Файл: Мошенничество и его виды (Виды мошенничества и правоприменительная практика).pdf

Содержание прямого умысла характеризуется осознанием виновным факта противоправного завладения чужим имуществом, предвидением неизбежности причинения материального ущерба и желанием обратить чужое имущество в свою пользу или в пользу других лиц.

Хищения чужого имущества совершаются чаще всего с заранее обдуманным умыслом. Особенно данная разновидность умысла характерна для маскированных хищений. Виновные заранее готовятся к хищению чужого имущества, используя всевозможные способы маскировки.

Корыстная цель в нормативном определении хищения названа в качестве его субъективного обязательного признака. Она предполагает собой идеальный образ желаемого будущего результата, к которому стремится субъект при совершении преступления, стремление обратить чужое имущество в свою собственность или собственность третьих лиц. Похищая чужое имущество, виновный намеревается фактически осуществить в отношении него правомочия собственника, т. е. владеть, пользоваться и распоряжаться им.

Для состава преступления не имеет значения, намеревалось ли лицо использовать похищенное имущество лично для себя или для своих близких (родственников, друзей, знакомых).

По этому поводу Н. А. Лопашенко отмечает, что корыстная цель в хищении очевидна, если преступник:

• стремится собственному обогащению;
• направлен к обогащению людей, с которыми он связан близкими отношениями;
• желает обогащения соучастников хищения;
• стремится к обогащению людей, с которыми он состоит в имущественных отношениях.

В. С. Устинов отмечал, что при передаче чужого имущества третьим лицам корыстная цель выражается в том, что путем такой передачи лицо намерено обрести для себя какую-то материальную или иную выгоду или сберечь свое имущество, или дать возможность обогатиться другим лицам, в определенных отношениях с которыми виновный заинтересован.^[11]

При хищении корыстная цель всегда связана с изъятием чужого имущества и обращением его в пользу отдельных лиц. Вместе с тем Пленум Верховного суда РФ обращает внимание, что не образуют состава хищения противоправные действия, направленные на завладение чужим имуществом не с корыстной целью, а, например, с целью его временного использования с последующим возвращением собственнику либо в связи с предполагаемым правом на это имущество. В зависимости от обстоятельств дела такие действия, при наличии к тому оснований, подлежат квалификации по статье 330 УК РФ или другим статьям Уголовного кодекса Российской Федерации.

Заметим, что при хищении направление умысла определяется также корыстными мотивами. Суть корыстного мотива состоит в стремлении виновного удовлетворить свои материальные потребности за чужой счет путем изъятия чужого имущества.

Мотив – это сознательное побуждение, которым руководствовалось лицо, совершая преступное деяние, то есть, это очаг действия, его внутренняя побуждающая сила. Это обусловлено потребностями и интересами, которые вызывают у лица решимость совершить преступление.

Корыстные потребности побуждают человека совершать действия, т. е. становятся мотивами его поведения. В свою очередь, мотивы поведения предопределяют цель поведения, то есть то, к чему человек стремится. Таким образом, корыстный мотив – внутреннее, осознанное побуждение, которое выражается в стремлении удовлетворить материальные потребности преступным путем.^[12]

По уголовному законодательству субъектом мошенничества является физическое вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности – шестнадцати лет. Проблема субъекта преступления против собственности изучена достаточно полно. Вместе с тем в доктрине уголовного права имеются различные точки зрения о признаках субъектов совершаемых преступлений.

Вопрос о вменяемости применительно к мошенничеству не возникает практически никогда. Это объясняется наличием определенных интеллектуальных способностей у преступника, а также рядом целенаправленных действия для достижения преступного результата.

Также в доктрине уголовного права не заканчиваются научные обсуждения о возможности включения юридических лиц в число субъектов составов преступлений против собственности.

1.3 Квалифицированные признаки мошенничества

Квалифицирующими признаками мошенничества I степени являются:

• группа лиц по предварительному сговору;
• причинение значительного ущерба гражданину.

Как и применительно к другим формам хищения, законодатель в ст. 159 УК РФ предусмотрел ответственность за групповое преступление лишь при наличии предварительного сговора. В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали заранее договорившиеся о совершении преступления лица. Объем его может быть различным: соглашение может отражать задуманное в общих чертах либо могут быть обговорены конкретные признаки мошенничества и поведения соучастников. ^[13]

Для квалификации мошенничества по данному признаку должен быть доказан предварительный сговор, иначе, в случае установления факта действия лиц, участвующих в преступлении, группой, но в отсутствие предварительного сговора, содеянное должно квалифицироваться по соответствующей части ст. 159 УК РФ при отягчающем обстоятельстве, указанном в ч. 1 ст. 63 УК РФ.

Квалифицирующими признаками мошенничества II степени являются:

• использование лицом своего служебного положения;
• крупный размер.

Субъектами, использующими свое служебное положение при совершении мошенничества, согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. № 51, являются:

1) должностные лица, обладающие признаками, предусмотренными примечанием 1 к ст. 285 УК РФ;

2) государственные или муниципальные служащие, не являющиеся должностными лицами;

3) лица, отвечающие требованиям, предусмотренным примечанием 1 к ст. 201 УК РФ.

При установлении размера, в котором лицом совершены мошенничество, судам надлежит иметь в виду, что хищение имущества с одновременной заменой его менее ценным квалифицируется как хищение в размере стоимости изъятого имущества.

Квалифицирующими признаками мошенничества III степени являются:

• организованная группа;
• особо крупный размер;
• лишение права гражданина на жилое помещение.

Организованной группа – это заранее сложившееся, устойчивое сообщество лиц, которое создано лишь для выполнения цели по совершению преступления или ряда преступлений. Группа лиц, имеющая предварительный сговор, отличается тем, что не обладает признаком устойчивости.^[14]

Об устойчивости организованной группы может свидетельствовать не только большой временной промежуток ее существования, неоднократность совершения преступлений членами группы, но и их техническая оснащенность, длительность подготовки даже одного преступления, а также иные обстоятельства. При признании этих преступлений совершенными организованной группой действия всех соучастников независимо от их роли в содеянном подлежат квалификации как соисполнительство без ссылки на статью 33 УК РФ. Особо крупным размером мошенничества признается стоимость имущества, превышающая один миллион рублей (примечание 4 ст. 158 УК).

Глава 2. Виды мошенничества и правоприменительная практика

2.1 Специальные виды мошенничества

Мошенничество вслед за кражами уже на протяжении многих лет является одной из наиболее распространенных форм хищений чужого имущества. В условиях рыночной экономики и свободы предпринимательской деятельности число таких преступлений заметно увеличилось. Быстрые темпы развития экономики государства, развитие института собственности, увеличение количества договорных отношений, усиление роли информационных технологий в жизнедеятельности людей, особенно в сфере бизнеса и финансов, обусловили и совершенствование способов совершения мошенничества. В связи с этим ущерб, причиняемый в ­результате мошенничества, как правило, всегда более существенен, чем в результате других форм хищения.^[15]

В целях противодействия данным преступлениям законодатель, исходя из того, что ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ) не в полной мере учитывала особенности современных экономических отношений, а также не позволяла должным образом обеспечить защиту интересов граждан, пострадавших от мошеннических действий, Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. № 207-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» дифференцировал ответственность за мошенничество в зависимости от сферы деяния: из общего состава мошенничества были выделены шесть специальных составов: ст.ст. 159.1–159.6 УК РФ.

В пояснительной записке к данному проекту федерального закона было указано, что с введением специальных норм мошенничества снизится число ошибок и злоупотреблений во время возбуждения уголовных дел, будет повышено качество работы по выявлению и расследованию таких преступлений, правильной квалификации содеянного органами предварительного расследования и судом, более четкому отграничению уголовно наказуемых деяний от гражданско-правовых отношений.

Однако, несмотря на благие намерения законодателя, необходимо отметить, что выделение новых видов мошенничества породило значительное число проблем как в науке уголовного права, так и в правоприменительной практике, связанных с их квалификацией, в частности, относительно отграничения простого мошенничества (ст. 159 УК РФ) от новых видов мошенничества в различных сферах (ст.ст. 159.1–159.6 УК РФ).^[16]

В целях решения проблем квалификации новых видов мошенничества в науке уголовного права учеными подготовлено огромное число научных статей, учебных пособий, монографий, диссертаций, которые вплоть до сегодняшнего дня не теряют своей актуальности. При этом во многих научных трудах отмечается, что новые составы мошенничества не столько упростили, сколько усложнили жизнь правоприменителям. Так, А. В. Шеслер отмечает, что «уже сегодня можно констатировать проблемы реализации уголовно правовых норм о мошенничестве, обусловленные избыточностью криминализации этого деяния. Среди них следует выделить прежде всего проблемы конкуренции уголовно-правовых норм, предусматривающих различные виды мошенничества, отграничения мошенничества от смежных составов преступлений, квалификации мошенничества по совокупности с другими преступлениями, определения содержания новых терминов, раскрывающих признаки специальных видов мошенничества, а также проблему дифференциации уголовного наказания за различные виды мошенничества».

В правоприменительной деятельности правильная квалификация преступлений имеет особое значение, поскольку от нее во многом зависит справедливость приговора и назначенного виновному наказания, в то время как необоснованная, ошибочная квалификация может привести к серьезным судебным ошибкам, что не только существенно подрывает авторитет правоохранительных органов и суда, но и может повлечь нарушение прав и свобод граждан.

Между тем, как свидетельствует анализ официальных статистических данных Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, суды вплоть до сегодняшнего дня продолжают сталкиваться с проблемами квалификации ст.ст. 159–159.6 УК РФ. Так, в 2011 г., до появления ст.ст. 159.1–159.6 УК РФ по делам о мошенничестве, судами первой инстанции было вынесено 31 797 приговоров. В 2013 г., сразу после появления новых видов мошенничества, число вынесенных судами приговоров практически не изменилось и составило 32 253 приговора. Таким образом, можно сделать вывод, что на динамике преступлений дифференциация мошенничества на виды особо не отразилась.^[17] Несмотря на то что в УК РФ появилось 6 новых норм, эффективнее привлекать виновных лиц к уголовной ответственности за мошенничество не стали.

При этом необходимо отметить, что в 2011 г., до появления новых видов мошенничества, в апелляционном порядке было обжаловано всего 1 050 приговоров, в то время как в 2013 г., с появлением ст.ст. 159.1–159.6 УК РФ, количество обжалованных приговоров увеличилось практически в 6 раз (!) и составило 6 292 приговора. Причем значительная доля обжалованных приговоров была по вопросам квалификации. Если обратиться к более свежим статистическим данным, то мы увидим, что в 2016 г. По ст. ст. 159–159.6 УК РФ судами первой инстанции было вынесено 20 748 приговоров.