Файл: Физические и юридические лица. Особенности гражданских правоотношений физических и юридических лиц.pdf

Тип правосубъектности физического лица зависит главным образом от его психического развития, уровнем которого определяются, во-первых, умение пользоваться нематериальными благами, во-вторых, юридические формы волевой способности. Правосубъектность физических лиц динамична в том смысле, что она развивается постепенно, с психическим взрослением^[10].

Например, деликтоспособность возникает на конкретной ступени психического развития личности, являющегося необходимым условием ее осознанного участия в строго определенных охранительных отношениях. В частности, как следует из сопоставления норм п. 3 ст. 26, абз. 3 п. 1 ст. 30 ГК РФ, достигший возраста 14 лет или ограниченный в дееспособности гражданин может стать должником: 1) охранительного обязательства, которое возникает из факта нарушения правоотношения, порожденного сделкой, совершенной в пределах имеющейся у него дееспособности (сделкоспособности); 2) деликтного обязательства. Гражданин, не достигший возраста 14 лет, является неделиктоспособным, что подтверждается, в частности, анализом правил п. 3 ст. 28 и п. 1 ст. 1073 ГК РФ.

Деликтоспособность связывается законом со способностью субъекта своими действиями приобретать для себя такие охранительные обязанности, исполнение которых приводит к лишениям личного или имущественного характера. Деликтоспособность в гражданском праве — это способность быть должником охранительного обязательства с безэквивалентным имущественным обременением. В охранительных обязательствах с эквивалентным имущественным обременением — реституционным или кондикционным — на обязанной стороне может выступать и недееспособный гражданин.

Возникновение реституционного и кондикционного обязательств не ставится законом в зависимость от способности их участников к осознанной деятельности. Данные обязательства порождаются юридическими фактами, находящимися в области главным образом фактической деятельности субъектов гражданского права. В силу п. 1 ст. 171 и п. 1 ст. 172 ГК РФ специальным основанием ничтожности сделки является ее совершение гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства, либо несовершеннолетним, не достигшим 14 лет. В пункте 2 ст. 1102 ГК РФ прямо говорится о том, что неосновательное обогащение может произойти помимо воли приобретателя имущества, самого потерпевшего или третьих лиц.

При осуществлении недееспособным лицом дозволенной законом деятельности не исключаются полностью ситуации, когда оно окажется обязанным субъектом охранительного обязательства с эквивалентным имущественным обременением. Так, совершая предусмотренные п. 2 ст. 28 ГК РФ сделки, малолетний неизбежно вовлекается в гражданский оборот, в связи с чем может приобрести чужое имущество, получить имущество по недействительной или несостоявшейся сделке.

Что касается юридического лица, то тип его правосубъектности обусловлен необходимостью установления определенного правового режима имущества производной личности как участника оборота. Утверждение о наличии полных и неполных типов гражданской правосубъектности есть констатация неравенства правосубъектности лиц с различными ее типами.

Во-первых, сам закон допускает неравенство как дееспособности, так и правоспособности, которую у отдельных граждан в известных случаях необходимо ограничивать в установленном порядке.

Во-вторых, с юридической точки зрения важно не равенство правосубъектности, а равенство ее носителей как участников отдельно взятого правоотношения. Последнее равенство достигается за счет такого известного юридического средства, как законное представительство, — опекун восполняет правосубъектность опекаемого не вообще, а только в связи с динамикой строго конкретного правоотношения^[11]. Что касается субъектов с ограниченной правоспособностью, то они, будучи лишенными возможности осуществлять определенную деятельность, не могут являться участниками соответствующих правоотношений, что полностью исключает актуальность вопроса о достижении их равенства с другими субъектами в подобных правоотношениях.

Равенство правоспособности оказывается методологически ложным посылом, навеянным главным образом социально-политическими соображениями. Равенство, если оно декларируется независимо от конкретного правоотношения, — это лежащий за пределами юридической науки лозунг, который брали на вооружение идеологи буржуазных и других прогрессивных для своего времени революционных движений.

Равенство правосубъектности образует ту цель, которую необходимо и вместе с тем реально достичь юридическими средствами в конкретном правоотношении, и только. Носители гражданской правосубъектности должны быть юридически равны — как субъекты горизонтальных связей по отношению друг к другу либо как подвластные субъекты сходных вертикальных связей. Поэтому равенство носителей неравной гражданской правосубъектности достигается посредством ее уравнивания в правоотношениях, чему, наряду с прочим, и служит метод цивилистической отрасли.

1.2. Осуществление прав в гражданских правоотношениях

Возникновение представления о праве частного лица, прежде всего физического, изначально было связано не столько с потенцией его осуществления посредством совершения самостоятельных действий, сколько с возможностью защиты от нарушений и посягательств в суде юридическими средствами (право на иск). Субъективное право имело процессуальное содержание и связывалось с судебной деятельностью индивидов по признанию и защите своих прекариев и с требованием о применении репрессалий к лицам, не исполняющих или ненадлежащее исполняющих обязанности в отношение обладателя права на иск.

Как и многие доктринальные проблемы исследования институтов частного права России, учение о субъективном праве частных лиц анализировалось отечественными учеными, которые стояли на позиции определяющего значение для уяснения сущности физических и юридических лиц в системе юридических, прежде всего — гражданских отношений. Они рассматривали его как источник «свободы и инициативы» персоналий, что является «основой» их юридической самости и «возможности действовать по своему желанию»^[12]. Субъективное право частного лица рассматривалось как правомочие, то есть признаваемое позитивным правом средство, обеспечившее «гарантию возможности осуществления интереса», устанавливающее и санкционирующее применение юридических механизмов его осуществления.

Советские цивилисты, соглашаясь с указанными дефинициями, уточняли и развивали этот институт применительно к гражданским отношениям того времени так, как они понимались. Утверждалось, что субъективное право представляет собой не что иное, как «притязание», которое обеспечивает право лицу воздействовать на «государственный аппарат принуждения» в целях обеспечения защиты признаваемых за ним прав. Оно сводилось к процессуальной возможности гражданина апеллировать к суду или иным правомочным органам с требованием о признании и защите своего права.

В последующем, взгляды советских исследователей на природу субъективного права несколько трансформировались и его содержанием стали полагать обеспеченную возможность правообладателя совершения «положительных действий» и оно не ограничивается исключительно «указанием на обязанность, лежащую на другом лице». Субъективное право гражданина признали как возможную степень свободы поведения, принадлежащую лицу и обеспеченную законом, чем стали отличать его от юридической обязанности, то есть требования безальтернативной обязательности совершения действий (исполнения долга). Его правовая сущность стала рассматриваться как санкционированный законодателем для персонифицированного лица механизм обеспечения его претензий и требований не только в отношении государственных органов, но и применительно к оппонентам, контрагентам в отношениях. Признавалась возможность одного субъекта гражданского права требовать от другого, участвующего в том же отношении, определенного поведения в свою пользу, которая обеспечивалась авторитетом государства.

Было сформулировано положение, согласно, которому, содержанием субъективного права лиц являются возможность совершения дозволенных законом действий и требовать от компетентного государственного органа «обеспечения определенного поведения обязанных лиц» в свою пользу.

Субъективное право — средство гарантирующее потенциал правоосуществления его обладателем при достижении поставленной цели, средство устранения возникающих препятствий и угроз «противодействия других лиц». Субъективные права физического или юридического лица представляют собой не что иное, как комплекс осуществленных возможностей содержания собственной правоспособности, вследствие возникновения юридического факта, породившего гражданские правоотношения, участником, которого, является правообладатель. Такая совокупность устанавливает индивидуальное правовое положение субъекта гражданского права, что дает ему возможность выбора механизмов реализации и защиты этого права из тех, которые нормативно установлены и санкционированы законодателем в соответствие со статусом индивидуализированной персоны. Когда речь идет о «предоставленных законом возможностях» осуществления субъективного права, то следует говорить о волевом поведении субъекта гражданского права, когда он самостоятельно может выбрать, из предложенных законодателем, механизм реализации правомочий или способ исполнения обязанностей. Это средство должно соответствовать пределам возможного правоосуществления индивидуального правового положения (статуса) признанного за лицом законодателем, которое обозначалась некоторыми авторами как «мера дозволенного поведения, обеспеченная государством»^[13].

С изменениями общественно-политического строя в нашей стране и приведения нормативной базы регулирования отношений частных лиц между собой и государством, меняется и представление о субъективном праве. Связано это с установлением «интереса» приватной личности основополагающим целеположением участия физических и юридических лиц в гражданских и иных отношениях частного права, а также отказа от дозволительного характера правоспособности и признания запретительной ее природы^[14]. Приобретение и осуществление субъективного права частным лицом стали связывать с его интересом. Но от статусного характера возможностей осуществления личных прав и возникновения юридических обязанностей законодатель не отказался. Так как и от того, что ряд субъективных прав возникает у частной персоны в силу признаваемого за ним законодателем личного правового положения. При этом не важно, по собственной воле был приобретен этот статус лицом, или предписан ему в силу закона.

Сохранилось выработанное советскими цивилистами представление о субъективном праве как о вариативном механизме реализации осуществленного элемента общих юридических возможностях, посредством участия в юридических отношениях. Но предлагалось отказаться от таких признаков определения субъективного права как «мера» и «пределы» правового поведения лица при его осуществлении, и в качестве альтернативы предлагалось ввести понятие «пространственных границ»^[15] , которые более точно характеризует возможности статусного поведения обладателя субъективного права в соответствие с его интересом. Появилась тенденция расширения круга правомочий обладателя субъективного права, составляющих его содержание. Например, говорится об «удержании» не столько как о способе обеспечения исполнения обязательств, но как о правомочии, являющегося атрибутом конструкции субъективного права^[16]. Было предложено понятие «обеспечения» субъективного права, которое видится сторонниками в «обязанности» оппонентов угрозой «государственного принуждения». Проводился и целый ряд иных исследований в области анализа правовой природы субъективных гражданских прав, их роли и значения в правовом поведении частных лиц при осуществлении этих прав и исполнении юридических обязанностей, в том числе и прикладного направления.

Анализ вопросов и проблем сущности, понятия, функций, значения и целеполагания субъективного права частных лиц показывает определенную стабильность содержания этого явления независимо от политической, экономической, идеологической или иной, социальной атмосферы общественной формации. Речь идет об известном наборе правовых механизмов, которые законодатель, в нормах позитивного права, санкционирует как средства осуществления и защиты прав частных персон собственными действиями^[17]. Физические и юридические лица, в границах, установленных правоспособностью и пределами личного правового статуса, по усмотрению, своей волей, правомочны выбрать тот механизм правоосуществления, который они полагают наиболее выгодным и приемлемым для достижения поставленной правовой цели, и применить его самостоятельно.

О правильности и юридической корректности использования санкционированного средства свидетельствует юридически признанная форма осуществления или защиты права, то есть возникнувшее правоотношение. Субъективное право частного лица представляет собой реализованный, вследствие возникновения юридического факта и формирования правоотношения, элемент содержания его правоспособности в пределах возможностей или обязанностей личного правового положения, что порождает право актора своей волей выбрать из санкционированного законодателем перечня возможных механизмов осуществления и защиты права или исполнения обязанностей тот, который, по его усмотрению, наиболее полно соответствует законному интересу и искомой юридической цели и применить его в порядке, предписанным законом.