ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 07.04.2024
Просмотров: 52
Скачиваний: 1
Енакиевский завод принадлежал русско-бельгийскому обществу. Темные, захламленные цехи здесь располага лись бессистемно, оборудование в них было еще хуже, чем на Юзовском заводе. На доменных печах красова лись огромные заплаты. Не случайно рабочие, трудивши еся на этом заводе, рассказывали новичкам веселую сказку. Однажды черт повстречался с человеком и решил запугать его ужасами ада. Но человек лишь улыбнулся и повел черта на... Енакиевский металлургический завод. И что же — черт был посрамлен.
С начала империалистической войны здесь прокаты вали железо для снарядов, отливали бомбы, изготовляли шрапнельные стаканы, колючую проволоку.
Бельгийцев интересовало только получение прибы ли, как можно больше прибыли. За один только 1915/16 операционный год они положили в свой карман шестнадцать миллионов рублей чистого дохода. Ни о какой механизации, реконструкции завода они и не ду мали. На предприятии царило беззастенчивое хищниче ство.
— Ты понимаешь, Павлыч, — возмущался Курако,-- что эти толстосумы делают. Им наплевать на рабочих, на Россию, был бы барыш. Ну, погоди, придет время, сво лочи. С каким бы наслаждением я задушил их собствен ными руками.
Курако, как и раньше, мечтал построить новые со вершенные домны, облегчающие человеческий труд. Он даже представил разработанный им проект. Но директор завода — бельгиец — холодно заявил:
— Ваш план, конечно, хорош, соображения интерес ны. Но... только в теории. Действующий завод не место для экспериментов.
Полный ненависти к иностранным хозяевам, Курако обругал директора и летом 1916 года покинул Донбасс
2 0
навсегда. И опять на его место хозяева назначили Бардина. Но руководство завода, сплошь состоявшее из ино странцев, не доверяло и новому начальнику цеха, не счи талось с его мнением и желаниями. Неспокойным и не понятным был для них этот непреклонный последователь Курако, выходец из «низов».
ВСТУПЛЕНИЕ В НОВЫЙ МИР
«Оглядываясь назад, я вижу мою жизнь как бы раз деленной огненной чертой революции на две части. Пер вая, дореволюционная, представляется мне каким-то топтанием на месте. Вторая половина — это движение вперед со все возрастающей скоростью гигантского ко рабля советской металлургии, стремительное движение вперед всего нашего великого государства. Творчески
участвовать |
в этом движении вперед — основа |
жизни, |
цель жизни, |
ее смысл и счастье», — так писал |
Бардин |
незадолго до своей смерти.
С радостью перешагнул Бардин великий рубеж Ок тябрьской социалистической революции. Позади оста лись годы тяжкого труда, страданий, несбыточных меч таний и неосуществленных идей.
Революция застала его на Енакиевском заводе. Неза долго до этого хозяева предприятия бежали за границу. Завод взяли в свои руки рабочие. Они избрали Бардина главным инженером завода и рудников. В феврале 1913 Года Бардин вместе с рабочей делегацией едет в Петро град получать от рабоче-крестьянского правительства молодой Советской республики денежную помощь. В Пи тере «произошло мое первое знакомство с большевика ми»,— отметил он.
А потом пришла гражданская война, разруха. На заводе дымились лишь две доменные печи. Енакиевгі
4 З а к а з 4689 |
21 |
занимали то немцы, то белогвардейцы, то зеленые бан ды. Они грабили завод, опустошали склады, тащили все, что только можно. Расстреливали тысячи ни в чем не по винных людей. Главный инженер Бардин все эти тревож ные дни находился на своем посту, прилагал неимовер ные усилия, чтобы сохранить завод. Работал он и в го родском продовольственном комитете, укрывал больше виков, скрывающихся от преследований контрреволю ционеров.
~Тем временем все ближе и ближе к Донбассу подхо дили красные полки. Разбитые интервенты и белогвар дейцы заметались в панике. Вспоминая об этих днях, Бардин писал: «Я понял, что белый корабль охватило пламя, его сломала буря; он тонет и навеки идет ко дну... Меня с ним ничего не связывало. Это был чуждый мне мир».
В канун нового, 1920 года в Енакиево вступила Крас ная Армия. Население рабочего городка радовалось при ходу настоящей власти. Уже на следующий день с Бар диным беседовали о делах завода члены ревкома. Он был оставлен в должности главного инженера предприя тия. «Мне предоставили полную возможность использо вать все наличные средства, чтобы не дать заводу погас нуть, замерзнуть»,— с гордостью пишет Бардин.
Шаг за шагом начал Бардин восстанавливать завод, вкладывая в это дело все свои силы и знания. Он уволил старых специалистов-саботажников и привлек на свою сторону всех, кто мог и хотел работать на пользу Совет ской власти. Время было очень трудным: не хватало хлеба, угля, руды, машин и оборудования. Бардин орга низовал ремонт старых машин, откачку воды из затоп ленных шахт. Он доставал руду и уголь, собирал рабочих и мастеров. Теперь никто уже не мешал ему развернуть ся, применить свои знания и накопленный опыт. Для
22
молодой республики Советов нужны были, как воздух, чугун и сталь. И дымившаяся на Енакиевском заводе доменная печь была на Юге страны единственной, давав шей металл. Уже в те дни Бардин проявил себя хорошим
организатором, умелым руководителем большого рабоче го коллектива.
В мае 1923 года Енакиевский завод был закрыт. Бар дина вызвали в Москву и отправили в заграничную ко мандировку. Он побывал на заводах Германии, Англии, Бельгии. Проехав Европу, Иван Павлович увидел застой и запустение, огромные толпы безработных. Промыш ленная жизнь Европы замерла.
Возвратившись из заграничной поездки, он некоторое время работает в тресте «Югосталь», а в конце 1924 го да уезжает на Макеевский металлургический завод. Здесь он пробыл на задувке (пуске) доменных печей девять месяцев. В 1925 году его назначают главным ин женером завода имени Дзержинского в Каменском (те перь г. Днепродзержинск).
Под руководством Бардина сильно разрушенный за вод был не только восстановлен, но и расширен. В 1927 году Бардин осуществил очень смелый эксперимент. Во преки мнению многих скептиков он переоборудовал 50-тонную мартеновск\4о печь на 110-тонную. Тогда это был самый мощный в Советском Союзе мартен, на 25 тонн мощнее тех, которые видел Бардин в США. На том же заводе Иван Павлович построил новые коксовые ба тареи, в то время наиболее совершенные в стране.
Участвовал Бардин также в разработке проектов ре конструкции и других металлургических заводов Юга. Разрабатывая планы реконструкции старых предприя тий, Бардин стремился поднять их на более высокий технический уровень, отдавая этому делу весь свой та лант и творческие замыслы.
4* |
23 |
И не удивительно, что когда партия решила создать в Сибири мощный металлургический комбинат, техниче ское руководство его строительством было поручено Ивану Павловичу Бардину.
РОЖДЕНИЕ ГИГАНТА
И вот Бардин в далеком Кузнецке. В старом и сон ном городке он прежде всего отыскал двухэтажный дере вянный дом, в котором провел свои последние дни и умер знаменитый донбасский доменщик Михаил Константи нович Курако.
В Кузнецк Курако попал еще в 1916 году, когда ак ционерное общество «Копи Кузбасса» — «Копикуз» — намеревалось построить здесь небольшой металлургиче ский завод. К проектированию и строительству пред приятия акционерное общество привлекло Курако. Однако завод так и не был построен.
В этом сибирском городке Курако встретил Великий Октябрь. Вступив в ряды большевистской партии, он решил создать у богатейших кузнецких угольных пластов подлинное чудо металлургической техники. Но наступи
ла гражданская |
война... 8 февраля |
1920 |
года Курако |
|
умер от тифа |
Ему, |
страстно Мечтавшему о создании |
||
мощной отечественной |
металлургии, |
не |
суждено было |
принять участие в этом великом деле. И вот теперь эту мечту приехал осуществить его ученик и друг Иван Пав лович Бардин.
...Ранней весной 1929 года в предгорья Ала-Тау, в глухие таежные места у слияния рек Томи и Кондомы, пришли первые строители.
1 В 1947 году, в связи с 75-летием со дня рождения К- Курако, его прах перенесен в березовую рощу. На его могиле поставлен обе лиск. Одной из улиц Кузнецка присвоено имя Курако.
24
С присущей ему кипучей энергией и неутомимостью приступил Бардин к строительству металлургического комбината. В июле 1929 года были заложены первые кирпичи вспомогательных сооружений, а в день празд ника 1 Мая 1930 года под звуки «Интернационала» со стоялась закладка фундамента первой доменной печи.
Комбинат создавалсяна голом месте. Все здесь при ходилось строить заново, ңачиная с первых палаток и бараков для рабочих. Предстояло вынуть четырнадцать миллионов кубометров земли, уложить миллион кубо метров бетона, израсходовать сто шестьдесят миллионов штук кирпича и более ста тысяч тонн железа. Одновре менно сооружались четыре мощные домны, несколько мартеновских печей, коксовые батареи, теплоэлектро централь, прокатные цехи, подъездные пути и многое другое. Все это требовало от технического руководителя широкого научного и технического кругозора, громадно го практического опыта, организаторского таланта, умения учить и воспитывать людей своим личным при мером. И Бардин блестяще оправдал свое назначение на ответственный пост.
Нужно было форсировать строительство. Этого тре бовали страна, партия. Работы велись круглые сутки, при свете солнца и электрических прожекторов, в паля щий летний зной и лютую зимнюю стужу.
Одновременно с комбинатом такими же темпами строился и большой город металлургов. Кто в те годы не слышал о Кузнецке! Это им, строителям комбината и города, посвятил свое стихотворение Владимир Мая ковский:
Язнаю
*город
будет,
я знаю --
саду цвесть.
25
когда
такие люди
|
в стране |
* |
в советской |
есть! |
Бардин вносит в генеральный план строительства коррективы, выступает инициатором многих новых тех нических идей, проявляет настоящую научную смелость, особенно в проектировании доменных и мартеновских печей. Построенные им печи явились новейшим достиже нием мировой техники, были крупнейшими в Советском Союзе.
Бардин хорошо понимал, что в Кузнецке надо строить не просто завод по-старинке, а целый комплекс самых сложных современных сооружений, с глубоко продуман ной организацией производства, каких в стране еще не строили. Проторенных путей в этом деле не было. При ходилось вести борьбу с маловерами и нытиками.
В середине лета 1930 года на строительстве появи лись приглашенные в качестве консультантов американ ские специалисты. Они не очень-то спешили оказать пра ктическую помощь, вели бесконечные дискуссии, состав ляли многочисленные варианты решения тех или иных технических вопросов. Им казалась несбыточной затея большевиков построить огромный завод.
«Америка в Сибири—-это просто глупо, — учтиво улыбаясь, говорил руководитель группы американских инженеров Эвергард. — Мы считаем совершенно невоз можным строить у вас стопятидесятитонные мартенов ские печи и такие мощные домны и прокатку, какие вы задумали. Вы поймите, ведь в Америке мы только нача ли строить такие заводы. Что же вы сделаете без опыта, без механизмов, с вашими необученными людьми? По смотрите, ведь они ходят в лаптях. Смешно!»
Американцам не нравился и суровый климат Сибири,
и промерзший грунт, и удаленность от центра, и новатор ство советских специалистов. Им, наконец, просто не нравился советский строй.
Фундамент первой доменной печи к этому времени был выложен, предстояло установить на него опорное кольцо. Американцы вызвались помочь. Больше десяти часов возились они с выверкой, в чем-то упрекали друг друга, но так ничего и не сумели сделать. Строительство важнейшего объекта могло затормозиться. Мастер И. А. Воронин с прорабом В. Н. Широковым решили обойтись без заморских консультантов. За два часа опорное коль цо было выверено и установлено на фундамент точно на отметку.
Беспрерывным потоком на стройку прибывало ценное оборудование, механизмы, машины, строительные мате риалы. За всем этим приходилось наблюдать самому Ивану Павловичу: не хватало квалифицированных спе циалистов. Рабочий день главного инженера начинался очень рано. Днем и ночью его можно было видеть на строительной площадке — у домен и мартенов, в прокат ном цехе, кузнице, силовой станции, воздуходувке, элек тростанции. Он тщательно все проверял, давал необхо димые указания, на ходу решал множество неотложных вопросов. Подытожив сделанное, звонил в Москву Серго Орджоникидзе: докладывал о ходе работ, советовался с ним.
А придя поздно ночью домой, Иван Павлович про водил многие часы за книгами и журналами, что-то вы черчивал или, глубоко задумавшись, сидел неподвижно, не замечая, как за окнами занимался рассвет нового тру дового дня.
«Работать приходилось днем и ночью, — вспоминал Бардин об этом времени. — Постоянно недосыпать, быть
27