Файл: Теории интеллекта: современный взгляд и подходы.pdf

3. Триархическая теория Стернберга

В отличие от теории Андерсона триархическая теория Стернберга рассматривает индивидуальный опыт и контекст, а также базовые механизмы переработки информации. Теория Стернберга включает три части, или субтеории: компонентную субтеорию, рассматривающую мыслительные процессы; опытную (экспериенциальную) субтеорию, рассматривающую влияние индивидуального опыта на интеллект; контекстуальную субтеорию, рассматривающую средовые и культурные влияния. Наиболее разработанной из них является компонентная субтеория. [1]

Компонентная теория рассматривает компоненты мышления. Стернберг выделяет три типа компонентов:

1. Метакомпоненты, используемые для планирования, контроля, мониторинга и оценки переработки информации в процессе решения задач.
2. Исполнительные компоненты, ответственные за использование стратегий решения задач.
3. Компоненты приобретения знаний (знаниевые), ответственные за кодирование, комбинирование и сравнение информации в процессе решения задач. [1]

Эти компоненты взаимосвязаны; все они участвуют в процессе решения задачи, и ни один из них не может функционировать независимо от других.

Стернберг рассматривает функционирование компонентов интеллекта на примере следующей задачи на аналогию: юрист относится к клиенту, как доктор относится к: а) медицина; б) пациент. [1]

Ряд экспериментов с такими задачами привел Стернберга к выводу, что критически важными компонентами являются процесс кодирования и процесс сравнения. Испытуемый кодирует каждое из слов предложенной задачи путем формирования мысленной репрезентации этого слова, в данном случае — списка признаков этого слова, воспроизводимых из долговременной памяти. Например, мысленная репрезентация слова «юрист» может включать следующие признаки: образование в колледже, осведомленность в юридических процедурах, представляет клиента в суде и т. д. После того как испытуемый сформировал мысленную репрезентацию для каждого слова из предъявленной задачи, процесс сравнения сканирует эти репрезентации в поисках совпадающих признаков, которые приводят к решению задачи. [1]

В задачах на аналогию участвуют и другие процессы, но Стернберг показал, что индивидуальные различия в решениях этой задачи принципиально зависят от эффективности процессов кодирования и сравнения. Согласно экспериментальным данным, индивиды, имеющие более высокие показатели в решении задач на аналогию (опытные в решении), тратят больше времени на кодирование и формируют более точные мысленные репрезентации, чем индивиды с низкими показателями в таких задачах (малоопытные в решении). На этапе сравнения, наоборот, опытные в решении сравнивают признаки быстрее, чем неопытные, но и те и другие одинаково точны. Таким образом, лучшие показатели у опытных в решении испытуемых основываются на большей точности их процесса кодирования, но время, требуемое им для решения задачи, является сложной смесью из медленного кодирования и быстрого сравнения. [1]

Однако с помощью одной только компонентной субтеории невозможно полностью объяснить индивидуальные различия между людьми, наблюдаемые в интеллектуальной сфере. Для объяснения роли индивидуального опыта в функционировании интеллекта была разработана опытная теория. Согласно Стернбергу, различия в опыте людей оказывают влияние на способности к решению конкретных задач. Индивидуум, не сталкивавшийся ранее с тем или иным понятием, например с математической формулой или задачами на аналогию, будет испытывать большие трудности при использовании данного понятия, чем индивидуум, которому уже доводилось использовать его. Таким образом, индивидуальный опыт, связанный с определенной задачей или проблемой, может варьироваться в пределах от полного отсутствия опыта до автоматического выполнения задачи (т. е. до полной привычности задачи как результата длительного опыта соприкосновения с ней). [1]

Разумеется, факт знакомства индивидуума с теми или иными понятиями в значительной степени определяется средой. Именно здесь вступает в силу контекстуальная субтеория. Данная субтеория рассматривает когнитивную активность, необходимую для приспособления к конкретным средовым контекстам . Она сосредоточена на анализе трех интеллектуальных процессов: адаптации, отбора и формирования фактически окружающих субъекта средовых условий. Согласно Стернбергу, индивидуум прежде всего ищет способы адаптации или приспособления к среде. Если адаптация невозможна, индивидуум пытается выбрать иную среду или сформировать условия существующей среды таким образом, чтобы он мог более успешно приспособиться к ним. [1]

Теория интеллекта Цеси

Некоторые критики утверждают, что теория Стернберга является столь многокомпонентной, что ее отдельные части не согласуются между собой. Другие отмечают, что эта теория не объясняет, как решение задач осуществляется в повседневных контекстах. Третьи указывают на то, что эта теория по большей части игнорирует биологические аспекты интеллекта. Стивен Цеси попытался ответить на эти вопросы, развив теорию Стернберга и уделив значительно большее внимание контексту и его влиянию на процесс решения задач. [1]

Цеси полагает, что существуют «множественные когнитивные потенциалы», в отличие от единой базовой интеллектуальной способности или фактора общего интеллекта G. Эти множественные способности или области интеллекта являются биологически обусловленными и накладывают ограничения на психические (умственные) процессы. Более того, они тесно связаны с проблемами и возможностями, заложенными в индивидуальном окружении или контексте. [1]

По мнению Цеси, контекст играет центральную роль в демонстрации когнитивных способностей. Под «контекстом» он понимает области знания, а также такие факторы, как особенности личности, уровень мотивации и образования. Контекст может быть психическим, социальным и физическим. У конкретного индивидуума или популяции могут отсутствовать те или иные психические способности, но при наличии более интересного и стимулирующего контекста тот же самый индивидуум или популяция могут демонстрировать более высокий уровень интеллектуального функционирования. Возьмем лишь один пример; в известном лонгитюдном исследовании детей с высоким IQ, проведенном Льюисом Терменом, было высказано предположение о том, что высокий IQ коррелирует с высоким уровнем достижений. Однако при более тщательном анализе результатов было обнаружено, что дети из состоятельных семей в зрелом возрасте достигали больших успехов, чем дети из малообеспеченных семей. Кроме того, те, кто вырос во времена Великой депрессии, достигли в жизни меньшего, чем те, кто достиг зрелого возраста позже — в то время, когда перспектив для профессионального роста было больше. По словам Цеси, «в результате... экологическая ниша, которую занимает индивидуум, включая такие факторы, как индивидуальное и историческое развитие, оказывается намного более значимой детерминантой профессионального и экономического успеха, чем IQ». [1]

Цеси также выступает против традиционного взгляда на связь между интеллектом и способностью к абстрактному мышлению, независимо от предметной области. Он считает, что способность к сложной мыслительной деятельности связана со знаниями, приобретенными в определенных контекстах или областях. Высокоинтеллектуальные индивидуумы не наделены большими способностями к абстрактному мышлению, а обладают достаточными знаниями в конкретных областях, позволяющими им более сложным образом размышлять о проблемах в данной области знания (Ceci, 1990). В процессе работы в определенной области знания — например, в компьютерном программировании — индивидуальная база знаний растет и становится лучше организованной. Со временем это позволяет индивидууму совершенствовать любое интеллектуальное функционирование — например, разрабатывать более совершенные компьютерные программы. [1]

Таким образом, согласно теории Цеси, повседневное, или «жизненное», интеллектуальное функционирование невозможно объяснить на основании одного лишь IQ или неких биологических представлений об общем интеллекте. Вместо этого интеллект определяется взаимодействием между множественными когнитивными потенциалами и обширной, хорошо организованной базой знаний. [1]

1.3 Описание современные теорий интеллекта в статье М. Энтони «Рубежи теории интеллекта»

Статья «Рубежи теории интеллекта» Маркуса Энтони посвящена сравнительному анализу теории интегрального интеллекта с некоторыми другими выделенными автором современными теориями. Однако большинство специалистов по теории интеллекта не считают научной данную концепцию, которой придерживается автор. Это признает и сам Энтони. Причина в том, что данная теория опирается на представления, лежащие вне общей научной методологии познания. Чтобы разрешить это противоречие, М. Энтони ставит вопрос о недостаточности традиционной научной методологии познания и необходимости отказа от ограничений, налагаемых на науку рационально-критическим мировоззрением. [3]

Общепринятые теории интеллекта развивается преимущественно в рамках рационального критического мировоззрения. Чаще всего обсуждаются психометрическая и системная теории интеллекта. Теории коэффициента умственного развития (IQ) и общего интеллекта относятся к числу психометрических моделей интеллекта. Психометрическое исследование всецело зависит от факторного анализа, и главный упор в нем делается на измерении общего интеллекта. [6]

Данный раздел посвящен изучению теорий, также описанных в статье Э. Маркусом, которые бросают вызов общепринятым и являются научными. Это теории внутриличностного интеллекта Гарднера и эмоционального интеллекта Гоулмена и Саловея и Пицарро. Все они являются системными моделями интеллекта, так как в них предпринимается попытка понять интеллект с множества точек зрения. Концепция мудрости Канцмана и Балтеса и теория креативного интеллекта Лубарта также могут быть названы системными моделями, поскольку признают и включают в себя другие теории интеллекта. Позиционирование этих моделей в широкой сфере теории интеллекта – задача весьма сложная, если учитывать высокую степень их взаимопроникновения и дискуссионную природу самой этой области. [6] Однако мы также включим их в исследование ввиду их перспективности.

Хотя теории, рассмотренные ниже, представляют лишь малую долю современной общепринятой теории интеллекта, они были подвергнуты исследованию, поскольку представляют собой часть современных рубежей теории интеллекта – это те концепции, которые раздвигают границы признаваемого. Главный выявленный здесь факт состоит в том, что такие границы остановились сейчас прямо перед надличностными факторами. Основная причина кроется в схеме, согласно которой общепринятая теория интеллекта существует в рамках механистических концепций, лежащей в основе современной когнитивной психологии и науки о разуме в целом. [6]

Теория внутриличностного интеллекта Гарднера

Внутриличностный интеллект – это «способность формировать точную, правдивую модель себя и использовать ее для эффективной деятельности в жизни». Можно отметить, что глаголы, выражающие познание, неявно помещают теорию Гарднера в рамки критического/рационального мировоззрения; очевидно, что критические/рациональные пути познания ставятся по важности выше фактических внутренних когнитивных состояний. Сознательный разум «формирует» в индивидууме контролируемую модель самого себя – «точную, правдивую» – с целью эффективной деятельности в жизни. Как и у эмоционального интеллекта Саловея и Пицарро (см. ниже), внутренний мир и его эмоциональное или интуитивное восприятие помещены в подчинение эго. Личные внутренние когнитивные состояния управляют надличностным внутренним миром. И все же межличностный интеллект требует внутренних процессов и включает интуитивные, эмоциональные и духовные компоненты. В концепции Гарднера имеется краткое упоминание о том, что «духовный интеллект» может быть «подходящим кандидатом для восьмого интеллекта», несмотря на проблему культурного расхождения концепций духовного и морального. [6]

Эмоциональный интеллект (Саловей и Пицарро)

Дебаты по эмоциональному интеллекту привлекают внимание как в академических кругах, так и на популярном уровне. Обсуждение сосредоточено главным образом на научных взглядах Саловея и Пицарро, тогда как популистская версия теории, предложенная Гоулменом, отходит на второй план. [6]

Согласно определению Саловея и Пицарро, эмоциональный интеллект – это «способность воспринимать и выражать эмоции точно и адаптивно, способность понимать эмоции и эмоциональные знания, способность использовать чувства для помощи мышлению и способность управлять эмоциями в себе и других». [6]

Прежде всего о путях познания: глаголы в определении указывают, что интеллектуальное здесь доминирует над эмоциональным. Фраза «воспринимать и выражать эмоции точно и адаптивно» указывает на приоритет вербализации эмоций («выражать»), а это критический/рациональный путь познания. Предполагается, что управляемый сознательный разум – эго – руководит процессом. То, что процесс осуществляется «адаптивно», указывает на цель – осознанную манипуляцию эмоциями. В модели Саловея и Пицарро нет никаких признаков, указывающих на необходимость сознательного разума, чтобы слушать «послания» эмоции, он просто задействует эмоции в соответствии с желаемыми результатами («управлять эмоциями» и «использовать чувства, чтобы помочь мышлению»). Особо следует подчеркнуть, что не предлагается никакого различия между эмоциями и интуицией. [6]