Файл: Psychologia universalis Серияpsychologia universalisоснована издательством Гардарики.pdf
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 25.04.2024
Просмотров: 285
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
§ 16. Психологические особенности отношений родителей
с детьми-подростками
Известно, что подростковый возраст является критическим в развитии детско-родительских отношений. На этой возрастной стадии эти отноше- ния перестраиваются на основе признания родителями самостоятельности и взрослости подростка, причем значительно возрастает здесь активная роль самого подростка [Фрейд, 1993; Havighurst, 1967; Maccoby, 1980;
Damon, 1983; Moore, 1987; Steinberg, Silverberg, 1986; Эльконин, 1989; Ma- кушина, 2001]. Знание особенностей восприятия подростками детско-ро- дительских отношений позволит выявить закономерности их развития и осуществить необходимую интервенцию с целью профилактики их кон- фликтности, коррекции и оптимизации.
Автономизация и достижение эмоциональной дифференциации лично- сти в семье, процесс перестройки детско-родитбльских отношений на каче- ственно иной основе взаимного уважения и равноправия составляет важ-
§ 16. Психологические особенности отношений родителей с детьми-подростками 215
ную задачу на стадии подросткового и юношеского возраста [Havighurst,
1967]. В первом случае достигается психологическая сепарация подрост- ков от родителей в четырех важных областях: в поведении — функциональ- ная независимость как способность подростка самостоятельно решать свои личные и практические дела с минимальной помощью родителей; в уста- новках и ценностях; в эмоциональной сфере — независимость как свобода от чрезмерной зависимости от родительского одобрения, интимности и эмоциональной поддержки; в конфликтах — как свобода от чрезмерной за- хваченности эмоциями (гневом, тревогой, чувством вины и ответственнос- ти) в отношениях с родителями [Moore, 1987; Sullivan & Sullivan, 1980].
Эмоциональная автономия в этом ряду рассматривается как истинная и в то же время наиболее трудно достигаемая в подростковом возрасте. Лишь
20% подростков решают задачу достижения эмоциональной автономии
[Franc et al., 1990], причем успешность ее решения, уровень достигаемой подростком независимости и установление новых границ внутри семейной системы в значительной степени определяются качеством сложившихся к началу подросткового возраста детско-родительских отношений [Эйде- миллер, Юстицкис, 1999; Черников, 1998].
В работе О.П. Макушиной [2001] была поставлена цель исследования форм и причин психологической зависимости подростков от родителей. По- лученные результаты позволили выделить содержание феномена психоло- гической зависимости подростков от родителей как особого личностного об- разования, проявляющегося в амбивалентности отношения подростков к родителям и высокой эмоциональной его напряженности. Суть амбивалент- ности в сочетании стремления подростка к близким, доверительным, эмоци- ональным отношениям с родителями, желания получить советы и поддерж- ку, с одной стороны, и переживания помощи и поддержки от родителей как тягостных и обременительных — с другой. Причиной психологической зави- симости подростков является фрустрация их потребности в самоактуализа- ции. В зависимости от выраженности психологической зависимости были выделены четыре группы подростков: «зависимые», «негативисты», «незави- симые» и «неопределенные». Для группы подростков с высокой психологи- ческой зависимостью характерно слепое подчинение взрослому, послушание и ориентация на подчинение вне зависимости от конкретной ситуации. «Не- гативисты» проявляют протест, негативизм, упрямство. Противодействие родителям становится для них самоцелью и средством личностного утверж- дения и осуществляется вне учета конкретной ситуации взаимодействия.
Для «независимых» подростков характерна ориентация на проблемную си- туацию и желание разрешить ее самостоятельно с опорой на собственное мнение. Поведение подростков «неопределенной» группы не позволяет вы- явить отчетливые тенденции в пользу или против независимого поведения в отношениях с родителями. Полученные результаты позволили автору сде- лать вывод о том, что психологическая зависимость проявляется в двух ос-
216 Плава 3. Детско-родительские отношения новных формах — форме собственно зависимости и форме негативизма, раз- личающихся по характеру компенсации неудовлетворенной потребности в самоактуализации. В случае собственно зависимости компенсация осуще- ствляется по типу смирения и ухода, а в случае негативизма — по типу бун- та и протеста. Психологическая зависимость оказывает негативное влияние на личностное развитие подростков, в частности определяет дисгармонич- ность развития их Я-концепции. Неразрешенность важнейшей задачи разви- тия этого возраста — достижения психологической независимости, а именно автономии, способности к самоуправлению, самостоятельности позиции и оценок, эмоциональной дифференцированности и установления границ лич- ностного пространства подростка в детско-родительских отношениях, —
приводит к искажению развития личности на последующих стадиях возраст- ного развития.
Стремление подростков к автономии и установлению новой, равно- правной системы отношений с родителями уравновешивается тенденцией к сохранению и укреплению отношений близости с родителями. Показано,
что, хотя в обычных условиях подростки предпочитают компанию сверст- ников, в более напряженных ситуациях они склонны ориентироваться на помощь и участие взрослых [см.: Jonniss, Smollar, 1985]. Именно родители как значимые взрослые превосходят по степени значимости сверстников и оказывают подростку максимальную помощь в ситуациях поиска близос- ти. С другой стороны, родители уступают сверстникам в ситуациях поиска поддержки. Таким образом, отношения с родителями и в подростковом возрасте по-прежнему остаются для ребенка исключительными и крайне значимыми. Исключительность и целостность этих отношений определя- ют особый эмоциональный фон — альтруизм, солидарность, чувство значи- мости отношений, открытость и соучастие [Там же]. Интересно, что значи- мость отношений подростка с родителями вовсе не связана с его зависимостью и возможностью получить необходимую помощь и поддерж- ку от родителей. Напротив, устойчивые позитивные чувства по отношению к родителям испытывают именно те подростки, которые наиболее успешно сами решают задачу своей автономизации.
Далеким от истины следует признать расхожий миф о том, что родитель является единственным «архитектором и строителем» этих отношений, а ребенок, как пассивный объект воздействия родительской воли и испове- дуемых родителем воспитательных принципов, принимает их как данность и лишь в большей или меньшей степени эффективно к ним адаптируется.
Детско-родительские отношения — это отношения двухполюсные, где на каждом из полюсов, полюсе родителя и полюсе ребенка, оба участника ак- тивно влияют на их генезис и развитие, хотя, безусловно, роли обоих пре- терпевают значительные изменения на каждой из возрастных ступеней развития [Grusec, Goodnow, Kuczynski, 2000]. Подчеркнем, что активность самого ребенка в построении и развитии детско-родительских отношений,
§ 16. Психологические особенности отношений родителей с детьми-подростками 217
детерминации их особенностей достаточно велика уже на ранних возраст- ных стадиях и резко увеличивается в подростковом возрасте. Образ детско- родительских отношений на полюсе подростка и «глазами подростка» ста- новится важнейшим условием их трансформации и развития [Goodnow,
1992; Miller, 1995]. Знание особенностей восприятия подростками этих от- ношений, определяющих характер их общения и взаимодействия с родите- лями, позволит определить закономерности их развития, осуществить не- обходимую интервенцию с целью коррекции, оптимизации и перестройки этих отношений на качественно ином уровне.
Цель проведенного нами исследования состояла в изучении психологи- ческих особенностей восприятия подростками детско-родительских отно- шений в современной российской семье. Оно проводилось в рамках широ- комасштабного проекта изучения социоморального развития подростков под руководством А.И. Подольского и П. Хейманса и носило лонгитюди- нальный характер. При этом был использован метод последовательно-по- перечных срезов. В исследовании приняли участие 537 испытуемых в воз- расте от 12 до 17 лет IKarabanova, Podolskij, Zacharova, 1999; Карабанова,
2002]. Была использована методика ADOR — «Подростки о родителях» в модификации Л.И. Вассермана и др. [1995].
Возрастная динамика развития детско-родительских отношений.
Особенности восприятия материнской и отцовской родительской позиции
Полученные результаты были проанализированы по основным парамет- рам, характеризующим особенности родительской позиции: позитивный интерес, директивность, враждебность, автономия и непоследовательность.
Был констатирован достаточно высокий (12—15 лет) и удовлетворитель- ный (в группе 16—17-летних подростков) уровень эмоционального приня- тия и интереса со стороны отцов.
Несколько иная картина наблюдается в диаде подросток — мать. Прак- тически во всех возрастных группах мы наблюдали снижение уровня пози- тивного интереса и принятия со стороны матери по сравнению с норматив- ными значениями. Особенно ярко переживание подростками дефицита тепла и внимания было отмечено в группе 14—15-летних. Эти показатели не могут не вызывать тревоги, поскольку именно материнская роль тради- ционно связывается с обеспечением переживания ребенком безусловной любви и принятия, чувства безопасности и доверия к миру [Фромм, 1990;
Адлер, 1990уппе 14—15-ле97]. Полученные нами данные хорошо согласуют- ся с выявленной ранее в ряде исследований тенденцией увеличения уров- ня негативных чувств по отношению к родителям в раннем или среднем подростковом возрасте, наиболее ярко проявляемой в отношениях дочери и матери [Siegal, 1987].
Возрастная динамика в целом определяется снижением директивности воспитательного стиля отца, его участия в контроле и управлении поведе-
218 Глава 3. Детско-родительские отношения нием подростка. Отец в значительном числе случаев скорее дистантная фи- гура, чем реальный участник воспитательного процесса в семье.
Уровень директивности матери остается практически неизменным во всех возрастных группах и тем самым вступает в противоречие с норматив- ной возрастной динамикой ее изменения, предполагающей последователь- ное снижение с возрастом.
Значительное превышение уровня директивности матери по сравнению с отцом в восприятии подростков свидетельствует о ведущей роли и лидер- стве матери в воспитательном процессе, ее основной управляющей и регу- лирующей функции в современной российской семье.
Подростки воспринимают отношение родителей к себе как враждебное или амбивалентное, подозрительное, с установками на обвинение и пори- цание. В сочетании с показателями позитивного интереса родителей полу- ченные данные могут быть интерпретированы как острое переживание подростками недостатка тепла и любви со стороны матери и амбивалентно- сти, непонимания и отстраненности со стороны отца.
Подобный образ родительских установок может быть детерминирован по меньшей мере тремя обстоятельствами. Во-первых, объективно сложивши- мися эмоционально негативными отношениями родителей и подростков; во- вторых, повышенной сенситивностью подростков к эмоциональному отноше- нию родителей, обусловленной тревожным типом привязанности; -я,
в-третьих, дефицитом личностно-ориентированного аффективно-позитивно- го общения подростков с родителями.
Полученные результаты исследования обнаруживают чрезмерно высо- кую по сравнению с нормативными значениями автономность отца. В соче- тании с недостаточной директивностью высокая автономность свидетель- ствует об отстраненности отца от процесса воспитания детей. Отцовская любовь, сочетающая в себе предъявление социальных образцов желаемого поведения и требовательность, готовность оказать необходимую помощь и поддержку, предложение форм сотрудничества, воплощающих в себе об- разцы ответственности, целеустремленности и справедливости, является,
по мнению ряда исследователей, решающим условием становления соци- ально зрелой личности [Адлер, 1990; Фромм, 1990; Maccoby, 1980; Siegal,
1987]. Воспитательная позиция отца, характеризующаяся излишней авто- номностью, напротив, является фактором риска в решении важнейших за- дач подросткового возраста — формирования полоролевой идентичности,
независимости и ответственности личности. Наши данные позволяют го- ворить о тенденции возрастания автономности отца в отношениях с ребен- ком в старшем подростковом возрасте.
Наши данные свидетельствуют о том, что, с точки зрения подростков,
родители демонстрируют высокий уровень непоследовательности своего поведения и воспитательских воздействий. Особенно ярко это видно в от- ношении матери.
§ 16. Психологические особенности отношений родителей с детьми-подростками 219
Возрастная динамика изменения восприятия подростками особеннос- тей воспитательской позиции отца и матери состоит в следующем. Для от- ца характерно снижение уровня позитивного интереса при сохранении до- статочно высоких показателей враждебности. В подобном сочетании эти изменения свидетельствуют о возрастании эмоциональной отчужденности и враждебности в отношениях с отцом у подростков старшей возрастной группы. Хорошо согласуются между собой взаимно-противоположное сни- жение уровня директивности и возрастание автономности поведения отца,
отражающее картину его фактического «ухода» от проблем воспитания,
личностной отгороженности от дел и забот подростка. Следствием такого самоустранения отца из процесса воспитания и становится снижение уров- ня непоследовательности и противоречивости во взаимодействии с подро- стком. Можно предположить, что эта тенденция связана не столько с рос- том психолого-педагогической компетентности отца, сколько с его меньшим участием в воспитании сына или дочери. Подросток реже сталки- вается с непоследовательностью отца, поскольку сам отец стремится избе- гать общения и взаимодействия с ним. Полученные результаты вызывают особое беспокойство, поскольку выявляют ситуацию «функционально не- полной семьи», т.е. семьи, в которой функции одного из родителей систе- матически не выполняются, в значительном числе семей, традиционно счи- тающихся благополучными по формальному критерию — наличию в семье обоих родителей. Высокий удельный вес «функционально неполных се- мей» в обследованной нами выборке существенно увеличивает и без того значительную по объему «группу риска» — семей в разводе, в которых от- цы принимают недостаточное участие в воспитании детей либо вовсе «от- чуждены»от общения с ними.
Возрастная динамика изменения образа родительской позиции в отно- шении матери выражена гораздо меньше, чем изменение образа родитель-
(ской позиции отца. Если с возрастом установки отца воспринимаются под- ростками как менее директивные, а отец — как фигура все более дистантная и отстраненная, выражающая в отношении ребенка все меньше любви, ин- тереса и внимания, то восприятие родительской позиции матери характе- ризуется ими большей стабильностью.
В отношении матери можно говорить лишь о слабо выраженной тен- денции снижения директивности и непоследовательности поведения на
- фоне определенного роста автономности. Позитивной тенденцией являет- ся снижение с возрастом уровня враждебности матери, отражающее про- цесс постепенной гармонизации ее отношений с подростком в направле- нии большей эмоциональной близости и принятия. Вместе с тем в ряде случаев наблюдается пик враждебности в возрасте 14—15 лет, что делает картину развития эмоциональных отношений между матерью и подрост- ком более сложной. Устойчивость образа родительской позиции матери позволяет предположить, что, отношения с матерью у подростков в боль-
с детьми-подростками
Известно, что подростковый возраст является критическим в развитии детско-родительских отношений. На этой возрастной стадии эти отноше- ния перестраиваются на основе признания родителями самостоятельности и взрослости подростка, причем значительно возрастает здесь активная роль самого подростка [Фрейд, 1993; Havighurst, 1967; Maccoby, 1980;
Damon, 1983; Moore, 1987; Steinberg, Silverberg, 1986; Эльконин, 1989; Ma- кушина, 2001]. Знание особенностей восприятия подростками детско-ро- дительских отношений позволит выявить закономерности их развития и осуществить необходимую интервенцию с целью профилактики их кон- фликтности, коррекции и оптимизации.
Автономизация и достижение эмоциональной дифференциации лично- сти в семье, процесс перестройки детско-родитбльских отношений на каче- ственно иной основе взаимного уважения и равноправия составляет важ-
§ 16. Психологические особенности отношений родителей с детьми-подростками 215
ную задачу на стадии подросткового и юношеского возраста [Havighurst,
1967]. В первом случае достигается психологическая сепарация подрост- ков от родителей в четырех важных областях: в поведении — функциональ- ная независимость как способность подростка самостоятельно решать свои личные и практические дела с минимальной помощью родителей; в уста- новках и ценностях; в эмоциональной сфере — независимость как свобода от чрезмерной зависимости от родительского одобрения, интимности и эмоциональной поддержки; в конфликтах — как свобода от чрезмерной за- хваченности эмоциями (гневом, тревогой, чувством вины и ответственнос- ти) в отношениях с родителями [Moore, 1987; Sullivan & Sullivan, 1980].
Эмоциональная автономия в этом ряду рассматривается как истинная и в то же время наиболее трудно достигаемая в подростковом возрасте. Лишь
20% подростков решают задачу достижения эмоциональной автономии
[Franc et al., 1990], причем успешность ее решения, уровень достигаемой подростком независимости и установление новых границ внутри семейной системы в значительной степени определяются качеством сложившихся к началу подросткового возраста детско-родительских отношений [Эйде- миллер, Юстицкис, 1999; Черников, 1998].
В работе О.П. Макушиной [2001] была поставлена цель исследования форм и причин психологической зависимости подростков от родителей. По- лученные результаты позволили выделить содержание феномена психоло- гической зависимости подростков от родителей как особого личностного об- разования, проявляющегося в амбивалентности отношения подростков к родителям и высокой эмоциональной его напряженности. Суть амбивалент- ности в сочетании стремления подростка к близким, доверительным, эмоци- ональным отношениям с родителями, желания получить советы и поддерж- ку, с одной стороны, и переживания помощи и поддержки от родителей как тягостных и обременительных — с другой. Причиной психологической зави- симости подростков является фрустрация их потребности в самоактуализа- ции. В зависимости от выраженности психологической зависимости были выделены четыре группы подростков: «зависимые», «негативисты», «незави- симые» и «неопределенные». Для группы подростков с высокой психологи- ческой зависимостью характерно слепое подчинение взрослому, послушание и ориентация на подчинение вне зависимости от конкретной ситуации. «Не- гативисты» проявляют протест, негативизм, упрямство. Противодействие родителям становится для них самоцелью и средством личностного утверж- дения и осуществляется вне учета конкретной ситуации взаимодействия.
Для «независимых» подростков характерна ориентация на проблемную си- туацию и желание разрешить ее самостоятельно с опорой на собственное мнение. Поведение подростков «неопределенной» группы не позволяет вы- явить отчетливые тенденции в пользу или против независимого поведения в отношениях с родителями. Полученные результаты позволили автору сде- лать вывод о том, что психологическая зависимость проявляется в двух ос-
216 Плава 3. Детско-родительские отношения новных формах — форме собственно зависимости и форме негативизма, раз- личающихся по характеру компенсации неудовлетворенной потребности в самоактуализации. В случае собственно зависимости компенсация осуще- ствляется по типу смирения и ухода, а в случае негативизма — по типу бун- та и протеста. Психологическая зависимость оказывает негативное влияние на личностное развитие подростков, в частности определяет дисгармонич- ность развития их Я-концепции. Неразрешенность важнейшей задачи разви- тия этого возраста — достижения психологической независимости, а именно автономии, способности к самоуправлению, самостоятельности позиции и оценок, эмоциональной дифференцированности и установления границ лич- ностного пространства подростка в детско-родительских отношениях, —
приводит к искажению развития личности на последующих стадиях возраст- ного развития.
Стремление подростков к автономии и установлению новой, равно- правной системы отношений с родителями уравновешивается тенденцией к сохранению и укреплению отношений близости с родителями. Показано,
что, хотя в обычных условиях подростки предпочитают компанию сверст- ников, в более напряженных ситуациях они склонны ориентироваться на помощь и участие взрослых [см.: Jonniss, Smollar, 1985]. Именно родители как значимые взрослые превосходят по степени значимости сверстников и оказывают подростку максимальную помощь в ситуациях поиска близос- ти. С другой стороны, родители уступают сверстникам в ситуациях поиска поддержки. Таким образом, отношения с родителями и в подростковом возрасте по-прежнему остаются для ребенка исключительными и крайне значимыми. Исключительность и целостность этих отношений определя- ют особый эмоциональный фон — альтруизм, солидарность, чувство значи- мости отношений, открытость и соучастие [Там же]. Интересно, что значи- мость отношений подростка с родителями вовсе не связана с его зависимостью и возможностью получить необходимую помощь и поддерж- ку от родителей. Напротив, устойчивые позитивные чувства по отношению к родителям испытывают именно те подростки, которые наиболее успешно сами решают задачу своей автономизации.
Далеким от истины следует признать расхожий миф о том, что родитель является единственным «архитектором и строителем» этих отношений, а ребенок, как пассивный объект воздействия родительской воли и испове- дуемых родителем воспитательных принципов, принимает их как данность и лишь в большей или меньшей степени эффективно к ним адаптируется.
Детско-родительские отношения — это отношения двухполюсные, где на каждом из полюсов, полюсе родителя и полюсе ребенка, оба участника ак- тивно влияют на их генезис и развитие, хотя, безусловно, роли обоих пре- терпевают значительные изменения на каждой из возрастных ступеней развития [Grusec, Goodnow, Kuczynski, 2000]. Подчеркнем, что активность самого ребенка в построении и развитии детско-родительских отношений,
§ 16. Психологические особенности отношений родителей с детьми-подростками 217
детерминации их особенностей достаточно велика уже на ранних возраст- ных стадиях и резко увеличивается в подростковом возрасте. Образ детско- родительских отношений на полюсе подростка и «глазами подростка» ста- новится важнейшим условием их трансформации и развития [Goodnow,
1992; Miller, 1995]. Знание особенностей восприятия подростками этих от- ношений, определяющих характер их общения и взаимодействия с родите- лями, позволит определить закономерности их развития, осуществить не- обходимую интервенцию с целью коррекции, оптимизации и перестройки этих отношений на качественно ином уровне.
Цель проведенного нами исследования состояла в изучении психологи- ческих особенностей восприятия подростками детско-родительских отно- шений в современной российской семье. Оно проводилось в рамках широ- комасштабного проекта изучения социоморального развития подростков под руководством А.И. Подольского и П. Хейманса и носило лонгитюди- нальный характер. При этом был использован метод последовательно-по- перечных срезов. В исследовании приняли участие 537 испытуемых в воз- расте от 12 до 17 лет IKarabanova, Podolskij, Zacharova, 1999; Карабанова,
2002]. Была использована методика ADOR — «Подростки о родителях» в модификации Л.И. Вассермана и др. [1995].
Возрастная динамика развития детско-родительских отношений.
Особенности восприятия материнской и отцовской родительской позиции
Полученные результаты были проанализированы по основным парамет- рам, характеризующим особенности родительской позиции: позитивный интерес, директивность, враждебность, автономия и непоследовательность.
Был констатирован достаточно высокий (12—15 лет) и удовлетворитель- ный (в группе 16—17-летних подростков) уровень эмоционального приня- тия и интереса со стороны отцов.
Несколько иная картина наблюдается в диаде подросток — мать. Прак- тически во всех возрастных группах мы наблюдали снижение уровня пози- тивного интереса и принятия со стороны матери по сравнению с норматив- ными значениями. Особенно ярко переживание подростками дефицита тепла и внимания было отмечено в группе 14—15-летних. Эти показатели не могут не вызывать тревоги, поскольку именно материнская роль тради- ционно связывается с обеспечением переживания ребенком безусловной любви и принятия, чувства безопасности и доверия к миру [Фромм, 1990;
Адлер, 1990уппе 14—15-ле97]. Полученные нами данные хорошо согласуют- ся с выявленной ранее в ряде исследований тенденцией увеличения уров- ня негативных чувств по отношению к родителям в раннем или среднем подростковом возрасте, наиболее ярко проявляемой в отношениях дочери и матери [Siegal, 1987].
Возрастная динамика в целом определяется снижением директивности воспитательного стиля отца, его участия в контроле и управлении поведе-
218 Глава 3. Детско-родительские отношения нием подростка. Отец в значительном числе случаев скорее дистантная фи- гура, чем реальный участник воспитательного процесса в семье.
Уровень директивности матери остается практически неизменным во всех возрастных группах и тем самым вступает в противоречие с норматив- ной возрастной динамикой ее изменения, предполагающей последователь- ное снижение с возрастом.
Значительное превышение уровня директивности матери по сравнению с отцом в восприятии подростков свидетельствует о ведущей роли и лидер- стве матери в воспитательном процессе, ее основной управляющей и регу- лирующей функции в современной российской семье.
Подростки воспринимают отношение родителей к себе как враждебное или амбивалентное, подозрительное, с установками на обвинение и пори- цание. В сочетании с показателями позитивного интереса родителей полу- ченные данные могут быть интерпретированы как острое переживание подростками недостатка тепла и любви со стороны матери и амбивалентно- сти, непонимания и отстраненности со стороны отца.
Подобный образ родительских установок может быть детерминирован по меньшей мере тремя обстоятельствами. Во-первых, объективно сложивши- мися эмоционально негативными отношениями родителей и подростков; во- вторых, повышенной сенситивностью подростков к эмоциональному отноше- нию родителей, обусловленной тревожным типом привязанности; -я,
в-третьих, дефицитом личностно-ориентированного аффективно-позитивно- го общения подростков с родителями.
Полученные результаты исследования обнаруживают чрезмерно высо- кую по сравнению с нормативными значениями автономность отца. В соче- тании с недостаточной директивностью высокая автономность свидетель- ствует об отстраненности отца от процесса воспитания детей. Отцовская любовь, сочетающая в себе предъявление социальных образцов желаемого поведения и требовательность, готовность оказать необходимую помощь и поддержку, предложение форм сотрудничества, воплощающих в себе об- разцы ответственности, целеустремленности и справедливости, является,
по мнению ряда исследователей, решающим условием становления соци- ально зрелой личности [Адлер, 1990; Фромм, 1990; Maccoby, 1980; Siegal,
1987]. Воспитательная позиция отца, характеризующаяся излишней авто- номностью, напротив, является фактором риска в решении важнейших за- дач подросткового возраста — формирования полоролевой идентичности,
независимости и ответственности личности. Наши данные позволяют го- ворить о тенденции возрастания автономности отца в отношениях с ребен- ком в старшем подростковом возрасте.
Наши данные свидетельствуют о том, что, с точки зрения подростков,
родители демонстрируют высокий уровень непоследовательности своего поведения и воспитательских воздействий. Особенно ярко это видно в от- ношении матери.
§ 16. Психологические особенности отношений родителей с детьми-подростками 219
Возрастная динамика изменения восприятия подростками особеннос- тей воспитательской позиции отца и матери состоит в следующем. Для от- ца характерно снижение уровня позитивного интереса при сохранении до- статочно высоких показателей враждебности. В подобном сочетании эти изменения свидетельствуют о возрастании эмоциональной отчужденности и враждебности в отношениях с отцом у подростков старшей возрастной группы. Хорошо согласуются между собой взаимно-противоположное сни- жение уровня директивности и возрастание автономности поведения отца,
отражающее картину его фактического «ухода» от проблем воспитания,
личностной отгороженности от дел и забот подростка. Следствием такого самоустранения отца из процесса воспитания и становится снижение уров- ня непоследовательности и противоречивости во взаимодействии с подро- стком. Можно предположить, что эта тенденция связана не столько с рос- том психолого-педагогической компетентности отца, сколько с его меньшим участием в воспитании сына или дочери. Подросток реже сталки- вается с непоследовательностью отца, поскольку сам отец стремится избе- гать общения и взаимодействия с ним. Полученные результаты вызывают особое беспокойство, поскольку выявляют ситуацию «функционально не- полной семьи», т.е. семьи, в которой функции одного из родителей систе- матически не выполняются, в значительном числе семей, традиционно счи- тающихся благополучными по формальному критерию — наличию в семье обоих родителей. Высокий удельный вес «функционально неполных се- мей» в обследованной нами выборке существенно увеличивает и без того значительную по объему «группу риска» — семей в разводе, в которых от- цы принимают недостаточное участие в воспитании детей либо вовсе «от- чуждены»от общения с ними.
Возрастная динамика изменения образа родительской позиции в отно- шении матери выражена гораздо меньше, чем изменение образа родитель-
(ской позиции отца. Если с возрастом установки отца воспринимаются под- ростками как менее директивные, а отец — как фигура все более дистантная и отстраненная, выражающая в отношении ребенка все меньше любви, ин- тереса и внимания, то восприятие родительской позиции матери характе- ризуется ими большей стабильностью.
В отношении матери можно говорить лишь о слабо выраженной тен- денции снижения директивности и непоследовательности поведения на
- фоне определенного роста автономности. Позитивной тенденцией являет- ся снижение с возрастом уровня враждебности матери, отражающее про- цесс постепенной гармонизации ее отношений с подростком в направле- нии большей эмоциональной близости и принятия. Вместе с тем в ряде случаев наблюдается пик враждебности в возрасте 14—15 лет, что делает картину развития эмоциональных отношений между матерью и подрост- ком более сложной. Устойчивость образа родительской позиции матери позволяет предположить, что, отношения с матерью у подростков в боль-