Файл: Общие положения о сделках, виды ничтожных сделок.pdf

Обман в отличие от заблуждения не обязательно является существенным для признания недействительности сделки^[18].

На практике суды квалифицируют сделки как притворные, исходя из того факта, что присутствует умысел только одной из сторон, поскольку имеется цель сокрытия действительной сделки совершенно другой. Однако, применяя принцип буквального толкования нормы ст.170 ГК РФ, следует сделать вывод о том, что для признания сделки притворной необходим умысел каждой из сторон сделки^[19].

При обращении в суд, лицо также может неправильно квалифицировать основание недействительности сделки.

Грязнова В.И. обратилась в суд с иском к Живайкиной О.С. о признании недействительным договора пожизненной ренты, согласно условиям которого передала в собственность плательщика ренты – ответчика принадлежащую ей однокомнатную квартиру. В обоснование требований истица указала, что в силу возраста (ей 84 года) и состояния здоровья (является инвалидом II группы, на момент обращения в суд состояла на учете в психоневрологическом диспансере) при заключении сделки она не могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими, в связи с указанными обстоятельствами просила признать сделку недействительной по ст. 177 ГК РФ.

Позднее Грязнова В.И. уточняя исковые требования, просила признать договор пожизненной ренты недействительным, поскольку она находилась под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение. При заключении сделки она полагала, что будет получать необходимый уход и денежные средства, позволяющие приобретать лекарства и оплачивать услуги сиделки. Однако, что представляет собой пожизненная рента и каков минимальный размер оплаты труда, указанный в договоре в качестве рентного платежа, истица в силу своего пожилого возраста, наличия заболевания и низкого образовательного уровня не знала^[20].

Думается, квалификацию сделки, совершенной вследствие существенного заблуждения, следует считать таковой в силу влияния неблагоприятных факторов на внутреннюю волю лица, которая вследствие этого формируется неверным образом.

Глава 3. Существенность заблуждения как основание для оспаривания сделки

Заблуждение как философская категория возникла во времена античности. Под заблуждением понимается «представление, мысль, относительно которых хотя в сознании и существует уверенность, что они правильны, но которые не соответствуют «истине», фактическим обстоятельствам, предмету (материальное заблуждение) или противоречат логическим законам (формальное заблуждение)». Источниками заблуждений могут являться: предубеждение, ограниченность умственных способностей, недостаток энергии, сосредоточенности; недостаточный познавательный материал; предрасположения, пристрастия; беспорядочные действия, пропуск источников ошибок, опрометчивые обобщения и т. д^[21].

В гражданском праве заблуждением принято считать неправильное, ошибочное представление лица относительно обстоятельств сделки, которая была им заключена. Воля заблуждающегося образуется в силу таких ложных представлений об обстоятельствах, какие имеют существенное значение для совершаемой сделки.

Среди римских юристов наблюдалось разногласие по поводу оснований, влекущих недействительность сделок, поскольку они различно оценивали такие философские понятия, как: «материя», «корпус», «субстанция», а также сущность субъективной стороны сделки. Истории известны примеры сделок купли-продажи медных предметов под видом золотых вещей, а также сделка покупки вина, которое оказывается уксусом. Павел считал, если речь шла о покупке золотой вещи под видом медной, то между сторонами есть соглашение в предмете сделки или «consensus in corpore», и такой договор являлся действительным в части купли-продажи медной вещи, но

«ex doli mali clausula tecum agam, si sciens me fefelieris (D. 45.1.22) -я [покупатель] буду иметь к тебе требование, основанное на doeus, если ты [продавец] меня заведомо обманул».

Ульпиан же считал такую сделку недействительной, так как была продана медь, а не золото.

Марцелл был солидарен с Павлом в отношении того, что сделка действительна (D. 18. 1. 9. 2).

Дело заключается в том, что они вво­дят, под влиянием греческой философии, помимо наличия необходимости согласия относительно предмета (consensus in corpore), необходимость согла­сия относительно вещества, из которого предмет сделан (consensus in materia)^[22].

В современных условиях мы можем проследить сходный процесс у правоприменителей, связанный с неоднозначным подходом к определению существенности заблуждения, что ярко свидетельствует об актуальном характере данного вопроса.

Как справедливо отмечает А.Ю. Зезекало Гражданский кодекс РФ «…сделал значительный шаг вперед по сравнению с предшествовавшими ему кодификациями, явившись первым в истории отечественного гражданского права нормативным актом, содержащим указания относительно видов существенного заблуждения.» Дореволюционный проект Гражданского уложения Российской империи 1905 г. так и не был принят, хотя содержал сведения по вопросам заблуждения. Советское гражданское законодательство, напротив, практически не содержало детальных положений, по которым можно было установить существенность заблужения, кроме общего правила о юридическом значении ошибки. Оно предоставляло право лицу, которое заключало сделку под влиянием существенного заблуждения, требовать признания судом ее недействительной полностью или частично (ст. 32 ГК РСФСР 1922 г.; ст. 57 ГК РСФСР 1964 г.)^[23].

Также исследуя ст.178 ГК с позиции юридической техники, можно заметить некое сходство с доктринальными категориями, которые были разработаны еще в средневековом праве ius commune с использованием источников римского права для определения существенности ошибки. Например, А.Ю. Зезекало отмечает категории error in negotio или ошибка в характере сделки и error in corpore (ошибка в предмете сделки), используемые в Швейцарском обязательственном законе (ч.1, ст. 24) и итальянском Гражданском кодексе (ч. 1, ст.1429).

В постановлении 13 Арбитражного апелляционного суда от 27.04.2009 по делу № А21–6040/2008 разъясняется, что под природой сделки следовало понимать тип сделки (например, купля-продажа), под тождеством — полное совпадение реального предмета сделки с представлением о нем у стороны, совершающей сделку. Относительно качества предмета сделки суд оговорился, что недостоверная или неполная информация о предмете сделки не могла снизить возможность использования предмета (право на заключение договора аренды земельного участка) по назначению.

Однако не стоит забывать и о том, что законодательно закрепленные основания, по которым заблуждение признается достаточным для признания сделки недействительной, квалифицируются судом в индивидуальном порядке. Это следует понимать таким образом, что, исследовав все обстоятельства дела, судья самостоятельно решает, что именно будет являться существенным в определенной ситуации, а что – нет.

3.1. Технические ошибки

Данное основание подразумевает собой допущение в тексте соглашения оговорки, опечатки либо описки, в результате которых нарушаются возникающие правоотношения по исполнению предмета соглашения. Такие ситуации могут возникнуть, к примеру, при продаже одного товара вместо другого, заранее определенного сторонами в силу ошибки технического характера.

Опечатка – это ошибка, обнаруженная в уже напечатанном тексте. Такой ошибкой может являться пропуск буквы, пропуск слова, лишняя буква, неверное написание слов и т.п. Опечатки, как правило, приводят к искажению смысла текста или некоторых фактов в нем.

С позиции законодательного регулирования вопрос об опечатках остается наименее определенным, поскольку действующая редакция Гражданского кодекса РФ не называет перечня опечаток, наличие которых являлось бы существенным для признания сделки заключенной под влиянием заблуждения.

Как отмечает С.Ю. Козлова, опечатки могут находиться в названии сторон, в их реквизитах, в том числе в банковских, в суммах, в названии предмета договора и пр. Все они независимо от того, совершаются ли преднамеренно или по вине одной из сторон, могут иметь решающее юридическое значение. Если опечатка была допущена в тексте договора, то закон предусматривает наименее серьезные правовые последствия.

Так, допущенная опечатка в тексте заключенного договора не будет являться поводом для отмены договора. В случае, когда обнаруженная в тексте договора опечатка подлежит исправлению, то этот процесс происходит по соглашению сторон. Однако, очень немаловажное значение имеет момент места допущения опечатки.

На практике чаще всего встречаются опечатки в наименованиях сторон договора. Не существует и однозначного ответа на вопрос: будет ли являться такой договор действительным? Но при обращении к отдельным нормативно-правовым актам можно отметить, что все же данный вид опечатки приводит к недействительности договора.

К примеру, Федеральный закон «О бухгалтерском учете» №129-ФЗ в пункте 2 статьи 9 относит наименование организации к тем реквизитам, которые обязательны при приеме к учету первичных учетных документов. Следовательно, чтобы придать юридическую силу договору, следует внести в него соответствующие исправления. В тех ситуациях, когда допускаются опечатки в адресе организации или ее реквизитах, невозможно признать его недействительность. Суду надлежит исследовать также фактические обстоятельства, например, письма, направленные по правильному адресу и т.п.

В случае, когда вопрос об исправлении опечатки в тексте договора и последующего признания судом недействительной этой части договора невозможен в порядке мирного решения, сторонам следует помнить о статье 180 Гражданского кодекса, согласно которой недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части^[24].

Управление частного права ВАС РФ подготовило Обзор практики применения арбитражными судами статей 178, 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, утвержденный Информационным письмом Президиума ВАС РФ от 10.12.2013 №162. Данный обзор посвящен проблемным вопросам применения судами норм ГК РФ, посвященным недействительности сделок, совершенных под влиянием существенного заблуждения, обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств.

Первый пункт приложения указывает на проблему по вопросу признания недействительности сделки, при совершении которой была допущена техническая ошибка.

Позиция ВАС РФ по данному вопросу достаточно актуальна, так как участники оборота зачастую злоупотребляют своими правами, упоминая о недействительности сделок вследствие допущенных по заблуждению технических ошибок.

Так, в судебной практике встречаются случаи, когда стороны договоров купли-продажи недвижимости настаивают на признании договоров недействительными в связи с техническими ошибками, допущенными при указании площадей передаваемых помещений и определении размера долей участников общей долевой собственности (постановления ФАС ДО от 24.01.2005 № Ф03-А16/04-1/4116, Первого арбитражного апелляционного суда от 14.09.2009 по делу № А43-11101/2009).

В целях формирования единого подхода к вопросу об определении существенности допущенной технической ошибки для признания сделки недействительной авторы обзора приводят в пример  дело об ошибке, допущенной при указании цены контракта на торгах.

Администрация города известила о проведении торгов в форме открытого аукциона на право заключения муниципального контракта на поставку препаратов крови с начальной ценой контракта 270600 руб.

Победителем торгов признали общество, предложившее цену контракта стоимостью в 1 руб. Истец при обращении в арбитражный суд с иском о признании заключенного контракта недействительным как сделки, совершенной под влиянием существенного заблуждения, ссылался на наличие технической ошибки при указании цены контракта.

Ответчик возражал против удовлетворения исковых требований, мотивируя тем, что, так как договор был заключен на торгах, то заблуждение истца не могло возникнуть в результате технической ошибки, а ответчик не имел возможности проверить действительность намерений истца заключить договор на условиях, изложенных в заявке. Более того, ответчик заявил о том, что признание договора недействительным воспрепятствует поставке необходимых медикаментов, а также потребует проведения новых торгов, чем повлечет нанесение ущерба хозяйственной деятельности ответчика.