Файл: Недействительность сделок(Общие положения о недействительных сделках).pdf

В условиях рыночной экономики стабильность и устойчивость гражданского оборота приобретает первостепенное значение. Сегодня рыночная экономика должна развиваться по цивилизованному пути, а это требует проявления доброй совести ее участников, что нашло свое закрепление в гражданском законодательстве. Принцип добросовестности, получивший нормативное закрепление, способствует установлению важнейших ориентиров поведения субъектов права, а также позволит применять меры гражданско-правовой защиты в случаях недобросовестных действий участников оборота^[6].

Правила о добросовестности являются естественным противовесом правилам, утверждающим свободу договора и автономию воли сторон. Анализ российской правоприменительной практики и данные официальной статистики свидетельствует о наличии большого количества споров, связанных с вопросом о недобросовестности участников оборота, стремящимися избежать исполнения принятых на себя обязательств, что недопустимо для цивилизованного гражданского оборота. В связи с этим возникла необходимость реформирования, в том числе, и института недействительных сделок.

Федеральным законом от 07.05.2013 г. № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации», который вступил в силу с 01 сентября 2013 года, внесены существенные изменения, касающиеся признания недействительными сделок. Целесообразно остановиться на некоторых новеллах. Например, введена норма, в международном праве имеющая название «правило эстоппель», и закрепленная в 2 и 5 статьи 166 ГК РФ. Это выражается в запрете требовать признания оспоримой сделки недействительной тем лицам, которые ранее ее одобрили или своими действиями подтвердили намерение ее исполнить^[7]. Именуется также как «запрет на довод».

Правило о подтверждении сделки, представляется, найдет более широкое применение в судебной практике, так как по своей юридической технике оно несколько привычнее. Правило о подтверждении сделки отчасти пересекается с правилом эстоппеля, поскольку в одной и той же типичной ситуации можно говорить и о том, что, приняв исполнение, сторона тем самым подтвердила сделку, и о том, что, приняв исполнение, сторона совершила действие, на которое полагался контрагент, ожидавший встречного исполнения.

Применительно к действующему отечественному законодательству представляется, что п. 2 ст. 166 ГК РФ следует толковать буквально. Подтвердить можно лишь оспоримую сделку, поскольку в отношении ничтожной сделки эффективно противодействовать требованиям недобросовестной стороны возможно посредством нормы п. 5 ст. 166 ГК РФ и отраженного в ней института эстоппеля^[8]. При этом открытым остается вопрос о том, какое именно поведение лица, заявляющего о недействительной сделке, будет основанием для применения предусмотренного п. 5 ст. 166 ГК РФ правила. Возможно, таким основанием следует считать поведение, которое отмечено явной недобросовестностью, близко к злоупотреблению правом. При этом отказ в признании сделки недействительной станет санкцией за недобросовестное поведение.

Также законом введена важная новелла о конвалидации оспоримых сделок, которой установлено, что сторона, подтвердившая оспоримую сделку, не вправе ее оспаривать по основанию, о котором она знала или должна была знать при проявлении воли, под которой понимается поведение стороны, совершившей сделку, из которого очевидна ее воля сохранить сделку. Для этой стороны такая юридически упречная сделка более не является оспоримой по тому основанию, о котором этой стороне известно (или должно быть известно)^[9].

Законодатель в проводимых реформах, получивших в широких слоях общества название «Новый гражданский кодекс», пошел по пути усиления стабильности гражданского оборота, защиты добросовестной стороны в сделке и пресечения злоупотребления правом, выражая это в кардинальном изменении позиции относительно упречности заключаемых сделок, оставляя презумпцию ничтожности лишь в отношении сделок, нарушающих требования закона или иного правового акта, и при этом посягающих на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц. Гражданский кодекс Российской Федерации до введения в действие поправок, касающихся недействительных сделок, содержал правило, прямо противоположное тому, которое введено в действие с 1 сентября 2013 г.: сделка, в силу п. 1 ст. 158 ГК РФ, нарушающая требования закона или иного правового акта признавалась ничтожной, а не оспоримой.

Понятием «требования закона или иных правовых актов», что вытекает из смысла статьи 169 ГК РФ, охватываются любые требования законодательства, в том числе содержащиеся в законах субъектов РФ, нормативных актах федеральных министерств и ведомств и т.д.^[10] Если при совершении сделки нарушено какое-либо конкретное требование, предусмотренное тем или иным актом, сделка признается судом несоответствующей закону или иному правовому акту. Суд, признавая сделку недействительной на основании ст. 168 ГК РФ, должен указать, какая норма закона была нарушена при совершении сделки. По указанной статье сделка может быть признана судом недействительной и в том случае, если она не соответствует общим началам (принципам) и смыслу гражданского законодательства^[11].

Особое внимание необходимо уделить поправкам, которые касаются снований признания сделок недействительными. Изменилась формулировка статьи 173 ГК РФ. Законодатель ввел расплывчатую формулировку о сделках, совершенных в противоречии с целями деятельности юридического лица, а так же ограничил круг лиц, управомоченных на предъявление иска о признании указанных сделок недействительными: само юридическое лицо; его учредитель (участник); иное лицо, в интересах которого установлено ограничение.

К нововведениям относится и сделка «без согласия», Закон признает оспоримой сделку, совершенную без необходимого в силу закона согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления, необходимость получения которого предусмотрена законом. Такая сделка является оспоримой, если из закона не следует, что она ничтожна или не влечет правовых последствий для лица, управомоченного давать согласие, при отсутствии такого согласия.

Изменения внесены и в статью 169 ГК РФ в части последствий признания сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка или нравственности. Законодатель предоставил право суду принимать решение о возможности взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом. Федеральным законом от 7 мая 2013 г. № 100-ФЗ введена статья 174.1 ГК РФ, которая также содержит нововведения. Указанная статья стала важной составляющей в системе судебной защиты прав добросовестных приобретателей. Например, в судебной практике встречалась масса дел, где граждане становятся жертвами обмана продавцов подержанных автомобилей, находящихся в залоге у банка. Добросовестные приобретатели, которые не знали о залоге, покупают автомобили, а потом банк отнимает их, обращаясь в суд с иском о наложении взыскания на заложенное имущество. И ранее суды вставали на сторону банков. После введения статьи 174.1 ГК РФ ситуация изменилась.

Представляется, что рассмотренные выше новеллы гражданского законодательства в части недействительности сделок, поспособствуют стабилизации гражданского оборота.

Таким образом, под сделкой следует понимать действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Анализ доктринальной юридической литературы и правоприменительной, прежде всего судебной, практики показывает, что в оценке стабильности сделок наиболее актуален вопрос о ее действительности. Признание сделки недействительной является распространенным и эффективным способом защиты гражданских прав и применяется довольно широко.

В 2013 году, произошло концептуальное изменение соотношения норм ГК РФ и других законов в институте недействительности сделок, впервые введены новые подходы к соотношению частных и публичных интересов при формировании содержания оснований недействительности сделок, что позволяет говорить о начале формирования гражданско-правового механизма регулирования последствий коррупционных сделок. ГК РФ создал новую систему оснований недействительности и новое соотношение последствий их недействительности. Причем анализ этого соотношения позволяет сделать вывод о том, что начато формирование в общих правил, создающих механизм правового регулирования недействительности сделок и последствий недействительности отдельно для ничтожных и отдельно для оспоримых сделок. В новой редакции ГК РФ проведено существенное облегчение последствий недействительности ничтожных сделок, начато формирование специального механизма недействительности сделок с участием юридических лиц. Таким образом, можно утверждать, что новеллы ГК РФ о недействительных сделках открыли новый этап формирования института недействительных сделок.

ГЛАВА 2. Виды недействительных сделок

2.1 Ничтожные сделки

Действующий Гражданский кодекс РФ 1 в ст. 166 впервые легально закрепил деление недействительных сделок на ничтожные и оспоримые. В частности, п. 1 отмеченной статьи устанавливает, что «сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка)».

К числу ничтожных среди составов, преду­смотренных данными статьями, относятся: сделки, совершенные с целью, противной ос­новам правопорядка и нравственности; мнимые и притворные сделки; сделки, совершенные гражданином, признанным недееспособным; сделки, совершенные несовершеннолетним в возрасте до 14 лет.

В литературе справедливо отмечено, что, предусматривая общее основание недей­ствительности сделок, ст. 168 ГК РФ не предполагает, да и едва ли может предполагать, установление точно определенного перечня законов и иных правовых актов, несоответст­вие которым влекло бы ничтожность сделки^[12].

Нормативная реализация доктринальных положений о ничтожности сделок породила ряд практических проблем. А. Томилин в этой связи пишет: «содержащиеся в действующем гражданском ко­дексе нововведения о ничтожных и оспоримых сделках породили больше проблем, чем их разрешили. Здесь налицо яркий пример непродуманного введения в текст закона от­дельных положений, «выдернутых» из контекста теории без достаточных пояснений, не­обходимых для понимания и правильного применения»^[13]. В контексте деления недейст­вительных сделок на ничтожные и оспоримые им также отмечено, что появление новых правил о ничтожных сделках, согласно которым они считаются таковыми независимо от признания их ничтожности судом, «привело к большей неопределенности и, следова­тельно, к снижению стабильности гражданского оборота».

Одним из наиболее дискуссионных в плане толкования положений о ничтожности сделки является вопрос о возможности (необходимости) судебного при­знания ничтожности сделки. Проблема, в частности, связана с тем, что ничтожная сделка является таковой вне зависимости от судебного призна­ния. К.П. Победоносцев отмечал: «Что само по себе ничтожно, то ничтож­но с самого начала, в какую бы минуту ни было признано ничтожным... Акт, ничтожный сам в себе, может быть прямо отвергнут, как ничтожный, всяким, к кому обращено тре­бование по такому акту»^[14].

Признавая тот факт, что ст. 166 ГК РФ действительно не содержит запрета на су­дебное установление ничтожности сделки, хотелось бы также обратить внимание на иные положения данного нормативного акта, которые, хотя и косвенно, но можно истолковать как ограничение на предъявление соответствующих требований. Так, ст. 12 ГК РФ преду­сматривает неисчерпывающий перечень способов защиты гражданских прав, о чем свидетельствует последний пункт, содержащий указание на то, что защита гражданских прав может осуществляться «иными способами, предусмотренными законом». В отмеченной статье прямо предусмотрены такие способы, как: признание оспоримой сделки недейст­вительной и применение последствий ее недействительности; применение последствий недействительности ничтожной сделки. Как видно, в отношении оспоримых сделок пря­мо предусматривается возможность признания их недействительными с одновременным указанием на самостоятельный характер способа защиты в виде применения последствий ее недействительности. В то же время способы защиты, связанные с ничтожностью сделки, представлены только ссылкой на применение последствий. Причем, хотя пере­чень способов защиты, установленный ст.12 ГК РФ не является исчерпывающим, но, ис­ходя из содержания последнего пункта, иные способы защиты могут устанавливаться лишь законом, причем достаточно прямо и недвусмысленно. Такого толкования достаточно последовательно придерживаются как в научной литературе^[15], так и в судебной практике^[16].

Как было отмечено выше, допустимость иска о признании ничтожной сделки не­действительной судебные инстанции выводят из того, что ГК РФ не исключает возмож­ность предъявления таких исков, однако в силу буквального толкования ст.12 ГК РФ, для допустимости такого иска необходимо прямое указание закона^[17]. Таким образом, с пози­ции норм самого ГК РФ вполне можно оспорить правомерность судебной практики об использовании иска о признании недействительной ничтожной сделки. Причем анализ этих норм приводит к мысли о том, что разработчики ГК РФ как раз и предполагали из­лишним такой иск в силу того, что рассматриваемые сделки не нуждаются в судебном подтверждении их ничтожности.

Другой проблемный аспект практической реализации ст. 166 ГК РФ в части спе­цифики ничтожных сделок видится в следующем. Могут ли иные, несудебные органы устанавливать факт ничтожности сделки и относиться к ней как не имеющей юридиче­ской силы. Позиции, высказанные в научной литературе, а также в судебной практике далеко не так однозначны.