых великих полководцев, так как больше ценности в расширении границ ума, чем в расширении пределов государства" (Cic., Brut., 72; Plin.,Hist. nat., VII, 30). Тому же Цицерону он отправлял письма из Британии, где его армия с трудом оборонялась от воинственных жителей Альбиона, вовсе не потому, что он, скучая, заполнял свой досуг, а потому, что представлялась редкая возможность пометить свое послание страною, куда до него не ступала нога римлянина.
Эпистолярное творчество римлян во многом заменяло им газету. Письма выдающихся людей, где они высказывали свои чувства и взгляды, читались, комментировались и переписывались. Посредством таких писем государственный человек защищал себя перед людьми, уважением которых он дорожил. Эпистолы, в которых содержалась какая-либо значительная новость, переходили из рук в руки и становились общественным достоянием. Корреспонденцией Цезаря в Германии и Британии пользовались и офицеры его штаба, поскольку это помогало восстановить ту атмосферу светской жизни, позабыть которую не властен был никто. Наконец, в зависимости от серьезности сделанного заявления корреспондент мог отправлять одинаковые письма сразу нескольким важным лицам, что приходилось делать Цезарю в последние месяцы своего проконсульства в Галлии при назревающем конфликте с сенатом. Существовал и обычай открытых писем — in publico propositae, — текст которых размножали и развешивали на стенах в публичных местах. Когда форум замолк, как во времена последней диктатуры Цезаря, с помощью писем пытались образовать нечто вроде общественного мнения в узком кругу сторонников сената.
"Подметные письма" — практически агитационные листовки заговорщиков — сыграли не последнюю роль в удачном разрешении заговора против Цезаря, о чем упоминают в своих рассказах практически все римские историки3. О значении эпистолярного жанра для римской культуры можно судить и по сохранившимся памятникам античной литературы, так как наиболее прославленные поэты древнего Рима Гораций и Овидий использовали форму послания в своем художественном творчестве. Жанровая форма письма оказалась многофункциональной. Эпистола обладала одной существенной особенностью — субъективностью изложения материала, поскольку письмо было явлением частной жизни граждан и, следовательно, как форма идеологического воздействия не подлежало контролю со стороны государства. В период становления римского единовластия такое положение вещей не могло долго сохраняться. Реформатором вновь, как и во многих других областях, оказался Гай Юлий Цезарь.
Роль основателя мировой прессы вполне в духе наших представлений о Гае Юлии Цезаре — римском военачальнике и политике. В мифологическое сознание европейцев Цезарь вошел как архетипический родоначальник всего и всея: он действительно был творцом идеи Императорского Рима и первой фигурой среди императоров; его родовое имя стало титулом единовластных правителей Рима — цезари (откуда позднейшие кесарь, царь и т.д.); по его указу было создано традиционное европейское летоисчисление — юлианский календарь, которым православная церковь пользуется и доныне; он оставил нынешним европейцам наиболее древние сведения об истории их предков, рассказав в "Записках о Галльской войне" о варварских народах Европы, их местоположении, обычаях, нравах... В средние века существовала страсть начинать историю городов, областей и даже стран упоминанием о расположении лагерей цезаревых легионов. Еще при Августе Божественного Юлия ввели в пантеон римских божеств, Овидий и Вергилий рассказывали о нем чудесные истории, а суеверные поклонники считали буквальным отцом целых наций. Пожалуй, пресса может гордиться звучным именем человека, стоявшего у ее колыбели.
В год своего первого консульства (59 г. до н.э.)Юлий Цезарь начал издавать знаменитые "Acta diurna senatus ас populi", что дословно можно перевести "Ежедневные протоколы сената и римского народа"4. Биограф Цезаря Гай Светоний повествует об этом так: "По вступлении в должность он первым приказал составлять и обнародовать ежедневные отчеты о собраниях сената и народа"
(Instituit ut tam senatus quam populi diurna acta confierent et publicarentur — Suet., Jul., 20)5. Действительно, цезарев ежедневный листок содержал протоколы заседаний сената и прений в народных собраниях, краткое изложение громких судебных дел, разбиравшихся на форуме, и, кроме того, описание происходивших общественных церемоний и разных атмосферных явлений. Последние вовсе не были сводкой погоды, а включались в официальные ведомости из политических соображений: языческая религия римлян запрещала принятие важных политических решений и начало битв в дни неблагоприятных небесных знамений. За соблюдением правил следила специальная коллегия авгуров, отменявшая по своему усмотрению заседания сената и народные собрания. Коллега Цезаря по консульству Бибул пытался сорвать проводимый Гаем Юлием законопроект о земле, "ссылаясь на дурные знамения". Цезарь "силой оружия прогнал его с форума" (Suet., Jul., 20). Практически листок, публикуемый Цезарем, носил чисто политический характер и, по мнению комментатора Светония М.Л. Гаспарова, был "шагом в угоду народу"6.
Действительно, из скудных сведений о существовании первой римской ежедневной газеты мы можем предположить, что ее основатель Юлий Цезарь, задумывая издание "Acta diurna", более всего заботился об объективности информации, доходившей до граждан в различных уголках римской республики. В основе газеты лежал жанр отчета о постановлениях, принятых в сенате и в комициях, или, как пишет Г. Буассье, "протоколы" заседаний законодательных структур7.
Создание официальной газеты — одно из наиболее демократических деяний Цезаря. В год первого консульства недавний глава партии популяров действительно стремился закрепить за собой поддержку народа и производил значительные демократические преобразования. По словам Плутарха, "едва лишь он вступил в должность, как из желания угодить черни внес законопроекты, более приличествовавшие какому-нибудь дерзкому народному трибуну, нежели консулу, — законопроекты, предлагавшие вывод колоний и раздачу земель" (Plut.,Caes.,14)8. Цезарь улучшает экономическое положение ветеранов, утвердив раздел Стеллатского участка и Кампанского поля (Suet., Jul., 20,3), он возвращает плебеям утраченные при Сулле политические права, восстановив комиции, он покровительствует народным трибунам вплоть до бесчинствующего Клодия. Попытка предоставить квиритам (гражданам) объективную информацию, исходящую от лица демократически избранных магистратов, — это шаг вперед демократически избранного политика, рационалиста, изымающего монополию на знание истинного положения дел у сенаторов и апеллирующего к общественному мнению.
На антисенатский характер новой газеты указывает Гастон Буассье: "Политические собрания, равно как и бюрократические учреждения — последние даже в особенности, много теряют, если их видеть вблизи; трудно бывает сохранить большое уважение даже в самых почетных собраниях, когда видишь сколько в них интриг, сколько интересов и страстей сталкивается под видом общего блага"9. Остроумная догадка Буассье о том, что исконный враг сената популяр Цезарь решил развенчать в глазах широкой публики величие и таинство прибежища республиканской олигархии, показать рутину и мелочную игру личных интересов в прениях, современным свидетелям подробных телеотчетов о работе Верховного Совета, а позднее Государственной Думы может показаться верной. Но, исходя из замечаний, оставленных современниками римских "Acta diurna", мы должны истолковать ее как модернизацию. Даже столь чуткий к всевозможным антиреспубликанским настроениям и проявлениям тирании Цицерон ни в 59 г. до. н.э., ни позднее не обмолвился об антисенатском характере "Ежедневных ведомостей сената и римского народа"; более того, находясь в изгнании в 58 г. до н.э. и позднее, он неоднократно ссылается на "Acta diurna" в своей переписке с братом и Аттиком (Cic., Att., LXIV, 3 — "Что касается твоего совета не ехать дальше, пока мне не будут доставлены майские акты, то я думаю так и поступить..."; LXXIII, 6 — "я жду в Фессалонике актов от секстильских календ")10. Даже при столь кратком цитировании писем Цицерона становится очевидным основной недостаток цезаревой газеты — отсутствие оперативности в распространении и доставке информации. Дело в том, что рукописные экземпляры "Ежедневных ведомостей сената и римского народа" вывешивались в Риме в публичных местах, а в дальнейшем граждане читали и переписывали их в силу желания и потребности. Цицерон получал "газету" вместе с частными письмами, пользуясь услугами все тех же наемных переписчиков и специальных рабов-почтальонов (talellarii). Иногда почта передавалась с оказией или с гонцами откупщиков (publicani), но так или иначе для находящихся за пределами Города "газета" запаздывала минимум на две-три недели. Даже преемник Цезаря Октавиан Август, учредивший государственную почту для доставки в провинции депеш и приказов, не стал использовать этот канал для распространения "Ведомостей". Очевидно, римляне не придавали большого идеологического значения начинанию Юлия Цезаря.
К подобному выводу приходит и прославленный немецкий историк античности, лауреат Нобелевской премии Теодор Моммзен, который в третьем томе "Истории Рима" пишет: "Журналистика, в нашем смысле слова, никогда не существовала у римлян; литературная полемика ограничивалась брошюрной литературой, да еще весьма распространенным в то время обычаем писать в общественных местах кистью и грифелем все сведения, предназначавшиеся для публики. Зато многим мелким личностям поручалось записывание для отсутствующих господ всех ежедневных происшествий и городских новостей; Цезарь еще во время своего первого консульства принял необходимые меры для немедленного обнародования извлечений из сенатских прений. Из частных записок этих римских наемных писак и из текущих официальных отчетов возникло что-то вроде столичного листа новостей