Файл: Учебник по дисциплине Философия часть первая История философии.doc

² См., например, об отношении к имени в первобытной культуре в книге Дж.Ф. Фре­зера «Золотая ветвь. Дополнительный том». М., 1998.

³ О позиции Платона и Аристотеля по этому вопросу и их влиянии на средневеко­вую европейскую постановку и решение данной проблемы подробнее см. на с. 207.

655

Слово (Логос) отождествлялось с Христом. Поэтому, по крайне мере, Божественное Слово и Имя Божие никоим образом не могло тракто­ваться как чисто условный знак¹.

Особенно явно эта тенденция проявилась в творчестве священника Павла Флоренского. Он считал, что между языком и бытием суще­ствует субстанциональная, а не условная связь. Слова и имена в част­ности есть носители энергий бытия, направленных во вне, есть формы проявления бытия; в языковых знаках бытие открывается человеку, и при этом происходит взаимодействие энергии познающего (человека) и познаваемого (бытия).

В своей работе «Имена» и в сочинениях, составляющих работу «У водоразделов мысли»², он неоднократно утверждал, что речевые зву­ки, входящие в состав слов, имеют прямую связь как с онтологически­ми сущностями, так и с психическим (эмоциональным) состоянием че­ловека³, и способны действовать на человека (слушателя)⁴. Более того, Флоренский утверждал наличие определенной связи между именами и историко-культурными событиями, в которых ведущую роль сыграли люди, носящие эти имена, или событиями, происходившими «под знаме­нем» этих имен (например, имя «Варфоломей» и «Варфоломеевская ночь» во Франции в XVII в.).

Флоренскому принадлежит знаменитая формулировка основного тезиса имяславия: «Имя Божие есть Бог, но Бог не есть Имя Божие».

Глубинное обоснование получает учение о языке и именах у свя­щенника Сергея Булгакова в книге «Философия имени»⁵. Как и у Соловьева, Бердяева, Франка и многих других русских мыслителей, цен­тральной темой философии Булгакова является взаимоотношение Аб­солюта (Бога) и человека, отдельной личности. Булгаков утверждает их неразрывную связь, глубинную слитность человеческой сущности с бытием. За счет этой «слитности» каждый человек имеет возможность стать самим собой, «развернуть» свою сущность, обрести свой голос и «прозвучать» во Вселенной. Слова (имена), составляющие язык, не есть «условные знаки», случайно или «по договоренности» между людьми обозначающие соответствующие вещи. Слова существуют объективно и связаны с самим бытием, они создаются не человеком, а, скорее, «через» человека; поэтому «называние» имени есть, в некото-

---

¹  См. об этом также на с. 551 (герменевтика).

²  Написанные в 1920-е гг., они были изданы только в конце XX в.

³ Он проанализировал это на примере поэмы АС. Пушкина «Цыгане».

⁴  Эта же идея лежит в основе современного нейролингвистического программиро­вания.

⁵  Написана в 1920—1922 гг., впервые опубликована в Париже в 1953 г.

656

ром смысле, «сотворение» именуемого, а значит, и (посредством челове­ка) самопроявление вещи из дословесной, алогичной тьмы бытия в свет определенности и мыслимости. Тем самым у Булгакова слово ока­зывается антропокосмической сущностью.

Серьезный вклад в развитие философии имени внес и А.Ф. Лосев, перу которого принадлежит еще одна «Философия имени»¹ и работа «Вещь и имя»². По своим воззрениям Лосев был близок к платонизму и неоплатонизму (являясь, по-видимому, виднейшим их знатоком во всей русской философии). Поэтому не удивительно, что ему оказалась близка и платоновская трактовка имен, как имеющих непосредствен­ную связь с именуемым.

Но у Лосева акт именования приобретает фундаментальный онтоло­гический характер: именно в нем происходит рождение конкретного бытия из Абсолюта. Осуществляет этот акт сама Первосущность (Абсо­лют, Бог), что связано с внутренней потребностью Первосущности выра­зить себя, проявить себя во вне и тем самым постичь себя³. Но Перво­сущности противостоит только Ничто (меон), получающее тем самым также онтологический статус Инобытия и порождая исходный дуализм лосевской системы. Поэтому проявление себя «во вне» означает для Первосущности «воплощение в меон». Акт именования оказывается, та­ким образом, способом внесения «смысла» в бессмысленное и темное Инобытие, и, воплощаясь там с разной силой, смысл получает и разную степень осмысленности в вещах (проявляясь в их свойствах).

В своих работах Лосев не только дал определенную философскую интерпретацию природы слова, но и, по сути дела, разработал целую и цельную систему фундаментальных понятий семиотики. К сожалению, как это часто бывало с российскими мыслителями, его идеи в течение долгого времени оставались мало известными и плохо изученными как на Западе, так и в самой России.

Флоренский П.А

Биографические сведения. Павел Александрович Флоренский (1882—1937)— известный русский бого-

---

слов, религиозный философ и ученый. Учился на физи­ко-математическом факультете Московского университета, параллель­но посещал лекции по философии на историко-филологическом фа-

¹  Написанная к 1923 г., она долгое время не могла быть издана в советской России по цензурным соображениям и вышла только в 1927 г. с некоторыми сокращениями.

² Написанная в конце 1920-х — начале 1930-х гг., была опубликована только в 1993 г.

³ Формально Лосев здесь следует ходу мысли Гегеля, но, как и большинство русских философов, отвергает гегелевское понимание Абсолюта как чистого разума, исключи­тельно рационального начала.

657

культете (1900—1904). После окончания университета поступил в Московскую духовную академию (1904—1908). В 1911 г. стал свя­щенником. В 1914 г. защитил магистерскую диссертацию. В 1912— 1917 гг. преподавал в Московской духовной академии: сначала в каче­стве доцента, затем — профессора. С 1918 г. — член Комиссии по ох­ране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой Лавры; в 1921 —1924 гг. — профессор Высших художественно-технических ма­стерских, с 1921 г. работал в Главэнерго ВСНХ СССР и был научным сотрудником Государственного экспериментального электротехничес­кого института. В 1928 г. был выслан в Нижний Новгород, вернулся из ссылки через три месяца и продолжал работать на прежнем месте. В 1933 г. был арестован, осужден на 10 лет и сослан в лагерь. В 1937 г. (уже во время пребывания в лагере на Соловках) вторично осужден и приговорен к расстрелу. В 1958 г. полностью реабилитирован.

Основные труды. «О символах бесконечности» (1904); «Столп и утверждение Истины» (1914); «Смысл идеализма» (1914); «Очерки философии культа» (1918); «Иконостас» (1922); «Символическое опи­сание» (1922); «Мнимости в геометрии» (1922); «Обратная перспекти­ва» (издано в 1967); «Анализ пространственности в художественно-изобразительных произведениях» (издано в 1982); «Имена» (издано в 1988). Флоренский написал также ряд работ в области физики, в част­ности большую книгу по диэлектрикам (1924).

Философские воззрения. Философское учение Флоренского в основном строится в рамках православного мировоззрения и во мно­гом является развитием философии всеединства Соловьева, хотя и принципиально отличается от нее по некоторым существенным мо­ментам.

Учение о всеединстве. Как считает Флоренский, работа мысли, на­правленной на мир, обнаруживает, что нынешнее состояние бытия есть состояние «павшего бытия». Мир предстает перед нами как царство раздробленности, недостоверности, «болото относительности и услов­ности». Видя все это, сознание пытается обрести некую «почву под ногами», найти что-то устойчивое, за что можно ухватиться, на что мож­но опереться, т.е. пытается обрести безусловное начало — Истину. Главную особенность бытия в его нынешнем состоянии Флоренский усматривает в антиномичности (противоречивости), это бытие «ущерб­но», мир «надтреснут», и причиной этого является грех и зло. Преодо­ление их возможно только подвигом веры и любви. Один из главных вопросов, которые волнуют Флоренского: какова связь здешнего («ущербного», тварного) бытия с «неущербным»?

---

658

В качестве «связующих звеньев» Флоренский выделяет в первую очередь две линии: «от Бога — к миру» и «от мира — к Богу».

Суть линии, идущей «от Бога — к миру», состоит в том, что Бог явля­ется создателем тварного мира. Следовательно, в этом мире воплоща­ется замысел Божий и образ Божий, именно это и придает смысл твар­ному бытию. Суть обратной линии «от мира — к Богу» определяется тем, что каждая тварная личность способна на любовь к Богу и друг к другу, составляя некое «единство в любви».

Схема 202. Бог и тварное бытие



Каждой реальной тварной личности у Флоренского соответствует ее идеальная личность, представляющая собой некий «атом» любви и божественного смысла, изначально вложенного Богом в тварный мир. При этом любовь понимается у Флоренского как благодатная единя­щая сила бытия, поэтому именно благодаря любви друг к другу отдель­ные тварные личности связываются между собой в некое «единство в любви», становясь «многоединым существом». Но одновременно лю­бовь, присущая тварным личностям, связывает их еще и с Богом. Отсю­да любовь получает онтологическую трактовку: она есть «Церковь или Тело Христово», а значит, и «Столп и утверждение Истины».

По мнению Флоренского, это «многоединое существо» само являет­ся личностью, и именно его он называет Софией («мудростью Божьей»). Отдельные личности, собранные в этом единстве силой любви, тожде­ственны друг другу по своей сущности (Флоренский называет этот тип тождества «нумерическим»), хотя остаются различными и само­стоятельными личностями. София, будучи личностью, также находится в отношении тождества с каждой отдельной личностью в ее составе. Таким образом, получается, что каждая часть (или, точнее, элемент мно­жества) оказывается нумерически тождественна целому. По Флорен­скому, такой тип отношения между частями и целым и есть выражение принципа всеединства.

659

Конкретная метафизика. Свое учение о мире Флоренский назы­вал «конкретной метафизикой»¹. Чувственный телесный мир пони­мается им как проявление и воплощение Божественного замысла, при­чем во всей его полноте. Следовательно, нет никаких иных смыслов (идей, духовных сущностей и т.п.), кроме тех, которые воплощены и яв­лены в мире. С другой стороны, все существующее в мире несет в себе Божественный смысл, есть проявление образа Божьего, а значит, явля­ется двуединым (чувственно-духовным). Отсюда следует трактовка всего явленного в мире как символов.

---

«Бытие есть Космос и Сим­вол», — утверждает Флоренский.

В своей конкретной метафизике он максимально сближает духов­ный и чувственный мир, в частности, наделяя духовные сущности про­странственными и временными² характеристиками. Но только для ду­ховного мира они оказываются «вывернутыми», «перевернутыми», «зер­кальными»: так, в обратном направлении движется в этом мире время, следствие предшествует причине, где имеет место обратная перспекти­ва³ и т.д. В сущности духовный и телесный мир оказываются у него не двумя различными мирами, а одним двуединым. Тем самым Флорен­ский (и он замечает это сам) воскрешает некоторые особенности пер­вобытного мышления. Важнейшую роль среди символов играют язы­ковые знаки (имена), отсюда пристальное внимание Флоренского к спору между «имяславием» и «имяборцами». И в своей «философии имени» он безоговорочно примыкает к «имяславию».

Однако полное «зеркальное» подобие земного бытия небесному имеет место только в случае идеального чувственного бытия. Наше же бытие — это грешный, падший мир, и следствием этого является нару­шение должного отношения духовного и чувственного миров. Именно поэтому в явлениях земного мира Божественный смысл мы видим ис­каженно, истинная символическая реальность нам не дана, и восстано­вить, реконструировать ее является нашей задачей. Именно ее выпол­няет церковь в церковном культе, «освящая реальность».

¹  В этом опять прослеживается нелюбовь русских философов к «отвлеченным нача­лам».

² Традиционно считалось, что в «ином мире» времени нет: там царит вечность.

³ Скорее всего, толчком для подобных идей стало для Флоренского изучение икон. В средневековом изобразительном искусстве христианского мира (иконы, фрески, мозаи­ки и т.д.) утвердились особые приемы для изображения «горнего (небесного) мира», используемые для того, чтобы принципиально отличить его от мира «дольнего» (земно­го). Это, например, отсутствие светотени — поскольку в горнем мире все со всех сторон залито Божественным светом; одним из таких приемов было и использование обратной, а не прямой перспективы.

660

Учение о типах культуры. Человеческую культуру Флоренский рассматривал как борьбу двух начал: Хаоса и Божественного Логоса. Он полагал, что в истории человечества происходит ритмическая сме­на двух типов культуры: ренессансной (возрожденческой) и средневе­ковой. Первый тип культуры характеризуется господством Хаоса, а его основной закон — это закон возрастания энтропии (т.е. неопределен­ности, Хаоса) во всех сферах бытия, предоставленных самим себе; рост энтропии ведет к всеобщему уравниванию, а значит, и к смерти

---