ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 29.04.2024
Просмотров: 92
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Деяние, описанное в диспозиции части 1 статьи 313 УК РФ, носит волевой характер. Это подчеркивает сам законодатель в формулировке «побег ... совершенный лицом, отбывающим наказание или находящимся в предварительном заключении». Волевой характер действий предполагает только вину в форме прямого умысла. Здесь, прежде всего, субъект осознает общественно опасный характер своего деяния. Как осуждённый к лишению свободы, так и подозреваемый, обвиняемый в совершении преступления, заключённый под стражу очень чётко осознают общественную опасность побега. Так, осуждённым к лишению свободы, прибывшим в учреждение, исполняющее эти виды наказания, очень подробно доводятся все режимные требования, им объясняется, где проходит линия охраны учреждения; они предупреждаются об уголовной ответственности за побег, в связи с чем администрацией выносится соответствующий документ, который приобщается к личному делу осуждённого.
Нами уже было отмечено, что элемент интеллектуального момента -предвидение тех последствий, которые могут повлечь общественно опасное действие. В рассматриваемом преступлении это, в частности, такие правовые последствия, как применение физической силы, специальных средств, огнестрельного оружия для пресечения побега, дальнейшее осуждение за побег, а значит, дальнейшее увеличение срока наказания и другие последствия правового характера.
Итак, законодательная конструкция побега предопределяет только одну форму вины - прямой умысел. Виновный осознает не только общественную опасность своих действий, их правовые последствия, но и то, что он совершает преступление при определённых обстоятельствах, т.е. содержанием умысла охватываются время, место, способ совершения преступления и обстановка его совершения.
Теория уголовного права, и судебная практика различают также умысел заранее обдуманный и внезапно возникший. Эти виды умысла позволяют более точно определить психическое отношение виновного к своим действиям, а следовательно, назначить справедливое наказание.
Особенность заранее обдуманного умысла состоит в том, что его возникновение отделено от совершения преступления определённым промежутком времени, в течение которого преступление планируется, определяются обстоятельства его совершения и т.д. Некоторые виды этого преступления могут быть совершены только с заранее обдуманным умыслом; например, побег, совершенный группой лиц по предварительному сговору или организованной группой.
Внезапно возникший умысел характеризируется тем, что намерение совершить побег возникает неожиданно и сразу же или через незначительный промежуток времени осуществляется виновным. Часто возникновению такого умысла способствуют определённые внешние условия, облегчающие или мотивирующие совершение преступления.
Анализ изученных уголовных дел показывает, что побеги из мест лишения свободы, следственных изоляторов в 68 % случаев осуществляются с заранее обдуманным умыслом, побеги же из-под стражи конвоя в 71 % случаев совершаются с внезапно возникшим умыслом и зависят, как правило, от благоприятной для побега сложившейся обстановки. Так, например, осуждённый Д., содержащийся в ИТК-29 общего режима, с подозрением на аппендицит для операции был доставлен в городскую больницу. Диагноз подтвердился, и осуждённому была сделана операция. Сотрудник колонии К., назначенный в караул по охране осуждённого, решил, что после операции осуждённый не сможет бежать, и оставил его на несколько часов одного.
Осуждённый Д., очнувшись после операции и не увидев конвоя, спрыгнул в открытое окно со 2 этажа и совершил побег из-под стражи. Задержан он был в 40 километрах от больницы и дал показания о том, что мысль совершить побег пришла мгновенно99.
Эти виды умысла на квалификацию преступления не влияют, но могут учитываться при назначении наказания.
В зависимости от того, насколько точно представляет себя виновный общественно опасные последствия совершаемого им деяния, в науке уголовного права умысел делится на определённый (конкретизированный) и неопределённый (неконкретизированный).
Определённый умысел характеризуется наличием у виновного конкретного представления о качественных и количественных показателях вреда, причиняемого деянием. Если у виновного имеется чёткое представление о каком-то одном индивидуально-определённом результате, то умысел является простым определённым.
Альтернативный умысел - это такая разновидность определённого умысла, при котором виновный предвидит примерно одинаковую возможность наступления двух или большего числа индивидуально-определённых последствий. Такие преступления следует квалифицировать в зависимости от фактически причиненных последствий100.
Как было отмечено ранее, для состава побега единственно возможным вариантом формы вины является прямой умысел. Причём виновный осознаёт преступность и незаконность своих действий и в том случае, когда он совершает побег с разрешения должностных лиц, используя при этом обман, подкуп и другие способы.
Законодатель не определяет в составе побега мотив и цель как обязательные признаки субъективной стороны. Значит, они могут быть самыми различными. Цель, как правило, вытекает из нормы - быть на свободе. Например, приговором Кировского областного суда от 2 апреля 1973 года Павлов и Бабашинский осуждены каждый по части 1 статьи 188 УК РСФСР. Они признаны виновными в совершении побега из мест заключения при следующих обстоятельствах. Павлов и Бабашинский отбывали наказание в колонии-поселении. С целью уклониться от отбывания наказания утром 22 декабря 1972 года покинули колонию-поселение, т. е. совершили побег из мест заключения, затем прибыли в пос. Лесные поляны, где скрывались и пьянствовали у граждан Гореной и Аникиной. Принятыми мерами розыска Павлов и Бабашинский днём 6 января 1973 года были обнаружены в квартире Аникиной. Допрошенные в судебном заседании они виновными себя не признали и пояснили, что умысла на совершение побега из колонии-поселения не имели, утром 22 декабря 1972 года с устного разрешения контролёра Хмелёва решили съездить на 10 дней в пос. Лесные поляны. Находясь в посёлке, выехать своевременно не смогли из-за отсутствия денег и ждали, когда получат зарплату их знакомые. Те же доводы они привели в кассационных жалобах.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР рассмотрела дело 2 мая 1973 года по жалобам осуждённых, приговор оставила без изменения по следующим основаниям. Вина Павлова и Бабашинского в совершении побега из колонии-поселения подтверждена имеющимися в деле доказательствами. Свидетель Корташов в судебном заседании показал, что Павлов и Бабашинский 22 декабря 1972 года самовольно покинули колонию-поселение. Принятыми мерами розыска они были задержаны лишь 6 января 1973 года. Свидетель Порталян пояснил, что он для розыска и задержания Павлова и Бабашинского несколько раз выезжал в пос. Лесные поляны и только 6 января 1973 года обнаружил их спящими в квартире Аникиной. Доводы осуждённых о выезде с территории с устного разрешения Хмелёва судом проверены и отвергнуты как противоречащие фактическим обстоятельствам дела. При таких обстоятельствах вывод суда о виновности Павлова и Бабашинского в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 188 УК РСФСР, является правильным101.
Таким образом, практика Верховного Суда РСФСР строилась на одном принципе: ни мотив, ни цель побега значения для квалификации преступления не имеют. Ярким подтверждением этому является дело Максимова. Архангельским областным судом Максимов осуждён по части 1 статьи 188 УК РСФСР за побег из места заключения, совершённый при следующих обстоятельствах. Будучи судимым и отбывая наказание в колонии-поселении, Максимов в ночь на 26 мая 1980 года самовольно, без разрешения администрации вышел за территорию колонии и скрылся в лесу. Пробыв в лесу десять суток, Максимов возвратился в учреждение. Максимов признал, что он ушёл из колонии, пробыл в лесу 10 суток и возвратился из-за отсутствия пищи.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, рассмотрев 17 декабря 1980 года дело по кассационной жалобе осуждённого, в которой он отрицал умысел на побег, ссылаясь на то, что ушёл из колонии временно, из-за неправильного к нему отношения администрации колонии, приговор оставила без изменения, указав следующее. Факт совершения Максимовым побега установлен показаниями свидетелей Емельянович, Исаева, Платова, Слесарчук, актом о побеге и задержании его через 10 дней. Признавая Максимова виновным в побеге из места заключения, суд правильно в связи с этим учитывал, что Максимов знал границы колонии-поселения, ему были известны правила поведения в местах заключения, и он понимал, как признал сам, что покидать территорию колонии не имел права без разрешения администрации. Ни мотивы совершения побега, ни цель, которую преследовал виновный, — временно или вовсе уклониться от отбывания наказания — значения для состава преступления, предусмотренного статьей 188 УК РСФСР, не имели102.
Б.С. Волков предлагает следующую классификацию мотивов: классового, идейно-политического характера; низменные мотивы, являющиеся различными формами проявления эгоизма; лишенные низменного содержания103.
В качестве мотивов из общего числа изученных уголовных дел и иных материалов о побегах нами были выявлены следующие:
-
нежелание отбывать назначенное судом наказание - 29,2%; -
обострение отношений с другими осуждёнными - 11,1 %; -
несправедливость размера назначенного наказания — 9,2 %; -
желание побыть на свободе - 6,7 %; -
корыстные побуждения - 4,8 %; -
хулиганские побуждения - 0,5 %; -
стремление попасть в другую колонию - 4,4 %; -
влияние соучастников - 3,3 %; -
желание увидеть семью, родственников - 4,1 %; -
желание отомстить свидетелям, потерпевшим - 2,8 %; -
иные бытовые причины - 2,3 %; -
мотив не установлен - 21,6 %.
Лидирующими являются мотивы, связанные с нежеланием отбывать наказание, «несправедливостью» приговора, желанием разрешить таким образом конфликтные ситуации, возникшие с другими осуждёнными, желанием совершить на свободе новые преступления и т.д. В научной и учебной литературе преобладающим является мнение о том, что мотив побега не влияет на квалификацию, но может учитываться при назначении наказания.
Мотив и цель - это понятия тесно связанные, взаимно обусловленные и дополняющие друг друга при наличии вины в форме прямого умысла. Цель -это идеальный образ, к которому стремится лицо, или модель, которую оно намерено получить вследствие той или иной деятельности
104. Нельзя отождествлять цель преступления с его последствиями. Так, по мнению В.Г. Беляева, цель преступления - это общественно опасные изменения в объекте данного преступления, которых стремиться достичь виновный. При таком понимании цели, как признаёт сам автор, ее невозможно отличить от последствий, составляющих признак объективной стороны преступления.
Во избежание подобной ситуации следует иметь в виду, что под целью как признаком " субъективной стороны понимается' конечный результат, который стремиться достичь виновный посредством совершения преступления. Таким образом, от наступления или ненаступления последствий общественно опасного деяния напрямую зависит стадия совершения преступления, а значит, и его квалификация. Достижение или недостижение цели совершения преступления никак не влияет на квалификацию преступления.
В научной литературе относительно распространённым является мнение, согласно которому самовольное уклонение осуждённого от отбывания назначенного ему наказания в виде лишения свободы может влечь уголовную ответственность лишь в том случае, если, совершая такое деяние, субъект преследовал цель навсегда уклониться от дальнейшего отбывания наказания. Если же у субъекта такой цели не было, то содеянное им должно рассматриваться в качестве нарушения режима отбывания наказания и влечь дисциплинарную ответственность. Так, например, Т.С. Рашковская пишет, что «временное оставление места лишения свободы без намерения уклониться от отбытия наказания, например проведать семью, не образует состава преступления и может влечь за собой применение мер дисциплинарного воздействия»105.
Основанием для такой точки зрения являются, в частности, не только многочисленные ошибки в судебной практике, связанные с совершением побегов из колоний-поселений, а также невозвращение в срок осуждённых, которым был предоставлен краткосрочный выезд из мест лишения свободы; но и рекомендации, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда РСФСР «О судебной практике рассмотрения материалов о переводе осужденных в исправительно-трудовые колонии-поселения и уголовных дел о побегах из этих колоний». В этом постановлении Пленум Верховного Суда РСФСР обобщает практику не по всему массиву побегов, а лишь по побегам из колоний-поселений, т.е. из-под надзора.
Основная проблема судебной практики очевидна: определить критерии разграничения соответствующих составов преступлений и дисциплинарных проступков осуждённых. При отсутствии чётких критериев оценки признаков объективной стороны и момента окончания преступления Верховный Суд РСФСР пытался дать критерии отграничения преступлений и проступков. В постановлении отмечается, что
