Файл: Зарахович, Я. А. Янтарь.pdf

укромное местечко и затих, любуясь медовыми кри­ сталликами. Пожал барин плечами и пошел прочь.

А рыбаку потом сказал:

— Ты, наверное, решил посмеяться надо мной, висельник? Так гляди, у меня недолго и в батоги! Сказывай, как так можно глазами слушать?

Рыбак, не снимая шапки, без поклона, отвечал:

— Не всякому поет этот камень. Только тому, у кого чистый взгляд, кто может людям прямо в глаза глядеть. Иван никого на своем веку не оби­ дел, он честный, добрый, и кусок свой в поте лица добывает. Ему и дарит морской ладан свои дивные песни.

Хотел барин наказать холопа за дерзкие речи, да глянул в его прямые смелые глаза — и отвер­ нулся.

Сказ о птице Гауе

На берегу янтарного моря, в лесной чащобе, ку­ да не ступала нога человека и где звериный крик поглощали непроходимые заросли, на самой верши­ не разлапистого бука жила птица Гауя. Так назы­ вается и река, протекающая на юго-западе Латвии.

Неизвестно, как за тысячи миль отсюда дошли

взаморскую страну Тосканию слухи о птице в яр­ ко-голубом оперении, но приплыл на паруснике к берегу янтарного моря охотник из далекой Тоскании, чтобы убить Гаую. Потому что хранила у себя

вгнезде эта птица янтарное ожерелье удивительной красоты. Странники, попавшие с этих мест в То­

сканию, рассказали королю, будто каждая пла­ стинка его обладает чудодейственной силой: по­

22

смотришь с одной стороны — увидишь старинные города и незнакомые народы. Глянешь с другого конца — лес, море, горы. С третьего — поля и рав­ нины, небо, реки, и по рекам лебеди плывут. Чет­ вертой стороной повернешь — сады с персиковыми деревьями, тенистые дубовые рощи покажутся.

— Добыть янтарное чудо! — приказал король и снарядил в плавание своего лучшего охотника по имени Косо. Разыскал Косо то дерево, подстерег голубую птицу и, когда та улетела к морю, выкрал ожерелье. Сел на парусник и отчалил, счастливый от своей легкой победы. Уже в море он достал из-

крываются ему.

Но в тот момент, когда вор-охотник прятал находку подальше за пазуху, налетела Гауя и, вце­ пившись когтями в одежду, подняла королевского посланца в воздух.

— Что ты делаешь? — взмолился Косо. — Я от­ дам тебе твою игрушку, только отпусти меня жи­ вым!

— Слушай, — отвечала ему птица Гауя, — твой король — вор, а ты воровской холоп. Вы решили вы­ красть то, что вам не принадлежит. В твоей стране меня бы сейчас убили из лука. Но здесь другая страна и другие порядки. Ьросай ожерелье, и то­ гда я опущу тебя на парусник.

Услыхав такие речи, приободрился Косо и стал предлагать выкуп. Тогда, не дослушав его, Гауя ска­ зала:

— То, что ты прячешь за пазухой, земля пода­ рила людям. Это так. Но владеть тем даром велено не тому, у кого длинные, а тому, у кого работящие

23

руки, кто сумеет добыть этот камень умом и тру­ дом.

С этими словами голубая Гауя разжала когти, и королевский посланник шлепнулся в воду. Оже­

ожерелье, и илистое дно тотчас засосало золоти­ стый венок. Всплыл разбойник, добрался до сво­ его судна, влез на борт и, погрозив птице, направил парусник на юг. Легкий бриз подхватил суденыш­ ко и помчал.

Король Тоскании разгневался и посадил Косо на кол.

Прошли годы. Много лет. На берегах янтарного моря поселились люди. Они пахали землю и жгли уголь. Море дарило рыбакам рыбу, а рыбачкам — осколки камня-самоцвета. Из поколения в поко­

оно на поверхность. Но старики говорят, будто янтарики пустили корни в илистом дне и выросло де­ рево. На его ветках растут хрустальные свечи. Они выделяют капли, похожие на слезы. Это дерево плачет по Гауе, оставившей навсегда эти места. И каждая такая капля, попадая в руки рыбаку или рыбачке, рассказывает о загадочных мирах, кото­ рые видел янтарь и запомнил, чтобы поведать о них людям.

Трубка дружбы

Я беседую с одним из молодых кубинцев, при­ ехавших в Калининград учиться рыбацкому делу. Зовут его Родригес Пино. Высокий, статный, широ­

24

кий в плечах, с лицом оливкового цвета и глазами черными, как южная ночь, он говорил мне о своей затаенной мечте стать капитаном, не сразу, разу­ меется, — потом. Сперва он поработает рыбмастером. А потом поступит на курсы капитанов. Сейчас его на эти курсы не взяли: Родригесу нет и восем­ надцати, да и образование не очень высокое. Сей­ час Фидель отправил его в Россию учиться делу полегче. Но придет время, и он станет капитаном, и обязательно — хорошим капитаном, настолько хо­ рошим, что закурит из трубки дружбы...

—Из трубки дружбы?

—Да, разве корреспондент не знает? О ней пи­

сала газета кубинских комсомольцев. О, если надо, Родригес расскажет.

У одного из калининградских капитанов, учив­ ших своему делу кубинцев, была янтарная кури­ тельная трубка: деревянный чубук, отделанный по­ золотой, мундштук из прозрачного янтаря, только на всем его протяжении серебристая жилка вьется змейкой, а у основания — будто россыпь морского песка. Песчинки образовали венец, и кажется, что колечко это внутрь вставил ювелир. На самом же деле так захотела природа. Судя по описаниям, труб­ ку можно было рассматривать часами. К сожале­ нию, сам Родригес ее не видел.

Однажды в море русский капитан-наставник сказал своему кубинскому ученику-дублеру капи­ тану Хосе Эктору: «Если сегодня проведешь тра­ улер безукоризненно, отдаю тебе в дар трубку». Изо всех сил старался Хосе. И завоевал дорогой трофей. Но кубинский моряк не согласился сделать этот подарок личной принадлежностью. Он решил: пусть отныне янтарная трубка переходит от судна

25

к судну, от экипажа к экипажу, как награда побе­

тан Сильвио Бланко, то его траулер лучший из

рон— в шутку называл меня капитаном. И это ко­ гда мы на утлой лодчонке выезжали далеко в море, чтобы попытать счастья... Какой из меня тогда мог быть капитан? А теперь у нас свой флот. Свои мощ­ ные траулеры.

Прошли годы. Теплоход давно увез из Калинин­ града кубинцев. Где ты сейчас, Родригес Пино? Пусть счастье сопутствует тебе, капитан. Пусть станет твоим победным трофеем янтарная трубка, сработанная калининградскими мастерами.

«Прекрасен, как наша любовь...»

В Доме творчества под Ригой отдыхал молодой писатель с Берега Слоновой Кости. У него было трудно выговариваемое имя, и он просил всех рус­ ских друзей называть его Сережей.

26

Однажды Сережа заболел. В «Охотничьем доми­ ке»— так называют здесь, в Дубултах, дом на го­ ре — запахло лекарствами.

Сережа говорил, что при общении с людьми его болезнь — он ее называл северной лихорадкой — протекает легче, поэтому кто-нибудь из отдыхаю­ щих обязательно сидел в его комнате.

Однажды, когда за окном свирепела вьюга и мо­ ре стонало, как раненый зверь, Сережа робко предложил:

— Хотите, я прочитаю вам письмо-поэму? Сережа учился в Литературном институте име­

ни Горького в Москве. Одаренный юноша делал пока свои первые шаги. Там, в Москве, он и напи­ сал это письмо-поэму. Оно было переведено на русский язык и получило одобрение в институте.

Сережа достал из портфеля черный футляр, скромно, но красиво отделанный серебром, и раск­ рыл его. Там было янтарное ожерелье. Потом он вытащил из-под подушки тетрадь, похожую на аль­ бом, и начал читать. Письмо-поэма называлось «Прекрасен, как наша любовь». Это была песня сердца, очарованного новизной. Адресована она была девушке, очи которой синее неба, отражен­

морская трава, а тело гибкое, как стебли лилии. «В северной стране много девушек, похожих на те­ бя, но таких, как ты, нет. Они носят ожерелья из солнечных камушков. Я купил тебе такое ожерелье. Помнишь ли ты Белого Дика — миссионера, сына хозяина плантации? Он удивлял всех четками, ко­ торые привез из своей Америки. Вся деревня сбе­ галась смотреть на северные камни. Как они играли

27

о времен неолита (6000 лет назад), чело­ веку известен янтарь. Было замечено, что он хрупок, легко поддается обработ­

ке. Благодаря этим и другим природным качествам, богатству красок и многообразию оттенков, янтарь издавна является ценным материалом для изготов­ ления уникальных художественных произведений,

которые украшали быт, например, жителей нынешне­ го Балтийского побережья уже в период новокамен­ ного века. За 1000 лет до нашей эры широко ис­ пользовали предметы из янтаря финикийцы.

29