Файл: Быков, В. В. Методы науки.pdf

следних к предложениям, в которых исследователь запи­ сывает свои наблюдения.

В начале X X в. неопозитивисты из «Венского кружка» выдвинули в качестве основной проблемы философии эмпирическое обоснование теоретического знания. Они предприняли попытку «использовать аппарат математи­ ческой логики для изучения научного знания» [44, стр. 60]. Не останавливаясь на критике мировоззренческих и гно­ сеологических ошибок позитивизма (такая критика по­ следовательно проведена в работах советских авторов [130], [131], [192]), рассмотрим методологические уста­

штейном, М. Шликом, Р. Карнапом, Г. Рейхенбахом и др. Выделив язык науки в качестве объекта исследования, неопозитивисты достигли определенных результатов в ана­ лизе его строения. Среди них видное место занимает фик­ сация в языке науки двух классов высказываний — тео­ ретических высказываний, конструируемых ученым, и предложений наблюдения. В связи с этим неопозитивисты ввели дифференциацию /'-истинных и L-истинных выска­ зываний, а также поставили проблему верификации тео­ ретического знания. Это стимулировало развитие теорий феноменалистического и физикалистского анализа, а так­ же анализа естественного языка.

Но, получив определенные результаты в анализе языка, неопозитивисты не смогли решить выдвинутые ими же гносеологические проблемы методов построения науч­ ного знания. Основной причиной возникших перед ними затруднений является то, что они свели теорию познания к логическому анализу языка науки. Исходя из этой принципиально ошибочной философской позиции, нео­ позитивисты отождествили прогресс науки с развитием языка. Сужение же гносеологических проблем до про­ блем анализа языка породило иллюзию, будто единст­ венным корректным способом описания и конструиро­ вания научного знания являются методы математической логики. Сведя предмет философии к изучению языка науки, они не поняли, что метод создания языка науки нельзя рассматривать вне связи со строением языковых систем, конструируемых в науке (знаковые модели, тео­ рии, описания познавательных задач и т. п.). Неопозц-

18

тивисты в известной степени оставались в русле рацио­ налистических традиций, пытаясь создать общий для всех

рических процедур научного исследования лежала их исходная субъективно-идеалистическая установка: обос­ нование всякого знания должно определяться главным образом в терминах приспособления к прагматически истолкованным потребностям практики. Прагматисты отметили конструктивный характер методов и их зависи­ мость от познавательных задач. Дж. Дыои (1859—1952) даже логику отождествляет с методологией исследования. Отрицая чисто формальный характер логики, он рассмат­ ривает ее с психологической и нормативной точек зре­ ния. Дьюи видит основные задачи такой логики в обсуж­ дении и улучшении процедур исследования путем соот­ несения их с реальными примерами успешного и безус­ пешного исследования [211, стр. 114].

Прагматисты указали на значение изучения связи процедур исследования с деятельностью человека и кон­ кретными ситуациями, в которых осуществляется процесс познания. Однако, исходя из идеалистической концепцииприспособлении познавательных действий к целям и по­ требностям человека, они абсолютизировали конструктив­ ный аспект методов. Абстрагировав их от той реальной системы, в которую методы включены в качестве элементов строения науки, философы этого направления отрезали себе пути к выделению методов в качестве специфического объекта познания. Конкретные результаты методологи­ ческих исследований прагматизма сводились к анализу метода как системы действий исследователя.

Такой результат был предрешен распространением исходных принципов прагматизма на науку. Программа разработки метода для осуществления конкретной цели жестко связывала процедуры исследования с дея­ тельностью человека. При этом, конечно, за пределами анализа оставался факт детерминации не только методов, но и целей людей, теми общественными подсистемами, в которые люди включались.

Изучение метода как специфической процедуры исследования характерно и для операционалистского на­ правления в методологии науки. Создатель операционализма Я. У. Бриджмен (1882—1961), отождествив зна-

19

ченис научных понятий с операцией исследователя, при­ шел к ошибочному выводу: «Истинное значение термина

втом, что человек делает с его помощью, а не в том, что оы говорит о нем» [200, стр. 7]. Аргументация этого по­ ложения абсолютно некорректна. Так, Бриджмен пишет: «Чтобы найти длину, необходимо проделать определенные физические операции», поэтому «понятие длины означает

вточности то множество операций, с помощью которых определяется длина» [260, стр. 7], «понятие длины вклю­ чает в себя ровно столько и ничего более, чем ряд опера­

ций, посредством которых определяется длина» [204, стр. 5], «понятие длины синонимично соответствующему классу операций» [202, стр. 5].

Но операция — это не длина: длина — это протяжен­ ность, расстояние между концами чего-либо, а операция — ряд каких-либо действий. Изучение строения процесса измерения показывает, что операцию измерения человек может произвести только потому, что он использует средство измерения — определенный эталон длины, веса и т. д. Отсюда следует, что «длина» фиксируется исследо­ вателем только благодаря тому, что «длина» предмета соотносится с эталоном «длины»». Следовательно, термин «длина» не синонимичен операциям измерения, а имеет своим объективным основанием эталон «длины», с которым соотносится измеряемый объект.

Операционалистская концепция Бриджмена претер­ пела эволюцию. Вначале он сделал операции исследо­ вателя основным гносеологическим понятием и на этой основе пытался построить теорию познания в науке. Бриджмен довел анализ процесса познания до операций исследователя и рассмотрел их в качестве единственной основы определения значения используемых в науке терминов. Однако он столкнулся с большими трудностями в реализации своей программы и не смог последовательно провести принципы операционализма. Не выявив реаль­ ного гносеологического строения науки, он был вынужден встать на позиции иррационализма в своих попытках построить цельную гносеологическую концепцию. В ре­ зультате он пришел к выводу, что механизм познания — процесс, который не может быть описан в нормативных предложениях. «Моя наука,— заявил Бриджмен,— опе­ рационально отличается от вашей науки, как и моя боль отличается от вашей боли. Это ведет к признанию того,

20

Что существует столько паук, сколько иидивидоп» 1200,

стр. 158].

Бриджмен, «почувствовав» значение операций иссле­ дователя прежде всего в эксперименте и роль операцио­ нально истолкованных экспериментальных данных в фор­ мировании теоретических построений в науке, не смог решить проблемы операционального определения зна­ чения понятий, методов науки. Концепция операционализма столкнулась с невозможностью построить теорию сложного познавательного процесса в науке, основываясь только на понятии операций исследователя.

Большинство упомянутых выше концепций метода создавалось на основе представлений о процессе познания в науко как системе, состоящей из двух элементов — субъекта и объекта. При этом взаимодействие «субъект— объект» обычно представлялось в качестве мысленной схемы или мысленной гносеологической модели1 науки. Метод исследования с помощью мысленных моделей, как правило, применялся интуитивно. Процедуры, соответст­ вующие данному методу, не были разработаны. Они но содержали элементов, которые бы могли быть использо­ ваны в качестве средств контроля за познавательной дея­ тельностью исследователя. Это приводило к тому, что исследователь фиксировал в науке такие элементы ее состава, которые не соответствовали используемой гно­ сеологической модели науки. Он включал их в свою кон­ цепцию науки в форме интуитивных понятий.

Рационалистическое направление, как мы видели, сде­ лало объектом своего исследования теоретические зна­ ния. Неопозитивистские направления в философии рассмот­ рели различные способы организации теоретического зна­ ния в математике и естествознании. Поскольку характер­ ный для научного знания язык конструируется ученым,

1В данной работе мы но можем дать гносеологическое описание мыс­ ленной модели. Хорошо известно, что человек, чтобы осуществить какие-либо операции с объектом, всегда вынужден создавать его мысленную модель. При этом в ней воспроизводятся: известные элементы состава изучаемого объекта; взаимодействия этих эле­ ментов, возникающие в результате таких взаимодействий измене­ ния элементов строепня изучаемого объекта. Мысленные модели фиксируются на психологическом, физиологическом и морфоло­ гическом уровнях. Они выражаются в звуковом и письменном языках, схемах, чертежах, рисунках и т. н. и в создаваемых чело­ веком конструкциях.

21