Файл: Копелевич, Ю. Х. Возникновение научных академий. Середина XVII - середина XVIII в.pdf

В этой части Бэкон обращается не столько к людям науки, сколько к правителям, в чьей власти содействовать прогрессу наук «достойными наградами» и «мудрыми рас­ поряжениями», создавать ученые учреждения, строить для них здания, давать им привилегии и уставы, созда­ вать библиотеки, приобретать орудия и инструменты, обеспечить людей науки необходимым вознаграждением, освобождающим их от забот и дающим покой и досуг для занятий. Притом выбирать ученых нужно между самыми талантливыми и сведущими людьми и вознаграждать так, «чтобы их оплата равнялась заработку тех же спе­ циалистов, занимающихся практической деятельностью»

[5, с. 148-150].

Среди главных условий развития наук наряду с пра­ вильным методом и мудрым управлением наукой Бэкон называет еще третье — общее согласие в работе, которое восполняет недостаток сил одинокого человека. Работа ученых должна быть так же слажена, как работа органов живого тела [5, с. 149].

Мечту о всесильном и идеально организованном кол­ лективе ученых Бэкон образно выразил в «Новой Атлан­ тиде» [6] — утопическом сочинении, которое осталось не­

куда случайно попадают потерпевшие бедствие морепла­ ватели, они находят идеальное государственное устрой­ ство, и самое выдающееся установление в этой стране — это ученая коллегия или общество, называемое «Домом

источники, здания, где воспроизводятся явления природы и хранятся модели, сады и огороды для опытных посевов, анатомические кабинеты и зверинцы, где делаются опыты по искусственному преображению животных и выведению

шенствовали производство бумаги, тканей и красок, онп изучают явления теплоты, света, звука, всякого рода дви­ жения и имеют особый дом для математических иссле­ дований. Одни ее члены собирают сведения об опытах из различных книг, другие производят новые опыты, третьи соединяют эти опыты в сводки и таблицы, четвертые должны «вникать в опыты своих сочленов и извлекать из них и запоминать те изобретения, которые могут быть по­ лезны в практической жизни», пятые «на основании уже установленных научных фактов намечают план и на­ правление новых опытов» [6 с. 52—53]. И, наконец, есть такие, которые из наблюдений и опытов выводят общие законы и причины. Этих называют «истолкователями при­ роды». Так, в этом разделении труда в «Доме Соломона» отразилось представление Бэкона о многообразии функ­ ций высшего ученого учреждения государства. В «Доме Соломона» проводятся общие собрания всех его членов, где подвергаются тщательному изучению все рефераты и работы, обсуждаются выведенные общие законы и прин­ ципы. Собрание решает также, какие открытия и опыты могут быть опубликованы. «Дом Соломона» имеет моло­ дых, еще непосвященных работников, «дабы не прерыва­ лась преемственность ученых». Члены «Дома» посещают города государства, предсказывают на основе изучения законов природы эпидемии, неурожаи, бури, землетрясе­ ния, наводнения и другие бедствия, дают советы жителям для предупреждения и отвращения этих бедствий.

Итак, развитие науки для Бэкона — это прежде всего коллективная деятельность людей, вооруженных методом и обеспеченных необходимым оборудованием. Заметим, что, увлеченный идеей коллективности, Бэкон, хотя он и был современником Галилея, Кеплера, Гарвея, пе счи­ тает значительной роль личности в науке.14

Этой идее Бэкона, идее организованной, коллективной, государственной науки суждено было сыграть огромную роль в научном движении его эпохи, роль, возможно, не

'4 На этом основании историки науки А. Р. Холл и Μ. Б. Холл [148, с. 173] называют Бэкона «интеллектуальным демократом».

он предложил «организацию, которая действовала бы как коллек­ тивный строитель новых систем».

18

менее важную, чем его пропаганде экспериментального метода, страдавшей некоторой односторонностью и недо­ оценкой значения математической дедукции.15

ιs Не останавливаясь подробно на критике слабых сторон учения Бэкона, упомянем только о попытке со стороны англий­ ского историка науки прошлого века Дж. В. Мармери [45] пол­ ностью развенчать Фрэнсиса Бэкона в пользу его предшествен­ ника и однофамильца, ученого и просветителя XIII в. Роджера Бэкона. Однако более поздние историки научной мысли не после­ довали за Мармери. Огромная роль Бэкона в научном движении его эпохи остается бесспорной. Приведем высказывание по этому

сих пор, недооценивать значение Бэкона как ученого, поскольку он не оставил после себя экспериментальных открытий, но такая критика очень близорука, ибо указать другим правильный науч­ ный метод — дело величайшего значения, позволяющее ставить его в ранг самых выдающихся натурфилософов».

2*

ПЕРВЫЕ ОБЪЕДИНЕНИЯ ЕСТЕСТВОИСПЫТАТЕЛЕЙ: ИТАЛИЯ,

ФРАНЦИЯ, ГЕРМАНИЯ

Идея коллективной и государственной науки вдохнов­ ляла создателей первых естественнонаучных обществ

вЕвропе, или первых академий наук в современном смысле этого слова. Сохранилось много свидетельств о том, что возникновение европейских академий воспринималось современниками как воплощение идей Бэкона. Приведем, например, слова Готфрида Фокеродта, ректора гимназии

вГоте, издавшего в 1704 г. труд об ученых обществах: «Веруламий, показав образ философствования, основан­ ный на природе вещей, быстро нашел сторонников этого

дежда на обновление философии была подхвачена целыми обществами и была воспринята идея создания таких об­ ществ, выраженная им в „Новой Атлантиде“ или в „Соло­ моновом доме“» [212, с. 68].

Начиная с эпохи Возрождения академии, по типу пла­ тоновских, возникали в разных городах Италии. Большей частью это были небольшие и недолговечные кружки лю­ бителей философии, теологии, литературы, искусства.1 Но некоторые из них существуют до наших дней. Такова из­ вестная Академия делла Круска во Флоренции, основан­ ная в 1584 г. и ставшая центром изучения итальянского языка и издания научных словарей.

Для занятий естествознанием была основана Джиованни Баптиста делла Порта в Неаполе в 1560 г. Акаде-1

1 В пятитомном труде Майлендера по истории итальянских академий [177] собраны материалы обо всех академиях, суще­ ствование которых зафиксировано в литературных или архивных источниках. Академии назывались по традиции эпохи какимнибудь _ эпитетом, например, degli Agitati — беспокойных, degli

Animosi ■ решительных. Всего в издании Майлендера перечис­ лено более тысячи таких академий.

20

мпя таинств природы.2 Но церковные власти города скоро заставили делла Порта распустить свою академию. Иначе сложилась судьба другого кружка, образовавшегося в Риме вокруг князя Федерико Чези. В 1603 г. восемнад­ цатилетний Чези и трое его юных друзей решили преоб­ разовать свой кружок в академию, написали ее устав3 и назвали ее Академией деи Линчеи, т. е. «рысьеглазых».4 Чези создал для своей Академии ботанический сад, каби­ нет натуралпй и библиотеку. Члены Академии собирались во дворце князя три раза в неделю, читали для желаю­ щих лекции по естествознанию, устраивали дискуссии, ставили опыты. Несколько необычные занятия молодых людей очень скоро вызвали подозрения, их стали обви­ нять в распространении безнравственных учений и сдел­ ках с дьяволом. На несколько лет друзьям Чези пришлось покинуть Рим. Возобновили они свои собрания в 1609 г.,

в его телескоп спутники Юпитера. В 1615 г. они пыта­ лись защищать Галилея перед судом цензоров инквизи­ ции.5 После смерти Чези в 1630 г. Академия деи Линчеи фактически прекратила свое существование.6

Какова бы ни была участь отдельных итальянских ака­ демий, идея научного общества к середине века уже по­

2 Academia Secretorum naturae. Чтобы стать членом этой ака­ демии, нужно было открыть какое-нибудь из «таинств природы». Из подобных открытий делла Порта составил свою книгу «Magia naturalis».

3 Программа Academiae Linceae [177, т. 3, с. 441—442].

4 Па гербе Академии деи Линчеи под изображением рыси девиз: «Sagacius ista» (мудрее, чем она), т. е. быть зорким, как рысь, но глубже проникать в сущность вещей.

s В архиве Академии деи Линчеи хранится документ, состав­ ленный «рысьеглазыми» 24 марта 1616 г., т. е. тотчас после пер­ вого суда над Галилеем. «Рысьеглазые» здесь заявляют о своей солидарности с Галилеем. Фотокопия этого документа экспониро­ валась на выставке в Музее национального хранилища искусств и ремесел в Париже в 1966 г., организованной в связи с праздно­

руководством Джиованни Бьянки, потом снова была воссоздана в 1801 г. под названием «Nuovi Lincei». После ряда реорганизаций приняла название «Accademia Nazionale dei Lincei», под которым существует и сейчас.

21

лучила широкое распространение. Нам кажутся бесполез­ ными попытки отдельных исследователей установить, ка­ кая из европейских стран первой последовала примеру итальянцев и создала у себя академию. Едва ли возможно сейчас решить, какие из возникавших в разных городах кружков и обществ заслуживают названия академии в современном смысле этого слова. К тому же и число их членов, її длительность их существования далеко не всегда находятся в прямом отношении к тому влиянию, какое оказала та или иная академия на становление науки в своей стране и на весь ход научного развития.

Показательно, что ни разобщенность европейских го­ сударств в условиях Тридцатилетней войны, ни полити­ ческая изоляция Англии в годы Английской буржуазной революции не прервали оживленного общения между естествоиспытателями разных стран, и едва ли можно назвать какой-нибудь научный кружок этого времени, ко­ торый жил бы изолированно и не был бы осведомлен о том, что происходит в ученом мире.

Никола Клод де Пейреск, до того как организовал в 1620 г. ученый кружок в Эксе, изучал архитектуру и естествознание в Падуе, Флоренции, Риме, Неаполе, 15 лет прожил в Англии и Голландии, занимался анато­ мией (он открыл лимфатические протоки брыжейки у человека), астрономией, собрал огромную библиотеку. Его близким другом был Пьер Гассенди, математик и астроном, пропагандист атомистики Эпикура. Пейреск имел друзей и корреспондентов среди ученых многих стран. On был воодушевлен идеей создания всемирной «респуб­ лики наук». Другой французский кружок того же вре­ мени в Париже, собиравшийся в доме братьев Пьера и Жака Дюпюи, где имелась превосходная библиотека и кабинет натуралий, был связан с кружком в Эксе и полу­ чал информацию из обширной корреспонденции Пейреска.7

7 X. Броун, автор исследования о научных обществах во Фран­ ции в ХѴП в. [106], обследовал архивы Парижа, Лондона, Окс­ форда, Лейдена и собрал очень большой материал о научных связях этой эпохи. Его книга свидетельствует об огромном зна­ чении научной переписки как источника по истории науки XVII в. Притом, поскольку речь идет о переписке, то для истории той или иной страны иногда можно найти больше материалов в архивах других стран, чем в исследуемой стране.

22

Однако первой формальной научной организацией во Франции была не естественнонаучная академия, а осно­ ванная в 1635 г. Французская академия. Она существует в паши дни и занимается проблемами языка и литера­ туры, изданием словарей.

На территории Германии различного рода академии, по типу итальянских, начали возникать еще в XVI в.89 Немного сведений сохранилось об обществе «Социетас эревнетика», основанном в Ростоке в 1622 г. Иоахимом Юнгом. Юнг был известен как разносторонний ученыйлогик, математик, ботаник. Он прожил несколько лет в Италии, где воспринял антисхоластический дух «новой философии». Члены ростокского кружка хорошо знали сочинения Фрэнсиса Бэкона п разделяли его убеждения. Девизом для своего общества они избрали слова Бэкона: «Через индукцию и эксперимент». Им принадлежат пер­ вые попытки в создании естественнонаучной литературы на немецком языке — литература на итальянском, фран­

ство в Ростоке просуществовало лишь несколько лет. Через три десятилетия, в 1652 г., в другом уголке Гер­

мании, в вольном городе Швайнфурте, возникло «Обще­ ство испытателей природы», которое положило начало ныне существующей Германской академии естествоиспы­ тателей, иначе именуемой «Леопольдина». Организатор Общества врач Иоганн Лоренц Бауш, широко образован­ ный человек, учился в Италии, знал работы Академии деи Линчеи, был энтузиастом создания новой науки на ос­ нове преодоления схоластической философии. Первые члены Общества в Швайнфурте мечтали о воплощении в жизнь сказочного «Дома Соломона» из «Новой Атлан­

щавшуюся в Упсале в 1734 г. диссертацию Андреаса Вестена «О литературных и ученых обществах, в особенности в северных странах» [214], а также упомянутую книгу Готфрида Фоке-

родта [212].

9 В истории общества, изданной в 1683 г., было сказано: «Фун­ дамент для превосходной структуры общества, этого истинного Дома Соломона, заложил знаменитый и великий муж Фрэнсис Бэкон Веруламий» (Цитата приведена в статье X. Минковского

23