ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 11.04.2024
Просмотров: 149
Скачиваний: 0
явлений. Общественные отношения и трудовая деятельность, формы со знания и коллективные чувства, правотворчество и фольклор — в этих ракурсах выступает человек в работах Блока. Изучение техники, эконо мики, сельского пейзажа, политических или правовых учреждений не долж но скрывать людей, которые их создали или на них воздействовали и использовали. «Кто этого не усвоил, тот, самое большее, может стать чернорабочим эрудиции»4 6 . История призвана охватить общественную жизнь людей в ее полноте, в их взаимосвязях, со всех сторон.
Иронизируя над эрудитами, «для которых крестьянин прошлого существует лишь для сочинения удобных юридических диссертаций» («Их крестьяне,— поддерживает эту мысль Февр,— обрабатывали только кар тулярии, притом хартиями вместо плугов»4 7 ), Блок настаивал на том, что человек давних времен не должен оставаться «пустым фантомом». Историк стремится к точности изображения изучаемой им эпохи. Но «быть точным — значит быть конкретным». Обнаруживаемые в средневековых до кументах крестьяне, утверждал Блок, «должны предстать существами из плоти и костей, которые работают на подлинных полях, испытывают
настоящие |
трудности. Их сознание, зачастую темное для |
нас, как, не |
|
сомненно, |
и для них самих, |
тем не менее дает историку |
великолепный |
|
|
48 |
|
сюжет для исследования и воскрешения» . |
|
||
Блоку |
были близки слова |
Мишле: «История — это воскрешение». Пи-, |
сать историю, в которой действуют живые люди,— таково требование, трудно выполнимое, но императивное. Как этого добиться?
Прежде всего, по мнению Блока, необходимо по возможности изу чить среду, в которой существовали люди: природные условия, средства коммуникации, обмен, состояние техники. «Наивно претендовать на пони мание людей, не зная, как они себя чувствовали» 4 9 . Историк не может не поставить вопросов о плотности населения в изучаемую эпоху, о про должительности жизни, физическом состоянии человека, о гигиенических условиях, в которых он жил. Новый для исторической науки вопрос — человеческая чувствительность. «Взрывы отчаяния и ярости, безрассуд ные поступки, внезапные душевные переломы доставляют немалые труд ности историкам, которые инстинктивно склонны реконструировать прош лое по схемам разума; а ведь все эти явления существенны для всякой истории и, несомненно, оказали на развитие политических событий в фео дальной Европе большое влияние, о котором умалчивают лишь из ка- кои-то глупой стыдливости» .
Мыслители прошлого исходили из уверенности, что во всех перипе тиях истории в ней оставалось нечто неизменное — человек. Историки охотно рядили своих современников в костюмы разных периодов, при-
4 6
4 7
4 8
49
50
Ibidem.
В кн.: М. Блок. Характерные черты французской аграрной истории, стр. 25. М. Block. Les caracteres originaux..., t. II, p. XXVII .
M. Block. La societe feodale, p. 115—116. Ibid., p. 117.
писывая людям иных эпох собственные способы восприятия мира и ре акции на социальное и природное окружение. Наука нового времени при ходит к противоположному выводу: человек изменчив, в частности из менчива его психика. Наука коллективная психология, добившаяся боль ших успехов как раз во Франции, оказала на Блока и Февра значи тельное влияние. В истории чувств и образа мышления они видели свои «заповедные угодья» и увлеченно разрабатывали эти темы.
Проблема социальной психологии имеет существенное значение для исторической науки. И вовсе не потому, что она, как иногда представ ляют, помогает «оживить» прошлое. Не принимая ее во внимание в долж ной мере, историк рискует впасть в «самый непростительный из всех грехов» — в анахронизм, приписав людям других времен и другой куль
туры, нежели та, к которой |
принадлежит сам историк, несвойственные |
им эмоциональные установки |
и нормы поведения. Общественное поведе |
ние— важнейшая категория социологии и социальной психологии, до тогопо существу не проникавшая в историческую науку. Homo sapiens про пускает через фильтры своего сознания весь мир, в котором живет и действует. Поскольку же мир этот исторически изменчив, то изменчива и сознание людей. Оно детерминировано всем строем общества, его куль турой, религией, господствующими нравственными нормами. Человек — член социальной группы, которая в значительной мере моделирует era сознание и определяет его поступки.
Но проблему сознания приходится понимать достаточно широко. Блок замечает, что заблуждаются те историки и психологи, которые обращают внимание только на «ясное сознание». «Читая иные книги по истории, можно подумать, что человечество сплошь состояло из логически действую щих людей, для которых в причинах их поступков не было ни малейшей тайны». Это — совершенно ошибочное мнение, и «мы сильно исказили бы проблему причин в истории, если бы всегда и везде сводили ее к проб леме осознанных мотивов»5 I . Помимо всего прочего, историку нередко приходится сталкиваться с «представлениями, сопротивляющимися всякойлогике» 5 2 .
Блок приводит пример распространения сведений в обществе, где «ца рил старик Наслышка» и где единственно возможной или, по крайней мере, единственно надежной была устная передача информации. В таком обществе воздействие баснословного на человеческое сознание было несрав ненно более мощным, чем в обществе с развитыми средствами комму никаций,— в последнем атмосфера, благоприятная для размножения лож ных слухов, складывается преимущественно в особых, временных ситуа циях. В средние века граница между явной выдумкой и истиной прохо дила не там, где она проходит в новое время, свидетельство тому — вера в фальшивки, мощи, чудеса, знамения, легенды и т. п. Но это об стоятельство — один из факторов, порождавших всякого рода напряжен-
5 1 |
М. |
Bloch. |
Apologie pour 1'Histoire, p. 101, 102. |
" |
M. |
Bloch. |
La societe feodale, p. 525. |
ные коллективные психические состояния (паники, массовые психозы, эпи демии покаяний, самобичеваний, охота на ведьм и т. п.) и повышенную неустойчивость человеческой психики.
Структура феодального общества, строй его экономики, вся сумма ма териальных условий жизни, включая и отношение к природе людей сред невековья, равно как и господство религии в духовной жизни, порожда ли, как показывает Блок, особое восприятие времени, а последнему со ответствовали специфические формы коллективной памяти — исторические знания, эпос, обычное право. Противоречивость выражений даже в юри дических документах, связанная с билингвистическим дуализмом (латынь — универсальный язык письменности — противостояла множеству нефикси рованных и текучих народных говоров), неточность счета, отсутствие стан дартизированных мер, расплывчатость в определении времени — черты* резко отличающие средневековую цивилизацию от современной. Все они отражают особенности сознания людей феодальной эпохи.
Изучая религиозную жизнь средневекового общества, Блок, вопреки традициям старой историографии, подчеркивает не господство благочестия, а глубокую противоположность между официальным богословием и под линными народными верованиями и суевериями, подчас не имевшими ни чего общего с христианской теологией. Такая постановка вопроса объяс
няется тем, что свое внимание исследователь |
обращает прежде всего не |
на теории, подчас весьма далекие от жизни, |
а на «направления мысли |
и чувства, влияние которых на социальное поведение было, по-видимому, особенно сильным»5 3 . Внушаемый церковью страх перед адом — «один из великих социальных фактов того времени» 5 4 .
Культурные идеалы и ценности неразрывно слиты в представлении Блока с социально-экономическими институтами. Идеалы порождаются об щественной практикой, но одновременно они и оказывают на нее свое воздействие, тем самым включаясь в нее. Нормой поведения рыцаря была щедрость, тогда как стяжание богатств и скопидомство презирались как признаки простолюдинов. «Широта натуры» феодала временами доходила до безудержного расточительства и уничтожения материальных ценно стей. В книге «Феодальное общество» Блок приводит яркие иллюстрации; подобного поведения членов благородного сословия, которые «из самохваль ства» сжигали свои конюшни вместе с дорогостоящими лошадьми, засе вали поле серебряными монетами и топили кухню восковыми свечами* Такие экстравагантности, естественно, не были нормой, но они ценны для историка как крайние проявления психологии феодала, стремившегося ут вердить свой престиж в глазах окружающих, утрируя требования рыцар ской этики. Они проливают свет на человеческую личность, поставленную в исторически определенные условия, в силу которых оценка ее собрать ями по классу имеет в ее же глазах большую силу, чем собственная оценка (вернее, последняя целиком зависит от «общественного мнения»).
і г
s t
М. Block. La societe feodale, p. 130. Ibid., p. 135.
Природа понятия чести — одна из «демаркационных линий между челове ческими группами».
Конституирование общественного класса, пишет Блок, сопровождается формированием специфического классового самосознания. Поэтому историк не может пройти мимо проблем идеологии и социальной психологии
Блок придавал исключительное значение истории крестьянства. Но ис тория сервов, по его убеждению, не может ограничиваться установлением их социально-экономического и юридического статуса и его трансформа ции, изучением их повинностей, материального положения, способов воз делывания земли и т. д. Это также история определенного коллектив ного понятия, а именно — личной свободы и ее утраты. Изучение диа лектики категорий свободы и несвободы — важный ключ к пониманию со циальной действительности средних веков 5 6 .
Общественные институты порождают стереотипы мышления и чувств. Вот пример «вездесущности вассальных чувств». Рыцарь выражает свое любовное влечение к прекрасной даме в понятиях, заимствованных из фео дального словаря. И этот сдвиг значения-—не чисто словесный: «Смеше ние любимого существа с сеньором соответствовало ориентации коллек тивной морали, присущей феодальному обществу»
Блоку в целом ряде случаев удается нащупать, как различные течения
исторической |
жизни «сходятся мощным узлом |
в сознании людей» 5 8 . Но |
из этого не следует, что общество утрачивает свою материальность и |
||
превращается |
в продукт сознания людей и |
что человеческая мысль и |
чувства — единственная |
подлинная |
историческая |
действительность. Исто |
|
рия |
человеческого сознания отнюдь |
не оторвана |
от социального развития; |
|
как |
показывает сам же |
Блок, она |
непосредственно в него включается, |
представляя его существенную сторону, мимо которой исследователь не может проходить. В доказательстве этой идеи — важная заслуга Блока.
Сближение исторической науки с социальной психологией, взаимопро никновение обеих дисциплин — несомненное завоевание наук о человеке. Общественные процессы — единство объективного и субъктивного, и имен но в качестве этого единства они должны быть изучены. Под влиянием Блока и Февра проблемами социально-исторической психологии занялся
ряд |
французских историков, и хотя на этом нелегком пути пока сдела |
|
ны |
лишь первые шаги, важно, |
что они сделаны и что научная перспек |
тивность подобных исследований |
доказана. |
|
|
В трудах Блока, Февра и их последователей нередко встречается поня |
|
тие |
mentalite. Этим емким и непереводимым однозначно на русский язык |
словом они обозначают то «умонастроение», то «умственные способности», то «психологию» и «склад ума», а может быть, и весь тот комплекс ос-
6 5
5 8
57
5 8
М. Block. La societe feodale, p. 425, 432—433.
M. Bloch. Liberte et servitude personnelles au moyen age.— «Melanges Historiques», t. I. Paris, 1963.
La societe feodale, p. 430; cp. p. 327—328.
Apologie pour l'Histoire, p.79.
новных представлений о мире, при посредстве которых человеческое соз
нание |
в |
каждую |
данную |
эпоху перерабатывает в упорядоченную «кар |
||
тину |
мира» хаотичный и |
разнородный поток |
восприятий |
и впечатлений; |
||
в таком |
случае |
французское слово mentalite |
по смыслу |
приближается к |
русскому «мировидению». Современные французские историки говорят в этой связи, вслед за Февром, об outillage mental, «умственном инстру ментарии», «психологическом оснащении», имея в виду, что оно не оста ется неизменным в ходе истории, но видоизменяется, перестраивается вме
сте с общественной структурой. |
|
|
|
|
||
Сложность |
изучения |
психики |
людей |
прошлого заключается |
преж |
|
де всего в неразработанности научной |
методики |
подобного |
иссле |
|||
дования. Блок был чужд импрессионистическому |
подходу |
к ис |
||||
тории и не |
разделял |
надежд |
тех |
историков, |
которые |
уповали |
на свою способность «вживаться» в эпоху, «проникнуться» мыслями и
чувствами |
людей, |
канувших в |
Лету. История |
для него — ремесло, тре |
бующее точных и |
объективных |
приемов обработки материала. По его |
||
убеждению, |
одним |
из эффективнейших средств |
постижения склада ума и |
мировидения людей средних веков является анализ их языка. Челове ческая мысль не оторвана от способов поведения людей, но органиче ски входит в них и поэтому может быть обнаружена исследованием ис торической семантики.
Работая над письменными памятниками, историк сталкивается с язы ком, на котором писали и говорили люди исследуемого общества. Нет другого способа постичь их мир, помимо расшифровки тех знаковых си стем, при посредстве которых они его выражали. Но ученый погружается
в |
стихию исторической лексики |
не для того, чтобы бездумно следовать |
|||
ей |
и |
оказаться у нее в плену. |
Он |
знает, что «появление слова — это |
|
всегда значительный факт, даже |
если |
сам предмет |
уже существовал пре |
||
жде; |
он отмечает, что наступил |
решающий период |
осознания» 5 9 . Поэто |
му исследователь стремится вскрыть смысл, который вкладывали люди
изучаемой им эпохи в свои слова и формулы, и пытается |
«исторгнуть |
у них сведения, которых они не собирались давать» 6 0 . |
|
В смене терминологии, в насыщении старых, по традиции |
переходящих |
из поколения в поколение слов и выражений новым смыслом (как убе дительно демонстрируют работы Блока, такие смысловые смещения, «се мантические мутации», как правило, совершаются исподволь, незаметно для применяющего данный язык общества) отражаются изменения обществен ных институтов и «потрясения систем социальных ценностей» 6 1 . Терми нологический анализ позволяет прикоснуться к «коллективному бессозна
тельному», лишенному у |
Блока какой бы то ни было мистичности. До |
||
статочно указать |
на то, |
что этот анализ дал ему возможность |
перейти |
от формулировок |
litterati, в которых воплощались официально |
признан- |
"М. Block. Apologie pour l'Histoire, p. 85.
e o |
Ibid., p. 40. |
6 1 |
M. Block. La societe feodale, p. 364. |