Файл: Лекция философия в ее историческом развитии тема философия древнего мира мифологическое мировоззрение как предпосылка философии.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 28.03.2024
Просмотров: 166
Скачиваний: 0
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
достигла значительных успехов не во всех, а лишь в отдельных областях: греческая цивилизация – в эстетических областях, древнесемитская – в религиозной, римская – в области политической организации и права. Наиболее перспективная, по его мнению, русско-славянская цивилизация обогатит мир более, чем какая-либо другая сразу в четырех областях: религиозной, научной, политикоэкономической, эстетической и создаст справедливый социально-экономический порядок.
О. Шпенглер в мировой истории выделил ряд культур: китайскую, вавилонскую, египетскую, индийскую, «аполлоновскую» (греко-римская), арабскую, «фаустовскую» (западноевропейская), майя и славянскую. Все перечисленные культуры прошли однотипные стадии от зарождения к расцвету и, наконец, пришли к заключительному этапу цивилизации с характерным для этого периода «надломом» и «окостенением души культуры». Продолжительность существования каждой культуры, по Шпенглеру, приблизительно 1000 лет. Цивилизации свойственно господство машин, денег и политики. Она противоположна культуре, так как является эрой «бездушного интеллекта» и «мертвой протяженности».
А. Тойнби насчитывает около 20-ти прошлых и современных ему локальных цивилизаций. По мнению историка, к середине ХХ века сохранились: западная христианская, православная христианская, исламская, индуистская, дальневосточная цивилизации, а также две окаменевших: монофизитская и ламаистская. Кроме того, он указывает на ряд обществ, которые, по его выражению, «принято называть цивилизациями»: китайское, индское, хеттское, египетское, андское, минойское, шумерское, майянское, сирийское, эллинское, несколько разновидностей православнохристианского и дальневосточного, иранское, арабское, индуистское, вавилонское, мексиканское, исламское.
Множество разновидностей цивилизации в зависимости от конкретного основания классификации выделяют сторонники историко-стадиального подхода. Например, «устная, письменная, книжная и экранная» типы цивилизаций, или «традиционная и современная» цивилизации, а также «антропогенная», «техногенная», «информационная» цивилизации.
Одной из версий историко-стадиального похода является концепция общественно-исторических формаций К. Маркса, согласно которой мировая история подразделяется на 5 последовательно сменяющих друг друга стадий (общественноэкономических формаций): первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую. Становление цивилизации происходит в процессе перехода от первобытности к классовому обществу и сопровождается общественным разделением труда, отделением города от деревни, возникновением товарного производства. Разделение общества на враждебные классы, выделенные по экономическому признаку, привело к появлению государства. Понятие «цивилизация» шире, чем понятие «общественно-экономическая формация». Характер цивилизации определяется системой отношений в обществе.
Сторонники технократического подхода рассматривают аграрную (доиндустриальную), промышленную (индустриальную) и информационную (постиндустриальную) цивилизации (У. Ростоу, Д. Белл, О. Тоффлер). Для аграрной цивилизации характерно примитивное сельскохозяйственное производство, власть собственников земли, доминирование армии и церкви. Индустриальная цивилизация связана с ростом и развитием городов, научно-техническим прогрессом, развитием тяжелой промышленности и изменением социальной структуры общества. Постиндустриальная цивилизация порождает культ потребления, поэтому приоритетными отраслями здесь становятся производство товаров массового потребления и услуг.
Всемирно-исторический подход к трактовке цивилизации наблюдается в трудах Д. Уилкинса и К. Ясперса. Согласно точке зрения Уилкинса существует единая непрерывная «центральная цивилизация», а каждый из периодов всемирной истории – это ее этапы.
Итак, в социально-философских концепциях Х1Х – начала ХХ в.в. судьба цивилизации могла иметь, главным образом, два исхода: либо смерть, либо религиозное преображение, возврат к духовности на религиозной основе (включая идею «философской веры» К. Ясперса).
Многие цивилизации, которые должны были бы умереть еще сотни или даже тысячи лет назад, существуют и в настоящее время. Таковы египетская, китайская и другие цивилизации. «Надломившаяся» около века назад Европа вряд ли переживает предсказанный Шпенглером закат. А. Тойнби назвал не умершие, но «надломленные», по его мнению, цивилизации «окаменевшими». Согласно этой схеме Китай, например, «окаменел» на тысячу лет, Египет – на две тысячи лет.
Пессимистический диагноз западной цивилизации подверг критике Питирим Сорокин. В одной из глав своего многотомного труда под общим названием «Социокультурная динамика», опубликованном в начале 40-х годов ХХ столетия – «Кризис нашего времени» – он писал, что переживаемый кризис западной культуры и общества – не есть «предсмертная агония». Иными словами, «кризис не означает ни разрушения, ни конца их исторического существования». Старые теории, описывающие динамику культуры, представляются ему ложными. «Нет единого закона, согласно которому каждая культура проходила бы стадии детства, зрелости и смерти.»[1] П. Сорокину не удалось отыскать типичные характеристики каждого из этапов развития культуры в трудах приверженцев «старой теории». Нет ясности и в вопросе о смерти культуры – когда и как она умирает и что значит смерть культуры и общества вообще? Отсутствуют убедительные доказательства того, что западная культура достигла «последней стадии старения» и пребывает в состоянии «предсмертной агонии». В результате тщательного изучения ситуации П. Сорокин пришел к выводу, что происходит замена «фундаментальной формы культуры на другую». Но это не означает ее смерть, также как замена одного образа жизни на другой не означает умирания. Западная культура уже подвергалась трансформации в конце средних веков, однако это не положило конец обществу, напротив, после кризиса переходного периода западная культура переживала расцвет на протяжении многих веков. Более того, такие изменения необходимы, так как ни одна из форм культуры «не беспредельна». Рано или поздно ее созидательные возможности исчерпываются, и тогда культура должна изменить свою форму на более адекватную. Подобным трансформациям подвергались все великие культуры, сохранившие творческий потенциал. Таким образом, согласно представлениям Питирима Сорокина, культуры, способные изменять свои формы, не умирают. Они находят новые пути и продолжают быть продуктивными. Кризис европейской культуры, вопреки мнению сторонников Шпенглера, означал не что иное, как рождение новой формы культуры и высвобождение новых созидательных сил.
Современные философы культуры склонны рассматривать цивилизацию как одну из стадий (отнюдь не заключительную) развития человечества. Ее начало связано с возникновением сельского хозяйства. Следующий этап цивилизации – промышленная революция, после чего «человечество волей – неволей начинает двигаться к постцивилизационной стадии развития, когда массовые коммуникации обеспечат глобализацию культуры»[2].
[1] Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. – М., 1992. – С. 432.
[2] Гуревич П. С. Философия культуры. – М., 1995.
ТЕМА 14. ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ И ПРЕДЕЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРЫ
ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ
Рассмотрение человека как особой философской темы обусловлено потребностью в целостном подходе к его изучению. Потребность эта развивается по мере того, как интерес к человеку становится универсальной тенденцией совокупности конкретных наук: политэкономии, социологии, биологии, медицины, астрономии и географии. Она продиктована научно–технической революцией, развитием человечества как мирового сообщества, обострением глобальных проблем и негативными последствиями человеческих издержек прогресса современной эпохи.
Но поскольку не существует отдельной специальной науки о человеке, а в его комплексном исследовании участвуют различные дисциплины, всё ощутимее становится необходимость интеграции наук о человеке в единую, практически ориентированную систему. Эта задача не может быть решена без формирования категориально–понятийного аппарата, отражающего человеческую целостность, а последнее осуществимо только в рамках философии.
Со второй половины XIX века, когда стало общепризнанным, что человек – это продукт биологической эволюции, центральными для всей антропологической проблематики стали вопросы об основном отличии людей от высокоорганизованных животных и о научном объяснении этого отличия.
Поведение животного представляет собой одну из форм функционирования его организма. Именно структура организма обуславливает потребности животных и программы их поведения. С одной стороны, уже при рождении всякое животное наделено богатым набором инстинктов, которые позволяют ему приспособиться к известным условиям обитания, но, с другой стороны, эта же особенность ограничивает индивидуальные вариации поведения животных.
Человек, в отличие от животных, может вести себя «по мерке любого вида», как отмечал К. Маркс, но самое существенное состоит в том, что наблюдаются глубокие различия в поведении людей, принадлежащих к исторически различным обществам или группам. У человека роль заданной программы начинает играть не генетическая информация, имеющая наследственный характер, а то, что называется культурой. Место «генетических инструкций» теперь занимают нормы, которые передаются с помощью таких средств, как язык (членораздельная речь), показ и пример. Однако культура – это та форма, в которой развиваются и передаются из поколения в поколение взаимосвязи человеческих индивидов, но вовсе не причина, в силу которой они образуются и воспроизводятся.
Человек только тогда начинает отличать себя от животных, когда начинает производить необходимые ему жизненные средства. Одновременно с этим возникает и социальная сфера, общество, в котором, в отличие от различных объединений животных (стада, стаи и т. д.), доминирует не индивидуальный инстинкт самосохранения, а единство культурных норм.
Современные научные представления о становлении человека опираются в основном на гипотезы, так как каждое новое открытие в этой области часто приводит к разрушению формирующихся теорий. Антропология и философия подходят к решению данной проблемы с противоположных позиций. Антропологи стремятся отыскать «недостающее звено» в биологической эволюции от обезьяноподобного предка человека к Homo sapiens, а философы – выявить и обрисовать сам революционный скачок, который имел место в процессе человеческого становления.
Как показывают современные исследования, становление человека было неразрывно связано с процессом становления общества, и вместе они представляют собой то, что принято называть антропосоциогенезом. Этот процесс длился по различным данным в течение 3 – 3,5 млн. лет, что почти в тысячу раз дольше, чем вся «писаная история».
Важную роль в объяснении общего смысла антропосоциогенеза играет трудовая гипотеза, созданная в марксистском учении и признанная многими антропологами– немарксистами. Так как этот процесс имеет комплексный характер, то и труд в нём занимает центральное, но не исходное место. Труд сам имеет генезис, превращаясь в полноценную предметно-практическую деятельность лишь во взаимодействии с такими факторами социализации, как язык, сознание, нравственность, мифология и т. д.
Считается, что производство орудий совершалось ещё на досознательном, животном уровне. Это имело своим ближайшим следствием ослабление и разложение инстинктивной основы поведения. Так как первые орудия труда по преимуществу были орудиями для охоты, а значит, и для убийства, их легко было использовать во внутристадных конфликтах между самцами за обладание самками. Зародившийся труд требовал для своего развития внутристадного мира, что было возможно лишь через переход от стада к обществу. Инстинктивное изготовление орудий диктовало необходимость надбиологического объединения, отвечающего задаче производственно-хозяйственной кооперации индивидуальных условий. Решать эту задачу можно было лишь при содействии вторичных средств социализации, одним из которых был язык. Речь, с точки зрения Л. С. Выготского, с одной стороны, имеет ярко выраженный предметный характер, с другой – сама обеспечивает успешное развитие предметно-практической деятельности людей. Язык не просто пассивно фиксирует независимо от него появившиеся предметные различения и смыслы. Он участвует в самом порождении нашей предметной среды, равно как и социального единства человеческих индивидов. Посредством языка конструировалась сама социальность.
О. Шпенглер в мировой истории выделил ряд культур: китайскую, вавилонскую, египетскую, индийскую, «аполлоновскую» (греко-римская), арабскую, «фаустовскую» (западноевропейская), майя и славянскую. Все перечисленные культуры прошли однотипные стадии от зарождения к расцвету и, наконец, пришли к заключительному этапу цивилизации с характерным для этого периода «надломом» и «окостенением души культуры». Продолжительность существования каждой культуры, по Шпенглеру, приблизительно 1000 лет. Цивилизации свойственно господство машин, денег и политики. Она противоположна культуре, так как является эрой «бездушного интеллекта» и «мертвой протяженности».
А. Тойнби насчитывает около 20-ти прошлых и современных ему локальных цивилизаций. По мнению историка, к середине ХХ века сохранились: западная христианская, православная христианская, исламская, индуистская, дальневосточная цивилизации, а также две окаменевших: монофизитская и ламаистская. Кроме того, он указывает на ряд обществ, которые, по его выражению, «принято называть цивилизациями»: китайское, индское, хеттское, египетское, андское, минойское, шумерское, майянское, сирийское, эллинское, несколько разновидностей православнохристианского и дальневосточного, иранское, арабское, индуистское, вавилонское, мексиканское, исламское.
Множество разновидностей цивилизации в зависимости от конкретного основания классификации выделяют сторонники историко-стадиального подхода. Например, «устная, письменная, книжная и экранная» типы цивилизаций, или «традиционная и современная» цивилизации, а также «антропогенная», «техногенная», «информационная» цивилизации.
Одной из версий историко-стадиального похода является концепция общественно-исторических формаций К. Маркса, согласно которой мировая история подразделяется на 5 последовательно сменяющих друг друга стадий (общественноэкономических формаций): первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую. Становление цивилизации происходит в процессе перехода от первобытности к классовому обществу и сопровождается общественным разделением труда, отделением города от деревни, возникновением товарного производства. Разделение общества на враждебные классы, выделенные по экономическому признаку, привело к появлению государства. Понятие «цивилизация» шире, чем понятие «общественно-экономическая формация». Характер цивилизации определяется системой отношений в обществе.
Сторонники технократического подхода рассматривают аграрную (доиндустриальную), промышленную (индустриальную) и информационную (постиндустриальную) цивилизации (У. Ростоу, Д. Белл, О. Тоффлер). Для аграрной цивилизации характерно примитивное сельскохозяйственное производство, власть собственников земли, доминирование армии и церкви. Индустриальная цивилизация связана с ростом и развитием городов, научно-техническим прогрессом, развитием тяжелой промышленности и изменением социальной структуры общества. Постиндустриальная цивилизация порождает культ потребления, поэтому приоритетными отраслями здесь становятся производство товаров массового потребления и услуг.
Всемирно-исторический подход к трактовке цивилизации наблюдается в трудах Д. Уилкинса и К. Ясперса. Согласно точке зрения Уилкинса существует единая непрерывная «центральная цивилизация», а каждый из периодов всемирной истории – это ее этапы.
Итак, в социально-философских концепциях Х1Х – начала ХХ в.в. судьба цивилизации могла иметь, главным образом, два исхода: либо смерть, либо религиозное преображение, возврат к духовности на религиозной основе (включая идею «философской веры» К. Ясперса).
Многие цивилизации, которые должны были бы умереть еще сотни или даже тысячи лет назад, существуют и в настоящее время. Таковы египетская, китайская и другие цивилизации. «Надломившаяся» около века назад Европа вряд ли переживает предсказанный Шпенглером закат. А. Тойнби назвал не умершие, но «надломленные», по его мнению, цивилизации «окаменевшими». Согласно этой схеме Китай, например, «окаменел» на тысячу лет, Египет – на две тысячи лет.
Пессимистический диагноз западной цивилизации подверг критике Питирим Сорокин. В одной из глав своего многотомного труда под общим названием «Социокультурная динамика», опубликованном в начале 40-х годов ХХ столетия – «Кризис нашего времени» – он писал, что переживаемый кризис западной культуры и общества – не есть «предсмертная агония». Иными словами, «кризис не означает ни разрушения, ни конца их исторического существования». Старые теории, описывающие динамику культуры, представляются ему ложными. «Нет единого закона, согласно которому каждая культура проходила бы стадии детства, зрелости и смерти.»[1] П. Сорокину не удалось отыскать типичные характеристики каждого из этапов развития культуры в трудах приверженцев «старой теории». Нет ясности и в вопросе о смерти культуры – когда и как она умирает и что значит смерть культуры и общества вообще? Отсутствуют убедительные доказательства того, что западная культура достигла «последней стадии старения» и пребывает в состоянии «предсмертной агонии». В результате тщательного изучения ситуации П. Сорокин пришел к выводу, что происходит замена «фундаментальной формы культуры на другую». Но это не означает ее смерть, также как замена одного образа жизни на другой не означает умирания. Западная культура уже подвергалась трансформации в конце средних веков, однако это не положило конец обществу, напротив, после кризиса переходного периода западная культура переживала расцвет на протяжении многих веков. Более того, такие изменения необходимы, так как ни одна из форм культуры «не беспредельна». Рано или поздно ее созидательные возможности исчерпываются, и тогда культура должна изменить свою форму на более адекватную. Подобным трансформациям подвергались все великие культуры, сохранившие творческий потенциал. Таким образом, согласно представлениям Питирима Сорокина, культуры, способные изменять свои формы, не умирают. Они находят новые пути и продолжают быть продуктивными. Кризис европейской культуры, вопреки мнению сторонников Шпенглера, означал не что иное, как рождение новой формы культуры и высвобождение новых созидательных сил.
Современные философы культуры склонны рассматривать цивилизацию как одну из стадий (отнюдь не заключительную) развития человечества. Ее начало связано с возникновением сельского хозяйства. Следующий этап цивилизации – промышленная революция, после чего «человечество волей – неволей начинает двигаться к постцивилизационной стадии развития, когда массовые коммуникации обеспечат глобализацию культуры»[2].
[1] Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. – М., 1992. – С. 432.
[2] Гуревич П. С. Философия культуры. – М., 1995.
ТЕМА 14. ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ И ПРЕДЕЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРЫ
ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ
Рассмотрение человека как особой философской темы обусловлено потребностью в целостном подходе к его изучению. Потребность эта развивается по мере того, как интерес к человеку становится универсальной тенденцией совокупности конкретных наук: политэкономии, социологии, биологии, медицины, астрономии и географии. Она продиктована научно–технической революцией, развитием человечества как мирового сообщества, обострением глобальных проблем и негативными последствиями человеческих издержек прогресса современной эпохи.
Но поскольку не существует отдельной специальной науки о человеке, а в его комплексном исследовании участвуют различные дисциплины, всё ощутимее становится необходимость интеграции наук о человеке в единую, практически ориентированную систему. Эта задача не может быть решена без формирования категориально–понятийного аппарата, отражающего человеческую целостность, а последнее осуществимо только в рамках философии.
Со второй половины XIX века, когда стало общепризнанным, что человек – это продукт биологической эволюции, центральными для всей антропологической проблематики стали вопросы об основном отличии людей от высокоорганизованных животных и о научном объяснении этого отличия.
Поведение животного представляет собой одну из форм функционирования его организма. Именно структура организма обуславливает потребности животных и программы их поведения. С одной стороны, уже при рождении всякое животное наделено богатым набором инстинктов, которые позволяют ему приспособиться к известным условиям обитания, но, с другой стороны, эта же особенность ограничивает индивидуальные вариации поведения животных.
Человек, в отличие от животных, может вести себя «по мерке любого вида», как отмечал К. Маркс, но самое существенное состоит в том, что наблюдаются глубокие различия в поведении людей, принадлежащих к исторически различным обществам или группам. У человека роль заданной программы начинает играть не генетическая информация, имеющая наследственный характер, а то, что называется культурой. Место «генетических инструкций» теперь занимают нормы, которые передаются с помощью таких средств, как язык (членораздельная речь), показ и пример. Однако культура – это та форма, в которой развиваются и передаются из поколения в поколение взаимосвязи человеческих индивидов, но вовсе не причина, в силу которой они образуются и воспроизводятся.
Человек только тогда начинает отличать себя от животных, когда начинает производить необходимые ему жизненные средства. Одновременно с этим возникает и социальная сфера, общество, в котором, в отличие от различных объединений животных (стада, стаи и т. д.), доминирует не индивидуальный инстинкт самосохранения, а единство культурных норм.
Современные научные представления о становлении человека опираются в основном на гипотезы, так как каждое новое открытие в этой области часто приводит к разрушению формирующихся теорий. Антропология и философия подходят к решению данной проблемы с противоположных позиций. Антропологи стремятся отыскать «недостающее звено» в биологической эволюции от обезьяноподобного предка человека к Homo sapiens, а философы – выявить и обрисовать сам революционный скачок, который имел место в процессе человеческого становления.
Как показывают современные исследования, становление человека было неразрывно связано с процессом становления общества, и вместе они представляют собой то, что принято называть антропосоциогенезом. Этот процесс длился по различным данным в течение 3 – 3,5 млн. лет, что почти в тысячу раз дольше, чем вся «писаная история».
Важную роль в объяснении общего смысла антропосоциогенеза играет трудовая гипотеза, созданная в марксистском учении и признанная многими антропологами– немарксистами. Так как этот процесс имеет комплексный характер, то и труд в нём занимает центральное, но не исходное место. Труд сам имеет генезис, превращаясь в полноценную предметно-практическую деятельность лишь во взаимодействии с такими факторами социализации, как язык, сознание, нравственность, мифология и т. д.
Считается, что производство орудий совершалось ещё на досознательном, животном уровне. Это имело своим ближайшим следствием ослабление и разложение инстинктивной основы поведения. Так как первые орудия труда по преимуществу были орудиями для охоты, а значит, и для убийства, их легко было использовать во внутристадных конфликтах между самцами за обладание самками. Зародившийся труд требовал для своего развития внутристадного мира, что было возможно лишь через переход от стада к обществу. Инстинктивное изготовление орудий диктовало необходимость надбиологического объединения, отвечающего задаче производственно-хозяйственной кооперации индивидуальных условий. Решать эту задачу можно было лишь при содействии вторичных средств социализации, одним из которых был язык. Речь, с точки зрения Л. С. Выготского, с одной стороны, имеет ярко выраженный предметный характер, с другой – сама обеспечивает успешное развитие предметно-практической деятельности людей. Язык не просто пассивно фиксирует независимо от него появившиеся предметные различения и смыслы. Он участвует в самом порождении нашей предметной среды, равно как и социального единства человеческих индивидов. Посредством языка конструировалась сама социальность.
