Файл: Веселовский, И. Н. Николай Коперник, 1473 - 1543.pdf

вых верующих, но и священнослужителей. И Дантиск, репутация которого, мягко выражаясь, была несколько подмочена легкомысленным прошлым, не имел права пройти мимо такого явного нарушения правил; возможно, сыграла свою роль и затаенная обида на Коперника, о которой мы уже говорили.

Дантиск решает поступить тактично, светский лоск и обхождение им не забыты, да и портить отношения с доктором Николаем в его планы не входит. Что касается Анны, то здесь в действиях Дантиска чувствуется сильное предубеждение. Он как бы верит в то, что она, «вскружив голову» Ко­ пернику, не только являет этим соблазнительный пример для других, но чрезвычайно опасна своей привлекательностью сама по себе.

Во время болезни Дантиск вызывает к себе докто­ ра Николая и в беседе с ним как бы невзначай замечает, что не пристало Копернику иметь при себе столь молодую и столь дальнюю родственницу — следует подыскать менее молодую и состоящую в бо­ лее близком родстве. Можно представить, как тяже­ ло это было услышать Копернику — Анна для него не просто экономка, и Дантиск не может этого не знать. Но на первый раз он решил промолчать: мо­ жет быть, Дантиск забудет об этом разговоре?

Однако скоро следует второе, более настойчивое предупреждение, и потрясенный, подавленный Ко­ перник 2 декабря 1538 г. пишет ответ Дантиску:

«Достопочтенный отец во Христе, господин и госу­ дарь всемилостивейший, которому все, и я в том чис­ ле, должны подчиняться!

Я получил отеческое и даже более чем отеческое увещевание милости Вашей и принял его всей глу­ биной моего сердца. И хотя я никоим образом не забыл того более раннего увещевания, которое Ваша милость послала мне в том же роде, и хотел сде­ лать то, чего оно от меня требовало, было, однако, нелегко сразу найти подходящую честную служанку, но я все же решил положить конец этому делу до праздника Пасхи. Но, чтобы у Вашей милости не создалось впечатление, что я привожу предлоги для промедления, я решил сократить срок до одного ме­ сяца, т. е. до рождественских праздников; сделать

334

окружающих... Дантиск требует отъезда Анны из Фромборка. Но та не спешит покинуть город. Дав­ ление Дантиска усиливается, на этот раз он обра­ щается за помощью к другу Коперника, ныне епис­ копу в Любаве Тидеману Гизе. Тот вынужден пере­ говорить с Николаем, и о результатах этих перего­ воров мы можем узнать из письма Гизе к Дантиску от 12 сентября 1539 г.:

«...О том, что мне поручила Баша милость, я серь­ езно переговорил с господином доктором Николаем и наглядно представил ему, как обстоит дело. Видно было, что он немало смутился, так как он хотя всегда незамедлительно повиновался желаниям Ва­ шей милости, по все же обвиняется злыми людьми в тайных встречах и т. п. Действительно, он отри­ цает, что виделся с ней после того, как она была отпущена, если не считать того, что она, отправляясь на кенигсбергскую ярмарку, немного с ним погово­ рила. Во всяком случае я узнал, что он не так уже поражен, как думают многие. В этом меня лег­ ко убеждает и большой его возраст, и никогда не прекращающиеся занятия наукой, и также доброде­ тель и честность этого человека. Однако я убеждал его, чтобы он избегал и видимости чего-нибудь нехо­ рошего; полагаю, что он так и сделает. Кроме того, я считал бы справедливым, чтобы Ваша милость не слишком доверяла доносчику, зная, что доблестные люди легко подвергаются зависти, которая не боит­ ся задевать даже Вашу милость...»

Итак, нам многое становится ясным. Анна не жи­ вет более у Коперника, но доносчики не успокаива­ ются. И, чтобы унять несколько Дантиска в его рве­ нии, Тидеман прямо намекает на то, что отголоски прошлого епископа пока еще не забыты.

Все же Анне пришлось уехать из Фромборка. Это, несомненно, омрачило последние годы жизни Нико­ лая Коперника, это не может не вызывать у нас чув­ ства неприязни к его «властелину», вармийскому епископу Дантиску, какими бы мотивами он ни ру­ ководствовался в своих действиях и как бы тактич­ но он при этом ни поступал.

В мае 1543 г., через четыре года после ее отъез­ да, Коперник скончался. Узнав о его смерти, Анна

336

20

КОПЕРНИК И РЕТИК

римерно в то время, когда Коперник в Фромборке предпринимал шаги по

в местности, во времена Древнего Рима называвшейся Ретией, 16 фев­ раля 1514 г. родился Георг Иоахим фон Лаухен,

позже взявший себе псевдоним Ретик (Rhaeticus) — по названию своей прародины, единственный пря­ мой ученик Коперника и первый страстный пропа­ гандист его учения. Он был, таким образом, почти на 40 лет моложе своего знаменитого учителя.

Получив первоначальное образование в родном го­ роде, Ретик продолжил его в Цюрихе, а затем с 1532 г. в протестантском Виттенберге, где был заме­ чен «учителем Германии» и апостолом лютеранства Меланхтоном.

После того как определились его интересы в аст­ рономии, Ретик направляется для завершения обра­ зования в Нюрнберг, где в то время жил известный астроном Иоганн Шонер, ученик Региомонтана и из­ датель его трудов, а также астроном Петр Апиан. У Шонера Ретик пополнил свои астрономические знания, под его же влиянием, вероятно, ощутил вкус к занятиям вычислительной математикой, особо раз­ вившийся после встречи с Коперником. Там же Ретик познакомился с богословом Андреем (Эспан­ дером (1498—1552), рано примкнувшим к партии Лютера и с 1520 г. проповедовавшим лютеранское учение в Нюрнберге. Через королеву Изабеллу, сест-

338

ру императора Карла V и жену датского короля Христиана II, Осиандер сделал многое для распро­ странения протестантизма в Дании, а через Велико­ го магистра Альбрехта — в Орденской Пруссии, ставшей тогда светским протестантским герцогством. О его роли в издании «De Revolutionibus» Копер­ ника рассказ впереди, сейчас же заметим, что позже,

в1548 г., вследствие гонений на протестантов в Нюрнберге он вынужден был переселиться в Кенигс­ берг, где стал профессором в университете, а еще позже он вступил в конфликт и с лютеранами.

После возвращения в Виттенберг (а до того еще была поездка в Тюбинген к астроному Иоганну Штефлеру) Ретик становится сначала вторым, а с 1536 г,— главным профессором математики в уни­ верситете. Для своих студентов он пишет «Введение

варифметику», но интересы его по-прежнему сосре­ доточиваются в астрономии, которой он занимается совместно с двумя другими виттенбергскими учены­ ми Эразмом Рейнгольдом и Каспаром Круцингером.

Рейнгольд (1511 —1553) преподавал тогда астро­ номию по Птолемею, но уже в предисловии к из­ данному им в 1542 г. сочинению Пурбаха «Theorica nova planetarum» («Новая теория планет») он поло­

жительно высказывается о теории Коперника, не на­ зывая, впрочем, имени ее творца. Позже, серьезно занявшись изучением теории Коперника, Рейнгольд создает свое главное произведение, так называемые

«Tabulae Prutenicae» — «Прусские таблицы» движе­ ния планет (1551), основанные на новом учении. «Прусские таблицы» вытесняют альфонсинские ', бывшие на вооружении астрономов в течение трех­ сот лет, и сохраняют свое значение до выхода в 1627 г. «Рудольфинских таблиц» Кеплера. Длина года, установленная Рейнгольдом при сопоставлении данных Птолемея и Коперника, была положена в ос­ нову грегорианской календарной реформы.

Мы уже упоминали, что некоторые сведения о1

1 Альфонсинские таблицы были составлены большой группой астро­ номов по поручению и при участии будущего короля Кастилии и Леона Альфонса X в 1252 г. (составление их было завершено в день его коронации).

339

работе Коперника распространялись разными путя­ ми по Европе задолго до выхода в свет его бес­ смертного труда. Естественно, что многие подробно­ сти и детали при этом оставались неизвестными или передавались в ошибочном виде и истолковании. Прослышав о новой теории, трое виттенбергских ученых ощутили неполноту сведений о ней — без получения дополнительных данных они не могли применить ее в своих астрономических исследова­ ниях. Так как было неизвестно, опубликует ли Ко­ перник свое учение, единственным путем для непо­ средственного ознакомления с ним был путь в Фромборк, в далекую Вармию.

Решиться на поездку в Вармию было нелегко.

И затруднения заключались не только в сложности

идлительности самого путешествия — путь был из лютеранского Виттенберга в католический Фромборк, к ученому-католику. А в религиозном фана­ тизме лютеранские руководители уже тогда мало уступали католическим. Рискуя университетской карьерой, с ведома, но без одобрения Меланхтона, наиболее решительный и любознательный из друзей Ретик весной 1539 г. пускается в дальнее и долгое

путешествие. 14 мая он прибывает в Познань, а 20 мая он уже у Коперника. В качестве подарка Ретик привез с собой несколько книг, представляв­ ших для Коперника большой интерес. Среди них были базельское издание греческого текста «Начал» Евклида (1533), базельское издание «Альмагеста» Птолемея (1538), «De triangulis omnimodis» — из­ вестный трактат Региомонтапа о треугольниках, из­ данный Шонером в Нюрнберге в 1533 г., сочинение польского ученого XIII в. Вителлин по оптике, из­ данное в Нюрнберге в 1535 г., книга Петра Апиана

«Instrumentum primi mobilis» (Нюрнберг, 1533) и др.

Ретик приехал к Копернику в трудное для того время: незадолго перед этим после тягостной и изну­ рительной борьбы с Дантиском пришлось расстать­ ся с Анной Шиллинг. Естественно, это обстоятельст­ во не способствовало их «творческому содружеству», как не способствовали этому приезд в Фромборк — оплот католицизма, где Дантиск принимал реши­ тельные меры против распространения Реформации,

340

представителя лютеранского Виттенберга, чуть ли не сподвижника Меланхтона, и разность в возрасте —

66 и 25 лет.

Но Коперника пленили в Ретике увлеченность наукой, страсть к познанию нового, умение смотреть на вещи непредвзято, забывая при необходимости об устоявшихся и общепринятых догмах. И он ре­ шил передать Ретику все, чем сам располагал. На­ правляясь в Вармию, Ретик предполагал задержать­ ся там не более двух месяцев — он оставался возле Коперника почти два года. Много недель ушло на изучение рукописи «О вращениях небесных сфер», многие вечера провели они в беседах и дискуссиях. Ретик систематически убеждал Коперника сделать свое произведение достоянием человечества. Убедить в этом старого ученого оказалось нелегко — лишь после совместной поездки Коперника с Ретиком в Любаву к Тидеману Гизе, когда убеждающих уже стало двое, Коперник наконец решился на публика­ цию и принялся за окончательную доводку рукописи.

Но еще до того, как рукопись Коперника посту­ пила в типографию, многие смогли весьма обстоя­ тельно познакомиться с сущностью нового учения. И стало это возможным благодаря Ретику.

Еще по дороге в Фромборк он послал своему учи­ телю Шонеру в Нюрнберг письмо, в котором обещал его ознакомить с результатами своей поездки к «Ни­ колаю Торуньцу». И вот в начале осени (письмо датировано 23 сентября 1539 г.) Ретик готовит как бы письменный отчет о знакомстве с новой планет­ ной системой. Письмо это — настоящий научный трактат, объемом примерно четыре печатных листа! И Ретик не только посылает его Шонеру в Нюрн­ берг, но и зимой 1539/1540 г. (по новейшим дан­ ным — в марте 1540 г.) публикует его в Гданьске. На титульном листе этой книги подробное, как это было принято в те времена, заглавие: «Ad clarissimum virnm D. Ioannem Schonerum, de LIBRIS REVOLUTIONUM eruditissimi viri et Mathematici excellentissimi, Reverendi D. Doctoris Nicolai Copernici Torunnaei, Canonici Varmiensis, per quendam iuvenem, Mathematicae studiosum Narratio Prima», t , e, «Знаменитому мужу Иоанну Шонеру

341

о книгах вращений ученейшего мужа и превосход­ нейшего математика, уважаемого господина доктора Николая Коперника Торуньского, каноника вармийского, составленное юношей, изучающим математику,

первое повествование». Тут же эпиграф из Алкиноя: «ДеТ S’sXsoDipiov si’vai тт; 'ршр.т] xov [лк'ккоотсг. cptXoao'fstv»

— «Намеревающемуся философствовать необходимо быть свободным в мыслях». Эпиграф достаточно красноречив — содержание книги должно рассма­ тривать, отрешившись от пока еще общепринятых, ио противоречащих истине догм.

В пятнадцати небольших главах Ретик излагает основные положения учения Коперника, которое, правда, к моменту написания «Первого повествова­ ния» еще не было полностью им усвоено. Как он сам об этом пишет: «Три первые книги я изучил до конца, четвертой я понял общую идею, а из осталь­ ных двух я только охватил умом общие положе­ ния» 2. Наиболее подробно Ретик передает содержа­ ние третьей книги сочинения Коперника. Особая за­ бота была проявлена Ретиком о том, чтобы учение Коперника о вращении Земли, об обращении ее око­ ло Солнца, о сохранении параллельности оси ее вра­ щения, а также доказательство того, что вращение небесной сферы представляет собой кажущееся, а не истинное движение, были изложены как можно яс­ нее и доступнее не только специалисту-астроному с математической подготовкой, но и всякому образо­ ванному человеку вообще.- Таким образом, «Первое повествование» явилось как бы научно-популярным изложением теории Коперника, написанным с пол­ ным знанием дела большим его энтузиастом.

С этой точки зрения роль «Первого повествова­ ния» Ретика в распространении коперниканских идей в течение всего XVI в., да и в последующие времена, трудно переоценить, тем более что оно не­ однократно еще в XVI столетии переиздавалось: вто­ рое издание вышло в Базеле уже в 1541 г., когда Ретик все еще гостил у Коперника. Интересно, что тексту этого издания, лишь незначительно отличаю-*

342