Файл: Бартль С. Атом в Арктике.pdf

стом, а мощный лед внизу трескается гулко и басовито, точно отдаленная праздничная канонада.

Наконец «Ленин» достиг восточного края ледяного по­ крова в проливе Вилькицкого и в последний раз возвра­ щается за «Цимлянскгэсом».

Ночью несколько часов плывет по водной глади. А утром опять лед. Мы уже в море Лаптевых, на краю грозящего опасностями таймырского ледяного массива.

С заснеженных холмов побережья пришел поглядеть на нас медведь; но что-то ему не понравилось, и он пред­ почел показать нам спину, а обычный гудок корабельной сирены заставил его припустить посильнее. Лишь на безопасном расстоянии, как бы желая стряхнуть с себя испуг, он вывалялся в снегу, потом лениво удалился.

На корабле все в один голос твердят, что только те­ перь и начнется настоящее.

Шестнадцать метров под килем

Сообщения воздушной разведки не преувеличивали предстоящих трудностей: вскоре мы очутились среди мощ­ ного двухлетнего льда. Сплошная ледяная гладь уходила за горизонт. Ее пересекали завалы высоких торосов, пре­ пятствовавших плаванию, и... свежие медвежьи следы. Впрочем, они не были для нас помехой, по крайней мере я не слыхал о такой примете: если медведь перейдет тебе дорогу, то... Разве что встретишься с ним один на один, без ружья, и он к тому же будет голоден...

Поэтому явно не по вине медведей вечером того же дня в прекрасную солнечную погоду произошло нечто до­ статочно необычное. «Ленин», спокойно прокладывавший дорогу «Циму», наткнулся на какой-то особо прочный участок льда и замер. Чуть ли не вся передняя половина

24

его корпуса, длина которого 134 метра, вылезла на лед, но тот не подался. Судно застряло.

Задний ход! Никакого эффекта.

До сих пор во время нашего плавания действовали три турбины. Теперь включают четвертую. Винты рабо­ тают на полную мощность — более 40 тысяч лошадиных сил.

Никакого эффекта. Капитан Соколов сам встает за штурвал. Рычагами перемены скоростей резко меняет на­ правление действия бортовых гребных винтов. Правым да­ ет полный вперед и одновременно левым — полный назад. Затем наоборот. Судно должно было бы по крайней мере начать ворочаться.

Никакого эффекта.

Насосы выбрасывают из передних дифферентных и бал­ ластных цистерн 900 тонн воды, чтобы облегчить носовую часть. И опять на полную мощность вперед — назад, впра­ во — влево...

Никакого эффекта. Корабль застыл на месте.

Борис Соколов спокоен как бог. Это флегматик особого рода. Говорит он порой торопливо, проглатывая оконча­ ния слов. Будто язык не поспевает за мыслью. Но нервы у него в абсолютном порядке. Никогда я не видел его взволнованным — ни в самые критические минуты экспе­ диции в Антарктику, ни здесь. Он редко сердится, а кри­ чать на других, вероятно, и вовсе не умеет. Однажды молодой рулевой неловко направил ледокол на толстую льдину, так что нос судна занесло в сторону, а корпус зазвенел, словно по нему ударили молотом. Борис Мака­ рович отцовским тоном сказал провинившемуся: «Эх, Ми­ ша, что ты вытворяешь! Управлять ледоколом — искус­ ство. Делать это нужно легко, деликатно, с чувством и ду­ мать при этом».

25

Теперь Соколов внимательно смотрит поверх носовой части судна, не сдвинулись ли мы с места, и как бы про себя говорит: «Вот лед!»

Это звучит так, словно он восхищается этим трекля­ тым льдом, способным удержать на себе атомный ледо­ кол.

Судовые винты уже два часа непрерывно работают на полную мощность. Когда дается задний ход, они гонят на лед бурные потоки воды.

— Вот сила! — довольно роняет Соколов.

Но корабль не двигается с места. Словно сидит в тис­ ках. Мысль о том, что под килем у нас всего-навсего 16 метров воды, тоже не доставляет большого удовольст­ вия.

Побережье недалеко — рыжеватая холмистая равни­ на, за которой вдали высятся хребты горного массива Быранга. Если наше пребывание в ледовом плену затя­ нется, ветер может отнести нас вместе с ледяным полем к берегу и посадить на мель. А с нами, разумеется, и на­ груженный доверху «Цимлянскгэс». Осадка у «Ленина» без малого 10 метров...

Миновала полночь, а никаких перемен не предвиде­ лась. Кто-то в штурвальной рубке задает коварный во­ прос: «Где «Ленинград»?» (Он ведет караван судов в не­ скольких сотнях миль позади нас). Вот будет позор, ес­ ли он нас догонит или, чего доброго, придет нам на по­ мощь! До сих пор в роли спасителя всегда выступал «Ленин». А теперь — нате!

Автоматическая система насосов непрерывно перего­ няет несколько тысяч гектолитров воды из резервуара на одном борту судна в резервуар на другом борту и об­ ратно. Сдвинемся мы с места или нет? Так, бывает, заклинишь в упрямое полено топор и потом с натугой пы­ таешься его высвободить.

26

Наконец в 0.50 могучий рывок всех судовых винтов — полный назад! И у бортов послышался скрежет. Сдви­ нулись! Впереди в трехметровом льду зияет глубокий шрам.

—Вот корабль! — одобрительно бормочет Соколов.

Иуказывает рулевому новый курс.

Приближается полдень. Вместо монолитного ледяного покрова вокруг нас громоздится «дикий лед»: многолет­ ние льдины, торосы, осколки, стамухи величиной с не­ большой ледник — настоящий хаос.

Обвязанный толстым канатом, спускаюсь в стальную клетку, подвешенную к правому борту. Из нее можно сделать интересные снимки. Но сейчас это не слишком уютное место. Льдины, разламываемые и теснимые кор­ пусом судна, поднимаются вертикально вверх с явным на­ мерением достать мою клетку и хотя бы на ней выместить свою злость за грубое обращение с ними. Приходится каждую минуту быть готовым выпустить из рук фото­

Холодный котел

Белый хаос вокруг нас медленно, но непрерывно дви­ жется. Море Лаптевых похоже на огромный котел с ле­ дяной кашей, которую мешает ветер, причем в направ­ лении, обратном ходу часовой стрелки. Сегодня он дует с северо-северо-востока, плотно сжимает весь таймырский ледяной массив и сразу же затягивает борозду за кормой ледокола. «Цимлянскгэс» каждую минуту останавливает­ ся. «Ленин» берет его на буксир. Через три сотни метров стоят оба.

27

Мы всего на какую-нибудь длину корабля не дошли до широкой полыньи, но попробуй добраться до нее! «Ле­ нину» нужно место, чтобы отступить и разогнаться. От­ цепляют грузовое судно, но оно не может сдвинуться, хо­ тя и дает полный назад. С обеих сторон нас теснит двух­ летний лед, торосы, стамухи.

Метр за метром атомоход терпеливо долбит лед. Не­ много в сторону, вперед, назад и вновь вперед. Словно пятитонка, пытающаяся развернуться в захламленном дворике.

Примерно через час обоим судам удается наконец продвинуться вперед. Но полынья между тем закрылась. Как нарочно!

Вечером мы осторожно пробираемся вдоль таймырско­ го побережья, виднеющегося примерно в 10 милях от нас.

и добросовестно чертит на регистрационной ленте рельеф дна. «Пальма» тоже в полной готовности. Это остроумное устройство с помощью наклонно расположенного стекла позволяет спроецировать радарное изображение линии побережья вниз, на карту того же масштаба. Штурман кладет карту так, чтобы линии побережья на ней и на экране радиолокационного устройства точно совпадали, и тогда светящийся крестик, падающий на карту из цент­ ра экрана, точно обозначит местоположение корабля. Это позволяет своевременно обойти мель. Неоценимый прибор для плавания в мелкой прибрежной зоне. ;Особенно при плохой видимости. Однако сейчас он не нужен: погода стоит по-прежнему солнечная, и замерить расстояние до ориентиров на побережье не составляет большого труда.

28

В штурманской рубке «Ленина»: точно ориен­ тироваться во время плавания в мелких прибрежных водах по­ зволяет радиолокацион­ ное устройство «Паль­ ма».

В тумане видит только радиолокатор. Среди изображений многочисленных ле­ дяных холмов на экране виднеются и два судна (обозначены стрелками).

Кроме погоды, еще одно обстоятельство способствует хорошему настроению. Радисты принесли сообщение, что три члена экипажа «Ленина» отмечены высокими прави­ тельственными наградами и орденами. Главный инженермеханик А. К. Следзюк, один из создателей атомного ле­ докола и фигура здесь, на судне, почти легендарная, по решению Президиума Верховного Совета удостоен зва­ ния Героя Социалистического Труда с одновременным вручением ордена Ленина и медали «Серп и молот». (Александр Калинович сейчас на суше, впервые после спуска «Ленина» на воду.) Капитана Бориса Соколова тоже наградили орденом Ленина (он говорит, что награ­ да принадлежит не столько ему, сколько всему экипажу, и это вовсе не звучит как громкая фраза). Владимир Каратеев мой сосед по каюте, по званию старший меха­ ник, с этого дня кавалер ордена Трудового Красного Зна­ мени.

Описывать наше дальнейшее плавание на юг означа­ ло бы повторять с небольшими изменениями уже сказан­ ное: многолетний «дикий лед», свободной воды меньше, чем манны небесной.

Только во второй половине следующего дня ветер ме­ няет направление и принимается разгонять льды.

Когда вечером мы выходим в пролив между ортровом Большой Бегичев и материком, там уже почти чисто. На­ конец спустя три дня таймырский массив остается поза­ ди. Оба судна режут спокойную гладь так легко, что для нас это даже как-то непривычно.

Утром на носу вывешивается черный шар, означаю­ щий, что судно стало на якорь. Мы находимся в устье Хатангского залива, примерно в 20 километрах к северо-за­ паду от мысаКостистый на полуострове Хара Тумус.

На море лежит сырой туман, и за ним — примерно в полумиле от нас — скрылся «Цимлянскгэс». Водолазы3

с «Ленина», отплывшие туда па катере, констатируют, что одна из лопастей винта от ударов о лед дала трещи­ ну, но какое-то время еще выдержит. Капитан Кудлап благодарит Соколова по радио, и «Цим» направляется к Хатанге, где его уже с нетерпением ожидают.

Водолазы подо льдом

Не остался без шрамов и «Ленин». Уже в течение не­ скольких дней через центральный вал в трюм проникает вода. Очевидно, от ударов обломков тяжелых льдин ос­ лабла прокладка. Насосы пока без труда ликвидировали

В Хатангском заливе никакой сколько-нибудь значи­ тельный подводный ремонт невозможен — грязная вода. Кроме того, прилив и отлив приносят и относят ледяную кашу. Придется возвращаться на север, в таймырский массив.

Капитан Соколов отыскал большое ледяное поле у края широкого разводья. Половина корпуса судна врезалась в толстый лед и застыла. Корма осталась свободной. Сту­ деный ветер рябит вокруг нее темную зеленоватую гладь, при одном взгляде на которую по спине пробегают му­ рашки.

У водолаза нет времени слишком долго предаваться подобным переживаниям. Внизу, под площадкой для вер­ толета, приготовлен скафандр из твердой резины, и кран спускает металлическую клетку с неуклюжей фигурой в холодную глубину. Через два часа водолаза сменит дру­ гой. Петля из толстого просаленного троса охватывает вал

34

впритирку за винтом. Сверху ее крепко затягивают, что­ бы помешать проникновению воды. Внутри корабля команда начинает исправлять прокладку.

Нежелательная задержка дала повод для небольшой арктической прогулки на 76°21' северной широты и 113°50' восточной долготы.

Спускаемся по веревочной лестнице, свисающей с пра­ вого борта. Последняя поперечина — и нога погружается в снег, сыпучий, похожий на сахарный песок. Это настоя­ щий арктический снег, настоящий арктический лед! Тор­ жественная минута. Исполняется мечта пражского маль­ чугана когда-нибудь совершить странствия по белым рав­ нинам Арктики и Антарктики и набрать в ладони снега близ обоих полюсов. Ты настолько счастлив и возбужден,

роватой стеклянной кромкой молодого льда. Все-таки до­ вольно холодно. Осторожно перелезаем через гребень из­ вилистой ледяной гряды, идущей наискось от корабля. Но уйти далеко нам не суждено: звучный голос громко­ говорителей зовет нас назад. С севера прибыл каравая грузовых судов во главе с «Ленинградом». Скоро ледо­ кол приблизится к нам вплотную и может повредить по­ ле, на котором мы стоим.

«Ленинград», осторожно маневрируя, медленно подо­ шел к «Ленину», чтобы одолжить ему свою водолазную станцию — воздушный насос, скафандр, резиновые шлан­ ги. При исправлении прокладки центрального вала обна­ ружилось еще одно, причем более серьезное поврежде­ ние: льды оторвали обтекатель винта весом 950 кило­ граммов, прикрывавший конец вала левого гребного вин­ та, и гайки, которыми он был закреплен.

35