Файл: Бастарева, Л. И. Петропавловская крепость [иллюстрированный путеводитель].pdf

что, пришедши туда, я долго не мог различить пред­ меты, в нем находящиеся, пока глаза мои не освои­ лись с мраком».

Внекоторых казематах даже днем горели ноч­ ники. Декабрист М. С. Лунин писал, что он не мог спать «от тяжелого воздуха в каземате, от насекомых

иот удушливой копоти ночника».

Вказемате декабриста А. С. Гангеблова «низкий свод... был обвешан паутиной и населен множеством тараканов, стоножек, мокриц и других, еще не видан­ ных мною, гадов...».

Ничего не изменилось в устройстве казематов и условиях содержания узников ни в 40-е годы XIX века, когда в них были заключены петрашевцы, ни

в60-е годы, когда их сменила студенческая молодежь. Один из петрашевцев, П. А. Кузьмин, так описы­

вает каземат Никольской куртины, в котором он на­ ходился: «Каземат № 4 состоял из большой комнаты в два окна, проделанные в стене почти саженной тол­ щины; амбразуры окон в середине своей глубины имели железные решетки из дюймовых брусков и двойные рамы с мелким переплетом, замазанным грязно-белою краскою до половины верхних клеток, остальная часть была матовая от нечистоты; в одной из верхних клеток одного окна сделана форточка. Посредине комнаты деревянные кро­ вать и стол и табурет, в углу деревянный ящик. Толстая дверь, отворяющаяся внутрь номера, по­ крыта листовым железом, окаймлена и пере­ крещена по диагонали железом; в середине двери не­ большое четырехугольное окошечко со стеклом, заве­ шанным со стороны коридора грязною тряпкою».

Как и у декабристов, казематы освещались плош­ ками с маслом. Питание было скудным.

94

За все время от ареста до высылки, то есть за во­ семь месяцев, Кузьмин ни разу не мог помыться, и тело его покрылось «черно-грязной корой вроде ше­

лухи».

Самым страшным в режиме было одиночное за­ ключение. Декабрист В. П. Зубков говорил: «Изо­ бретатели виселицы и обезглавливания — благодетели человечества; придумавший одиночное заключение — подлый негодяй; это наказание не телесное, но ду­ ховное. Тот, кто не сидел в одиночном заключении, не может представить себе, что это такое».

Тяжесть одиночного заключения усугублялась тем, что узники лишены были свиданий с родными и близ­ кими. В редких случаях разрешения на них давались только самим царем, и о каждом состоявшемся сви­ дании комендант крепости особым рапортом сообщал ему же. Свидания проходили в комендантском доме в присутствии тюремщиков.

Пребывание в сырых и холодных казематах под­ рывало здоровье заключенных, а строгая изоляция, одиночество приводили к тяжелым нравственным страданиям, к расстройству нервной системы.

Секретный дом Алексеевского равелина

Во второй половине XVIII века на территории Алексеевского равелина было выстроено деревянное тюремное здание. В царствование Павла I, в 1796— 1797 годах, вместо него появилось новое — камен­ ное. Павел I приказал: «Для содержащихся под стражею по делам, до тайной экспедиции относя­ щимся, изготовить Дом с удобностью для содержания в крепости». Это новое здание и было известно как Секретный дом Алексеевского равелина.

95

В большинстве случаев о заключенном в эту тюрьму знали только царь, шеф жандармов и комен­ дант крепости. Арестант Секретного дома значился по номеру камеры, в которой он содержался. Уз­ никами этой тюрьмы были декабристы, петрашев­ цы, революционеры-демократы 60-х годов, народо­ вольцы.

Из декабристов в Секретном доме содержались И. Д. Якушкин, А. И. Одоевский, братья Бестужевы, С. П. Трубецкой, И. И. Пущин, а также руководи­ тели восстания К. Ф. Рылеев, П. И. Пестель, С. И. Муравьев-Апостол.

В 1849 году в Секретный дом заключили 13 чело­ век из кружка Буташевича-Петрашевского: самого М. В. Буташевича-Петрашевского, А. П. Баласогло, С. Ф. Дурова, П. А. Кузьмина, Ф. Г. Толя и других.

Восемь месяцев по делу Буташевича-Петрашев­ ского здесь находился писатель Ф. М. Достоевский.

678 дней, с 7 июля 1862 года по 20 мая 1864 года, пробыл в Секретном доме Н. Г. Чернышевский.

Одновременно с Чернышевским в Секретном доме томился Н. В. Шелгунов — видный русский публи­ цист, революционный демократ, соратник Чернышев­ ского. Он оставался в Секретном доме и после от­ правки Чернышевского в Сибирь. Всего Шелгунов пробыл в крепости год и восемь месяцев.

В 1882— 1884 годах узниками Секретного дома были члены партии «Народная воля», судившиеся по «Процессу 20-ти», — А. Д. Михайлов, М. Ф. Фро­ ленко, А. И. Баранников, Н. Н. Колодкевич и другие. За это время семеро из них умерли в тюрьме.

Секретный дом представлял собой каменное одно­ этажное треугольной формы здание. В нем было 26 камер, из них 20 для одиночного заключения.

9 6

Стены камер были выбелены известью. В камере стояла кровать с тюфяком и «госпитальным одеялом». Возле кровати — столик с кружкой воды. На кружке были вырезаны буквы А и Р (начальные буквы назва­ ния равелина). Освещал камеру ночник, сильно коп­ тивший. В одном из углов камеры помещалась па­ раша. Камеры отапливались печами с топкой из ко­ ридора.

Подробное описание Секретного дома оставили

всвоих воспоминаниях его бывшие узники — наро­ довольцы Г1. С. Поливанов и М. Ф. Фроленко.

«Стены поразили меня своим оригинальным ви­ дом, — писал П. С. Поливанов, — на протяжении аршин двух от пола они были окрашены в черный цвет какой-то особой краской, не то обиты черными мохнатыми обоями, а выше они были столь обычного

вказенных зданиях бледно-бланжевого цвета с узень­ ким красным бордюром под потолком. Когда я по­ дошел к стене, то, к удивлению своему, убедился, что это была не краска и не обои, а просто плесень,

насевшая таким густым слоем, что я уверился в этом, только ощупав стену руками».

Описание камеры, которое дает М. Ф. Фроленко, во многом перекликается с картиной, нарисованной П. С. Поливановым: «Потолок, стены, когда-то вы­ крашенные в желтоватый цвет, покрылись сероватым налетом пыли и паутины. Паутина виднелась также во всех углах. Нижняя часть стены аршина на пол­ тора облезла: штукатурка от сырости превращалась постепенно, как видно, в известковый пух».

Так же, как в казематах, тюрьме Трубецкого бас­ тиона, в Секретном доме тоже господствовали мол­ чание и тишина. Стража ходила по коридору вдоль камер в мягких туфлях. Заключенным запрещалось

98

виях заключения узников в Секретном доме: «Болеё месяца тому назад я был арестован. Причина моего арестования мне не объявлена. Ночью того же дня привезен в крепость и не как лицо, а как вещь казенная, сдан под расписку смотрителю каземата. Как вещь — ибо с тех пор именуют меня не по имени или фамилии, но № 1. Отведя в каземат, от меня отбирают одежду, дают халат. Со мною поступлено, как с вором и разбойником... как со злодеем, совер­ шившим тяжкое преступление.

...Мертвое молчание кругом, безответственность сторожей, еле слышный бой часов на Петропавлов­ ском соборе — вот развлечение. Полумрак и холод — вот удобства помещения... По ночам отмыкаются и запираются двери казематов, в отдалении слышу шаги арестантов, ведомых к допросу...»

Из крепости Ф. М. Достоевский писал: «Ненаст­ ные дни невыносимы, каземат смотрит суровее».

Достоевского не пугал ни тюремный режим, ни предстоящая каторга: его волновало, разрешат ли ему писать и печататься и не потухнет ли в заключении огонь творчества. «Неужели никогда я не возьму пера в руки?.. —пишет он брату. — Сколько образов, выжитых, созданных мною вновь, погибнет, угаснет в моей голове или отравой в крови разольется!.. Лучше пятнадцать лет заключения и перо в руках!»

О тяжести одиночного заключения, о пережива­ нии человека, за которым все время наблюдает стража через «глазок», рассказывал и Н. В. Шелгунов.

Секретный дом Алексеевского равелина сущест­ вовал до 1884 года. Царское правительство выстроило новую секретную тюрьму подальше от столицы — в Шлиссельбургской крепости.

100

Туда й перевезли узников Секретного дома еме* сте с имуществом тюрьмы, вместе со смотрителем

Соколовым — Иродом.

В конце XIX века Секретный дом Алексеевского равелина был уничтожен. В 1895 году на его месте выстроили здание Военно-исторического архива. В настоящее время в нем находится редакция и ти­ пография газеты «На страже Родины».

Тюрьма Трубецкого бастиона

В 60—70-е годы, когда в Петропавловской крепо­ сти содержалось много политических узников и ка­ мер и казематов не хватало, комендант крепости генерал Корсаков обратился в Главное инженерное управление с просьбой приспособить для мест за­ ключения пустующие казематы Трубецкого басти­ она. В дело вмешался великий князь Николай Нико­ лаевич. На его докладе о необходимости постройки новых арестантских помещений Александр II дал указание «исполнять немедля».

Летом 1870 года в присутствии генералитета и высшего духовенства состоялась закладка тюрьмы Трубецкого бастиона. В Трубецком бастионе была разрушена валганговая стена, и на освободившемся месте возведено двухэтажное, пятиугольное в плане, здание тюрьмы, которое прикрывала эскарповая стена бастиона. Расстояние между тюрьмой и кре­ постными стенами (4—4,5 метра) образовало внеш­ ний дворик тюрьмы. Высота здания такова, что его не видно из-за стен бастиона.

В 1872 году тюрьма Трубецкого бастиона стала действующей политической тюрьмой России. За пе­ риод ее существования (до 1917 года) через нее про-

101

Шло около 1500 человек. Это были революционеры, находившиеся под следствием. В отдельных случаях здесь отбывали сроки политические заключенные, осужденные на каторгу. Приговоренные к смертной казни оставались в тюрьме до отправления на казнь.

Арестанта везли в тюрьму в специальной закры­ той карете. Рядом с ним сидел жандармский офицер, а на передней скамейке — два жандармских унтерофицера. Карета останавливалась сначала у подъезда Комендантского дома. Жандармский офицер в кан­ целярии получал пропуск, после чего карета следо­ вала к тюрьме Трубецкого бастиона.

Первое помещение, через которое проводили аре­ станта, — кордегардия — караульное помещение. В ней находилась наружная охрана тюрьмы. Когда про­ водили нового арестанта через кордегардию, солда­ там давалась команда повернуться лицом к стене. Им не полагалось видеть, кого проводят. Караул в кре­ пости несли разные полки петербургского гарни­ зона.

Из кордегардии арестант попадал в приемную. «Это была довольно длинная и высокая комната, до­ вольно неприглядного вида... — рассказывал бывший узник тюрьмы П. С. Поливанов. — В переднем углу вдоль стен тянулась глаголем длинная деревянная скамейка, перед которой стоял деревянный стол. В противоположном углу, слева, была узкая деревян­ ная дверь, окрашенная в какую-то темную краску. Она, как оказалось, вела во внутренность тюрьмы».

При приеме арестанта присутствовал смотритель тюрьмы. В приемной арестанта подвергали тщатель­ ному и унизительному обыску.

Поливанов вспоминал: «Я снял шляпу и поло­ жил ее на стол. Стоявший рядом жандарм подхватил

102