Файл: Бирюков, Б. В. Кибернетика и методология науки.pdf

Своего рода «временная морфология событий», отображае­ мая человеком в его внутренней модели пространственновременного распределения сигналов.

В «психологической теории информации» уже на уров­ не чисто «шенноновской» интерпретации психических ре­

тьева и Е. П. Кринчик было показано, что заинтересован­ ность, осознание существенности информации оказывают влияние на весь процесс восприятия информации челове­ ком, что учет важности сообщения является специфически человеческой чертой его восприятия.

Исследование показало, что при повышении значимо­ сти сигнала33 скорость переработки информации возраста­ ет: значимость сигнала является особым стимулятором процесса восприятия информации, повышающим эффек­ тивность процесса ее переработки,— время реакции на сигнал повышенной значимости снижается. Исследование фактора значимости означает заметный прогресс в изуче­ нии особенностей человека-оператора как субъекта актив­ ной деятельное™. Это открывает возможность квантифи­ цировать такое сугубо психологическое явление как субъ­ ективное отношение человека к воздействующим на него сигналам (А. М. Леонтьев, Е. П. Кринчик, 1964).

влений в изучении психики и поведения человека. Можпо указать, например, на работы по исследованию информа­ ционной характеристики текста в связи с психической дея­ тельностью по усвоению его содержания (Вельтнер, 1968; К. Weltner, 1970); хотя эти работы отправляются от идей и используют аппарат классической «шенноновской» тео­ рии, они в то же время существенно отличаются от других аналогичных попыток применения теоретико-информаци­

33 В опытах А. Н. Леонтьева и Е. П. Кринчик, помимо нейтраль­ ных стимулов, были использованы стимулы, «модулированные»

пытуемого ему подавался сигнал, который имел смысл: «Ваша реакция задерживается»), б о л е в ы м и а в а р и й н ы м под­ креплениями (в последнем случае — «поломка» установки). Опы ты выявили большую значимость двух последних факторов.

350

онных представлений к феноменам психики и обучения. Речь идет о предложенном К. Вельтнером методе оценки несомой текстом «субъективной информации». Исходя из развитых Г. Франком (Н. Frank, 1962, 1969) представле­ ний о процессе усвоения материала при обучении, он видо­ изменил предложенную в свое время К. Шенноном (в ра­ боте «Предсказание и энтропия печатного английского текста», русский перевод: К. Шейной, 1963) процедуру определения энтропии текста (среднего количества ин­ формации па одну букву) и его избыточности путем побуквенного отгадывания испытуемыми неполных текстов, т. е. текстов, в словах которых пропущена часть букв. За­ метив, что величины, получаемые по методу Шеннона, сильно варьируют в зависимости от степени знакомства человека с содержанием текста, Вельтнер, так сказать, обернул шенноновскую процедуру: стал «методом отгады­ вания» определять те информационные параметры текста, которыми он обладает для данного испытуемого, имеюще­ го определенные знания о том, что он читает. Оказалось — и это было подробно изучено Вельтнером,— что этот при­ ем может использоваться для определения «субъективной информации», которую несет в себе обучающая программа (речь идет об обучающей программе в смысле программи­ рованного обучения), для установления величины инфор­ мации, усваиваемой учащимися при изучении отдельных частей программы, и т. п. (К. М. Шоломий, 1972). Метод Вельтнера примечателен как свидетельство возможности введения количественных информационных оценок в та­ кую сложную сферу, как изучение психических процес­ сов, имеющих место при обучении.

Во всем предыдущем рассмотрении проблематики «пси­ хологической теории информации» имелось в виду приме­ нение аппарата «классической» теории к случаю, когда приемником сообщений является индивид, рассматривае­ мый в качестве адресата канала связи. Постулаты этой теории, без сомнения, слишком «сильны», они слишком огрубляют, упрощают и «разграничивают» явления психо­ логической действительности. Это хорошо видно на сле­ дующем примере. С позиций шенноновской теории в пре­ дельном случае, когда приемник обладает знанием всех свойств сообщения, полученная информация равна нулю, и все сообщение может быть заменено одним условным знаком: например, симфония — ее названием. Но можно

351

ли на деле заменить симфонию ее названием, если симфо­ ния нам известна? Нет, ведь мы т е располагаем всей ин­ формацией, которая подразумевается в заглавии произве­ дения, если даже нам известны в нем все слова или все такты» (А. Моль, 1966, стр. 198): индивидуума лишь с большой натяжкой можно уподобить приемнику информа­ ции, аналогичному машине с запоминающим устройством. Человек в реальных ситуациях редко обладает настолько полным знанием о сообщении, чтобы не извлечь из него абсолютно ничего нового; субъект всегда найдет, что по­ черпнуть из сообщения, всегда сможет использовать неко­ торую «остаточную» информацию.

Классическая теория информации — это только пе р ­ в ый ша г в применении понятий и средств, связан­ ных с информацией, к проблемам изучения психики и по­ ведения. Основанный на ней подход к человеку как устрой­ ству приема и переработки информации на уровне слож­ ных, высших форм психической деятельности, как прави­ ло, не дает результатов, совпадающих с «психологической действительностью». Дальнейшее продвижение естествен­

занных с этим вопросах мы поговорим в следующем параг­ рафе. А пока подчеркнем принципиальную значимость с а мо г о о б ще г о результата теоретико-информацион­ ного подхода к «человеческому фактору» — понимания че­ ловека как «информационной системы», погруженной в «информационное поле». Каждая такая система, воспри­ нимая потоки информации, сама вместе с тем участву­ ет в создании этого «поля». И возникающие здесь пробле­ мы — недостатка информации («сенсорный голод»), равно как и ее избытка (вызывающего перегрузку «системы» и информационные потери), сенсорной изоляции (Б. А. Душ­ ков, 1972), проблема разумной организации «информаци­ онного режима» личности и пр. — принадлежат к числу вопросов, требующих активной разработки со стороны пси­

352

13. Феномен понимания и некоторые аспекты логики мышления

(О путях обобщения тезаурусной концепции информации)

В этой главе мы много говорили об ограниченности классической теории информации, коль скоро речь идет о человеческой психике, познании, явлениях смысла и цен­ ности. Вместе с тем мы отметили, что шенноновские поня­ тия могут быть в определенных пределах с успехом исполь­ зованы в психологических исследованиях,— классическая теория позволяет отразить немало сторон человеческих процессов переработки информации и расширения знания.

Центральной проблемой, на которой проверяются те или иные формализованные (полуформализованные) тео­ ретико-информационные схемы в применении к человеку, является п р о б л е м а п о н и м а н и я : в по-настоящему «человеческих» процессах восприятия информации человек

ния и не будем ставить задачей всесторонне осветить воп­ рос; ограничимся лишь рядом замечаний, касающихся прежде всего связи проблемы понимания с вопросами л о- г и к и м ы шл е н и я .

Прежде всего заметим, что явление понимания может быть в определенных пределах интерпретировано в терми­ нах классической теории информации. С точки зрения по­ следней «информационное содержание» сообщения, вос­ принимаемое приемником, зависит от структур, которые он в сообщении выделяет, т. е. от алфавита знаков (форм, об­ разов), которыми он владеет. Образы же, говоря словами Моля, составляют «элементарные уровни понимания», а само явление понимания связано с частотой или редкостью их появления в опыте. Приняв положение, что наиболее понятен образ, который наиболее часто встречается в опы­ те, мы приходим к выводу, что понятность сообщения должна меняться обратно содержащемуся в пем количест­ ву информации. Таким образом, понятность оказывается синонимом банальности и противостоит своей противопо­ ложности — «оригинальности» (Моль) или количеству ин­

формации.

Эта схема сразу же требует того корректива, что «рабо-

чий алфавит» индивида, решающего данную «информа­ ционную задачу», подвижен. Это означает, что возможно­ сти человека в понимании данного сообщения зависят от знания им структурных элементов последнего, а это опре­ деляется прошлым опытом, обучением (и самообучением) личности. Для «психологической теории информации» при­ емник-человек является существенно самообучающейся системой: поступление сообщений непрерывно изменяет ее способность к восприятию информации. Человек науча­ ется отбирать из поступающих из внешней среды воздействий (сигналов, стимулов, сообщений) лишь неко­ торые элементы. Отбор и комбинация этих элементов — своего рода «атомов понимания» — подчинены задаче «контроля» за своим окружением. Именно в отборе, выбо­ ре — выборе, результаты которого сохраняются в памяти, воплощая в себе прошлый опыт ипдивида и его возможно­ сти в восприятии информации,— состоит характерная чер­ та и восприятия, и обучения, и вообще приспособления к окружающим условиям. Отбор — важнейшая функция мышления, решения «творческих» задач в «проблемных ситуациях» и т. п.

Отбор, как проявление мышления, т. е. перестройка «рабочих алфавитов» в ходе решения определенных задач, возникающих в тех или иных, в конечном счете социально обусловленных, условиях, представляет собой сложней­ шую (и далеко не решенную) проблему информационно­ психологических и психолого-логических исследований. Пу­ ти перехода от рассмотрения в точных терминах «статис­ тически среднего» («нормализованного») человека (и коллективов) к изучению человека, рассматриваемого с учетом его реальных особенностей,— когда необходимо учитывать знания человека, его культурный уровень, со­ циальную среду, аспекты «самовыражения», присутствую­ щие в творческой деятельности, и т. п.,— только намеча­ ются. Не меньшие трудности связаны с рядом более част­ ных проблем: как можно точно (и желательно с помощью количественных мер) оценивать эмоциональную окраску сообщений (прежде всего на естественных разговорных языках), связанную с употреблением тех или иных оборо­ тов; как определять информацию, заключенную в интона­ циях речи (столь существенную для полного понимания в поэтическом языке); как устанавливать совпадение смыс­ лов сообщений передатчика и адресата и т. п.

354

A priori очевидно, что в проведении такого рода иссле­ дований потребуется использование теорий семантической и прагматической информации. Последние же, как мы ра­ нее говорили, «зависят» от логики. Между тем семантикоинформациопные и логические средства еще ждут своего применения к указанным проблемам. Психологи обычно глухо упоминают о возможности (и важности) примене­ ния в их области теорий семантической информации (ср. Б. Ф. Ломов, 1966, стр. 410). Не рассматриваются ими и логические формы — мышление трактуется в терминах «умственных действий», «решения проблем», «планов по­ ведения» и т. п., в почти полном отвлечении от логической стороны (исключение составляют здесь работы школы Ж. Пиаже; о концепции Пиаже см. ниже).

Это положение нетрудно попять. Теории семантичес­ кой и прагматической информации еще не выработали раз­ витого, в прикладном отношении, аппарата; что же каса­ ется логических средств (развившихся ныне в грандиоз­ ную систему исчислений), то пути их применения к психо логическому материалу исследованы мало. Однако вряд ли можно сомневаться в том, что выяснение качественных сторон понятия информации — сторон, связанных со смыс­ лом и ценностью информации и их психологических кор­ релятов (конечно, в условиях вполне конкретных постано­ вок задач),— потребует привлечения аппарата современ­ ной формальной логики.

Тезис о том, что «психологическая теория информа­ ции» должна будет рано или поздно включить логические средства, подтверждается имеющимся опытом рассмотре­

людьми, в котором сообщения п о н и м а ю т с я коммуни­ кантами. В работе О. Г. Ревзиной и И. И. Ревзина (1971) — на материале анализа драматического произведения — дано «отрицательное» определение понимания в процессе ком­ муникации: через описание нарушений понимания, выз­ ванных несоблюдением «постулатов нормального обще­ ния». В числе этих постулатов мы находим и «информаци­ онные», и логические критерии: постулат о соблюдении принципов тождества и детерминизма, постулат об истин­ ности сообщения, постулат о новизне информации и др.