ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 29.04.2024
Просмотров: 94
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
113.
Дискуссии- среди юристов и судебных психиатров о целесообразности введения в законодательство понятия уменьшенной вменяемости продолжаются до сих пор. На наш взгляд, наличие такого института в отечественном законодательстве отвечает его внутренней логике.
Лицо может признаваться невменяемым только при наличии и медицинского и юридического критерия и только в отношении конкретного общественно опасного деяния. По своей сути, ограниченная вменяемость -это наличие медицинского критерия (например, временное психическое расстройство) при отсутствии юридического критерия. Другими словами, лицо, находящиеся в состоянии, например, реактивного симптоматического состояния, осознавало, пусть не в полной мере, характер и общественную опасность своих действий и могло руководить ими. Такое лицо должно признаваться, конечно, вменяемым, в то же время, осознание характера своих действий будет не в полной мере, а это должно учитываться судом при назначении наказания.
Непринятие института ограниченной вменяемости приводило к тому, что при определении наказания лица, страдающие дебильностью или имбецильностью как формами слабоумия, приравнивались к лицам с полноценным состоянием психики. Согласно части 2 статьи 22 УК РФ состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости, является обязательным для смягчения наказания лицу, совершившему преступление в таком состоянии114.
В теории уголовного права существует понятие как общего, так и специального субъекта. Наряду с признаками общего субъекта: физическое лицо, вменяемое и достигшее определённого возраста, такой субъект должен обладать дополнительными признаками, указанными в диспозиции статьи Особенной части УК РФ115. Эти дополнительные признаки могут прямо указываться законодателем либо вытекать из смысла законодательства. По поводу специального субъекта в научной литературе существуют различные точки зрения.
Представители одной точки зрения считают, что специальным субъектом является лицо, обладающее как признаками всех субъектов преступлений (вменяемостью и возрастом), так и характеризующими дополнительными, особыми, лишь ему присущими качествами. Ученые здесь акцентируют внимание на различии общего и специального субъекта через указание па их дополнительные качества116.
Сторонники другой точки зрения полагают, что специальным субъектом является лицо, обладающее конкретными особенностями, которые определены в диспозиции соответствующей статьи УК РФ
117.
Третья группа авторов считает, что специальным субъектом выступает лицо, которое кроме общих признаков субъекта, должно обладать ещё особыми дополнительными признаками, ограничивающими возможность привлечения других лиц к уголовной ответственности за совершение конкретного преступления118.
Специальный субъект прямо связан с квалификацией преступлений: исполнителем может быть только лицо, отвечающее признакам специального субъекта (согласно части 4 статьи 34 УК РФ119). Диспозиция части 1 статьи 313 УК РФ содержит признаки специального субъекта. Субъектом анализируемого преступления могут быть лица, отбывающие наказание в виде лишения свободы или находящиеся в предварительном заключении. К лицам, отбывающим наказание в виде лишения свободы, относятся осуждённые, т.е. лица, в отношении которых вступил в законную силу обвинительный приговор суда о назначении наказания в виде лишения свободы120.
Таким образом, к субъектам данной группы преступлений следует относить:
1) лиц, отбывающих наказание в колонии-поселении. В колонии-поселении содержатся осуждённые за преступления, совершённые по неосторожности; осуждённые к лишению свободы за совершение умышленных преступлений небольшой и средней тяжести; осуждённые, ранее не отбывавшие наказание в виде лишения свободы; а также лица, переведённые из исправительных колоний общего и строгого режимов на основании и в порядке, установленных частью 2 и частью 3 статьи 78 УИК РФ;
2) лиц, отбывающих наказание в воспитательных колониях, не
достигших 18-летнего возраста к моменту вынесения судом приговора, а
также оставленных в воспитательных колониях до достижения ими возраста
21 года;
7) лиц, отбывающих наказание в лечебных исправительных
учреждениях, больных открытой формой туберкулёза, алкоголизмом или
наркоманией;
8) лиц, впервые осуждённых к лишению свободы на срок не свыше
пяти лет, которым отбывание наказания назначено в исправительной
колонии общего режима, оставленные с их согласия в следственном
изоляторе или тюрьме для выполнения работ по хозяйственному
обслуживанию.
С другой стороны, субъектом побега, несомненно, должны являться лица, осуждённые к аресту. Этот новый вид уголовного наказания, в отличие от других, к сожалению, пока не исполняется.
Анализ субъективных признаков побега из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи привёл нас к следующим выводам:
2.3. Квалифицирующие признаки и проблемы квалификации преступления, предусмотренного статьёй 313 УК РФ
Как справедливо утверждает Н.Г. Кадников: «В конечном счёте точная и объективная квалификация является фундаментом дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации наказания»121. Анализ судебной практики показывает, что при квалификации преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 313 УК РФ, возникает ряд проблем.
Во-первых, это проблемы, связанные с объектом преступления, что проявляется в вопросе отграничения преступления и дисциплинарного проступка осуждённых. Как правило, субъектом преступления здесь являются осуждённые, отбывающие наказание в колониях-поселениях, либо осуждённые, содержащиеся в исправительных колониях, которым предоставлено право передвижения без конвоя.
При анализе объективных признаков основного состава побега из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи мы пришли к выводу, что определение признака общественной опасности связано с понятием «побег», а также с местом и временем совершения преступления. Признак общественной опасности для осуждённых, содержащихся в колониях-поселениях, будет образовывать самовольное незаконное пересечение осуждённым административной границы учреждения или населённого пункта в месте его дислокации во время, когда осуждённый должен находиться на территории учреждения. В научной литературе существует точка зрения, согласно которой самовольное оставление места отбывания наказания в колонии-поселении должно рассматриваться как дисциплинарный проступок. Так, Ю.М. Ткачевский отмечает, что «... наказание, отбываемое в колонии-поселении, является не лишением свободы, а разновидностью ограничения свободы. Следовательно, за незаконное оставление осуждённым этих учреждений необходимо устанавливать ответственность как за уклонение от отбывания наказания, а не за побег»122. Представляется, что такая точка зрения не основана на законе.
Согласно статье 56 УК РФ колонии-поселения относятся к местам лишения свободы. Для данной категории осуждённых основные требования режима отбывания наказания сводятся к признакам места и времени. Место отбывания наказания определено в рамках административной границы учреждения. Время установлено распорядком дня. Поэтому нахождение осуждённых за пределами административной границы учреждения во время, когда осуждённые должны находиться на территории учреждения, должно расцениваться как побег из места лишения свободы. При этом необходимо учитывать и проверки осуждённых, которые являются важным атрибутом надзора за ними.
Для осуждённых, содержащихся в исправительных колониях и пользующихся правом передвижения без конвоя, побегом должно признаваться самовольное незаконное оставление маршрута передвижения или объекта, на котором он должен находиться. В случае если это происходит во время, определённое администрацией, т.е. во время, когда осуждённым разрешено находиться за пределами исправительного учреждения, самовольное незаконное оставление объекта или маршрута передвижения может расцениваться как дисциплинарный проступок. При неявке осуждённого в дежурную часть учреждения во время, определённое администрацией, при наличии других признаков данное деяние должно квалифицироваться как побег из места лишения свободы.
Таким образом, признак общественной опасности, отграничивающий преступление от дисциплинарных проступков, связывается как с определением побега, так и с учётом таких признаков объективной стороны, как место, время и способ совершения преступного деяния, а также с учётом всех обстоятельств дела. Например, если осуждённый, пользующийся правом передвижения без конвоя и оставивший свой объект, будет задержан администрацией учреждения, и при нём будут обнаружены и изъяты одежда гражданского образца, наличные деньги, документы, удостоверяющие личность, и другие предметы, указывающие на желание совершить побег, то данное деяние должно квалифицироваться как преступление, предусмотренное частью 1 статьи 313 УК РФ. При этом согласно законодательной конструкции цель уклониться от отбывания наказания не является обязательным признаком субъективной стороны. Доказывание этой цели для квалификации не обязательно.
Во-вторых, многочисленные проблемы в квалификации данных преступлений связаны со стадией совершённого преступления. При этом следует исходить из понятия «побег». При совершении побега из-под стражи оконченным преступлением следует считать преодоление осуждённым или лицом, содержащимся под стражей, линии охраны любым способом. Действия, направленные на преодоление линии охраны любым способом, должны расцениваться как покушение на побег.
Как приготовление к побегу должно расцениваться изготовление или приспособление лицом средств или орудий совершения преступления, приискание соучастников преступления, иное умышленное создание условий для совершения побега. Хотя приготовление к преступлениям, предусмотренным частями 1, 2 статьи 313 УК РФ, уголовно не наказуемо, это имеет важное значение для работы администрации данных учреждений. В частности, такие лица должны ставиться администрацией на учёт как «склонные к побегу».
Дискуссии- среди юристов и судебных психиатров о целесообразности введения в законодательство понятия уменьшенной вменяемости продолжаются до сих пор. На наш взгляд, наличие такого института в отечественном законодательстве отвечает его внутренней логике.
Лицо может признаваться невменяемым только при наличии и медицинского и юридического критерия и только в отношении конкретного общественно опасного деяния. По своей сути, ограниченная вменяемость -это наличие медицинского критерия (например, временное психическое расстройство) при отсутствии юридического критерия. Другими словами, лицо, находящиеся в состоянии, например, реактивного симптоматического состояния, осознавало, пусть не в полной мере, характер и общественную опасность своих действий и могло руководить ими. Такое лицо должно признаваться, конечно, вменяемым, в то же время, осознание характера своих действий будет не в полной мере, а это должно учитываться судом при назначении наказания.
Непринятие института ограниченной вменяемости приводило к тому, что при определении наказания лица, страдающие дебильностью или имбецильностью как формами слабоумия, приравнивались к лицам с полноценным состоянием психики. Согласно части 2 статьи 22 УК РФ состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости, является обязательным для смягчения наказания лицу, совершившему преступление в таком состоянии114.
В теории уголовного права существует понятие как общего, так и специального субъекта. Наряду с признаками общего субъекта: физическое лицо, вменяемое и достигшее определённого возраста, такой субъект должен обладать дополнительными признаками, указанными в диспозиции статьи Особенной части УК РФ115. Эти дополнительные признаки могут прямо указываться законодателем либо вытекать из смысла законодательства. По поводу специального субъекта в научной литературе существуют различные точки зрения.
Представители одной точки зрения считают, что специальным субъектом является лицо, обладающее как признаками всех субъектов преступлений (вменяемостью и возрастом), так и характеризующими дополнительными, особыми, лишь ему присущими качествами. Ученые здесь акцентируют внимание на различии общего и специального субъекта через указание па их дополнительные качества116.
Сторонники другой точки зрения полагают, что специальным субъектом является лицо, обладающее конкретными особенностями, которые определены в диспозиции соответствующей статьи УК РФ
117.
Третья группа авторов считает, что специальным субъектом выступает лицо, которое кроме общих признаков субъекта, должно обладать ещё особыми дополнительными признаками, ограничивающими возможность привлечения других лиц к уголовной ответственности за совершение конкретного преступления118.
Специальный субъект прямо связан с квалификацией преступлений: исполнителем может быть только лицо, отвечающее признакам специального субъекта (согласно части 4 статьи 34 УК РФ119). Диспозиция части 1 статьи 313 УК РФ содержит признаки специального субъекта. Субъектом анализируемого преступления могут быть лица, отбывающие наказание в виде лишения свободы или находящиеся в предварительном заключении. К лицам, отбывающим наказание в виде лишения свободы, относятся осуждённые, т.е. лица, в отношении которых вступил в законную силу обвинительный приговор суда о назначении наказания в виде лишения свободы120.
Таким образом, к субъектам данной группы преступлений следует относить:
1) лиц, отбывающих наказание в колонии-поселении. В колонии-поселении содержатся осуждённые за преступления, совершённые по неосторожности; осуждённые к лишению свободы за совершение умышленных преступлений небольшой и средней тяжести; осуждённые, ранее не отбывавшие наказание в виде лишения свободы; а также лица, переведённые из исправительных колоний общего и строгого режимов на основании и в порядке, установленных частью 2 и частью 3 статьи 78 УИК РФ;
2) лиц, отбывающих наказание в воспитательных колониях, не
достигших 18-летнего возраста к моменту вынесения судом приговора, а
также оставленных в воспитательных колониях до достижения ими возраста
21 года;
-
лиц, отбывающих наказание в исправительных колониях общего режима: а) мужчин, осуждённых к лишению свободы за совершение тяжких преступлений, ранее не отбывавших лишение свободы; б) женщин, осуждённых к лишению свободы за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, в том числе при любом виде рецидива; -
лиц, отбывающих наказание в исправительных колониях строгого режима, т.е. мужчин, осуждённых к лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений, ранее не отбывавших лишение свободы, а также при рецидиве или опасном рецидиве преступлений, если осуждённый ранее отбывал лишение свободы; -
лиц, отбывающих наказание в исправительных колониях особого режима, т.е. мужчин, осуждённых к пожизненному лишению свободы, при особо опасном рецидиве преступлений, а также лиц, которым смертная казнь в порядке помилования заменена лишением свободы на определённый срок или пожизненным лишением свободы; -
лиц, отбывающих часть срока наказания в тюрьме, т.е. мужчин,
осуждённых к лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений
на срок свыше пяти лет, при особо опасном рецидиве преступлений, а также
лиц, являющихся злостными нарушителями установленного порядка
отбывания наказания, переведённых из исправительных колоний;
7) лиц, отбывающих наказание в лечебных исправительных
учреждениях, больных открытой формой туберкулёза, алкоголизмом или
наркоманией;
8) лиц, впервые осуждённых к лишению свободы на срок не свыше
пяти лет, которым отбывание наказания назначено в исправительной
колонии общего режима, оставленные с их согласия в следственном
изоляторе или тюрьме для выполнения работ по хозяйственному
обслуживанию.
С другой стороны, субъектом побега, несомненно, должны являться лица, осуждённые к аресту. Этот новый вид уголовного наказания, в отличие от других, к сожалению, пока не исполняется.
Анализ субъективных признаков побега из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи привёл нас к следующим выводам:
-
Побег может быть совершён только с прямым умыслом. На это указывает конструкция объективной стороны, а также специальный субъект. -
Хотя цель и мотив не определены законодателем как обязательные признаки субъективной стороны, они должны учитываться при установлении размера наказания. -
Субъектом побега является осуждённый к лишению свободы либо лицо, заключённое под стражу.
2.3. Квалифицирующие признаки и проблемы квалификации преступления, предусмотренного статьёй 313 УК РФ
Как справедливо утверждает Н.Г. Кадников: «В конечном счёте точная и объективная квалификация является фундаментом дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации наказания»121. Анализ судебной практики показывает, что при квалификации преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 313 УК РФ, возникает ряд проблем.
Во-первых, это проблемы, связанные с объектом преступления, что проявляется в вопросе отграничения преступления и дисциплинарного проступка осуждённых. Как правило, субъектом преступления здесь являются осуждённые, отбывающие наказание в колониях-поселениях, либо осуждённые, содержащиеся в исправительных колониях, которым предоставлено право передвижения без конвоя.
При анализе объективных признаков основного состава побега из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи мы пришли к выводу, что определение признака общественной опасности связано с понятием «побег», а также с местом и временем совершения преступления. Признак общественной опасности для осуждённых, содержащихся в колониях-поселениях, будет образовывать самовольное незаконное пересечение осуждённым административной границы учреждения или населённого пункта в месте его дислокации во время, когда осуждённый должен находиться на территории учреждения. В научной литературе существует точка зрения, согласно которой самовольное оставление места отбывания наказания в колонии-поселении должно рассматриваться как дисциплинарный проступок. Так, Ю.М. Ткачевский отмечает, что «... наказание, отбываемое в колонии-поселении, является не лишением свободы, а разновидностью ограничения свободы. Следовательно, за незаконное оставление осуждённым этих учреждений необходимо устанавливать ответственность как за уклонение от отбывания наказания, а не за побег»122. Представляется, что такая точка зрения не основана на законе.
Согласно статье 56 УК РФ колонии-поселения относятся к местам лишения свободы. Для данной категории осуждённых основные требования режима отбывания наказания сводятся к признакам места и времени. Место отбывания наказания определено в рамках административной границы учреждения. Время установлено распорядком дня. Поэтому нахождение осуждённых за пределами административной границы учреждения во время, когда осуждённые должны находиться на территории учреждения, должно расцениваться как побег из места лишения свободы. При этом необходимо учитывать и проверки осуждённых, которые являются важным атрибутом надзора за ними.
Для осуждённых, содержащихся в исправительных колониях и пользующихся правом передвижения без конвоя, побегом должно признаваться самовольное незаконное оставление маршрута передвижения или объекта, на котором он должен находиться. В случае если это происходит во время, определённое администрацией, т.е. во время, когда осуждённым разрешено находиться за пределами исправительного учреждения, самовольное незаконное оставление объекта или маршрута передвижения может расцениваться как дисциплинарный проступок. При неявке осуждённого в дежурную часть учреждения во время, определённое администрацией, при наличии других признаков данное деяние должно квалифицироваться как побег из места лишения свободы.
Таким образом, признак общественной опасности, отграничивающий преступление от дисциплинарных проступков, связывается как с определением побега, так и с учётом таких признаков объективной стороны, как место, время и способ совершения преступного деяния, а также с учётом всех обстоятельств дела. Например, если осуждённый, пользующийся правом передвижения без конвоя и оставивший свой объект, будет задержан администрацией учреждения, и при нём будут обнаружены и изъяты одежда гражданского образца, наличные деньги, документы, удостоверяющие личность, и другие предметы, указывающие на желание совершить побег, то данное деяние должно квалифицироваться как преступление, предусмотренное частью 1 статьи 313 УК РФ. При этом согласно законодательной конструкции цель уклониться от отбывания наказания не является обязательным признаком субъективной стороны. Доказывание этой цели для квалификации не обязательно.
Во-вторых, многочисленные проблемы в квалификации данных преступлений связаны со стадией совершённого преступления. При этом следует исходить из понятия «побег». При совершении побега из-под стражи оконченным преступлением следует считать преодоление осуждённым или лицом, содержащимся под стражей, линии охраны любым способом. Действия, направленные на преодоление линии охраны любым способом, должны расцениваться как покушение на побег.
Как приготовление к побегу должно расцениваться изготовление или приспособление лицом средств или орудий совершения преступления, приискание соучастников преступления, иное умышленное создание условий для совершения побега. Хотя приготовление к преступлениям, предусмотренным частями 1, 2 статьи 313 УК РФ, уголовно не наказуемо, это имеет важное значение для работы администрации данных учреждений. В частности, такие лица должны ставиться администрацией на учёт как «склонные к побегу».
