Файл: Защита права собственности (Историко-правовой анализ механизма защиты права собственности).pdf

Думается, что такая точка зрения не совсем верна. Как справедливо отметил К.И. Скловский, "если имелось соглашение с прежним собственником соседнего участка об определенном порядке пользования (например, сосед ранее разрешал ставить автомобиль на своей стоянке либо не возражал против длительных музыкальных упражнений в неурочное время), то такие соглашения, в какой бы форме они ни заключались (не только в устной или в виде согласия на определенный порядок поведения путем конклюдентных действий, но и письменной и даже нотариальной), имеющие личный характер, не сохраняют силу для нового собственника. Он не вправе на них ссылаться даже и в том случае, если при приобретении имущества ошибочно исходил из того, что будет иметь право пользоваться имуществом точно так же, как и прежний собственник"^[35].

Необходимо упомянуть и о том, что на практике встречаются казусы, когда ответчики по негаторным искам, даже в случае удовлетворения таких исков, пытаются свести на нет судебные решения, обязывающие их устранить нарушение прав истцов.

Так, 26.07.2013 Арбитражным судом Ульяновской области выдан исполнительный лист по делу N А72-12343/2012 об обязании индивидуального предпринимателя (далее - должник) устранить препятствия в пользовании имуществом, а именно обеспечить беспрепятственный проход, проезд (въезд/выезд) к зданиям истца путем снятия навесного замка с въездных ворот и очистки территории между административным зданием и гаражами от строительного мусора.

02.08.2013 было возбуждено исполнительное производство, должнику предоставлен срок для добровольного исполнения требований исполнительного документа - 5 дней.

09.08.2013 судебным приставом-исполнителем вынесен акт о совершении исполнительных действий, из которого следовало, что требования исполнительного листа не исполнены в полном объеме, а именно не вывезен строительный мусор.

В связи с неисполнением в добровольном порядке в установленный срок требований исполнительного документа судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о взыскании с должника исполнительского сбора в размере 500 руб.

Не согласившись с вынесенным постановлением, должник обратился в арбитражный суд с заявлением об отмене постановления пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора. При этом в качестве доводов об исполнении требований исполнительного документа заявитель (должник) представил договор оказания услуг по вывозу мусора и твердых бытовых отходов, путевой лист и акт приема-передачи по данному договору.

Арбитражный суд Ульяновской области^[36] отклонил данные доводы ввиду того, что в материалах дела имелись: акт совершения исполнительных действий, фотоматериалы и свидетельские показания, подтверждающие законность и обоснованность постановления пристава о взыскании исполнительского сбора в связи с неисполнением требований исполнительного листа в полном объеме. Постановлением апелляционной инстанции данное решение было оставлено в силе^[37].

Prima facie несложное дело имело принципиальное значение для исполнения решения суда об удовлетворении негаторного иска. Если бы при вынесении решения суд отдал предпочтение доводам ответчика, то ни о каком полноценном устранении препятствий в пользовании имуществом истца речи идти не могло. Ответчик мог бы просто игнорировать любые заявления истца о необходимости исполнения решения суда в полном объеме^[38].

В современных условиях специфика и сложность практического применения негаторного иска напрямую связаны с усложнением имущественного оборота, появлением новых объектов, ранее неизвестных гражданскому праву, субсидиарным распространением негаторной защиты на правовые отношения, не относящиеся непосредственно к предмету вещного права. Полагаем, что в последнем случае речь идет об осознанной попытке повышения эффективности защиты гражданских прав за счет расширения области применения институтов исковой защиты, которым придается универсальный характер действия. В результате этой операции негаторный иск преображается из "специального" средства защиты права собственности и других вещных прав в "универсальный" способ защиты субъективных гражданских прав. По сути, право собственности понимается при этом абстрактно как имущественно-правовой статус лица, наделенного конкретными правомочиями, что само по себе не является бесспорным^[39].

Правовая ценность и необходимость подобных решений, как правило, не попадает в орбиту научной оценки и критики. Существенные практические затруднения в этом случае должны быть связаны с возможностью и обоснованностью абстрактного толкования правовых норм: ведь защите негаторным иском в данном случае подлежат правовые ценности, не имеющие прямого отношения к предмету вещного права. Эта особенность характерна не только для российского законодательства, допускающего возможность защиты виндикационным и негаторным иском любого титульного владения (ст. 305 ГК РФ), исторически ориентированного на широкое применение негаторного иска в защиту личных неимущественных, интеллектуальных, конкурентных прав.

Текущие российские законотворческие новеллы, связанные с реформированием положений о негаторном иске, допускают взаимную защиту негаторным иском собственника и субъекта ограниченного вещного права в случаях, когда тот или другой выходят за пределы предоставленного права, ущемляя права и законные интересы друг друга (п. 2, 3 ст. 230 проекта изменений в ГК РФ). Важно, что в этом случае спор рассматривается между лицами, которые могут быть связаны договорными отношениями, а это противоречит общепризнанной идее о недопустимости применения в этом случае вещных исков. Сам по себе факт существования договорных отношений между субъектами вещных прав не противоречит действию принципа numerus clausus, способствуя конкретизации взаимных прав и обязанностей участников такого соглашения, но никак не возникновению новых видов вещных прав, не известных законодательству, что представляется весьма существенной оговоркой. Новеллой российского правотворчества следует считать закрепленное в п. "б" ст. 2.7 Концепции развития гражданского законодательства положение о том, что субъект вещного права, не дающего владение вещью, обладает возможностью предъявить только негаторный иск^[40] .

2.3 Иск о признании права собственности

Основной проблемой, связанной с применением иска о признании права собственности, является неоднозначное его положение в отечественном законодательстве.

Так, Гражданским кодексом РФ предусмотрено только два способа защиты права собственности - истребование имущества из чужого незаконного владения (ст. ст. 301 - 303 ГК) и защита прав собственника от нарушений, не связанных с лишением владения (ст. 304 ГК). Гл. 20 ГК РФ не предусматривает третьего способа защиты права собственности, между тем он широко используется и применяется на практике.

Статья 12 ГК допускает, что защита гражданских прав осуществляется путем признания этого права, больше в Гражданском кодексе законодатель не возвращается к этому вопросу.

Истцом по иску о признании права собственности является собственник индивидуально-определенной вещи, как владеющий, так и не владеющий ею, права которого оспариваются, отрицаются или не признаются третьим лицом, не находящимся с собственником в обязательственных или относительных отношениях по поводу спорной вещи. Правом на подобный иск также обладает титульный владелец имущества, в частности субъект права хозяйственного ведения или права оперативного управления.

В качестве ответчика выступает третье лицо, как заявляющее о своих правах на вещь, так и не заявляющее о таких правах, но не признающее за истцом вещного права на имущество.

Учеными выделяются следующие условия предъявления иска о признании права собственности.

1. Наличие в натуре объекта, на который заявляется требование о признании права собственности.

Однако данный тезис оспаривается О.Ю. Скворцовым, который считает, что право собственности можно признать и на вещь, которая не сохранилась в натуре, утрачена, однако собственник имеет определенную заинтересованность в признании на нее права собственности, которое подвергается сомнению^[41].

Представляется, что указанный тезис противоречит основам гражданского права, так как право собственности признается на конкретно определенную вещь, наделенную определенными свойствами. В этой связи признание права на объект, который отсутствует в натуре, является невозможным, так как будет противоречить самому существу права собственности.

2. Статус вещи, относительно которой идет спор, должен быть неопределенным или спорным.

3. Наличие у истца правового интереса в связи с данной вещью.

В предмет доказывания по иску о признании права собственности входят следующие факты:

- наличие спорного имущества;

- наличие одного из обстоятельств, с которыми закон связывает приобретение права собственности на имущество: создание спорного имущества истцом, приобретение данного имущества истцом по договору, наследование, иные юридические факты;

- обстоятельства, свидетельствующие о владении истцом спорным имуществом как собственным.

Названые факты доказываются в суде путем представления соответствующих доказательств, однако одним из главных условий защиты права собственности путем его признания служит подтверждение истцом своих прав на имущество. Это может вытекать из представленных им правоустанавливающих документов, свидетельских показаний, а также любых иных доказательств, подтверждающих принадлежность истцу спорного имущества.

В этой связи представляет интерес концепция, предложенная Б.Б. Черепахиным, который считает, что, если имущество находится во владении истца, его права на имущество защищает презумпция правомерности фактического владения. Данная презумпция не отражена в самом законе, но действует как фактическая. Иными словами, суд не обязан, но может в конкретных случаях, когда нет возможности решить дело на основании собранных по делу доказательств, замкнуть цепь доказательств при помощи презумпции законности фактического владения^[42].

Поскольку данная презумпция отражает тот неоспоримый факт, что в подавляющем большинстве случаев фактический владелец имущества обладает необходимым правомочием, целесообразность ее применения в качестве фактической презумпции в судебно-арбитражной практике сомнений не вызывает, однако применяться она должна наравне со всеми остальными доказательствами.

Суд кассационной инстанции^[43], ссылаясь на ст. 218 ГК РФ, приходит к выводу, что при предъявлении иска о признании права собственности истец как лицо, претендующее на признание себя собственником определенного имущества, должен доказать наличие определенных юридических фактов, которые образуют основание его права собственности.

Требованием о признании права снимается сомнение в принадлежности права тому или иному лицу. Право собственности является вещным правом и как вещное право защищается вещным иском. Это означает, что условием предъявления иска является отсутствие обязательственных отношений между истцом и ответчиком, иными словами, стороны спора не должны иметь иной связи, кроме самой вещи.

Следовательно, в силу прямого указания закона вопрос о праве собственности на недвижимое имущество, приобретенное у лица, которое не имело права его отчуждать, может быть разрешен только при рассмотрении виндикационного иска.

Таким образом, предъявление иска о признании права собственности ставится в прямую зависимость от факта фактического владения. Возникает совершенно закономерный вопрос: а как же быть если вещь находилась, находится и продолжает находиться в фактическом владении истца? В этом же случае основания для предъявления виндикационного иска отсутствуют.

Кроме того, наличие или отсутствие владения не является основанием для отказа в удовлетворении иска о признании права собственности. Основания, необходимые для защиты своего права путем предъявления иска о признании права, были уже перечислены, и среди них нет упоминания о фактическом владении.

По другому делу суд приходит к выводу, что защита гражданских прав осуществляется способами, установленными ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации^[44], в частности путем признания права, а также иными способами, предусмотренными законом.

Вместе с тем способ защиты должен соответствовать содержанию нарушенного права и характеру нарушения. По смыслу указанной правовой нормы способы защиты подлежат применению в случае, когда имеет место нарушение или оспаривание прав и законных интересов лица, требующего их применения, а нарушено или оспорено может быть только существующее право.