ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 16.03.2024
Просмотров: 20
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Подводя итог вышесказанному, следует констатировать, что изменения, осуществленные в ходе проведения судебной реформы Петра I в области судопроизводства, коснулись только уголовного процесса. Здесь наиболее значительными переменами явились, во-первых, воссоздание ревизионно-решающего порядка пересмотра судебных решений, а во-вторых, выделение в досудебном производстве стадии предварительного расследования, означенный ревизионно-решающий порядок применялся в нашей стране в конце XV – второй трети XVI в., а к началу XVIII в. получил широкое распространение в военно-уголовном судопроизводстве Европы, откуда (заодно с кригсрехтами) был заимствован в отечественный военноуголовный процесс еще в 1700-е гг.
Глава 6. Судебная реформа Петра I и некоторые вопросы истории государства и права России второй четверти XVIII–XX вв.
обозрение судьбы новаций, воплощенных в ходе проведения судебной реформы Петра I, имеет смысл начать с перемен в области судоустройства. Как уже говорилось, главнейшей новацией в этой области явилось создание в 1717– 1719 гг. системы функционально и структурно отделенных от органов управления судов общей юрисдикции. В свою очередь, в результате контрреформаторских мероприятий 1722–1727 гг. система означенных судов подверглась ликвидации.
Что касается новаций, осуществленных в 1717–1723 гг. в области судопроизводства, то здесь необходимо, прежде всего, сказать несколько слов о дальнейшем развитии на отечественной почве ревизионно-решающего порядка пересмотра и утверждения судебных решений. Столь широко внедренный в российский уголовный процесс в первой половине 1720-х гг. данный порядок отнюдь не пресекся с кончиной Петра I. Уже 8 октября 1726 г. был издан закон, согласно которому приговоры, в которых назначалась смертная казнь или лишение прав состояния («политическая смерть»), подлежали утверждению в Верховном Тайном Совете.
Рассмотрению в ревизионно-решающему порядке, согласно закону от 7 ноября 1775 г., подлежали, прежде всего, те приговоры, в которых назначались либо смертная казнь, либо лишение прав состояния («отнятие жизни или чести»). При этом законодатель в 1775 г. значительно усложнил процедуру утверждения таковых приговоров: в соответствии со ст. 86 и 111–113 закона от 7 ноября 1775 г. приговоры к смертной казни или к лишению прав состояния должны были рассматриваться в ревизионно-решающему порядке не однократно, а троекратно. Вначале соответствующий приговор утверждался в губернском сословном суде, затем в губернской палате уголовного суда и, наконец, генерал-губернатором (единственный аналог, который можно найти подобной трехступенчатой процедуре в предшествующем процессуальном законодательстве — это вышерассмотренный порядок
утверждения приговоров военных судов, установленный в распоряжении Военной коллегии от 24 июля 1721 г.).
Мотивация законодателя, столь широко закрепившего в 1775 г. ревизионно-решающий порядок пересмотра и утверждения судебных решений в российском уголовном процессе, представляется очевидной. Подобно Ивану III и Петру I, ранее внедрявшим ревизионно-решающую стадию в судопроизводство, Екатерина II испытывала недоверие к компетентности и добросовестности лиц, отправлявших правосудие.
В Своде законов 1832 г. регламентации характеризуемого порядка были всецело посвящены главы 2–5 раздела 5 кн. 2-й тома 15 (ст. 1082–1132). Кроме того, порядок направления на утверждение приговоров, вынесенных судом первого звена («судом первой степени», по выражению тогдашнего законодателя), закреплялся в гл. 1 того же 5-го раздела (ст. 1074 и 1079–1081). Как и в ХVIII в., ревизионно-решающему пересмотру подлежали приговоры, в качестве санкции по которым назначалась смертная казнь, лишение прав состояния или наказание кнутом.
После судебной реформы 1864 г. ревизионно-решающая стадия сохранилась — и то в ограниченном масштабе — лишь в области военно-уголовного судопроизводства. В продолжение традиции, идущей с петровского времени, согласно Военно-судебному уставу 1867 г., приговор (независимо от содержания), вынесенный полковым судом, подлежал утверждению строевым командованием в лице командира полка. Наряду с этим, ревизионно-решающая стадия дополнительно вводилась в военно-уголовное судопроизводство в последней трети XIX – начале XX в. либо для рассмотрения отдельных категорий дел, либо для временных военносудебных органов.
События исхода 1917 г., ликвидация судебной системы царской России имели одним из последствий исчезновение ревизионно-решающий стадии из военно-уголовного судопроизводства. однако прошло совсем немного времени, и ревизионно-решающий порядок пересмотра судебных решений начал, как представляется, еще раз возрождаться на отечественной почве.
Согласно ст. 36 и 37 Положения о революционных военных трибуналах от 20 ноября 1919 г., о всех вынесенных смертных приговорах революционные военные трибуналы должны были незамедлительно ставить в известность одновременно революционный военный трибунал республики и все то же строевое командование — в лице теперь уже революционного военного совета армии, фронта или республики. При этом решение об оставлении в силе или о приостановлении смертного приговора должно было приниматься реввоентрибуналом республики и соответствующим реввоенсоветом в течение 48 часов.
Не прошло и полугода, как сходный порядок оказался предусмотрен и для новоучрежденных военно-транспортных судов. Согласно ст. 15 и 16 Положения о революционных военных железнодорожных трибуналах от 18 марта 1920 г., о смертных приговорах, вынесенных являвшимися судом первого звена трибуналами железных дорог, надлежало немедленно ставить в известность параллельно комиссаров этих дорог и Главный революционный военный железнодорожный трибунал при Наркомате путей сообщения. если же смертный приговор выносился Главным революционным военным железнодорожным трибуналом, то о таковом приговоре следовало извещать одновременно наркома путей сообщения и Трибунал реввоенсовета республики (бывший революционный военный трибунал республики). Как и в системе военных трибуналов, в случае приостановления (то есть неутверждения) приговора дело направлялось на новое рассмотрение в вышестоящий судебный орган (скажем, из трибунала дороги — в Главный революционный военный железнодорожный трибунал).
Как представляется, дальнейшее развитие ревизионно-решающий порядок пересмотра и утверждения судебных решений получил в советском военно-уголовном процессе в период Великой отечественной войны. Уже в самый день начала войны, 22 июня 1941 г., был издан указ Президиума Верховного Совета СССР об утверждении Положения о военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий. По ст. 15 названного Положения право утверждения вынесенных трибуналами смертных приговоров вновь предоставлялось строевому командованию в лице командующих армиями, фронтами, военными округами, флотами и флотилиями, а также в лице военных советов соответствующих уровней.
Теперь видится уместным остановиться на вопросе о дальнейшей судьбе зародившегося в ходе проведения судебной реформы 1717–1723 гг. следственного аппарата России. Здесь необходимо отметить, прежде всего, то обстоятельство, что после ликвидации в 1723–1726 гг. «майорских» следственных канцелярий и розыскной конторы Вышнего суда постоянно действующий специализированный следственный аппарат прекратил существование и отсутствовал в государственном механизме нашей страны на протяжении относительно длительного времени: со второй половины 1720-х гг. до начала 1800-х гг. Насколько можно понять из анализа законодательства и сведений, приводимых в литературе, во второй четверти XVIII – начале XIX в. расследованием преступлений занимался широкий круг неспециализированных на этой деятельности судебных и административных органов (исключением явились лишь временные следственные комиссии, о которых речь пойдет далее). При этом деятельность органов власти послепетровского времени в качестве органов расследования доныне целостно не освещалась.
Что касается обособленного досудебного производства по уголовным делам, то таковое производство во второй четверти XVIII – начале XIX в. осуществляли: во-первых, вышеупомянутые временные следственные комиссии, создававшиеся для расследования конкретных дел (главным образом по обвинениям должностных лиц местных и региональных органов власти), а во-вторых, основанные по закону от 7 ноября 1775 г. уездные органы общего управления — нижние земские суды.
Неоспоримо значимым событием в истории предварительного следствия в нашей стране — со стороны его нормативного регулирования — стало издание Свода законов 1832 г. Согласно положениям, помещенным в часть вторую т. 15 Свода законов, досудебное следствие было разделено на две стадии: следствие предварительное (каковое несколько позднее стало именоваться «дознанием») и формальное (впоследствии — «предварительное»). Порядок осуществления предварительного следствия регламентировался в разделе 2 части 2 т. 15 «о предварительном следствии» (ст. 791–881), порядок осуществления формального следствия — в разделе 3 той же части «о формальном следствии» (ст. 882–1006).
Однако впервые детально закрепив в Своде законов 1832 г. процессуальную сторону деятельности следственного аппарата России, законодатель не внес какие-либо изменения в его организацию основополагающее положение на этот счет было внесено в ст. 767 ч. 2 т. 15 Свода законов. В названной статье сколь емко, столь и исчерпывающе говорилось: «Производство следствия и все меры, к оному относящиеся, принадлежат полиции». В итоге, за исключением немногочисленных следственных приставов в столичных и некоторых губернских городах (да учрежденных в 1848 г. следственных приставов по конокрадству) расследованием преступлений продолжили заниматься главным образом неспециализированные должностные лица: становые и частные приставы, земские исправники, городничие и их помощники.
Ситуация кардинально изменилась в связи с проведением отмеченной реформы следственного аппарата 1860 г. В ходе реформы в 44 губерниях были введены 993 должности судебных следователей, включенных в штаты уездных судов.
Подводя итог вышесказанному, следует констатировать, что наиболее перспективными новациями, осуществленными в ходе судебной реформы Петра I, оказались учреждение системы судов общей юрисдикции, возрождение ревизионно-решающего порядка пересмотра и утверждения судебных решений, а также создание специализированных органов предварительного расследования. Несмотря на последовавшее после судебной реформы 1864 г.
Что же касается следственного аппарата, то, будучи основан Петром I под влиянием узкопрагматических соображений и «на периферии» судебной реформы 1717–1723 гг., он получил весьма значительное развитие на отечественной почве во второй половине XIX – начале XXI в.
Заключение
Судебные реформы Петра 1 были осуществлены это были попытки первого системного преобразования в области судоустройства и судопроизводства. Вслед за этим первым опытом в нашей стране было осуществлено еще пять судебных реформ.
Кроме того, нельзя не упомянуть, что в ходе судебной реформы 1717–1723 гг. были предприняты значительные усилия по кодификации процессуального законодательства. Таковая кодификация осуществлялась (вначале Юстиц-коллегией, а затем Уложенной комиссией 1720–1727 гг.) не обособленно, а в рамках подготовки единого кодифицированного акта — того самого проекта Уложения российского государства 1723–1726 гг. Примечательно, что в названном проекте Уложения впервые в истории отечественного права был структурно выделен уголовно-процессуальный раздел, образовавший книгу вторую проекта «О процессе в криминальных или розыскных, пыточных делах». Основным составителем данного раздела явился член Уложенной комиссии асессор Юстиц-коллегии Эрнст Кромпейн.
Особенностью судебной реформы Петра I следует признать весьма краткие сроки воплощения в жизнь преобразований в области судоустройства. Ставшие судами первых двух звеньев в новоучрежденной системе судов общей юрисдикции надворные, провинциальные и городовые суды были повсеместно основаны на протяжении 1719–1720 гг.
Несмотря на все затруднения, возникавшие на практике при создании судов общей юрисдикции, в 1721 г. новая судебная система начала функционировать в полном объеме. однако уже очень скоро законодатель принял решение частично отказаться в области судоустройства от шведских образцов. Данное решение сложилось у Петра I, насколько можно понять, вследствие опасений, что реорганизованная на шведский манер система региональных и местных органов общего управления оказалась слишком ослабленной.
В свою очередь, возникший в 1717–1723 гг. специализированный следственный аппарат России, будучи ликвидирован в 1723–1726 гг., начал возрождаться с 1808 г., сформировавшись в разветвленную систему в 1860–1864 гг. При всех осуществлявшихся на протяжении XX – начала XXI в. переменах в организации следственный аппарат не только сохранился, но и — несмотря на непреодоленную структурную разделенность — является сегодня одним из ключевых элементов правоохранительной системы нашей страны. В