Файл: Лекция 1 (номер по тематическому плану) по дисциплине Психология и педагогика Тема 1 История развития основных направлений общей и военной психологии.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 25.04.2024
Просмотров: 86
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
любви родных и близких, поклонения окружающих, обретение смысла жизни и высокой самооценки. В число камикадзе отбирали только достойных воинов, предоставляя им высшую честь — погибнуть за родину. В случае невыполнения камикадзе своей миссии, он не только лишался героического статуса, но мог превратиться в труса и изгоя.
Формированию морального духа и установок камикадзе способствовала специальная символика и ритуалы. На пуговицах униформы камикадзе были выгравированы три лепестка сакуры. На лбу они носили специальные повязки — «хатимаки» — с изображенным солнечным диском и иероглифами с патриотическим или мистическим лозунгом, например, — «Семь жизней за императора». Перед убытием на смертельное задание камикадзе выстраивались в шеренгу перед столом с белой скатертью (символ смерти), каждому из них предлагалась чашечка саке, которую камикадзе принимал обеими руками, низко кланялся и отпивал глоток. Затем им выдавалась бенто — коробочка с едой, содержащая восемь маленьких шариков из риса, называемых макидзуси. Все смертники оставляли в специальных маленьких деревянных неокрашенных шкатулках обрезки ногтей и пряди своих волос для отсылки родным, как делал каждый из японских солдат.
О психологической эффективности проекта «камикадзе» свидетельствует то, что 3913 камикадзе добровольно отдали свою жизнь за родину, уничтожив 81 и повредив 195 кораблей противника. Если быть справедливыми, то Япония, вслед за нашей страной, дала миру пример массового героизма и самопожертвования. Отличие камикадзе от наших героев состоит в том, что первые знали о своем подвиге заранее и на протяжении значительного времени переживали как славу предстоящего подвига, так и драматизм смерти.
Совершенствование методов информационно-психологического противоборства. Вторая мировая война стала настоящим полигоном для отработки методов информационно-психологического противоборства. Поля сражений этой войны были плотно напичканы листовками, мировой радиоэфир трещал от лжи, угроз и оскорблений, тысячи звукоусиливающих устройств изрыгали угрозы на солдат противника и призывали их скорее сдаваться в плен.
Советский опыт организации спец пропаганды в годы Великой Отечественной войны особенно ценен сегодня потому, что он как бы показывает научно обоснованную «траекторию» информационно-психологического воздействия на противника. Начальным звеном этой работы было детальное изучение противника, его морально-психологических возможностей, сильных и слабых сторон индивидуальной и групповой психологии. Специалисты политической работы среди войск и населения противника исходили из того, что только детальное знание морального духа и боеспособности личного состава противостоящих воинских частей и соединений, настроений отдельных групп военнослужащих, отношение к военным событиям в тылу врага на конкретном временном отрезке позволит выбрать правильные направления, наиболее эффективные средства, формы и методы идеологического и психологического влияния на него и вместе с тем оценить действенность этого влияния.
Для получения и накопления своевременной, достоверной и наиболее полной информации о психологии противника использовались следующие методы и источники: а) политические допросы военнопленных, проводившиеся, как правило, в политотделах армий и реже — в политотделах дивизий; б) анализ документов противника (архивов, приказов, распоряжений, методических материалов, военной и гражданской прессы, партийной, научной и справочной литературы, кинокопий, грампластинок, личной и служебной переписки, рапортов, личных дел, удостоверений, фотоматериалов, дневников и т.д.), захваченных в бою, изъятых у убитых и пленных, добытых разведорганами и трофейными командами; в) составление военно-политических характеристик (формуляров) на дивизии противника (всего во время войны было составлено более 400 таких формуляров); составление тематических досье по отдельным направлениям; г) составление обобщающих информационных сводок и обзоров о моральном духе и настроениях противника для наших войск и др.
Основными средствами идеологического и психологического воздействия на врага были: печатные материалы, средства их производства и распространения; громкоговорящие устройства; радиовещание; наглядная агитация; личное общение советских воинов, специалистов спецнропаганды и антифашистов с личным составом войск противника и др.
Печатная пропаганда занимала центральное место в системе моральнопсихологического и идеологического воздействия на противника. Ее основными формами были листовки, газеты, журналы, бюллетени, письма, брошюры, плакаты и др.
Стремясь найти аудиторию для информационно-психологического воздействия, специалисты спецпропаганды разрабатывали различные виды листовок («на любителя»): официальные заявления, выступления и документы; информационные листовки; тематические листовки; листовки с письмами и обращениями военнопленных; листовки-лозунги, листовки- пропуска.
При выборе размеров листовок учитывались такие психологические факторы, как: возможность их обнаружения и привлечения внимания, безопасного хранения и др. Они выпускались, как правило, двух размеров — 1/16 и 1/32 печатного листа. В зависимости от времени года цвет листовок выбирался с таким расчетом, чтобы они быстрее бросались в глаза. Однако, чтобы противник не сразу разобрался, что это наша листовка, в ряде случаев одна ее сторона имитировалась под немецкие письма полевой почты, под обрывки фашистских фронтовых газет или иод какой-либо документ. К тому же такие листовки солдатам легче было утаить от командиров.
Листовки обычно в сжатой форме излагали один основной вопрос, как правило, выраженный уже в заголовке. Поэтому личному составу противника было легко воспринимать ее содержание и запоминать содержащуюся в ней информацию.
Действенной формой пропагандистского и психологического воздействия на противника во время войны считалось звуковещапие. Для его ведения использовались: мощные громкоговорящие устройства (МГУ-39; МГУ-44), окопные громкоговорящие установки (ОГУ), рупоры, мегафоны. Мощность МГУ-39 составляла 300 ватт, МГУ-44 — 500 ватт. С их помощью предполагалось осуществлять устные передачи на расстояние до 3—4 км. Радиосеанс на такой установке был рассчитан примерно на 30 минут. Однако войсковые практики отмечали, что самая сильная из установок при благоприятных условиях слышна на 300—1000 м, а это значит, что в лучшем случае ее вещание было слышно двумстам военнослужащим противника. В этих условиях, чтобы увеличить район слышимости, прибегали не только к усилению звука, но и к выносным динамикам: красноармейцы ползком устанавливали их как можно ближе к противнику. На заключительном этапе войны появились самолетные громкоговорящие устройства (СГУ) и танковые громкоговорящие устройства (ТГУ).
В процессе радиопропаганды изучалась психология солдат противника, их сильные и слабые стороны, и в связи с этим велся поиск наиболее действенных способов воздействия на них.
Одной из наиболее важных и действенных форм в спецпропаганде считалась работа с пленными. Она имела следующие направления:
Поистине колоссальная информационно-психологическая работа проводилась с военнослужащими противника, находящимися в плену. Ярким примером эффективной психологической «обработки» военнопленных с целью изменения их социальных установок является работа с более чем 350 тыс. военнослужащих Квантунской армии, плененных нашими войсками в конце Второй мировой войны. До пленения контингент японских военнопленных, несмотря на различия в их прежнем социальном и текущем служебном положении, в возрасте отличался высоким единством настроений, установок, надежд и др. Но предпринятые специальные меры (выпуск газеты для военнопленных «Нихон симбун» («Японская газета»), изоляция наиболее реакционной части бывшего командного состава армии и частей, выдвижение актива из числа демократически настроенных пленных, организация работы курсов демократического актива и тому подобные мероприятия, позволили психологически и идеологически переориентировать большую часть военнопленных на отказ от слепого сопротивления, на критический анализ роли Японии в войне, на рассмотрение ее как потенциально демократической страны. В связи с этим газета «Ассошиэйтед пресс» в 1949 г. писала: «Японские военнопленные, прибывшие из Сибири, являются твердыми коммунистами и составляют предмет беспокойства для японского правительства».
Действительно, многие из японских военнослужащих, побывавших в советском плену, с возвращением на родину стали активистами коммунистической партии Японии. В связи с этим американские оккупационные власти даже создали специальные «фильтрационные» лагеря для лиц, возвращающихся из плена.
В пропаганде на своих сограждан самым активным образом участвовали такие известные в Германии и в мире личности, как В. Ульбрихт, В. Пик, генерал-фельдмаршал Ф. фон Паулюс и др.
Американцы традиционно придают огромное значение психологическому воздействию на противника, возводя его до своеобразного культа. В связи с этим в предвоенный период и в годы войны психологов активно привлекали к процессу разработки теоретико-методологических положений и технологий информационно-психологического воздействия.
Так, К. И. Ховланд исследовал социальное поведение, идеологические коммуникации, изменение установок. Он провел исследование влияния пропагандистских фильмов на военнослужащих, эксперименты по оценке степени доверия к источнику информации, изменения мнений под воздействием пропаганды, выявлению структуры сообщений и множества других факторов коммуникации,
относящихся к характеристикам коммуникатора, аудитории и форме подачи информации. Проводя исследования в рамках информационно-психологического противоборства, Ховлэнд предложил так называемую «матрицу убеждающей коммуникации», т.е. своего рода модель речевого коммуникативного процесса, с обозначением всех его звеньев.
Работали в этом направлении и другие видные психологи. Например, Р. Крачфилд занимался разработкой методологии изучения общественного мнения, К. Морган исследовал влияние голода на процесс обработки информации и т.д.
Американские специалисты психологической войны использовали для воздействия на противника весь комплекс имеющихся в то время средств, но особенно широко и аффективно — средства звуковещания. Так, подразделения психологической войны, оснащенные громкоговорителями, активно применялись при высадке войск в Африке, в зоне Тихого океана и в Нормандии. Эти громкоговорящие устройства, хотя и имели дальность действия менее 200 м, побудили отдельные группы противника к сдаче в плен в Северной Африке. В зоне Тихого океана американские ВВС пробовали использовать для этой цели «самолеты Полли», оснащенные громкоговорителями. Они совершали облет удерживаемых японцами островов, и с их бортов осуществлялось звуковещание, передавались призывы к прекращению сопротивления.
В ходе боевых действий с японской армией громкоговорители некоторых американских танков подключались к танковым радиоприемникам. Это давало возможность одному специалисту со знанием японского языка вести передачу заранее подготовленной информации на более широкую аудиторию противника. По существу, один специалист мог передавать сообщение на японском языке по всему фронту.
В фашистской Германии для реализации этих целей информационно психологического противоборства было мобилизовано 25000 пропагандистов и 2500 специальных сотрудников, которые действовали в 45 странах. В интересах выработки научно обоснованных рекомендаций специалистам по психологическим диверсиям активно работала «психологическая лаборатория», в которой имелись отделы «психологического вредительства».
Сразу после вторжения фашистских войск во Францию Геббельс издал специальную директиву, в которой ставились задачи создания секретных («черных») радиопередатчиков, маскирующиеся под радиостанции французского сопротивления и формирующие у французского населения недоверие к французскому правительству, якобы собирающемуся бежать из Парижа к проживающим в стране немцам и евреям как членам пресловутой «пятой колонны» Германии и др.
Формированию морального духа и установок камикадзе способствовала специальная символика и ритуалы. На пуговицах униформы камикадзе были выгравированы три лепестка сакуры. На лбу они носили специальные повязки — «хатимаки» — с изображенным солнечным диском и иероглифами с патриотическим или мистическим лозунгом, например, — «Семь жизней за императора». Перед убытием на смертельное задание камикадзе выстраивались в шеренгу перед столом с белой скатертью (символ смерти), каждому из них предлагалась чашечка саке, которую камикадзе принимал обеими руками, низко кланялся и отпивал глоток. Затем им выдавалась бенто — коробочка с едой, содержащая восемь маленьких шариков из риса, называемых макидзуси. Все смертники оставляли в специальных маленьких деревянных неокрашенных шкатулках обрезки ногтей и пряди своих волос для отсылки родным, как делал каждый из японских солдат.
О психологической эффективности проекта «камикадзе» свидетельствует то, что 3913 камикадзе добровольно отдали свою жизнь за родину, уничтожив 81 и повредив 195 кораблей противника. Если быть справедливыми, то Япония, вслед за нашей страной, дала миру пример массового героизма и самопожертвования. Отличие камикадзе от наших героев состоит в том, что первые знали о своем подвиге заранее и на протяжении значительного времени переживали как славу предстоящего подвига, так и драматизм смерти.
Совершенствование методов информационно-психологического противоборства. Вторая мировая война стала настоящим полигоном для отработки методов информационно-психологического противоборства. Поля сражений этой войны были плотно напичканы листовками, мировой радиоэфир трещал от лжи, угроз и оскорблений, тысячи звукоусиливающих устройств изрыгали угрозы на солдат противника и призывали их скорее сдаваться в плен.
Советский опыт организации спец пропаганды в годы Великой Отечественной войны особенно ценен сегодня потому, что он как бы показывает научно обоснованную «траекторию» информационно-психологического воздействия на противника. Начальным звеном этой работы было детальное изучение противника, его морально-психологических возможностей, сильных и слабых сторон индивидуальной и групповой психологии. Специалисты политической работы среди войск и населения противника исходили из того, что только детальное знание морального духа и боеспособности личного состава противостоящих воинских частей и соединений, настроений отдельных групп военнослужащих, отношение к военным событиям в тылу врага на конкретном временном отрезке позволит выбрать правильные направления, наиболее эффективные средства, формы и методы идеологического и психологического влияния на него и вместе с тем оценить действенность этого влияния.
Для получения и накопления своевременной, достоверной и наиболее полной информации о психологии противника использовались следующие методы и источники: а) политические допросы военнопленных, проводившиеся, как правило, в политотделах армий и реже — в политотделах дивизий; б) анализ документов противника (архивов, приказов, распоряжений, методических материалов, военной и гражданской прессы, партийной, научной и справочной литературы, кинокопий, грампластинок, личной и служебной переписки, рапортов, личных дел, удостоверений, фотоматериалов, дневников и т.д.), захваченных в бою, изъятых у убитых и пленных, добытых разведорганами и трофейными командами; в) составление военно-политических характеристик (формуляров) на дивизии противника (всего во время войны было составлено более 400 таких формуляров); составление тематических досье по отдельным направлениям; г) составление обобщающих информационных сводок и обзоров о моральном духе и настроениях противника для наших войск и др.
Основными средствами идеологического и психологического воздействия на врага были: печатные материалы, средства их производства и распространения; громкоговорящие устройства; радиовещание; наглядная агитация; личное общение советских воинов, специалистов спецнропаганды и антифашистов с личным составом войск противника и др.
Печатная пропаганда занимала центральное место в системе моральнопсихологического и идеологического воздействия на противника. Ее основными формами были листовки, газеты, журналы, бюллетени, письма, брошюры, плакаты и др.
Стремясь найти аудиторию для информационно-психологического воздействия, специалисты спецпропаганды разрабатывали различные виды листовок («на любителя»): официальные заявления, выступления и документы; информационные листовки; тематические листовки; листовки с письмами и обращениями военнопленных; листовки-лозунги, листовки- пропуска.
При выборе размеров листовок учитывались такие психологические факторы, как: возможность их обнаружения и привлечения внимания, безопасного хранения и др. Они выпускались, как правило, двух размеров — 1/16 и 1/32 печатного листа. В зависимости от времени года цвет листовок выбирался с таким расчетом, чтобы они быстрее бросались в глаза. Однако, чтобы противник не сразу разобрался, что это наша листовка, в ряде случаев одна ее сторона имитировалась под немецкие письма полевой почты, под обрывки фашистских фронтовых газет или иод какой-либо документ. К тому же такие листовки солдатам легче было утаить от командиров.
Листовки обычно в сжатой форме излагали один основной вопрос, как правило, выраженный уже в заголовке. Поэтому личному составу противника было легко воспринимать ее содержание и запоминать содержащуюся в ней информацию.
Действенной формой пропагандистского и психологического воздействия на противника во время войны считалось звуковещапие. Для его ведения использовались: мощные громкоговорящие устройства (МГУ-39; МГУ-44), окопные громкоговорящие установки (ОГУ), рупоры, мегафоны. Мощность МГУ-39 составляла 300 ватт, МГУ-44 — 500 ватт. С их помощью предполагалось осуществлять устные передачи на расстояние до 3—4 км. Радиосеанс на такой установке был рассчитан примерно на 30 минут. Однако войсковые практики отмечали, что самая сильная из установок при благоприятных условиях слышна на 300—1000 м, а это значит, что в лучшем случае ее вещание было слышно двумстам военнослужащим противника. В этих условиях, чтобы увеличить район слышимости, прибегали не только к усилению звука, но и к выносным динамикам: красноармейцы ползком устанавливали их как можно ближе к противнику. На заключительном этапе войны появились самолетные громкоговорящие устройства (СГУ) и танковые громкоговорящие устройства (ТГУ).
В процессе радиопропаганды изучалась психология солдат противника, их сильные и слабые стороны, и в связи с этим велся поиск наиболее действенных способов воздействия на них.
Одной из наиболее важных и действенных форм в спецпропаганде считалась работа с пленными. Она имела следующие направления:
-
— получение от пленных в процессе политических допросов информации, необходимой для работы с противником; -
— привлечение пленных к участию в пропаганде на своих бывших сослуживцев и население своей страны (к разработке печатных материалов, к участию в радио- и звуковещании, написанию писем своим сослуживцам, членам семей и знакомым в тылу и др.); -
— использование пленных, перешедших на нашу сторону, для прямой агитационной работы среди военнопленных; -
- «подсадка» активистов из числа пленных в лагеря военнопленных для ведения скрытой пропаганды; -
- обратная засылка военнопленных в свои воинские части для пропаганды и призыва сослуживцев к сдаче в плен и др. -
0 масштабе этой работы могут свидетельствовать следующие архивные данные. Только в июле-августе 1944 г., при освобождении Украины, политуправлениями 1-го Белорусского, 1-го и 2-го Украинских фронтов в качестве дикторов МГУ и ОГУ было привлечено около 700 военнопленных. Из 324 военнопленных, переправленных в свои части, 247 вернулись обратно, приведя с собой более 2800.
Поистине колоссальная информационно-психологическая работа проводилась с военнослужащими противника, находящимися в плену. Ярким примером эффективной психологической «обработки» военнопленных с целью изменения их социальных установок является работа с более чем 350 тыс. военнослужащих Квантунской армии, плененных нашими войсками в конце Второй мировой войны. До пленения контингент японских военнопленных, несмотря на различия в их прежнем социальном и текущем служебном положении, в возрасте отличался высоким единством настроений, установок, надежд и др. Но предпринятые специальные меры (выпуск газеты для военнопленных «Нихон симбун» («Японская газета»), изоляция наиболее реакционной части бывшего командного состава армии и частей, выдвижение актива из числа демократически настроенных пленных, организация работы курсов демократического актива и тому подобные мероприятия, позволили психологически и идеологически переориентировать большую часть военнопленных на отказ от слепого сопротивления, на критический анализ роли Японии в войне, на рассмотрение ее как потенциально демократической страны. В связи с этим газета «Ассошиэйтед пресс» в 1949 г. писала: «Японские военнопленные, прибывшие из Сибири, являются твердыми коммунистами и составляют предмет беспокойства для японского правительства».
Действительно, многие из японских военнослужащих, побывавших в советском плену, с возвращением на родину стали активистами коммунистической партии Японии. В связи с этим американские оккупационные власти даже создали специальные «фильтрационные» лагеря для лиц, возвращающихся из плена.
В пропаганде на своих сограждан самым активным образом участвовали такие известные в Германии и в мире личности, как В. Ульбрихт, В. Пик, генерал-фельдмаршал Ф. фон Паулюс и др.
Американцы традиционно придают огромное значение психологическому воздействию на противника, возводя его до своеобразного культа. В связи с этим в предвоенный период и в годы войны психологов активно привлекали к процессу разработки теоретико-методологических положений и технологий информационно-психологического воздействия.
Так, К. И. Ховланд исследовал социальное поведение, идеологические коммуникации, изменение установок. Он провел исследование влияния пропагандистских фильмов на военнослужащих, эксперименты по оценке степени доверия к источнику информации, изменения мнений под воздействием пропаганды, выявлению структуры сообщений и множества других факторов коммуникации,
относящихся к характеристикам коммуникатора, аудитории и форме подачи информации. Проводя исследования в рамках информационно-психологического противоборства, Ховлэнд предложил так называемую «матрицу убеждающей коммуникации», т.е. своего рода модель речевого коммуникативного процесса, с обозначением всех его звеньев.
Работали в этом направлении и другие видные психологи. Например, Р. Крачфилд занимался разработкой методологии изучения общественного мнения, К. Морган исследовал влияние голода на процесс обработки информации и т.д.
Американские специалисты психологической войны использовали для воздействия на противника весь комплекс имеющихся в то время средств, но особенно широко и аффективно — средства звуковещания. Так, подразделения психологической войны, оснащенные громкоговорителями, активно применялись при высадке войск в Африке, в зоне Тихого океана и в Нормандии. Эти громкоговорящие устройства, хотя и имели дальность действия менее 200 м, побудили отдельные группы противника к сдаче в плен в Северной Африке. В зоне Тихого океана американские ВВС пробовали использовать для этой цели «самолеты Полли», оснащенные громкоговорителями. Они совершали облет удерживаемых японцами островов, и с их бортов осуществлялось звуковещание, передавались призывы к прекращению сопротивления.
В ходе боевых действий с японской армией громкоговорители некоторых американских танков подключались к танковым радиоприемникам. Это давало возможность одному специалисту со знанием японского языка вести передачу заранее подготовленной информации на более широкую аудиторию противника. По существу, один специалист мог передавать сообщение на японском языке по всему фронту.
В фашистской Германии для реализации этих целей информационно психологического противоборства было мобилизовано 25000 пропагандистов и 2500 специальных сотрудников, которые действовали в 45 странах. В интересах выработки научно обоснованных рекомендаций специалистам по психологическим диверсиям активно работала «психологическая лаборатория», в которой имелись отделы «психологического вредительства».
Сразу после вторжения фашистских войск во Францию Геббельс издал специальную директиву, в которой ставились задачи создания секретных («черных») радиопередатчиков, маскирующиеся под радиостанции французского сопротивления и формирующие у французского населения недоверие к французскому правительству, якобы собирающемуся бежать из Парижа к проживающим в стране немцам и евреям как членам пресловутой «пятой колонны» Германии и др.