Файл: Г. В. Залевский избранные труды в шести томах Том четвертый Психологическая практика.pdf

Г.В. Залевский. Избранные труды
268
ганизма в постоянной и неизменной среде и функционирует в этих усло- виях исправно. А если вдруг условия жизни животного изменяются? По- чему так внезапно вымерли динозавры? Дело в том, что инстинкты – это потенциальные фиксированные формы поведения. Убедительные иллю- страции этого мы встречаем у Лоренца, Тинбергена и у других этологов.
ФФП как «нарушение личностно-средовой взаимосвязи». Эта объяс- нительная модель восходит к работам русского физиолога и психолога
И.М. Сеченова, который более 100 лет назад писал следующее: «Всегда и везде жизнь слагается из кооперации двух факторов – определенной, но изменяющейся организации и воздействий извне. Притом все равно, смотреть ли на жизнь со стороны ее конечной цели – сохранения индиви- дуума – как на нечто развивающееся, потому что и сохранение в каждый отдельный момент существования достигается путем непрерывных пре- вращений… Последнее вытекает из того факта, что во всех организмах сохранение целости тела и жизни достигается не неподвижностью раз сформированного, а постоянным частичным разрушением и восстанов- лением элементов тела» (1959. С. 288–289).
В высказываниях Сеченова, а также в концепциях, выдвинутых зна- чительно позже Бернаром («о постоянстве внутренней среды»), Кэнно- ном («о гомеостазисе»), И.П. Павловым («об уравновешивании»), прово- дится мысль о гармонии внутренних состояний и внешних воздействий и о том, что эта гармония обеспечивается лишь в том случае, если жизне- деятельность и поведение человека детерминированы внешним постоян- но изменяющимся воздействием среды. В случае фиксированных форм поведения имеет место нарушение этой гармонии, поскольку поведение детерминируется только внутренним состоянием без учета объективных требований внешней ситуации. Особенно ослабляется и даже полностью исчезает детерминация психической деятельности и поведения человека внешним миром при нервно-психических расстройствах. Так, еще
В. Гризингер писал, что «существенный процесс сумасшествия, состав- ляющий действительно болезненное состояние, заключается, главным образом, в том, что известное настроение, чувства, волнения, суждения, решения возникают изнутри вследствие болезни душевного органа, тогда как в здоровом состоянии наши волнения, решения вызываются только достаточными внешними побуждениями и потому находятся в некоторой связи с внешним миром» (1881. С. 64). «Стереотипии – это полностью отделившиеся от общей ситуации виды поведения и… не соответствую- щие какому-либо объекту окружения» (Bash, 1955). Иначе говоря, при

Психологическая супервизия
269
психических расстройствах «опыт оказывается сведенным… к чисто субъективному» (А. Рей), свидетельством чего, на мой взгляд, и являются фиксированные формы поведения. Близки этой схеме попытки объясне- ния фиксированных форм поведения через «нарушение механизма об- ратной связи» (П.К. Анохин, А.Р. Лурия) и «потерю, выхолащивание зна- чения и смысла» («Lehrlaufreaktionen» – Баж, К. Лоренц; «laps of meaning» – Якубовиц, Лемберт).
Диспозиционная модель ФФП. Как известно, в основу диспозици- онного направления в изучении личности положена идея о том, что
«личность – это то, что лежит за конкретными поступками внутри самого индивидума», что «черта личности является движущим или, по крайней мере, определяющим элементом поведения» (Allport, 1966). В целом ряде исследований показано, что определяющим личностным элементом фик- сированных форм поведения является психическая ригидность. Выделен даже особый ее вид – «диспозиционная ригидность» (Cattell, 1965). И в наших исследованиях (1976, 1993) также была выявлена связь между ме- стом личности на континууме ригидность – флексибильность и характе- ристиками интенсивности и экстенсивности фиксированных форм пове- дения. Более того, различная пространственная представленность психи- ческой ригидности в личности – парциально, тотально и в качестве типо- образующей черты – позволила выделить «ригидный тип личности» и его варианты (авторитарный, догматический, стенический и т.д.).
Стрессогенная модель ФФП. Психологи разных направлений отмеча- ют, что причиной фиксированных форм поведения могут быть связанные с тревогой, страхом, фрустрацией, шоком напряжения (стрессы), вызванные сильно и кратко либо слабо и длительно действующими стрессорами. По- следние оказываются теми особыми причинами, под влиянием которых привычное, известное так бережно и упорно охраняется, что к новому, к изменениям проявляется недоброжелательность (Левитов, 1969). Он же, наряду с другими исследователями, считает возможным рассматривать психическую ригидность в качестве состояния, выступающего как диспо- зиционный фактор фиксированных форм поведения; «этот синдром может быть вызван у любого индивида» (Wolpert, 1955). Мы экспериментальным путем также выявили наличие связи между действием стрессоров и фикси- рованными формами поведения, выделив наряду с ригидностью как чертой
(trait-rigidity) и ригидность как состояние (state-rigidity), выступающие от- дельно или в синергической связи (Залевский, 1976, 1993). Это особенно часто имеет место при нервно-психической патологии.

Г.В. Залевский. Избранные труды
270
Патогенетическая модель ФФП. Клиническая практика и многочис- ленные патопсихологические исследования, в том числе и наши соб- ственные (Залевский, 1993), позволяют считать правомерным выделение и «патогенетической» концепции фиксированных форм поведения. Неко- торая ее глобальность может быть конкретизирована за счет более част- ных объяснительных схем, например психодинамической, научения – бихевиорально-когнитивной и др. Дело в том, что фиксированные формы поведения, во-первых, заметно нарастают по параметрам интенсивности и экстенсивности в направлении от нормы к нервно-психической патоло- гии и, во-вторых, это нарастание наблюдается и далее, при качественном своеобразии, в направлении от легких форм нервно-психических рас- стройств (например, неврозов) к более тяжелым их формам (например, шизофрении).
1. Психодинамические модели ФФП. Чаще всего в рамках этих схем фиксированные формы поведения выступают при неврозах как проявле- ние защитных механизмов. «Невротик защищается, – писал Фрейд
(Freud, 1948. S. 376), – формируя фиксированные привычки, ведущие к предпочтению определенных способов решения личных проблем». Со- гласно Адлеру (Adler, 1974), невротик, защищаясь, формирует ригидный стиль жизни с ложной ее схемой. Мэрфи (Murphy, 1947) также считал, что «любая схематизация, любая стереотипизация есть невротическое средство защиты».
2. Модель научения (бихевиорально-когнитивная) ФФП. Сторонники этого подхода придерживаются мнения, что фиксированные формы по- ведения (философия долженствования и иррациональные мысли, неадек- ватные когнитивные схемы и ошибочные суждения, неадекватные уста- новки, плохие и вредные привычки, страхи и депрессии, выученная бес- помощность) есть результат неправильного научения/воспитания в том числе и социального, хотя конкретные механизмы этого научения могут быть самыми разными (Й. Вольпе, А. Лазарус, А. Эллис и др.).
Акциональная структурно-уровневая модель ФФП. Многолетние экс- периментально-психологические исследования личности в норме и пато- логии позволили предложить оригинальную психологическую концеп- цию фиксированных форм поведения, интегрирующую, как мне кажется, и некоторые другие подходы к ним (Залевский, 1970, 1976, 1993). Я ее обозначил как акциональную структурно-уровневую концепцию. Идеи данного подхода к ФФП восходят прежде всего к трудам П. Жане (Janet,
1929) и М.С. Роговина (1969, 1977, 1988).

Психологическая супервизия
271
Основными составляющими предлагаемой концепции являются по- ложения: а) о структурно-уровневой организации личности и поведения
(деятельности, действия, акции – от action), в котором личность, проявля- ясь, «становится действительной» (Гегель); б) о пространственной
(структурно-уровневой) ригидизации личности, обусловливающей осо- бенности фиксированных форм поведения; в) о нарушении, в случае
ФФП, отношений внутри структуры такого поведения – между высшим акциональным уровнем цели и низшим ак-циональным уровнем средств.
Возможны два варианта таких нарушений: когда фиксирогенным являет- ся средство (средства) и когда фик-сирогенной является цель действия
(поведения). В первом случае неадекватное средство (как материальное, так и идеальное) сливается / сращивается с целью, делая акцию неадап- тивной, а личность – функционирующей на более низком акциональном уровне. Во втором – неадекватная цель становится самоцелью, сращива- ясь со средством, делает акцию тоже неадекватной, а личность функцио- нирующей на более низком акциональном уровне.
В рамках указанного подхода нами разрабатывается акциональная
(телесно-поведенчески и когнитивно-личностно ориентированная) тера- пия фиксированных форм поведения клиента, суть которой состоит в разрыве «срощенных» целей и средств, поиске новых средств и целей, расширении их спектра. Это способствует личностному росту (человек перестает быть рабом привычек, стереотипов и пр.), интегрируя некото- рые теоретические и технологические возможности разных психотера- певтических подходов в рамках биопсихоционоэтической модели здоро- вья и болезни (Залевский, 2005, 2006).
Системная модель ФФП. Фиксированные формы поведения могут проявляться как на уровне индивида, личности, т.е. индивидуальных си- стем, так и на уровне микро- и макрогрупп людей (семья, производствен- ные и общественные организации, этнос, общество и государство в це- лом), т.е. на уровне групповых систем. Их влияние наблюдается в разных сферах жизнедеятельности человека: в образовании (в закрытости обра- зовательных систем, в трудностях инновационных процессов), науке (не- оправданное отстаивание своих идей и «излюбленных» теорий, а также нередко неприятие идей, предложенных коллегами или «другими» шко- лами), культуре (устаревшие традиции, этноцентризм, проявляющий себя нередко в ригидных этнических стереотипах, ксенофобии) (Г.В. Залев- ский, 1996). Определяя любую систему как «комплекс элементов, нахо- дящихся во взаимодействии», различают открытые и закрытые системы:

Г.В. Залевский. Избранные труды
272
в первых возможен лишь обмен энергией, а во вторых – обмен энергией и веществом (Bertalanffy, 1968). Интересна в обсуждаемом контексте и мысль о том, что необходимым условием устойчивости органических систем является постоянное обновление их элементов. Можно предполо- жить, что в закрытых системах, не только органических, но и социаль- ных, скорее всего, отсутствует это постоянное обновление элементов как внутри них, так и во взаимодействии с другими системами. Это происхо- дит, на мой взгляд, потому, что любая система, стремясь к устойчивости, в силу нарушения обратной связи «проскакивает» оптимально необходи- мую меру устойчивости и устремляется к гиперустойчивости, иначе го- воря, ригидизируется (коснеет, застывает), становится закрытой, о чем свидетельствует нарастание числа фиксированных форм поведения и рост их интенсивности.
О крайнем (патологическом) случае закрытости индивидуальной си- стемы, говорил, как мы это отмечали выше, хотя и в других терминах, один из классиков немецкой психиатрии В. Гризингер. Роукич писал об «откры- том и закрытом сознании» («the open and closed mind») (Rokeach, 1960).
Может ли нечто подобное происходить и с групповой системой? Наверное, может, коль скоро известны случаи существования таких малых групп, как, например, определенный тип семей (Сатир, 1992), религиозные секты, ма- фиозные образования и даже большие социальные группы – целые госу- дарства (например, известные в истории тоталитарные режимы). На этом я останавливался несколько подробнее в другой своей работе (Залевский,
1999). Философский контекст этой идеи мы находим в работе (Вergson,
1932): мораль закрытого общества статична. Мораль открытого общества динамична. Фундамент открытой морали – творческая личность, ее свой- ство – дух новаторства, ломающий все фиксированные схемы закрытого общества. В. Сатир (1992) совершенно справедливо считала, основываясь на своем богатом опыте психотерапевтической работы с семьей, что в за- крытой системе люди не могут процветать. В лучшем случае они могут только существовать, но людям нужно значительно больше.