Файл: Казаков Б.И. Металлы рассказывают о себе.pdf

то есть тонких листов железа. Такие тонкие железные листы, покрытые оловом, получили название белой жести в отличие от непокрытой — черной жести. Из белой жес­ ти стали изготавливать бидоны, банки, ею стали покры­

вать дома.

• В конце XVIII века во Франции жил один искусный повар — Франсуа Аппер. Изделия его славились как по всей столице, так и за ее пределами.

Большинство пищевых продуктов скоро портится, и с этим, конечно, постоянно приходилось сталкиваться как Апперу, так и всем другим поварам и кондитерам. Для более длительного хранения продукты помещались на лед. Аппер стал задумываться — нельзя ли найти какойнибудь способ, чтобы съестные продукты можно было хранить дольше, чтобы не пропадали остатки, чтобы можно было заготовлять продукты впрок? Долго при­ шлось повозиться и поразмыслить неугомонному кулина­ ру, пока не придумал он подходящий способ. Аппер стал помещать продукты в банки из белой жести, закрывал их так, чтобы в них не попадал воздух и кипятил в соле­ ной воде от получаса до четырех часов. Соленая вода кипит не при 100°, а несколько выше, и поэтому пища

вбанке подвергалась большему нагреву, чем выдержи­ вает большинство бактерий. Способ свой Аппер открыл

в1804 году — задолго до того, как знаменитый француз­

ский ученый Луи Пастер показал всему миру роль бак­ терий при скисании, прогоркании, гниении и другой пор­ че пищевых продуктов. Апперу о бактериях ничего из­

вестно не было.

В 1809 году он сообщил о своем способе сохранения пищевых продуктов в Парижское общество поощрения искусств. Способом заинтересовались, назначили спе­ циальную комиссию для его исследования и проверки.

106

По указаниям Аппера были обработаны банки, содер­ жащие мясо с подливом, крепкий бульон, зеленый горо­ шек, бобы, вишни и абрикосы. По истечении 8 месяцев комиссия смогла доложить о том, что все продукты пре­ красно сохранились. Время это — эпоха наполеоновских войн. Открытие Аппера не только позволяло значитель­ но экономнее расходовать продукты питания в городах, но и раскрывало большие возможности в снабжении ар­ мии в ее бесчисленных походах. Французское правитель­ ство не поскупилось и наградило изобретателя премией в 12 000 франков, но обязало при этом подробно разра­ ботать и опубликовать свой метод.

В 1810 году вышел печатный труд Аппера, в котором подробно описывается способ изготовления консервов. В дальнейшем способ Аппера был несколько изменен, но только в деталях: из жестянок перед кипячением их в воде удаляли воздух — от этого продолжительность ки­ пячения сокращалась, а мясо не теряло вкуса. С тех пор консервы получили самое широкое распространение: в морских путешествиях, в армейских походах, в отдален­ ных, оторванных от центра местностях, а затем и в до­ машнем хозяйстве.

Дело „оловянной руки“

Вряд ли много найдется людей, которые совершенно не читают книг. Но многим ли из читающих известно, в каких муках рождалось печатное дело и что в станов­ лении на ноги печатного искусства большую роль сыгра­ ло олово?

В XV столетии в обращении было порядочно книг. Почти все они по содержанию своему были религиоз­ ными. Все они писались от руки, множество монахов кал­ лиграфическим почерком выводили на бумаге слова тек-

107

ста священного' писания, другие же рисовали красивые заставки. Все это было большим искусством. Одна книга писалась несколько лет и стоила колоссальных денег. Книгописание составляло большой доход церкви и было ее монополией.

Как иллюстрации к священному писанию, церковь вы­ пускала и лубочные картинки, которые продавались странствующими монахами жителям городов и сел. Кар­ тинки эти вырезывались на деревянной доске, с которой потом, намазав ее краской, оттискивали изображение.

Однажды такую картинку у монаха-францисканца купил молодой дворянин Гутенберг. Купил он ее не пото­ му, что был ревностным христианином, а потому, что его заинтересовала одна из букв в тексте подписи: она резко отличалась от других своей четкостью.

■ Гутенберг стал расспрашивать монаха об этом; тот, перепуганный, что его могут изобличить в нарушении каких-либо законов церкви, сообщил молодому дворяни­ ну адрес мастера, который изготовляет эти картинки. Гутенбергу было ясно, что одна из букв на4деревянной доске была повреждена и мастер, чтобы не выбрасывать всю доску с рисунком, вставил на ее место новую букву.

Если это так, то почему же нельзя при помощи искус­ ных резчиков заготовить.много деревянных букв, состав­ лять из них строчки и печатать текст священного писа­ ния? Ведь тогда не нужно будет писать книгу несколько лет и заставлять трудиться над ней такое большое коли­ чество монахов. Достаточно сделать набор, и с него мож­ но отпечатать сразу не одну, а много книг.

Мастер, которого разыскал Гутенберг, отнесся к его идее весьма недоверчиво.

— Не будь самонадеянным,— сказал он Гутенбер­ гу,— эти деревяшки годны только для игры в азбуку.

108

Это не охладило Гутенберга. Он принялся за дело. Но старый мастер оказался прав: с таким трудом выре­ занные на мелких деревянных столбиках буквы набуха­ ли от влаги, трескались и для набора становились со­ вершенно непригодными.

Неудача с деревянными буквами привела Гутенберга к мысли, что буквы необходимо делать из металла,— на­ до только краску приготовлять погуще, класть в нее больше сажи. Однако вырезывать из металла каждую букву было бы очень тяжелым и непроизводительным трудом. Хорошо знакомый с методами чеканки монет и медалей, Гутенберг решил изготовлять формы для букв, в которые их можно будет отливать. Наиболее подходя­ щим материалом для форм оказался мягкий свинец. На нем можно было вычеканивать оттиски. Материалом же для самих букв Гутенберг избрал олово. Оно тверже, чем свинец, но плавится значительно легче и его можно отливать в свинцовые формы.

Однако целый ряд неполадок еще долго мешал изоб­ ретателю. Формы быстро размягчались, и буквы получа­ лись грубыми, а они должны были быть не хуже тех, которые выводились в тексте искусными руками монахов. Шли годы. В упорных поисках Гутенберг растратил'свое состояние

Целиком охваченный своей идеей, он не остановился перед тем, чтобы пожертвовать своей дворянской гордо­ стью и перейти в сословие ремесленников: сдал экзамен и стал называться мастером. Неслыханное в то время по своей зазорности для дворянина дело. Как ни держал в тайне свою работу Гутенберг, слухи о ней поползли, и церковники стали зорко наблюдать за ним. Вскоре пов­ семестно стало распространяться известие, что мастер везде, где может, скупает олово для того чтобы изгото-

109

вить из него «руку», с помощью которой он перепишет так много священных книг, что их хватит для всех церквей не только в городах Майнце и Страссбурге( где он жил), но и в других городах Германии. . . .

Переписку священных книг церковь считала исключи­ тельно своим делом, никто из мирян не мог осмелиться им заниматься — с церковью тогда шутки были плохи. Над Гутенбергом нависло обвинение в ереси и черно­ книжии. Церковники натравили на Гутенберга возбуж­ денную толпу, говоря, что его «оловянная рука» является причиной тогдашних народных бедствий. Дом Гутенберга сожгли.

После этих трагических событий Гутенберг обратился за поддержкой к известному банкиру Фусту. Тот решил нажиться, заключил с изобретателем соглашение и стал финансировать его дело. Однако, как это бывало не один раз, несчастный изобретатель был ограблен своим «бла­ годетелем»: все имущество Гутенберга отошло во владе­ ние банкира. Гутенберг умер в нищете.

Его погубитель не избежал возмездия. Вспыхнула страшная эпидемия чумы. Ненасытный банкир решил по­ греть руки на народном бедствии и объявил свои библии чудотворными, назначив за них неслыханные цены. Обе­ зумевшие от страха люди раскупали его библии. Но тут вмешалась церковь. Она объявила, что книги Фуста изго­ товлены «оловянной рукой» — это не священные, а сата­ нинские книги. Это был приговор алчному банкиру: его засадили в тюрьму, где он и умер от той самой чумы, от которой хотел получить прибыль.

Но никакие преследования и козни не могли остано­ вить прогрессивного, шагающего в будущее дела «оло­ вянной руки». Много несчастных, заподозренных в том, что они способствовали изготовлению книг «оловянной

110

рукой», окончили свою жизнь на виселице или костре. И все же дело «оловянной руки» — книгопечатание, ти­ пографское дело восторжествовали.

Восставший против законов католической церкви, ус­ тановленных папой, Лютер — тоже ревностный церков­ ник— назвал книгопечатание «вторым искуплением рода человеческого».

Шли годы, десятилетия, века. В мире все больше и больше стало появляться книг, уже не только религиоз­ ного, но и светского содержания. Появились научные пе­ чатные труды. Стали писать и о несправедливостях в устройстве человеческой жизни. Книги распространяли знания. Великий узбекский поэт и мыслитель XV столе­ тия Алишер Навои очень образно выразился о книге: «Книга — крылья, на которых ввысь взлетают мысли мудрых».

Французский император Наполеон, завоевавший чуть ли не всю Европу, в свое время обронил многозначитель­ ную фразу: «Пушки убили феодализм. Чернила убьют нынешний строй». Он оказался прав: строй капитализма трещит и разваливается благодаря тому, что народные массы стали понимать его грабительскую сущность.

Это знание пришло к ним через книги, через печать, через те «чернила», которые были оттиснуты на бумаге в произведениях Маркса, Энгельса, Ленина. Капитализм был взят за горло «оловянной рукой». Со времени Марк­ са, по словам Горького, книгопечатание стало и правдопечатанием. Книга в наше время в обиходе каждой семьи. Началась же она с кусочка олова.

Сейчас существует несколько типографских сплавов, значительно отличающихся от тех, что использовали в XV столетии, но олово в них и сейчас — обязательная составная часть.

111

К о л о к о л ь н ы й з в о н

Бронзовый век сменился веком железным, однако бронза продолжала звенеть, и не только в переносном смысле, но и в прямом. Церковь сзывала прихожан с помощью бронзовых колоколов. Впрочем, колокола, точ­ нее колокольчики, звоночки существовали задолго до появления христианства. Ими пользовались римляне, а еще раньше египтяне и евреи для призыва прислуги, подачи сигналов в общественных собраниях и т. д. Так что колокольчик современного заседания в руках его председателя гораздо древнее церковного колокола. Существование таких колокольчиков скорее всего и на­ толкнуло церковь на мысль создать большие колокола.

Колокола впервые появились в VII веке на церквах Рима и Орлеана. В IX веке византийский император Василий Македонянин для сооружаемой им церкви за­ просил колокола из Венеции, и ему послали 12 штук.

На Руси в XIII веке сами стали лить колокола, и лили весьма искусно. Еще в первой половине XIII века, как

имел «кузнецов меди», которые отливали колокола. Бронза — сплав меди и олова. В таком сплаве эти два

металла могут находиться в различных соотношениях, и от этого качество бронзы может меняться. Если в брон­ зе, например, на две части меди приходится одна часть олова, то такой сплав будет не желтого цвета, а белого — даже белее олова. Он не будет коваться, гнуться и тя­ нуться — будет хрупок, как стекло. Современные оловян­ ные бронзы содержат в среднем 10 процентов олова.

В древности поделочные бронзы были примерно тако­ го же состава. В Египте за 3 000 лет до нашего летоисчис-

112

ления из бронзы изготовляли тонкие бритвы. При анализе такой бронзы современными химическими методами было • установлено, что олова в ней 8,5 процента.

Колокола тоже отливали из бронзы. Но бронза в них была другого состава, от нее требовались другие качест­ ва. Колокол не топор, не меч и даже не пушка. От коло­ кола требовалась способность выдерживать многочислен­ ные удары и, кроме того, требовался звон, и не простой звон, а мелодичный. Бронза для колоколов содержала от 13 до 25 процентов олова. Ее и называли «колокольным металлом». Литье колоколов стало большим искусством. В сплав стали добавлять небольшие количества других металлов — железа, цинка и даже серебра.

Первые колокола были небольшие, но постепенно они все увеличивались в размерах. Когда в XI веке в городе Гедельгейме повесили при соборной церкви 100-пудовый колокол, то все глядели на него как на чудо. Это чудо в сравнении с последующими колоколами оказалось кар­ ликом. В Англии в Оксфорде колокол «Большой Том» весит 425 пудов; «Великий Петр» в Йоркском соборе — 602 пуда; колокол собора Парижской богоматери весит 800 пудов; а церковь святого Стефана в Вене — славится колоколом в 989 пудов. Отливка их требовала большого труда и искусства. Все же, как ни велики эти колоколагиганты, величина их ничтожна по сравнению с знамени­ тым Царь-колоколом Московского Кремля, вес которого

12 327 пудов (205 тонн).

Русские мастера колокольного литейного дела слави­ лись по всей Европе. Колокол Вестминстерского аббатст­ ва в Англии отливался в Москве. Искусство русских умельцев состояло не только ів том, что им удавалось отливать колокола-исполины, но и в том, что отливались эти колокола по заранее заданному звону. Путем различ­

іе