Файл: Статус нотариуса(Правовой статус нотариуса современной России).pdf

Зачастую по результатам проверок нотариусы привлекаются к дисциплинарной ответственности, направляются ходатайства в суд о прекращении полномочий нотариуса в связи с выявленными проверяющими нарушениями законодательства при совершении нотариальных действий, которые нередко удовлетворяются.

Итак, складывается парадоксальная ситуация. С одной стороны, суды общей юрисдикции и арбитражные суды при рассмотрении гражданских дел в силу закона не вправе давать оценку на соответствие законодательству совершенных нотариальных актов, а с другой стороны, нотариусы, входящие в состав комиссий по проверкам, обладают таким правом, поскольку данное правомочие им предоставляет утвержденный нотариальной палатой регламент проверок.

Следуя данной логике и признавая право проверяющих от нотариальной палаты в ходе проверки давать оценку нотариальным актам, а следовательно, выявлять нарушения законодательства при совершении нотариальных действий, необходимо одновременно определить и последствия выявленных нарушений.

Понятно, что здесь возникает тупиковая ситуация. Вполне естественно, что правление нотариальной палаты, рассмотрев установленный проверкой факт нарушения законодательства при совершении нотариального действия и наложив на нотариуса дисциплинарное взыскание, должно, соответственно, отменить (признать недействительным) само нотариальное действие. Однако этого не вправе сделать даже суд в рамках искового производства, что доказывает бессмысленность включения в объем контрольных полномочий нотариальной палаты проверки нотариальных актов на соответствие их законодательству. В противном случае надо признать, что нотариальные палаты обладают большим объемом полномочий, чем суды, что невозможно по определению. Кроме того, налицо фактическая подмена судебного контроля контролем корпоративным.

Конечно, проверяющие в процессе контроля вправе знакомиться с содержанием нотариальных актов, анализировать их. Однако представляется, что такой анализ необходим в целях выработки необходимых практических и методических рекомендаций, формирования единой нотариальной практики, но не может служить основанием для привлечения проверяемого нотариуса к дисциплинарной ответственности.

Необходимо отметить, что вопрос о неправомерном вторжении нотариальной палаты в сферу судебного контроля время от времени поднимается в ряде исследований. В частности, Г.Г. Черемных отмечает: «Что касается проверки законности и обоснованности нотариального действия, законности отказа в его совершении, - это функция судебных органов, и только. Это прямо записано в ст. ст. 33, 48 и 49 Основ. Еще более конкретно данное требование сформулировано в п. 3 ст. 21 Закона города Москвы «Об организации и деятельности нотариата в городе Москве»: проверяющие не вправе давать оценку законности и обоснованности нотариальных действий» [28].

Нотариальные действия, как и отказ в их совершении, не могут быть предметом проверок даже со стороны саморегулируемой некоммерческой организации, поскольку любой нотариально удостоверенный документ является государственным актом: он совершен от имени Российской Федерации, и в этом его специфика, главная особенность. Следовательно, нотариальное действие априори не может подвергаться корпоративному контролю, правовой оценке на соответствие законодательству со стороны проверяющих (также являющихся нотариусами), даже если контролирующая организация будет иметь статус саморегулируемой. Это компетенция суда» [24].

Необходимо также отметить, что вступивший в силу в 2016 году Кодекс профессиональной этики нотариусов в Российской Федерации не только не разрешает названную проблему, а лишь усугубляет правовую неопределенность в вопросе о разграничении судебного и профессионального контроля.

Так, Т.Г. Калиниченко в статье «Еще раз о Кодексе профессиональной этики нотариусов в Российской Федерации» обращает внимание на то обстоятельство, что принятый Кодекс противоречит собственной Концепции. Так, автор отмечает, что в Концепции Кодекса профессиональной этики указывалось буквально следующее: «...нарушения нотариусом требований любых отраслей законодательства не должны являться предметом регулирования Кодекса, поскольку они уже урегулированы законами РФ, и ответственность за нарушение соответствующих норм должна быть предусмотрена законами РФ... Однако принятый Кодекс выходит за рамки правового регулирования, определенного ст. 6.1 Основ, поскольку к нарушениям этических норм и дисциплинарным проступкам отнесены практически все нарушения, которые могут возникнуть в профессиональной деятельности нотариуса, в том числе при совершении нотариальных действий, т.е. вопросы судебного контроля (ст. ст. 33, 48, 49 Основ)» [31].

Аналогичные критические замечания высказывались Е.В. Коровиным: «Разработка проекта Кодекса профессиональной этики требует дополнительного обсуждения проблем, связанных с привлечением нотариуса к дисциплинарной ответственности. При определении видов дисциплинарных проступков, а также процедуры привлечения нотариуса к дисциплинарной ответственности важно избежать необоснованного и незаконного вмешательства в его правоприменительную деятельность» [32].

Не секрет, что действующий механизм профессионального контроля нередко порождает конфликтные ситуации между проверяемыми и проверяющими нотариусами, поскольку имеют место случаи проявления субъективизма последних при проведении проверок, что объясняется различием в правовых трактовках при проверке на соответствие законодательству того или иного совершенного нотариального действия. При этом в кругу нотариусов нередко приходится слышать, что контрольная функция нотариальной палаты воспринимается как «карательная», что проверки - это «способ расправы с неугодными», средство «расчистить место для приема нужных людей в нотариусы» и т.п. Так появляются нелицеприятные слухи, зачастую сомнительного содержания, однако порождающие недоверие к избранным органам нотариальной палаты, что в итоге подрывает единство нотариусов.

В кругу исследователей правового статуса нотариуса бытует утверждение, что нотариат является институтом превентивного правосудия. Оно базируется на постулате о том, что судей и нотариусов объединяют общие цели (защита прав граждан и юридических лиц), властный, публично-правовой характер полномочий, принципы организации и осуществления деятельности (независимость, беспристрастность) [29]. Главное различие между ними заключается в том, что судьи разрешают споры, а нотариусы удостоверяют бесспорные факты.

В этой связи представляет интерес вопрос об основаниях дисциплинарной ответственности судей при осуществлении ими правосудия. На него дается ответ в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 14 апреля 2016 г. № 13 «О судебной практике применения законодательства, регулирующего вопросы дисциплинарной ответственности судей», которым, в частности, установлено: «Судья не может быть привлечен к какой-либо ответственности за выраженное им при отправлении правосудия мнение или принятое судом решение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность судьи в преступном злоупотреблении либо вынесении заведомо неправосудного судебного акта [12].

Судья не может быть привлечен к дисциплинарной ответственности за сам факт принятия незаконного или необоснованного судебного акта в результате судебной ошибки, явившейся следствием неверной оценки доказательств по делу либо неправильного применения норм материального или процессуального права».

Таким образом, хочется выразить мнение о необходимости упорядочения контрольных полномочий нотариальной палаты и принятия современных и соответствующих законодательству правил и регламента проверок, предусматривающих разграничение профессионального и судебного контроля.

При отсутствии внимания к этой проблеме со стороны Минюста России представляется, что правление ФНП может разработать новую методику профессионального контроля взамен устаревших Методических рекомендаций, тем более что последние поправки, внесенные в ст. 31 Основ, предоставляют ему право издания актов, обязательных для исполнения нотариальными палатами и нотариусами.

Следует также внести изменения в Кодекс профессиональной этики нотариусов в Российской Федерации, имея в виду исключение из него положений, регламентирующих нарушения порядка и правил совершения нотариальных действий, которые сегодня квалифицируются как нарушения профессиональной этики. Совершенно очевидно, что данные вопросы входят в сферу судебного контроля и не могут относиться к профессиональной этике нотариусов.

Нет сомнений и в том, что к нотариусам, допускающим в своей работе нарушения законодательства, необходимо применять меры воздействия. Однако данные взаимоотношения должны определяться в рамках законодательства, регулирующего способы выявления нарушений и полномочия контролирующих органов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, проведя исследование по данному вопросу, делаем выводы, что:

Правовой статус нотариуса включает в себя набор прав, обязанностей и ответственности нотариуса, а также набор законодательно установленных ограничений для получения должности нотариуса. В части прав и обязанностей при совершении нотариальных действий нотариусы, работающие в государственных нотариальных конторах и занимающиеся частной практикой, обладают равными правами и несут одинаковые обязанности

Нотариальные действия имеют двойственную юридическую природу.

С одной стороны, нотариальные действия направлены на защиту прав и интересов граждан и юридических лиц в частноправовой сфере.

С другой стороны нотариальные действия в обязательном порядке осуществляются на основе правовых норм, что существенно ограничивает индивидуальную волю нотариуса в сфере организации своей профессиональной деятельности.

Публичность нотариальных действий также проявляется и в том, что государство, законодательно устанавливая обязательность совершения нотариальных действий в тех или иных правоотношениях, признает нотариально оформленные документы, сделки в качестве законных, подлинных и достоверных, а также обеспечивает их защиту системой органов государственного принуждения.

Гарантией обеспечения законности в совершении нотариальных действий является право каждого, кто считает нарушенными свои права и интересы, на судебную защиту.

Перечень оснований для отказов в совершении нотариальных действий определен ст. 48 Основ законодательства РФ о нотариате и является закрытым.

Порядок обжалования отказов в совершении нотариальных действий установлен ст. 49 Основ о нотариате, а также регулируется нормами ГПК РФ. Обжалование нотариального отказа может рассматриваться судом в порядке особого производства, если имеет место признание отдельных фактов и отсутствует спор о праве; если же спор о праве имеет место быть, рассмотрение дела происходит в порядке искового производства.

Проанализировав материал по вопросу о судебном контроле за деятельностью нотариусов, нет сомнений и в том, что к нотариусам, допускающим в своей работе нарушения законодательства и необходимо применять меры воздействия.

Глава VII Основ «Контроль за деятельностью нотариусов» не предусматривает издания ни Министерством, ни ФНП подзаконных актов, посвященных профессиональному контролю, что, несомненно, является пробелом в законодательстве.

Хочется также выразить мнение о необходимости упорядочения контрольных полномочий нотариальной палаты и принятия современных и соответствующих законодательству правил и регламента проверок, предусматривающих разграничение профессионального и судебного контроля.

Следует также внести изменения в Кодекс профессиональной этики нотариусов в Российской Федерации, имея в виду исключение из него положений, регламентирующих нарушения порядка и правил совершения нотариальных действий, которые сегодня квалифицируются как нарушения профессиональной этики. Совершенно очевидно, что данные вопросы входят в сферу судебного контроля и не могут относиться к профессиональной этике нотариусов.