Файл: Богатский, А. В. Н. Д. Зелинский (1861 - 1953). Страницы жизни и творчества.pdf

В 1922 году Н. Д. Зелинский председательствовал на III Менделеевском съезде по чистой и прикладной химии и выступал на нем как с научными доклада­ ми, так и с планами дальнейшего развития химиче­ ской промышленности и химического образования. Естественно, что вынужденный перерыв в работе на кафедре Московского университета отразился на ин­ тенсивности чисто научных исследований. Это замет­ но н по числу дубликадий, снизившихся за пятиле­ тие: в среднем по одной-две статьи в год. Но уже к 1923 году Зелинский восстановил прежнюю форму: в списке его печатных трудов ежегодно появлялось по 15—20 названий.

Читая эти списки, нельзя не отметить исключи­ тельную широту интересов ученого. Здесь статьи о катализе, синтезах новых соединений, происхождении нефти, холестерине, белковых веществах, стереохи­ мии, строении гетероциклов, синтетическом каучуке и др. Наряду с трудами теоретического и препаратив­ ного характера в 30 и 40-е годы появляются обоб­ щающие статьи, очерки о жизни и деятельности выдающихся химиков, работы по теории химии, выступления на съездах, призывные обращения к молодежи.

Считая Н. Д. Зелинского одним из выдающихся химиков современности, партия и правительство, а также научная общественность страны высоко цени­ ли и неоднократно отмечали его заслуга:

наук СССР;

61

шила творческий ритм Н. Д. Зелинского. В 1941 году его с семьей по решению правительства эвакуировали в Казахстан. Настало трудное время: он был лишен библиотеки, лаборатории, учеников. Но Николай Дмитриевич писал научные статьи, продолжал кон­ сультировать своих сотрудников, работающих глав­ ным образом над повышением качества моторного топлива.

В1943 году Николаи Дмитриевич возвратился в Москву и сразу же включился в прерванную на ка­ федре работу, в кипучую общественную деятельность.

В1945 году он выступал с докладом на юбилей­ ной сессии Академии наук СССР, посвященной 220-летию Российской Академии наук, а в 1949 году принимал участие в Международной конференции сторонников мира, проходившей в Москве.

В1951 году научная общественность страны отме­ чала 90-летие со дня рождения Н. Д. Зелинского. Юбиляра чествовали на объединенной научной сес-

62

20-е годы были трудными для молодой Советской республики. Еще не отовсюду изгнали интервентов, продолжалась борьба с контрреволюционерами, дезор­ ганизация железнодорожного транспорта создала угрозу массового голода. В такой невероятно слож­ ной обстановке партия решилась открыть высшее учебное заведение в далекой окраине страны. Осуще­ ствить поставленную задачу оказалось делом нелег­ ким: нужны были кадры и оборудование.

По поручению В. И. Ленина народный комиссар просвещения РСФСР А. В. Луначарский обратился с призывом к научным работникам Москвы поехать в Среднюю Азию на строительство университета. Неко­ торые считали это невыполнимой затеей, выступали с предложениями о централизации науки и высшего образования. Но нашлось достаточное число прогрес­ сивно настроенных ученых, которые выразили свое согласие покинуть столицу и переехать в провинци­ альный тогда Ташкент. По рекомендации Н. Д. Зе­ линского в числе этих ученых оказался и С. Н. Нау­ мов, к тому времени уже имевший достаточный опыт научно-педагогической работы и показавший себя незаурядным организатором лабораторного хозяйства.

Заполучив мандат, подтверждающий выполнение важного правительственного задания, профессор Наумов с невероятной энергией выявил «излишки» оборудования, реактивов и материалов во всех круп­ ных химических лабораториях Москвы. В короткий срок он собрал целый эшелон полезных грузов, а также библиотеку с необходимыми химическими жур­ налами и справочниками48. Возглавив эшелон и прео­ долевая большие трудности (местами шли бои с остатками белогвардейских банд, вагоны часто про­

48 С. У. Умаров. 25 лет Среднеазиатского универ­ ситета. Ташкент, 1945.

64

стаивали из-за нехватки топлива и т. д.), С. Н. Нау» мов через несколько месяцев доставил его в Ташкент.

Опасения скептиков не оправдались. Желающих учиться с университете оказалось более чем доста­ точно. Для рабочих и лиц коренной национальности организовали подготовительные курсы. Уже с 1923 го­ да в университете проводились регулярные лекцион­ ные и лабораторные занятия. А в настоящее время только в Узбекистане несколько десятков вузов, своя Академия наук, такая же картина и в других средне­ азиатских республиках.

В налаживании нормального учебного процесса на химическом факультете надо еще раз отдать долж­ ное энергии и умению С. Н. Наумова. Теперь-то по­

ской химии и руководство качественным анализом, как в свое время это сделал Н. Д. Зелинский. Сергей Николаевич часто, сам того не замечая, подражал своему шефу. Он не раз подчеркивал, что органиче­ скую химию начинаешь понимать лишь после усвое­ ния принципов качественного анализа, которые раз­ вивают у молодых людей основы химического Мышления. Именно об этом часто говорил и Николай Дмитриевич.

С. Н. Наумов читал лекции вдохновенно, вызывая У студентов и молодых преподавателей живейший Интерес к химии. Многие, в том числе и я, ходили слушать его повторно. Курс повторялся, но подход к Изложению отдельных тем всякий раз был особен­ ным. Лекции его отличались ясностью суждений, про­ стотой и глубиной затрагиваемых вопросов, умелой Иллюстрацией опытов. Готовился он к ним всегда обстоятельно, придумывал новые варианты демонст­ рационных экспериментов, и лекции всегда получа-

лпсь интересными, убедительными, запоминающими­ ся. Эту требовательность к себе он перенял у Николая Дмитриевича.

Спустя много лет мне попалась книга известного писателя Андрея Белого «На рубеже двух столетий»49, где очень образно и подробно описывается обстанов­ ка, сложившаяся в Московском университете к концу прошлого столетия, ц в частности то, как готовился к лекциям и читал их Н. Д. Зелинский. Будучи сту­ дентом другого факультета, Андрей Белый проходил качественный анализ у Н. Д. Зелинского. Он пишет: «Мы ходили настоящими химиками пусть хоть месяц; вне этого не могли сдать зачета; он мягко, но твердо гнал нас сквозь химический строй; в воспитании умения хоть немного понюхать научного пороха ог­ ромная заслуга профессора. Он выжимал из нас зна­

мягкой настойчивостью обставлял он всех нас; при­ нуждения же не чувствовали. Химию знали лучше других предметов; если бы другие профессора умели присаживать так к прохождению предмета, то сред­ ний уровень знаний повысился бы.

Строгий, мягкий, приятный, высоко держащий преподавание, — таким видится Николай Дмитрие­ вич».

В той же книге А. Белый посвятил несколько строк и С. Н. Наумову. Когда в лаборатории качест­ венного анализа заканчивались занятия по расписа­ нию, студенты оставались для самостоятельной ра­ боты. И вот тут-то С. Н. Наумов превращался I незаменимого консультанта. Одному подскажет, дру­

6 6

фессор тихонечко им подпевал. Такой благожелатель­ ный настрой во взаимоотношениях между старшими и младшими в коллективе органиков исходил от глав­ ного шефа, который с большой теплотой относился к студентам, и они платили ему тем же.

О работе в Ташкенте на кафедре органической химии у меня остались самые приятные воспомина­ ния. С. Н. Наумов по-отеческп заботился о моем хи­ мическом воспитании, направлял на стажировку в лабораторию А. Е. Чичибабина, затем к А. П. Орехо­ ву. Я неоднократно бывал у Сергея Николаевича дома, и главную тему наших бесед составляли воспо­ минания о Н. Д. Зелинском.

Некоторое время мне довелось работать с профес­ сором В. П. Кравцом — учеником и сотрудником Н. Д. Зелинского, В. П. Кравец охотно рассказывал о творческой обстановке на кафедре органической химии МГУ. Он был интересным рассказчиком, бле­ стящим оратором и в какой-то мере биографом Зе­ линского. По воспоминаниям В. П. Кравца, в неболь­ шом зале органического практикума работа шла с утра до глубокого вечера. Последним уходил Николай Дмитриевич. Он живо интересовался Ходом работы, иногда становился у стола и сам перегонял синтези­ рованный продукт.

После Великой Отечественной войны мое «знаком­ ство» с Н. Д. Зелинским продолжалось, но, к сожале­ нию, быстро закончилось. Судьба свела меня с другим выдающимся ученым и замечательным чело­ веком — академиком Владимиром Михайловичем Ра­ дионовым (он был оппонентом моей докторской диссертации), который не раз называл Николая Дмитриевича своим личным другом, а меня избрал очередной «жертвой» и всячески покровительствовал «выходу в люди». Он много и тепло рассказывал о Николае Дмитриевиче как о большом ученом, обла­

давшем удивительной прозорливостью, сумевшем сгруппировать вокруг себя большое количество та­ лантливых людей.

Помню, как в одной из задушевных бесед зашел разговор о том, каким должен быть теперь химикорганик. Многие считают, что уже невозможно одно­ му человеку охватить огромный объем фактического материала и лавинообразно возрастающий поток ин­ формации о различных аспектах развития органиче­ ской химии. Обстоятельства вынуждают ограничивать себя более узкими рамками, специализироваться в области соединений отдельных классов или какихлибо определенных реакций н методов. Действитель­ но, органическая химия как наука делится на ряд самостоятельных разделов, часто переплетающихся с физикой, биохимией, квантовой механикой и другими дисциплинами.

В. М. Радионов приветствовал специализацию органиков, но вместе с тем указывал, что химики широкого кругозора, каким являлся Н. Д. Зелинский, крайне нужны. Они встречаются все реже, очевидно потому, что энциклопедистом быть гораздо труднее, чем узким специалистом. А такими достоинствами должны обладать прежде всего вузовские работники, читающие органическую химию для студентов.

Число химиков, сотрудничавших с Николаем Дмитриевичем, опубликовавших в соавторстве с ним совместные работы, в общей сложности превышает сто человек. Это рекордное количество можно частич­ но отнести за счет счастливого долголетия, но глав­ ная причина кроется именно в широте научных интересов, в эрудиции, личном обаянии и способности

68