Файл: Воронихина, Л. Н. Эдинбург.pdf

31

мый колорит портретам шотландского художника конца XVIII ве­

ка Генри Реберна.

На южной стороне двора находится Большой холл, парад­ ное помещение, составлявшее, как в Англии, так и в Шотландии, неотъемлемую часть средневековых дворцов. Для Англии — знаменитые примеры: Вестминстер-холл в Вестминстерском двор­ це, холлы во дворцах Хэмптон Корт и в юридическом подворье Темпль в Лондоне. Большой холл Эдинбургского замка — один из самых известных примеров подобных строений в Шотландии. Это зал, занимающий весь интерьер немалого по размерам, мрачного здания с высоким коньком крыши, как обычно, отде­ ленного от других строений. Наибольший интерэс представляют его перекрытия — деревянные открытые стропила, в искусстве сооружения которых соперничали друг с другом лучшие масте­ ра Шотландии. Предполагается, что в Большом холле в XV веке происходили заседания шотландского парламента. Впоследствии в нем устраивали государственные приемы и банкеты. Ныне этот интересный архитектурный памятник используется как музей ору­ жия. Пики и алебарды, веером расходящиеся из-под окованных металлом щитов, размещены в верхней части стен над тради­ ционными панелями и гигантским камином, также непременным украшением подобных холлов.

В 1927 году на четвертой стороне Дворцового двора возвели мемориальную часовню, посвященную памяти шотландцев, пав­ ших в первую мировую войну. Нынче значение Национального военного памятника, как его называют, расширили, посвятив его также и памяти жертв второй мировой войны. Несомненно, это одно из самых значительных сооружений шотландской архитек­ туры первой половины XX века.

Строитель часовни, талантливый шотландский архитектор Роберт Лоример (1864—1929), столкнулся в своей работе со

34

мрамора стоит стальной ларец с четырьмя фигурами коленопре­ клоненных ангелов по углам. В ларце — имена шотландцев, погибших в первую мировую войну.

По замыслу, в Шотландском Национальном военном памят­ нике вечно должна царить тишина, подобающая этому месту, должны смолкнуть разговоры, а вступившие в залы люди —

остаться наедине со своими мыслями. Сюда обычно не заходят экскурсии. Закончив рассказ, гиды предоставляют своим слуша­ телям самим пройти под сводами здания, завершающего ком­ плекс замковых сооружений.

Королевская миля

Старый город подступает к самому подножию стен замка. От замковых ворот начинается его главная улица, которая сбегает по гребню гряды к королевскому дворцу Холируд. В Шотландии главные улицы принято называть «высокими». В Эдинбурге один из отрезков дороги от замка к Холируду также носит это назва­ ние, а весь путь получил название Королевской мили, которым пользуются и сейчас.

Первоначально, в средние века, Королевская миля состояла из двух частей. Верхняя тяготела к замку. Ее центром была цер­ ковь Сент Джайлз, каменная корона которой и в наши дни со­

ставляет неотъемлемое украшение силуэта Эдинбурга. Эта верх­ няя часть Королевской мили относилась к собственно Эдинбургу. Нижняя часть Королевской мили была названа Кэнонгейт, то есть улица каноников-монахов. Нынче она приводит прямо к воротам дворца Холируд, а ее название напоминает о том, что дворец вырос в непосредственной близости с одноименным августин-

ским аббатством.

35

В Старом городе все полно своеобразия. И хотя нынче здесь найдется немного домов, строившихся более чем триста лет тому назад, сам принцип застройки остался прежним, и город сохра­ нил свою средневековую топографию. Более того, тщательно сберегая память о своем историческом прошлом, эдинбуржцы зачастую отмечают специальными брусками, вмонтированными в мостовую, те места, где раньше стояли не дошедшие до наших дней сооружения исторического значения.

Если обратиться к ранним планам Эдинбурга, то покажется, что Старый город напоминает распластанный скелет какого-то фантастического существа с неимоверным количеством ребер. От главной улицы, Королевской мили, ответвляются круто спускающиеся со склонов гряды узкие переулочки. В Эдинбурге их называют «клоузез» — тупички. В глубине каждого из них на­ ходились подворья. Позднее эти узенькие тупички стали прохо­ дами через «земли» — «лэндз», то есть участки земли, которые застраивались домами. Названия «клоузез» и «лэндз» сохрани­ лись до наших дней. Последнее обозначает не только земельный участок, но и стоящее на нем здание. Сама система подобной планировки города сложилась еще в XIV веке, во времена Брюса. Тогда в городе жило уже около двух тысяч человек. До этого времени Эдинбург представлял собой просто скопление жилищ

у подножия замка.

Старый город имел очень ограниченную площадь для строи­

тельства. Он тяготел к замку, ища у него защиты. Его не раз обносили поясами стен, препятствовавшими его росту вширь. И все-таки в XV веке, когда Эдинбург стал столицей, на склонах гряды, за домами еще были сады. Однако после страшного по­ ражения при Флоддене в Нортумбрии в 1513 году, когда в бою погиб и король Яков IV и «весь цвет шотландской нации», город был срочно обнесен стеной, получившей название Флодденской,

36

за которую еще в течение последующих двух с половиной сто­ летий боялись выносить здания. А население тем временем росло. К середине XVIII века Эдинбург насчитывал уже около шести­ десяти тысяч жителей. Город застраивался очень тесно, а дома в тупичках и переулках росли все выше и выше. Некоторые из них достигали высоты в семь-восемь этажей. Встречались даже

и десятиэтажные здания, а в отдельных случаях и еще более высокие. Богатые жили в нижних этажах, бедные селились в верх­ них. Старый город на гряде был похож не на английские, раски­ нувшиеся на большой площади малоэтажные города, а скорее на города континентальные. Многое в нем напоминало старый Париж. И не только условия роста города, ограниченного сте­ нами, но и давние связи шотландского двора с Францией, в том числе и контакты в области культуры, были источниками подоб­ ного сходства. Известно, например, что королевские строитель­ ные мастерские были ориентированы на французские вкусы. В целом за пределами кругов, связанных с двором, национальная архитектура Шотландии не оказалась затронута французскими влияниями, но в городской, особенно эдинбургской архитектуре они все же проявились. Иметь городской дом, помимо загород­ ной резиденции, считалось обязательным для тех, кто искал при дворе карьеры. Тот, кто оказывал услуги двору, селился так, чтобы показать свою близость к нему, естественно, следуя при этом придворным вкусам.

Среди различных типов городского дома часто встречались традиционные, континентального характера здания, с узким фаса­ дом, выходившим на улицу, с высокими коньками крыш, с боль­ шим количеством разных строений в глубине за фасадом.

В XIX веке, когда эдинбургская знать в своем большинстве переселилась в выросший к тому времени Новый город, старый Эдинбург стал приходить в упадок. Многоэтажные дома, в кото­

37

рых ранее жили и бедные и богатые, стали приютом только бед­ ных, город на скале постепенно приобретал трущобный характер. В 1878 году была предпринята первая большая расчистка темных и грязных улиц. Снесли много старых домов, заменив их новыми, однако не особенно улучшившими положение в городе: так на­ зываемая викторианская эпоха — время долгого правления коро­ левы Виктории — была отмечена созданием на редкость большо­ го количества неуютных, мрачных и безликих жилых строений. После расчистки осталось много пустырей, особенно на улице Кэнонгейт. Антисанитарные условия продолжали существовать еще и в XX столетии. Лишь в послевоенные годы по плану ре­ конструкции и дальнейшего развития Эдинбурга было обращено серьезное внимание на приведение в порядок Старого города.

Чтобы осмотреть Королевскую милю, где особенно многое напоминает об историческом прошлом Эдинбурга, лучше идти от замка вниз, к дворцу Холируд. Достопримечательности Коро­ левской мили очень различны: это небольшие музеи, историче­ ские здания и мемориальные места или просто отдельные памят­ ники, напоминающие о каком-то факте или событии.

Эспланада перед замком составляет первый отрезок Королев­

ской мили. Ощущение человека, выходящего из замка на эспла­ наду, можно сравнить с тем, которое испытываешь, когда вагон метро вырывается из подземного тоннеля на свет и простор на­ земной линии, для того чтобы через минуту вновь нырнуть в узкое

жерло тоннеля. Замок покидаешь, идя под низкими проездами надвратных башен по узкой, каменистой темной дороге, зажа­ той между стенами. Шаг — и вот уже слепит глаза яркое солнце, а свежий эдинбургский ветер готов подхватить тебя, чтобы про­ нести по широкой глади эспланады, прижать к ограждающему ее барьеру, за которым начинается крутой обрыв. Далеко внизу лежат южные кварталы Старого города. По шпалерам зелени