Файл: «Пробелы в законодательстве и способы их восполнения».pdf

Преимущество нормативно-правовых актов Президента РФ перед актами, которые принимает Парламент, в том, что они вступают в силу сравнительно быстро.^[114] Однако глава государства не может подменить законодателя и ликвидировать пробел своим нормативным Указом. Данное суждение не беспочвенно, ведь статьей 105 Конституции закреплено, что федеральные законы принимаются Государственной Думой РФ.^[115] Кроме того, следует отметить, что в практике подзаконный акт утрачивает силу в результате истечения срока его действия, в связи с изданием более поздних актов или, что самое главное, после официального опубликования соответствующего законодательного акта.

Надо заметить, что в нормы нового закона могут быть заложены положения, содержавшиеся в соответствующем нормативном акте Президента. Подтверждается это п.1 статьи 104 Конституции, согласно которой глава государства имеет право выступать с законодательной инициативой и вносить законопроекты на рассмотрение Государственной Думы.^[116]

У главы государства есть еще одна прерогатива. Являясь «гарантом Конституции РФ, прав и свобод человека и гражданина» (статья 80 Конституции РФ)^[117], Президент наделен полномочиями отменять противоречащие Конституции и федеральным законам постановления и распоряжения Правительства РФ (статья 115 Конституции РФ)^[118].

Участие главы государства в законодательном процессе – это важный фактор в устранении правовых недостатков и урегулировании правом вновь возникших общественных отношений.

Не умаляя значительной роли компетентных правотворческих органов в ликвидации выявленных юридических лакун, нельзя не признать, что возникают ситуации, когда даже несмотря на самую тщательную проработку нормативно-правового документа, не всегда удается правильно трактовать его положения: обнаруживается различное понимание правоприменителями одного и того же закона. Поэтому именно при практическом осуществлении заложенных в законодательный акт требований возникает необходимость в конкретизации формулировок, которая не всегда может быть осуществлена на уровне законодателя.^[119]

Конкретизация положений права – это учет постановлений, вынесенных по конкретным случаям и помогающих выработать общие правила (прецедент толкования нормы права), обобщение многочисленных решений по однородным делам, формирование утверждений, дефиниций и выработка в практике применения общих положений, которые детализируют, уточняют правовую норму.^[120]

Конкретизирующие разъяснения могут быть сформулированы только высшими судебными инстанциями.^[121] И хотя они выносят решения по определенным делам, данное ими толкование раскрывает общий смысл положений НПА. Если при рассмотрении дела вскрываются недостатки, ошибки и пробелы, то высшие судебные инстанции, чтобы избежать в дальнейшем негативного влияние на состояние законности, предлагают принять необходимые меры к их устранению. Тем самым они оказывают необходимую практическую помощь судам низшего звена и правозащитникам, обобщают практику правоприменения и способствуют устранению дефектов законодательства.

Особое значение в этом процессе играет Конституционный Суд. По сути, именно он является органом, который стоит на защите прав и свобод граждан.

Законодательство Российской Федерации не предусматривает возможности обращения в Конституционный суд для установления правовых пробелов (статья 36 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»)^[122]. Выявление таких фактов чаще всего происходит непосредственно в процессе судебной деятельности, когда государственные органы, юридические и физические лица обращаются в судебный орган для разрешения определенной проблемы.^[123]

Если в конкретной ситуации примененные при рассмотрении дела судом низшего звена законы, подзаконные акты нарушили конституционные права гражданина или когда имеются сомнения по поводу соответствия Конституции принятого органами власти законодательного акта, заявитель вправе обратиться в Конституционный Суд для оценки конституционности спорных норм. Высший судебный орган, на который возлагается обязанность восстановления справедливости, должен выявить смысл использованных в конкретном деле положений нормативно-правовых актов и установить противоречат ли они Основному закону Российской Федерации.

Окончательное определение Конституционный Суд выносит даже в том случае, если конкретная правовая норма в законодательстве отсутствует. В таком случае решение выносится исходя из начал и принципов высшего нормативного правового акта РФ - Конституции РФ. При этом суд не формулирует новые юридические нормы, он всего лишь умело преодолевает пробельность законодательства путем применения действующего законодательства и использования доступных методов, включающих аналогию права, аналогию закона, выявление и толкование конституционно-правового смысла нормы. Судебный орган, выявив законодательный пробел и признав неконституционность оспариваемого правового акта, рекомендует компетентным органам принять соответствующие меры по отмене или внесению изменений в нормативный акт.^[124]

С целью соблюдения режима конституционной законности своим решением Конституционный Суд устанавливает порядок регулирования определенных правоотношений в каждом похожем случае вплоть до принятия законодателем соответствующего закона.

В частности, как видно из содержания Постановления Конституционного Суда РФ № 15-П от 17 апреля 2018 г.^[125], Бугульминский городской суд Республики Татарстан с целью защиты прав граждан вынужден был приостановить производство по административному делу по исковому заявлению гражданина Р.Р. Халикова и обратиться с запросом в Конституционный Суд РФ о проверке конституционности положений подпункта "а" пункта 2 статьи 24 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе», что было обусловлено необходимостью устранить обнаружившуюся неопределенность и восполнить пробел в правовом регулировании.

При инцидентном контроле Конституционный Суд РФ признал положения подпункта "а" п. 2 ст. 24 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» не соответствующими части 3 ст.17, частям 1 и 2 ст. 19, части 1 и 3 ст. 43 и части 1 и 2 ст. 59 Конституции РФ. В соответствие с вынесенным решением, гражданам, обучающимся по очной форме обучения, предоставлена возможность завершить высшее образование вне зависимости от числа отсрочек от призыва на военную службу.

В ходе проверки при рассмотрении конкретного случая Конституционный Суд дал заключение только по предмету, указанному в обращении^[126] (статья 74 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»), выявив неконституционность действующей нормы, и сформулировал конкретизирующие разъяснения, не изменив при этом действующее законодательство (поскольку такая функция, как уже отмечалось, возложена статьей 105 Конституции РФ на Парламент РФ).

Обнаружив несоответствия в вопросе конституционности законоположения, оспариваемого заявителями, Суд постановил, исходя из требований Конституции РФ и с учетом правовых позиций Конституционного Суда РФ, внести в действующее правовое регулирование необходимые изменения, которые следуют из Постановления от 17 апреля 2018 г. № 15-П.

Здесь можно вести речь о том, что, вынося Постановление, где путем официального толкования конкретизируется смысл положений нормативно-правового акта, Конституционный Суд РФ выступает с законодательной инициативой по вопросам своего ведения (п.1 статьи 104 Конституции)^[127]. Изложенная правовая позиция Конституционного Суда РФ является лишь основанием для того, чтобы компетентные органы отменили законоположения, не соответствующие Конституции РФ (статья 87 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»).

При всем этом, хотя неконституционное положение правового акта утрачивает силу^[128] (в соответствие с п. 6 статьи 125 Конституции РФ и статьей 79 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ»), из самого НПА существующий пробел в этом случае полностью не исключается, так как текст закона, по которому проведен конституционный контроль, остается без изменений вплоть до вступления в силу соответствующего законодательного акта.

Приведенный пример показателен в том смысле, что при обнаружении погрешностей в законодательстве, Конституционный Суд не выступает в качестве правотворческого органа и не может восполнить имеющийся пробел, он лишь осуществляет конституционный контроль, дает официальное толкование положений НПА и преодолевает имеющуюся юридическую лакуну. Значит, правоприменительное решение, хотя оно и носит общеобязательный характер, нельзя признать источником права.

Подтверждается данный довод следующим. В решении Суда, в котором установлено несоответствие Основному закону России указанных в обращении заявителей положений нормативного акта, ясно сформулировано – внести изменения в правовое регулирование отношений, «руководствуясь требованиями Конституции Российской Федерации и основанными на них правовыми позициями»^[129]. Такое заключение соответствует федеральному конституционному закону «О Конституционном Суде РФ», где четко прописано, что «до принятия нового нормативного акта непосредственно применяется Конституция Российской Федерации».^[130]

Итак, напомним: устранить существующий пробел в праве может только уполномоченный на нормотворческую деятельность орган, в то время как для суда в рассматриваемых случаях становится возможным только раскрыть и конкретизировать смысл правовой нормы, выявить несоответствия и преодолеть правовой пробел. Все же следует отметить, что роль, не подлежащих обжалованию и не требующих подтверждения другими органами^[131] (статья 79 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ») разъяснительных указаний Суда значительна – они служат образцом для правильного применения закона субъектами правовых отношений при разрешении аналогичных вопросов.

2.3. Преодоление правовых пробелов. Аналогия права и аналогия закона

Действенность законов и подзаконных актов, соответствие их требованиям, которые диктуют жизненные отношения, выявление ошибочности некоторых нормативных актов проверяются в правоприменительной деятельности.^[132]

Как известно, судебные решения выносятся по конкретным обстоятельствам и ситуациям, причем каждый из случаев имеет свои особенности и индивидуальные черты.^[133] В практике судопроизводства нередки случаи, когда правоприменитель сталкивается с трудностями, вызванными тем, что законодателем не определено процессуальное разрешение вопроса и невозможно применить действующие нормы права. Но наличие юридических лакун не повод для того, чтобы исключить реализацию права и отказать в правосудии. Например, еще в ст. 10 Уст. Гр. Суд. было прописано: «воспрещается останавливать решение дела под предлогом неполноты, неясности, недостатка или противоречия законов»^[134].  

При таких обстоятельствах органы правосудия вынуждены совершенно самостоятельно осмысливать хитросплетения законодательства, преодолевать (устранять в конкретных, а не в абстрактных случаях) правовые пробелы и решать поставленные вопросы, обращаясь к правовым позициям, которые изложены в Постановлениях Конституционного Суда РФ, а также применяя юридические механизмы, играющие второстепенную роль при обосновании судебных определений.

В гражданском праве широко используется специальный способ преодоления законодательных пробелов – обычай делового оборота. Под деловыми обычаями подразумеваются правила поведения, которые не зафиксированы соглашением сторон, иными документами и не предусмотрены действующим законодательством, но уже установились, сложились в практике предпринимательской деятельности (пункт 1 статьи 5 Гражданского кодекса РФ)^[135] или их применение допускается в других видах деятельности, что позволяет определить действительную волю и характер поведения сторон правоотношений. Подобное юридическое средство перекликается (но не тождественно) с правовыми механизмами, называемыми правоведами юридическими аналогиями.

Термин «аналогия» означает «1. Сходство в каком-либо отношении между предметами или явлениями; 2. Форма умозаключения, когда на основании сходства двух предметов, явлений в каком-либо отношении делается вывод об их сходстве в других отношениях».^[136]