ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.02.2024
Просмотров: 55
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Вся книга наполнена светом, который идет из сердца автора. Шмелёву удалось, не навязывая свою религиозную точку зрения, впустить меня в мир, где царит всепоглощающая любовь Бога к людям, и где церковные праздники — это не просто даты календаря, это даты, отмеченные в сердцах людей, это те дни, когда люди совершенно искренне, самозабвенно придаются радостям, скорби, веселью — всему спектру эмоций, на которые способен человек.
23. В. А. Гиляровский. Сборник очерков «Москва и москвичи». Традиции быта и нравов Москвы второй половины 19-начала 20 в.в. Исторические страницы о Москве.
Москва и москвичи» – книга известного журналиста Владимира Алексеевича Гиляровского, описывающая традиции, быт и нравы Москвы второй половины XIX – начала XX столетия. Этот сборник очерков, названный современниками «энциклопедией русской жизни рубежа веков», впервые был издан в авторской редакции в 1926 году.
На страницах этой интереснейшей книги, которая произвела на меня неизгладимое впечатление колоритностью языка, невероятной яркостью образов и потрясающей детализированностью, автор раскрывает перед читателями все подробности и тонкости жизни москвичей самых разных профессий и социальных слоев: от воров и нищих, обитающих в районе Хитрова рынка, до вельможных посетителей Английского клуба.
Подобная масштабность, свидетельствующая о любознательности и искренней любви Гиляровского к величавой и нищей столице, потрясает. Ведь он в своих очерках не побоялся указать на разнообразные общественные проблемы, не читая нравоучений, а ограничиваясь меткими фразами, в которых часто сквозит печаль: «С площади слышатся пьяные песни да крики «караул». Но никто не пойдет на помощь. Разденут, разуют и голым пустят». Однако и в таких местах раздолья голи перекатной, встречаются люди честные, не способные на обман даже в экстремальной ситуации. Таков Касьян, родившийся и выросший на Хитровке. Он не мог брать чужое, не смог из-за этого «продвинуться по служебной лестнице» – из нищих в воры, но, в конце концов, обрел благосклонность Фортуны, став капитаном дальнего плавания).
Одной из целей автора, которую он поставил перед собой при написании своего произведения, было не только живописать Москву с ее ворчливыми извозчиками, бравыми пожарными, лихими студентами, ловкими банщиками, степенными купцами, вечно голодными любимцами художниками, но и, вплетая в свое
произведение судьбы конкретных людей, показать читателям, что в каждом, даже опустившемся ближнем, все же есть положительные черты. Надо только суметь их разглядеть…
В своем путешествии по трущобам, кабакам, ресторанам и клубам, Гиляровский не обошел вниманием даже …. московскую канализацию, а точнее, почти полное ее отсутствие. Состояние подземелий, наполненных нечистотами сверх всякой меры, привело журналиста в ужас: «Локти и плечи задевали за стенки трубы. Руками приходилось крепко держаться за грязные ступени отвесно стоявшей, качающейся лестницы, поддерживаемой, впрочем, рабочим, оставшимся наверху. С каждым шагом вниз зловоние становилось все сильнее и сильнее…» Вскоре после того памятного путешествия по подземельям Неглинки, Гиляровский написал целую серию статей об их бедственном положении, наделавших шуму в правительственных кругах. Неглинка была перестроена. И уже в следующий свой поход в подземный мир столицы, он увидел совершенно другую картину: «По всему желобу настлан деревянный помост, во время оттепели все-таки заливавшийся местами водой. Работы уже почти кончились, весь ил убран, и подземная клоака приведена в полный порядок». Вот она, сила слова печатного, в действии!
Наиболее сильное впечатление произвели те главы книги, где автор в красках описывал царство кабаков и трактиров Москвы и бурную жизнь в московских банях, где, поистине, за деньги могли выполнить «любой каприз»; о наличии таких услуг в банях девятнадцатого века, я раньше и не подозревала! Оказывается, там не только парили клиентов, но и массажировали, вправляли кости, пускали больным кровь, консультировали у местных знахарок и брили за приемлемую цену. Конечно, многое зависело от статуса бани: знатные клиенты могли рассчитывать на зеркала и шведский стол в предбаннике, а простому народу приходилось довольствоваться худым веником и постоянно опасаться за свое имущество: в любую минуту оно могло исчезнуть в кармане вора.
В процессе чтения, обратила внимание на одну очень интересную деталь: из-за ощутимого расслоения общества, такому же расслоению подвергалось все, даже те же трактиры и кабаки. При этом, каждое заведение подобного рода, имело свои любопытные особенности, Большую роль играла и личность самого владельца.
Так, в одном из трактиров, чей хозяин был старообрядцем, посетителям строго запрещалось курить и буянить, в другой, под названием «Яр», отпрыски знатных дворян порой специально приезжали только для того, чтобы послушать знаменитых на всю Москву голосистых певиц, под руководством суровой и расчетливой Анны Михайловны, строго следившей за своими «девочками» и допускавшей приличные «амуры» с клиентами только в том случае, когда это было выгодно ей самой. А в третьем трактире, где обслуживали исключительно купечество, было принято, обсуждая подолгу дела, говорить шепотом и только потом заказывать себе легкий, но сытный завтрак, состоящий из расстегаев с гречневой кашей и чая. Пить, а уж тем более устраивать кутежи, считалось дурным тоном.
24. А. А. Блок. Стихотворение «Утро в Москве».
В произведении, созданном в середине лета 1909 г., господствуют оптимистические интонации. Их появление в немалой степени обусловлено московской темой. По воспоминаниям супруги поэта, у Блока было два образа — депрессивный столичный и жизнерадостный московский. Именно в Белокаменной сложился круг преданных почитателей блоковского творчества, активно издавались сборники стихов. Автора привлекал «вольный воздух» Москвы, более свободная, открытая и благожелательная творческая атмосфера. В письме к другу поэт признавался, что в Петербурге счастье невозможно, спрятано за темной тучей. В Москве все иначе: лишь легкое облачко отделяет людей от счастья.
Начальные строки произведения передают воодушевленное настроение лирического «я». Погожее начало дня прекрасно, «упоительно». Ощущение радости способна принести любая деталь, например едва различимые следы, оставленные на песчаной дорожке.
Чудесное расположение духа субъекта речи объясняется еще одной причиной. Он захвачен чувством разделенной любви, и воспоминания о милой характеризуются тем же эпитетом, что утро, — «упоительно».
В завершающем двустишии возникает знаковый московский топоним — Кремль. Показательны характеристики, избранные для его изображения. В утренних лучах древние здания кажутся прозрачными, невесомыми, нежными. Основываясь на перечисленных признаках, поэт конструирует оригинальное сравнение. Кремлевская панорама напоминает ему красоту юной возлюбленной, золотую пору юности, очарование кроткой Руси.
Логика авторских обобщений, продемонстрированная в стихотворном тексте, соотносится с блоковской трактовкой обширной темы Родины. В патриотические мотивы поэт включает интимную составляющую, и образ родной земли отождествляется с меняющимся обликом возлюбленной.
25. Старшие символисты и младосимволисты, образ-символ, музыкальность стиха.
Петербургские символисты: Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус, Ф.К. Сологуб, Н.М. Минский. В творчестве петербургских символистов поначалу преобладали упаднические настроения, мотивы разочарования. Поэтому их творчество иногда называют декадентским. Московские символисты: В.Я. Брюсов, К.Д. Бальмонт. «Старшие» символисты воспринимали символизм в эстетическом плане. По мысли Брюсова и Бальмонта, поэт - прежде всего творец сугубо личных и чисто художественных ценностей.
А.А. Блок, А. Белый, В.И. Иванов. «Младшие» символисты воспринимали символизм в философско-религиозном плане. Для «младших» символизм - философия, преломленная в поэтическом сознании.
26. М.И. Цветаева. Стихотворение «У меня в Москве купола горят».
С Москвой были нерасторжимо связаны вся жизнь и творчество Марины Цветаевой. В своих стихах она постоянно обращалась к образу любимого города, с которым ассоциировала свое чувство родины. Неслучайно целый цикл из девяти произведений в лирике Цветаевой посвящен именно Москве, в него входит и стихотворение «У меня в Москве – купола горят!»
Уже в первой строке можно увидеть отражение бунтарского характера поэзии Цветаевой. Романтическое противопоставление себя всему миру, жизненный девиз: «Одна – из всех – за всех – против всех!..» читаются за громким трехкратным повтором фразы «у меня», да и дальше в стихотворении местоимение «я» занимает значимое место, находясь в оппозиции к тому, чье имя лирическая героиня не называет. Перед читателем разворачивается ее диалог с тем, кому она раскрывает свою душу через самое близкое в мире – через образ Москвы. Цветаева любит город в себе, через свое лирическое Я.
Москва для поэта – это церкви, колокола. Звукописью передается колокольный звон, осеняющий столицу как горячее, страстное сердце всей богомольной Руси:
У меня в Москве – купола горят!
У меня в Москве – колокола звонят!
В следующих строках четверостишия слышатся отзвуки свойственного ранней лирике Цветаевой мотива смерти:
И гробницы в ряд у меня стоят, –
В них царицы спят, и цари.
Но здесь нет характерного протеста против смерти как нелепого вторжения в жизнь. Скорее, упоминание покоящихся в московских монастырях русских монархов связано с мыслью о том, что именно в Москве начало всех начал, именно здесь корни государства Российского, истоки всего самого святого для русского человека.
Каждая строфа в стихотворении построена вокруг одного ключевого мотива. В первой обращают на себя внимание колокола – часто встречающийся в лирике Цветаевой образ, как бы включающий и это стихотворение в контекст всех произведений, посвященных Родине. Во второй строфе неоднократно повторяется образ зари, как будто сияющей не только на горизонте, но встающей из глубины души героини:
И не знаешь ты, что зарей в Кремле
Легче дышится – чем на всей земле!
И не знаешь ты, что зарей в Кремле
Я молюсь тебе – до зари.
Эмоциональность стихотворения создается не столько лексикой (мы не видим здесь неологизмов или очень ярких эпитетов, метафор), сколько синтаксическими приемами. Предложения содержат эллипсис, параллелизм конструкций, повторы, которые призваны не только акцентировать внимание на какой-либо мысли, но и задавать определенный музыкальный ритм всему произведению. В некоторой степени так нашло свое отражение музыкальное образование Цветаевой. С целью придать большую экспрессивность тексту поэтом используется и новая для начала века диссонансная, неточная рифма. В
