Файл: Реферат к вступительному экзамену в аспирантуру по специальности 24. 00. 01. Теория и история культуры.doc
Добавлен: 20.03.2024
Просмотров: 19
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Федеральное агентство образования
Саратовский государственный технический университет
Реферат
к вступительному экзамену в аспирантуру
по специальности 24.00.01. – Теория и история культуры
Выполнила
Выпускница СГУ,
кафедры философия культуры
и культурологии
Янюшкина Анна Александровна
Будущий научный руководитель
д.ф.н. проф. зав. каф.
Гуманитарных наук
ЭТИ (филиал) СГТУ
В.И. Снесар
Саратов 2006
Содержание.
-
Введение. -
§1. Философия культуры Н.А. Бердяева. -
§2 Смысл концепций Л.И. Шестова о философии культуры. -
Заключение. -
Литература.
Введение.
Актуальность исследования.
Центральная проблема, на которой сосредотачивают свое внимание западные и отечественные экзистенциалисты – это проблема жизнедеятельности и мироощущения индивида в обществе, переживающем глубинный кризис. Моделью человека как такового, для мыслителей этого направления стал помещенный в пограничную ситуацию, отчаявшийся и страдающий человек. Они утверждают, что близость угрозы смерти чаще всего заставляет задуматься о смысле и содержании прожитой жизни. Такой поворот не был случайным: он свидетельствовал о наступлении эпохи, когда пограничная ситуация стала не только индивидуальной, более того – общечеловеческой проблемой. Пики развития идей экзистенциализма приходятся на «пограничные этапы» истории 20 века.
Особая роль в системе экзистенциализма отводится культуре, особенно искусству и его творцам. В анализе роли разума в познании мира они акцентировали значение интеллектуальной интуиции в постижении субстанции, философы данного направления выделяют искусство как самый плодотворный путь познания истины через себя. Искусство воспроизводит экзистенцию как аналог «пограничных ситуаций» в напряжении которых открывается истина. Оно связано с теми областями человеческой деятельности, которые не сводятся только к логике, и включает в себя комплекс интуиции, подсознательного. Поэтому философам экзистенциалистам в целом присущи большой интерес к культуре и убежденность в том, что именно в ней совершается акт постижения экзистенции.
Проблема культуры интенсивно рассматривается во многих философских направлениях. Важное место она занимала и в философии экзистенциализма, а в России – в философском наследии Н.А. Бердяева и Л.И. Шестова, поэтому логично обратится к их наследию. В их творческом наследии есть как религиозные, так и материалистические тенденции, особенно в объяснении культуры и жизни человека.
Степень разработанности проблемы.
При всей значительном интересе к феномену русской экзистенциальной философии и к мировоззренческим позициям ярчайших ее представителей со стороны историков отечественной мысли, философов, культурологов и т. д. практически отсутствуют исследования, нацеленные на осмысление данного феномена в целом и анализирование его как объекта философии культуры экзистенциального типа.
Философия Шестова как основного из выдающихся представителей русского экзистенциализма привлекала к себе внимание, немалого числа исследователей. Критическое отношение к данной философии высказывали в своих статьях Н.А. Бердяев и о. С. Булгаков, особенно по центральной для Шестова проблеме веры и знания. Бердяев категорически не соглашался с шестовской радикальной критикой знания и полярного противопоставления в качестве отрицательного момента вере. Знание, согласно Бердяеву, имеет такое же онтологическое и экзистенциальное значение, как и вера. В дальнейшем же Бердяев положительно характеризует взгляды Шестова, относящиеся к защите достоинства человека перед лицом безжалостной необходимости. Отец С. Булгаков критикует Шестова на богословской основе, приводя в защиту знание, тот факт, что именно не без использования античного типа знания были выработаны основные догматы христианской веры. Однако Булгаков не учитывает того, что Шестов совсем не затрагивает проблему творчества церковных догматов.
Высокая оценка шестовского мировоззрения со стороны В. Зеньковского имеет своим истоком, то, что критика Шестова подрывает основы европейской секуляризированной культуры, но Зеньковский не обращает внимание на то, что данная критика подрывает культуру религиозного характера.
Р.А. Гальцева и Н.В. Мотрошилова отстаивают достоинство рационалистической философии – в частности философии Гегеля. Множество исследователей критикуют Шестова за неточность его историко-философских интерпретаций, не замечая, что в общем контексте данной философии эти интерпретации не играют большой роли. Одна из наиболее удачных оценок творчества Шестова, принадлежит Г.В. Адамовичу, говорившему о неисчерпаемости его книг и о невозможности ответов на его вопросы. Изучение творчества Л. И. Шестова в отечественной гуманитарной культуре только начинается. Пока интерес к его философии уступает интересу к творчеству его коллег «по цеху». В первую очередь, это обусловлено нашей реальностью — рационализированной, стандартизированной, в которой даже философы (даже, ибо именно философия — лучшее отражение полиморфности человеческого «Я») с трудом воспринимают иное, чужое.
Из критиков и исследователей философии Шестова, среди которых можно указать еще А.М. Ремизова, В.Л. Курабщева, В.А. Кукаина, В.Ерофеева.
Интерес к философии Н.А. Бердяева поистине огромен, как ранее в эмигрантских кругах русской интеллигенции, как и современной России. Н. О. Лосский в «Истории русской философии» подробно останавливается на гносеологической стороне бердяевского отчуждения, а на иные аспекты данной проблемы Лосский только указывает. Он характеризует бердяевское понимание отчуждения со стороны рационалистической метафизики, хотя и не чужд богословия. Для о. В.Зеньковского мировоззрение Бердяева определяется более
чертами романтизма, чем экзистенциальной философии. Преодоление объективации видится Зеньковскому как замыкание личности в своей субъективности, что на самом деле совсем не так. Для Бердяева подлинно объективное раскрывается во всей его полноте в глубине субъекта, трансцендирующего к миру. Не совсем справедлива, критика Л. Шестова в адрес Бердяева. Шестов отождествляет бердяевское понимание свободы с пониманием таковой Шеллингом, согласно которому свобода определяется познанной необходимостью, тогда как у Бердяева свобода первичнее необходимости и потому обусловливает последнюю, а не наоборот. Но у Шестова имеются и весьма ценные замечания, касающиеся бердяевской позиции относительно всемогущества Бога. Шестов сходится в этих замечаниях с Четвериковым и с церковным пониманием Бога. Ограничение всемогущества Бога несотворенной свободой, как замечает Шестов, ведет Бердяева к отрицанию Божьего бытия. Абсолютна, несостоятельна, на наш взгляд, критика Р. А. Гальцевой философии Бердяева, согласно которой позиция Бердяева предстает утопичной. Гальцева исследует большей частью эстетические идеи Бердяева и в контексте этих идей рассматривает бердяевскую постановку проблемы творчества, не принимая в расчет религиозного аспекта данной проблемы и непосредственно связанной с ней проблемы отчуждения. На центральное значение проблемы отчуждения в философии Бердяева обращают внимание Г.П.Федотов, Ю.Ю.Черный, С.А.Левицкий, С.Л.Франк, но при этом остается незатронутой роль этой проблемы в различных аспектах данного мировоззрения.
В целом мы исходим из того, что в современном понимании философия культуры представляет собой плюрализм различных школ и направлений. Первые попытки систематического развития философии культуры как самостоятельной дисциплины принадлежат Л. Штейну и Р. Эйкену. Данная проблема занимала и отечественных мыслителей, некоторые взгляды которых в дальнейшем мы исследуем.
Цель исследования: на основе вышеописанной литературы в контексте первоисточников рассмотреть философию культуры Н.А. Бердяев и Л.И. Шестова.
Задачи:
1). Проанализировать взгляды Н.А. Бердяева на культуры.
2). Рассмотреть концепции Л.И, Шестова о культуре.
3). Выявить общее и особенное во взглядах этих философов.
§1. Философия культуры Н.А. Бердяева.
Философия Н.А.Бердяева явилась выражением духовного драматизма переломной эпохи, когда человеческий дух обнаруживает, что старые культурные формы стали тесны для его развития и ищет для себя новых форм и способов воплощения. Трудно найти серьезную философскую или культурологическую проблему, которая бы так или иначе не получила своего осмысления в трудах Бердяева. Для философии культуры его работы значимы, прежде всего, тем, что в них раскрывается драма культурологического творчества, понятого как реализация изначальной и неотъемлемо присущей человеку свободы.
Мыслитель исходит из нового философского понимания духа, преодолевая обезличивающую трактовку классического рационализма. Здесь он мыслит в русле христианской традиции, но наполняет ее новым содержанием. По Бердяеву, дух есть такое нерациональное начало в человеке, которое выводит его за пределы необходимости, ставит человека «по ту сторону» предметного мира, по ту сторону рационального мышления. И в то же время дух принадлежит человеку, сотканному из плоти и вписанному в порядок общественной жизни; именно дух соединяет сферу человеческого со сферой божественного: «Дух одинаково и трансцендентален (т.е. запределен, потусторонен, надмирен) и имманентен (т.е. посюсторонен, укоренен в мире). Дух не тождественен сознанию, но через дух конструируется сознание, и через дух же переступаются границы сознания …».1
Для Бердяева, дух есть свобода, но дух и свобода не безличны, они всецело принадлежат личности. Именно личность, а не безличный разум она характеризует как подлинный субъект творчества, подлинный творец культуры. Дух у человека – от Бога, но свобода, присущая духу, имеет не только божественное происхождение: свобода коренится в том безначальном и до-бытийном «ничто», из которого Бог сотворил мир. Свобода есть великая неопределенность и великий риск, в ней кроется как возможность добра и бесконечного возвышения человека, так и возможность зла и бесконечного падения. Свобода духа есть подлинный источник всякой творческой активности. Свобода не связана
ограничивающими путами и условиями бытия, но сама способна творить новое бытие. «Дух есть свобода, свобода же уходит в добытийственную глубину. Свободе принадлежит примат над бытием, которое есть уже остывшая свобода… Поэтому дух есть творчество, дух творит новое бытие. Творческая активность, творческая свобода духа первична… Но дух не только от Бога, дух также от начальной добытийственной свободы … Он свобода в Боге и свобода от Бога… Эту тайну нельзя рационализировать …».2
Таким образом, философ Бердяев отстаивает достоинство человека как творца культуры. У него на первый план выходит именно человек как личность, и свободная творческая личность здесь стоит выше культуры. Такой подход дает возможность увидеть противоречие, коренящееся внутри самого культурного творчества – противоречие между безграничностью духа и сковывающими его символическими формами культуры. Однако уже в самой сущности культуры кроется начало, ограничивающее и притягивающее вниз творческий порыв духа. Культура и ее формы нередко противостоят личности как нечто принудительное и сковывающее творческую свободу. Это оберегает от опасного произвола и своеволия (и тогда это благо), но здесь же кроются и существенные ограничения творческой свободы. Для Бердяева определяющая человека культурная форма есть не что иное, как «остывшая свобода» личного духа, это – отделившиеся от человека результаты личного творчества. По его мнению, определяющая человека культурная форма есть не что иное, как «остывшая свобода» личного духа, это – отделившиеся от человека результаты личного творчества. Но отсюда вытекает и трагедия культурного творчества: дух вынужден воплощаться в предметно-символические формы, сковывающие его свободу и устремленность в беспредельное. Согласно представлениям Бердяева «все достижения культуры – символичны, а не реалистичны. Культура не есть осуществление, реализация истины жизни. Она осуществляет лишь истину в познании, в философских и научных книгах…; красоту – в литературных произведениях и картинах, в статуях и архитектурных памятниках, в концертах и театральных представлениях; божественное – лишь в культе и религиозной символике. Новая жизнь дается лишь в подобиях, образах, символах»3. Из символов его собственной философии ключевая роль принадлежит свободе и творчеству, с которыми, в конечном счете, связаны все прочие идеи-символы: дух чье «царство онтологически противостоит «царству природы», объективация – мир жестокой необходимости, обуславливающий драматизм судьбы человека, не способного на пути истории и культуры выйти из пределов «царства природы», трансцендирование – творческий прорыв, преодоление, хотя бы на миг, оков природно-исторического бытия, экзистенциальное время – духовный опыт личной и историко-социальной жизни.
