Файл: Понятие и признаки несостоятельности (банкротства) (Защита некоторых видов гражданских прав предпринимателей при банкротстве).pdf

В законах о банкротстве 1992 и 1998 гг. мы не найдем положений по регулированию вещно-правовых отношений. Более того, прежнее банкротное законодательство вообще не разграничивало имущественные обязательства гражданско-правового характера. Долгое время оставались неясными вопросы защиты прав кредиторов по обязательствам, не являющимся денежными. Положения п. 4 ст. 11 и п. 1 ст. 57 Закона о банкротстве 1998 г. о том, что с момента принятия арбитражным судом к производству заявления о признании должника банкротом кредиторы не вправе обращаться к должнику в целях удовлетворения своих требований в индивидуальном порядке, а имеют право предъявить имущественные требования к должнику только с соблюдением порядка предъявления требований, установленного рассматриваемым законом о банкротстве, вызвали совершенно справедливый вопрос: относятся ли эти правила ко всем имущественным требованиям или только к денежным?

Президиум ВАС РФ в Информационном письме №64 от 14 июня 2001 г. (п. 2 и 3) "О некоторых вопросах применения в судебной практике Федерального закона "О несостоятельности(банкротстве)"[45]дал некоторые разъяснения по данному вопросу. Исходя из содержания абзацев второго, четвертого, пятого ст. 2, а также ст. 4 Закона о банкротстве 1998 г., Президиум ВАС РФ делает вывод о том, что имущественным требованием является денежное обязательство - обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовому договору и по иным основаниям, предусмотренным ГК РФ. На этом выводе основывается утверждение, что требование кредитора о возврате имущества из чужого незаконного владения должником, к которому применены процедуры банкротства, должно рассматриваться в общем порядке вне рамок процесса о банкротстве. Представляется, что данное разъяснение содержит правовую неточность. Субъективное право истребовать имущество из чужого незаконного владения (ст. 301 ГК РФ) вытекает не из обязательственного правоотношения, а из права собственности. Поэтому собственника имущества ни как нельзя рассматривать кредитором несостоятельного должника. Именно на этом основании, а не потому, что рассматриваемый закон о банкротстве под имущественными требованиями понимает только денежные обязательства, виндикационный иск собственника, не посягающий на конкурсную массу должника, должен рассматриваться в общем порядке, установленном процессуальном законодательством. Несмотря на определенные неточности юридико-технического характера, позиция Президиума ВАС имеет значительную практическую ценность для защиты вещных прав. После ее обнародования стало совершенно очевидно, что правовой режим банкротства затрагивает обязательственные и вещные правоотношения в разной степени.

Следуя рекомендациям практики, в Законе о банкротстве 2002 г. денежные и не денежные обязательства разграничены. В отличие от денежных обязательств требования кредиторов по обязательствам, не являющимся денежными, могут быть предъявлены в суд и рассматриваются судом, арбитражным судом в порядке, предусмотренном процессуальным законодательством. Вполне понятно, что правила п. 5 ст. 4 указанного закона не должны распространяться навиндикационные и негаторные иски, которыми защищаются право собственности и другие вещные права, поскольку в абсолютных правоотношениях нет ни кредитора, ни должника. Поскольку действующий ныне закон о банкротстве не содержит специальных положений о применении виндикационного иска при несостоятельности должника, следует исходить из общих принципов виндикации: истец должен быть собственником истребуемого имущества; вещь должна находиться во владении должника; предметом требования должна быть вещь, определенная индивидуальными признаками, а не родовыми. Передача вещей заменимых, как правильно отмечает Г.Ф. Шершеневич, создает право собственности на стороне несостоятельного, а на другой стороне -только личное требование, исключающее возможность выдела [9].

Право собственности, помимо способов, предусмотренных гл. 20 ГК РФ, может защищаться при помощи иска о признании права собственности. Позиция законодателя в регулировании порядка использования при банкротстве такого способа защиты, как признание права собственности, не является последовательной. В наблюдении, финансовом оздоровлении и внешнем управлении отсутствуют правовые нормы, предусматривающие специальные правила предъявления требований о признании права собственности. В конкурсном производстве содержится специальная норма, предусматривающая исключение из общего правила, и согласно этой норме предъявление требования о признании права собственности допускается вне рамок конкурсного производства (ст. 126).

Представляется, что включение указанной нормы в Закон о банкротстве 2002 г. Является совершенно излишним, поскольку банкротство никак не влияет на возможность использования такого способа защиты, как предъявление требования о признании права собственности. Несмотря на то, что предметом иска о признании права собственности является лишь констатация факта принадлежности истцу права собственности на имущество [15], установленный судом собственник имущества, опираясь на судебное решение, вправе, в частности, истребовать имущество из конкурсной массы несостоятельного должника. Поэтому иск о признании права собственности, как правило, сопровождается дополнительным требованием об истребовании имущества из чужого незаконного владения и заявлением о принятии обеспечительных мер в виде наложения ареста на спорное имущество.

Таким образом, все положения рассматриваемого закона, определяющие уровень правовых гарантий защиты вещных прав при предъявлении виндикационного и негаторного требований, в определенной мере применимы и при использовании иска о признании права собственности.

Закон о банкротстве 2002 г. не содержит прямых норм о регулировании порядка защиты вещных прав во всех процедурах банкротства, за исключением конкурсного производства. Однако наличие норм, определяющих порядок исполнительного производства при банкротстве, позволяет судить об уровне гарантий защиты вещных прав в условиях несостоятельности.

Правовой режим исполнительного производства в наблюдении, финансовом оздоровлении и внешнем управлении почти одинаков: приостанавливается исполнение исполнительных документов поимущественным взысканиям, в том числе снимаются аресты на имущество должника и иные ограничения в части распоряжения имуществом должника, наложенные в ходе исполнительного производства, за исключением исполнительных документов, выданных на основании вступивших в законную силу до даты введения соответствующих процедур банкротства судебных актов, в том числе об истребовании имущества из чужого незаконного владения (абз. 4 п. 1 ст. 63, абз. 5 п. 1 ст. 81 и абз. 2п. 2 ст. 95).

Как видим, из числа имущественных требований гражданско-правового характера законодатель особо выделяет наряду с другими требованиями требования об истребовании имущества из чужого незаконного владения. Поскольку приведенная норма права касается вопросов исполнительного производства по имущественным взысканиям [45], она не распространяется на исполнение исполнительных документов по требованиям собственника или иного владельца об устранении нарушений прав, не связанных с лишением владения (ст. 304 и 305 ГК РФ).

Рассуждая от противного, можно сделать вывод о том, что, раз в указанных процедурах банкротства в отношении требований об истребовании имущества из чужого незаконного владения и требований собственника или иного владельца об устранении нарушений прав, не связанных с лишением владения, в полной мере действует механизм исполнительного производства, то нет и ни каких препятствий в предъявлении виндикационного и негаторного требований в порядке искового производства.

Эффективным средством защиты субъективных прав является применение по заявлению заинтересованного лица обеспечительных мер. Обеспечительные меры могут быть приняты и в рамках дела о банкротстве. Однако предусмотренные ст. 46 Закона о банкротстве 2002 г. Обеспечительные меры, принимаемые арбитражным судом по заявлению лиц, участвующих в деле о банкротстве, призваны обеспечить только требования кредиторов, вытекающие из обязательственных правоотношений. Поскольку собственника имущества никак нельзя рассматривать в качестве лица, участвующего в деле о банкротстве, его требования об устранении нарушений прав, не связанных с лишением владения, и об истребовании имущества из чужого незаконного владения не могут обеспечиваться по правилам ст. 46 рассматриваемого закона и должны обеспечиваться напрямую по нормам гл. 8 АПК РФ и гл. 13 ГПК РФ.

2.2 Защита права залога

Сущность залога как способа обеспечения обязательства заключается в предоставлении кредитору-залогодержателю права на приоритетное удовлетворение своего требования за счет заложенного имущества. Абсолютизировать права залоговых кредиторов в конкурсных отношениях, которые характеризуются конфликтом прав и интересов, было бы совершенно не верно, если принять во внимание, что даже нормы общегражданского законодательства не рассматривают право залогодержателя безусловным, так как предусматривают привилегии для отдельных видов кредиторов при удовлетворении их требований за счет предмета залога (ст. 334 ГК РФ).

Правовое положение залоговых кредиторов по российскому законодательству о несостоятельности (банкротстве) является крайне неопределенным. Нормы Закона о банкротстве2002 г. фактически нейтрализуют их право на преимущественное удовлетворение своих требований за счет средств, полученных от реализации предмета залога, поскольку допускают преимущественное удовлетворение требований из заложенного имущества для кредиторов первой и второй очереди [36].

В соответствии со ст. 335 ГК РФ залогодателем может быть как сам должник, так и третье лицо. Реализация права залога в обычных условиях хозяйствования не вызывает каких-либо принципиальных различий как в том, так и в другом случае. Напротив, при банкротстве различие в субъектах договора о залоге приобретает принципиальное значение. Обусловлено это тем, что нормы действующего ныне закона о банкротстве регулируют лишь ситуацию, когда должник одновременно является и залогодателем. Здесь все достаточно ясно: залогодержатель является кредитором в обязательстве, а залогодатель - его должником. Это типичный случай. Для защиты своих прав кредитор-залогодержатель обращается в арбитражный суд с заявлением, в котором просит включить его требование в реестр должника-залогодателя как обеспеченное залогом его имущества. Требования кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника, учитываются в составе требований кредиторов третьей очереди, а удовлетворяются, как правило, за счет средств, полученных от продажи предмета залога, преимущественно перед иными кредиторами.

Более сложная ситуация возникает в случае, когда залогодержатель не является кредитором несостоятельного должника-залогодателя. Такая ситуация требует ответа на ряд вопросов, первый из которых состоит в следующем: может ли такой залогодержатель в процедурах банкротства контролировать предмет залога в той мере, как это может делать кредитор-залогодержатель?

В поисках ответа на этот вопрос прежде всего нужно определить степень контроля над предметом залога со стороны кредитора-залогодержателя в ходе проведения процедур банкротства.

Об уровне контроля обеспеченного кредитора за предметом залога по Закону о банкротстве2002 г. можно судить на основе положений, определяющих порядок управления имуществом должника и его отчуждения в ходе процедур банкротства. Так, в соответствии с п. 6 ст. 82 рассматриваемого закона должник вправе отчуждать имущество, являющееся предметом залога, передавать его в аренду или в безвозмездное пользование другому лицу либо иным образом распоряжаться им, либо обременять предмет залога правами и притязаниями третьих лиц только с согласия кредитора, требования которого обеспечены залогом такого имущества, если иное не предусмотрено федеральным законом или договором залога и не вытекает из существа залога. Другой гарантией защиты прав залогодержателя является положение о том, что имущество, являющееся предметом залога, продается только на торгах и только с согласия кредитора, требования которого обеспечены залогом такого имущества (п. 5 ст. 101). Помимо этого, во внешнем управлении возможность замещения активов должника может быть включена в план внешнего управления при условии, что за принятие такого решения проголосовали все кредиторы, обязательства которых обеспечены залогом имущества должника (п. 2 ст. 115).

Таким образом, в финансовом оздоровлении и во внешнем управлении залогодержатель почти полностью контролирует предмет залога, и никакие действия по его отчуждению не могут быть совершены помимо воли залогодержателя. Заметим, однако, что обеспеченный кредитор не может воспрепятствовать решению кредиторов о продаже предприятия должника как имущественного комплекса, в составе которого может находиться и заложенное имущество. Статья 110 Закона о банкротстве 2002 г. не содержит положений о необходимости получения от залогового кредитора согласия на использование во внешнем управлении указанного способа восстановления платежеспособности должника.

Вполне очевидно, что в наблюдении, несмотря на отсутствие норм, регулирующих режим залога в этой процедуре банкротства, залоговые отношения продолжаются, что, безусловно, позволяет кредитору в полной мере контролировать предмет залога.

Из такого построения правовых норм на основе законов формальной логики возможно сделать вывод - залогодержатель, который не является по отношению к несостоятельному залогодателю кредитором, не обладает всеми вышеперечисленными правами обеспеченного кредитора, так как он не является участником конкурсных отношений. Далее можно сказать, что такой "неполноценный"залогодержатель никак не может воспрепятствовать решению кредиторов об отчуждении предмета залога в наблюдении, финансовом оздоровлении и внешнем управлении. Вместе с тем мы не можем сказать, что с введением указанных процедур банкротства залоговые отношения прекращаются. Не прекращаются эти отношения и в конкурсном производстве. Общегражданское законодательство и Закон о банкротстве 2002 г. не содержат правовой нормы о прекращении залоговых отношений в случае признания должника-залогодателя банкротом и открытии в его отношении конкурсного производства, как это, например, имеет место в отношении договора доверительного управления (ст. 1024 ГК РФ).